/19/
— Ты боишься меня, Нулефер хатун? — с усмешкой спросил шехзаде Мустафа, делая шаг вперёд.
Фаворитка Баязида почувствовала, как её пульс участился, и отрицательно покачала головой. Она не боялась Мустафу, она боялась своей реакции на его приближение. До выкидыша такого не было. Нулефер хатун испытывала к шехзаде уважение, не более того. Но сейчас одна лишь мысль о том, как он приближается к ней, как проводит руками по её коже, как прижимает её к себе, как целует её шею, будоражила и пугала её. Она старалась заглушить эти чувства мыслями о Баязиде, но Мустафа словно призрак преследовал её.
— Вы слишком близко, шехзаде, — прошептала блондинка, вновь отступая назад. Её спина упёрлась в деревянный шкаф с книгами. От безысходности её взгляд заметался по сторонам.
Мустафа улыбнулся. Сейчас она была такая растерянная, такая испуганная.
— Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Ты можешь поделиться со мной, — шехзаде снова сделал шаг вперёд, и их тела оказались в опасной близости. Но Мустафу это не волновало. В библиотеку никто не заходил, и они могли побыть наедине.
— У меня всё в порядке, — ответила Нулефер, чувствуя, как её щёки начинают гореть, и опустила глаза.
Румянец стал спусковым крючком для Мустафы, и он схватил фаворитку брата за талию и прижался к ней.
Испугавшись, Нулефер выставила руки, упираясь в грудь шехзаде Мустафы.
— Что вы делаете? Так нельзя, — прошептала она.
— Ш-ш-ш, — прошептал брюнет и обхватил её губы своими губами. Нулефер замерла от шока, лишь сильнее сжав кафтан мужчины.
Положив руки на затылок девушке, он сильнее прижался к её губам и проник языком в рот. Хатун издала тихий стон сквозь поцелуй и прикрыла глаза, поддаваясь порыву тела.
Шехзаде понял, что ему дали добро, и начал двигаться сначала нежно, боясь спугнуть, потом со стремительно нарастающей страстью, словно боялся, что не успеет насладиться ею вдоволь. Он коснулся её языка, проводя по нему кончиком своего.
Дрожь пробежала по телу фаворитки, она понимала, что то, что она делает, неправильно. Но у Нулефер хатун словно случилось дежавю, она помнила эти руки, помнила эти губы, но не могла понять, как такое возможно.
Обняв Мустафу за шею, блондинка приподняла ногу от накатывающего возбуждения, и шехзаде, прижав её к своему торсу, прошёлся по ней пальцами, приподнимая платье. Нулефер почувствовала, как низ живота и грудь начинает приятно ныть. Она нервно укусила Мустафу за нижнюю губу и, медленно оттянув её, снова с жаром поцеловала.
Ухмыльнувшись сквозь поцелуй, шехзаде приподнял её за талию, и хатун обхватила торс мужчины ногами.
Подойдя к столу, он посадил фаворитку брата на него и, раздвинув её ноги, прижался к ней, заставляя почувствовать своё напряжённое мужское достоинство.
Внезапно Нулефер хатун осознала всю мерзость и греховность того, что они с шехзаде Мустафой делали. Ведь они были самыми дорогими людьми для Баязида, и они предавали его.
— Нет, — прошептала хатун. — Нельзя. Мы предаём Баязида.
Мустафа не останавливался, но ослабил напор, целуя девушку в шею.
— У него будет ещё много наложниц. А для меня будет только одна, и это ты. Я люблю тебя, Нулефер. Полюбил, когда увидел в первый раз в вакфе.
Нулефер хатун закрыла глаза от нежных поцелуев на своей шее. Она не могла объяснить ту бурю эмоций, которую вызывал в ней шехзаде.
— Тем не менее я наложница Баязида, а вы — шехзаде Мустафа. Это неправильно.
Сделав над собой усилие, наложница мягко оттолкнула от себя шехзаде.
Отойдя от неё, Мустафа пытался восстановить дыхание. — Но ведь ты что-то чувствуешь ко мне.
Нулефер встала со стола и поправила платье. — Гормоны, шехзаде, просто гормоны. Я недавно перенесла сильнейший стресс. Простите меня за моё неподобающее поведение.
Успокоившись, рабыня равнодушно посмотрела на Мустафу.
Ухмыльнувшись, он приблизился к фаворитке.
— Ло-о-жь, — протянув слово, он накрутил локон светлых волос на свой палец.
Нулефер, нахмурившись, отошла в сторону, шехзаде же последовал за ней. — Подожди, не уходи.
Взяв руками лицо девушки, Мустафа нежно её поцеловал. Фаворитка оттолкнула его, как вдруг раздался скрип двери, блондинка увидела, как за ней промелькнула тень и раздался топот ног. Выскочив за дверь, Нулефер испуганно огляделась и увидела, как неизвестная девушка скрылась за поворотом.
— Аллах, что же будет? — прошептала девушка, прикрыв рот.
***
Весь день Нулефер была обеспокоена. Ей не давала покоя незнакомка, что подслушала или подглядела то, чем занималась она с Мустафой в библиотеке. Чувство стыда всё ещё преследовало фаворитку. Как она только посмела поддаться соблазну и принять напор брата своего любимого? А если об этом узнает Баязид? Это окончательно его сломит.
— Что со мной происходит? — прошептала Нулефер.
— Госпожа, — послышался голос Эмине хатун в коридоре.
Двери открылись, и девушка втащила за собой в покои госпожи свою сестру Берну. Та упрямилась и пыталась вырваться.
— Что происходит? — нахмурилась Нулефер, вставая с дивана.
Эмине толкнула сестру в ноги блондинки и захлопнула дверь. Берна, упав на колени, зло посмотрела на сестру.
— Эмине, Берна. Да что такое? — не выдержала Нулефер. Состояние сестёр вводило её в ступор и заставляло разум придумывать невероятные ситуации, при которых всегда спокойная, рассудительная Эмине могла так обращаться с Берной.
— Госпожа… — служанка запнулась, не в силах подобрать слова. Она понимала, что сказанное ею может вызвать гнев Нулефер хатун. Но необходимо было что-то предпринять.
Берна хатун, влюблённая в шехзаде Мустафу, уже однажды застала его с госпожой, а сегодняшний случай и вовсе выбил её из колеи. Именно она была той девушкой, которая подслушала их разговор и поспешно скрылась. Берна рассказала всё, что видела, и теперь она хотела поведать об этом шехзаде Баязиду.
— Госпожа, Берна видела вас с шехзаде Мустафой, — тихо произнесла Эмине хатун, опустив голову.
Нулефер, скрывая дрожь в теле, скрепила руки в замок и посмотрела на девушку, сидящую у неё на коленях. Этот взгляд больше не выражал уважения, лишь глубокую зависть и ревность.
— Да, сестра права, я видела вас в библиотеке и в ваших покоях, — процедила сквозь зубы служанка.
Фаворитка Баязида удивлённо перевела взгляд от неё на Эмине. Та опустила глаза в пол и закусила губу. Вот и открылась правда. Теперь лишь одному Аллаху известно, что прикажет сделать с ней блондинка.