/11/
Баязид, нахмурив чело, обратил свой взор на Басар и произнёс с суровостью: - Ступай, хатун!
Рыжеволосая дева, объятая страхом, медленно поднялась с ложа, склонилась в поклоне и поспешно покинула покои.
Нулефер, метнув высокомерный взгляд вслед наложнице, обратила взор на Баязида: - Я не стану устраивать сцен из-за этой рабыни. Но более в твоих покоях она не появится.
Баязид рассмеялся и, откинувшись на подушках, устремил взор ввысь. Нулефер прильнула к нему и, взяв его руку, прижала её к своему животу.
Шехзаде, не в силах осознать её действия, поднял голову.
- Баязид, - начала Нулефер, ласково поглаживая его руку, - Я беременна.
Брови юноши приподнялись, и на его губах медленно заиграла улыбка. Его радость не знала границ. Ведь это означало, что скоро родится ещё один шехзаде или госпожа - от любимой женщины.
Он поднялся с кровати и, склонившись над животом наложницы, начал осыпать его поцелуями. Блондинка звонко рассмеялась, поглаживая его волосы. Наконец, они преодолели свою гордость и могли быть вместе. Девушке казалось, что Аллах хотел вновь соединить их сердца и послал им благую весть.
— О, Нулефер моя, моя госпожа! Как я рад! — шептал Баязид, прерывая поцелуи на животе и впиваясь в губы девушки.
Нулефер хатун обвила руками шею возлюбленного и прильнула к его могучей груди, отвечая на поцелуй. Эти дни, проведённые без него, казались ей вечностью. Наконец они вместе. Наконец он простил её недавнюю выходку, причём наложнице даже не пришлось извиняться.
***
Мустафа, пребывая в своих покоях, сжимал в руке чётки.
— Беременна, — обречённо произнёс брюнет и чуть растянул чётки.
Мустафа был одним из первых, с кем Баязид поделился радостной новостью. Шехзаде был рад счастью своего брата. Но теперь шанс того, что Нулефер хатун станет его, исчез, оставив в душе Мустафы неприятный осадок. Теперь, если она родит наследника, она станет госпожой и будет навсегда связана с Баязидом.
Мустафе больше ничего не остаётся, как смириться. Он проиграл, так и не начав борьбу. Проиграл ещё тогда, когда встретил прекрасную девушку в вакфе. Проиграл, когда засмотрелся в её синие глаза.
В покои первого наследника престола неслышно вошла Фатьма хатун. Тёмноволосая девушка приблизилась к нему и нежно провела руками по его плечам, медленно разминая их.
Мустафа прикрыл глаза, представляя на месте Фатьмы наложницу Нулефер. Она нежно провела руками от его шеи, касаясь кожи, и перешла на плечи, скрытые под кафтаном. Затем она приблизилась к его уху и поцеловала мочку, заставляя дыхание наследника прерваться. Положив одну ногу на колено шехзаде, она положила его руку на внутреннюю сторону своего бедра и прижалась к нему ещё сильнее.
Мустафа, закусив губу, кончиками пальцев провёл по бархатной коже, заставляя девушку дрожать от возбуждения. Рука "Нулефер" начала расстёгивать его кафтан, в то время как она страстно целовала его шею.
Не в силах более сдерживать свои чувства, наследник схватил девушку в объятия и уложил её на кровать.
«Только не открывать глаза», — пронеслось в голове у Мустафы, и он жадно прильнул к губам "Нулефер".
Тем временем Фатьма, обрадованная благосклонностью шехзаде, который давно не звал её к себе, простонала в губы: - Мустафа.
«Нулефер», — подумал брюнет и принялся снимать платье с девушки.
***
В санджаке шехзаде был встречен с любовью и почётом. Жители выходили из своих домов, чтобы поприветствовать любимого наследника. Они махали руками, кричали слова радости и кланялись.
Нулефер ехала в одной карете с Баязидом и восхищалась юношей. Народ так любил и благоволил ему. Он высунул руку из окна и махал людям в ответ, широко улыбаясь.
— Хочешь тоже поприветствовать их? — спросил шехзаде у своей фаворитки.
— Ты что? Они же меня совсем не знают, — замялась девушка.
Баязид закрепил на её нижней части лица платок и придвинул её к себе.
— Вести очень быстро расходятся, моя дорогая Нулефер. Народ знает, что у меня появилась прекрасная фаворитка, которая носит под сердцем моё дитя, — улыбнувшись, шатен погладил ещё плоский живот блондинки. — Они будут рады, что ты оказала им внимание.
Нулефер улыбнулась и, всё ещё немного нервничая, придвинулась к окну, чтобы её было видно, и тоже начала приветствовать людей. Народ увидел в окне рядом с шехзаде маленькую фигурку со светлыми волосами и лицом, наполовину скрытым.
— Нулефер хатун! — воскликнула какая-то девушка, и люди подхватили её возглас, тоже приветствуя, возможно, будущую госпожу.
Рана-султан сидела в карете со своими детьми и ревниво закусывала губу. Народ Манисы, который восхвалял их любовь с Баязидом, переключился теперь уже на новую молодую фаворитку. Они кричали их имена и желали благополучия в личной жизни.
Двенадцатилетний шехзаде Орхан с грустью посмотрел на мать. Подросток, с тех пор как появилась Нулефер хатун, часто видел мать в слезах. За дубовыми дверями своих покоев она нередко устраивала скандалы, чему становились свидетелями её дети. Рана всячески оскорбляла фаворитку отца, настраивала детей против неё. Но это мало приносило плоды. Нулефер хатун была добра и внимательна к детям соперницы. Если остальные были малы, чтобы ненавидеть её, то Орхан уже был достаточно разумен, но даже из-за боли за мать он не мог этого сделать. Он находил блондинку очень умной и воспитанной по отношению к ним. Не было ни одного раза, когда хатун могла бы не так посмотреть на шехзаде. В её взгляде не было зависти или злобы. Она относилась к ним как к обычным детям, а не будущим соперникам её возможному сыну.
— Чтоб она выкинула плод! — прошипела султанша, сжимая в руке парчовую занавеску на окне.
— Матушка! — с упрёком воскликнул Орхан.
Брюнетка повернулась к сыну.
— А что? — спросила она. — Хочешь, чтобы она родила сына, а потом он всех нас казнил?
Орхан вздохнул и потёр переносицу, переводя взгляд на ничего не понимающих братьев.
— Я понимаю вашу ненависть, — сказал он, — Но прекратите так выражаться при детях. Хорошо, что я вырос и могу держать язык за зубами. Но братья и сестра ещё малы, они могут, не подумав, рассказать отцу о ваших словах. И тогда всем будет плохо.
Рана дёрнула плечом. Она понимала, что сын прав, но ничего не могла поделать со своей обидой.
Баязид посадил эту рабыню рядом с собой. Даже с ней он не въезжал так триумфально в санджак. А ведь она рядом уже столько лет. Госпожа давно заслужила уважение. В самые трудные минуты была рядом, всегда поддерживала. Понесла от шехзаде десять детей, пятеро из которых умерли в младенчестве. А стоило этой белобрысой выскочке вильнуть хвостом, как она сделает всё, что она скажет. Даже Басар хатун выгнал. А девушка действительно очень красива.
У Раны уже был план, как избавиться от Нулефер. И как раз наложница, которая так ненавистна ей, поможет в этом султанше.
***
В гареме Нулефер хатун встретила Гюльшен-калфа. Женщина тепло приняла новую фаворитку Баязида и проводила её в личные покои. Блондинка, войдя в комнату, не смогла сдержать восхищённого возгласа: покои были ещё прекраснее, чем те, в которых она жила до этого.
Нулефер хатун была поражена великолепием своих новых покоев. Золотые узоры на стенах, изысканные ковры на полу, изящная мебель и украшения создавали атмосферу роскоши и изысканности. Она не могла поверить, что теперь живёт в таком роскошном месте.
Каждый уголок её нового жилища напоминал об изысканности и роскоши, которые были свойственны султанскому дворцу.
— Они прекрасны, — произнесла хатун, чем вызвала улыбку калфы.
— Эти покои раньше принадлежали Ране султан, — ответила женщина, и Нулефер поджала губы.
«У него такое развлечение — селить меня туда, где раньше жили его женщины?» — подумала блондинка, нахмурившись, но, подумав о том, что таким образом она задела фаворитку, улыбнулась.
Сначала шехзаде, затем покои... Что же дальше заберёт Нулефер хатун?
— Наверное, госпожа очень зла на меня, — сказала она, повернувшись и с ухмылкой посмотрев на Гюльшен Калфу. Та равнодушно пожала плечами.
— Не могу знать, Нулефер хатун.
Девушка, махнув рукой, села на мягкое ложе и провела руками по постели. Закрыв глаза, фаворитка вдохнула яркий цветочный запах, который доносился через открытое окно балкона.
— Жасмин, — прошептала Нулефер, с удивлением глядя на служанку.
— В саду растут жасмины, — ответила Гюльшен, чуть помедлив. Она хотела было сказать, что их посадила Акиле хатун, но вовремя одумалась. Не стоит нервировать девушку в её положении.
Нулефер опустила взгляд и покачала ногой, её это огорчило. Ведь боль утраты Акиле для Баязида всё ещё была свежа. И тут ещё этот запах жасминов. Не впадёт ли он вновь в уныние?