Глава 16
Мгновенные, тающие белоснежные хлопья, заполнили все серое, потухшее небо. Они обволакивали все окна и крыши будто бы белоснежный плед. Кинув незаметный взгляд на спящего отца, и тепло одевшись, я вышел из теплого дома. Руки сразу обожгло от мерзлоты, и я засунул их в карманы. Под ногами слегка начинал скрипеть за ночь выпавший, первый снег.
Так и не подумав, как буду все говорить, я подошел к порогу и постучал в дверь Гейба. Он сразу открыл, и посмотрел на меня с сонным лицом и слегка улыбнулся.
– Вот и он, Герой нашего времени! – засмеялся он без причины, а затем добавил. – Входи.
Посадив меня за стол, и налив чай без вопросов, он осторожно прикрыл дверь в другую комнату, из которой торчала нога какой-то барышни.
– Я хочу рассказать тебе кое-что, – начал я. – Это серьезное решение, и я не могу молчать о нем... – в моем голосе чувствовалась тревога, а в его взгляде была полная внимательность, – я хочу сказать, что...
– Не сможешь уехать из-за Грейс? Или что ты хочешь уехать с Грейс? Что из этого ты хочешь сказать, Джеймс? – спокойно спрашивает Гейб, пристально смотря мне прямо в душу.
Ну как же... он не дурак, чтобы не понять таких очевидных вещей.
– Гейб, ты должен понять, что это не пустые слова. И не быстрое, нелегкое решение...
– Я понимаю.
– Нет, не понимаешь. Ты должен знать, кто она такая в моей жизни!
– Так расскажи.
– Я расскажу тебе, Гейб. Но перед этим, я должен тебе сказать более серьезную вещь, – решился я.
– Но, что же может быть серьезней любви?
– К сожалению, может. Я познал все виды боли за несколько дней, но, если бы Грейс знала, что я сделал!
– Не томи, Джеймс, говори. Что же ты сделал?
Молчание охватило весь дом.
– Она Грейс Моррис. Та самая Моррис, которая является дочкой человека, что своей смертью предоставил нам всю прибыль...
– Та самая, чья семья теперь скорбит? – спросил он очевидную вещь, серьезным тоном.
– Да... та самая, – сдерживая эмоции пробубнил я.
– И что же ты собирался сделать, Джеймс? Ты хотел уехать с ней и все? Забыть меня, забыть то, кто ты? А ты ведь чертов лгун! Мало, что ты врал ей, так ты и на мне крест поставил! Скажи, Джеймс, как бы ты жил после этого?!
– Я бы...
– Говори!
– Ты ведь брат мне...
– Да... и всегда им буду, чтобы не было, Джеймс. Но бывает надо принимать решения, как ты и сказал. Не быстрое, и нелегкое.
Я был в непонимание и ожидании объяснения. Но его не было. Ведь появилось тысячу других болезненных вопросов, когда дверь из той комнаты отперлась. И в кружевной шелковистой сорочке, чей запах мне стал роднее, чем свой, я увидел свою, как мне казалось, Грейс.
В груди защемило. Волосы были распущены и растрепаны в легкой волне. Оголенные плечи и каменное лицо, что выражало все отвращение и насмешку ко мне, и моим словам.
– Что...? – непроизвольно вырвалось у меня.
– Мы на шаг ближе к чести... – Гейб встал из-за стола и попытался выйти.
– Ты никуда отсюда ногой не ступишь, пока не объяснишь, что происходит! И почему Грейс здесь в таком виде!
Грейс спокойно смотрела. И я не понимал, почему на лице ее нет слез, и почему она не бранит меня, если слышала все? Почему не бранит меня с первой же секунды?
– Когда мы прогуливались, в последний раз, я спросила тебя, – заговорила она, – стою ли я того, чтобы отказаться от всего света? Ты ответил, что не хватит света, чтобы поставить меня ниже чего-либо в твоем выборе.
– Это было правдой... – я вдруг почувствовал, что сейчас заплачу.
– Я знаю, – задрала она голову с улыбкой, показав, что знает, что я испытываю к ней. – Вот только поверь, тебя бы я никогда не выбрала.
– Это не так... ты любишь меня...
– Тогда почему я здесь?
– Это ты мне должна объяснить!
– После костра мы с Гейбом пару раз виделись. Тогда-то, я и поняла, что у нас есть гораздо больше, чем просто темы для бесед.
– Как ты мог вообще притронуться к ней?! – обернулся я к Гейбу.
Он даже не моргнул...
– Хочу сказать, что ни тебе, ни ему не грозит тюрьма, или другое судебное наказание. Кроме того, что я заставила тебя испытать сейчас. Да и если я скажу полиции, что знаю, кто преступник, меня сочтут за дурочку. Ведь наказание понесли уже другие люди. Дело закрыто. Правительство уверено в своей правоте, а я лишь смирилась и ждала момента, когда смогу рассказать о моих отношениях с Гейбом, и посмотреть на твое жалкое, растоптанное сердце.
Мой любимый, самый близкий и родной друг отвернулся от меня всем телом и душой. Девушка, казалось бы, любящая меня и которую любил я, говорит мне об их общем предательстве. И оказалось, я был лжецом, когда сказал, что познал все виды боли. Сейчас же мое сердце разорвалось на малейшие атомы, что больше никогда не воссоединятся воедино. Я не сдерживаю слез. Я настолько полностью разбит. И крик моей души не знает, как кричать еще сильнее, но я молчу.
Я сдвигаюсь с места; полностью повержен. И чувств, казалось, нет больнее. Но из последних сил подхожу к Грейс так близко, как ранее не смел подойти. И тихо, шепотом всей любви и ненависти к ней, к себе и незабываемому времени, что провели мы вместе, я проговорил, взяв ее за подбородок:
– Ну насколько же глуп и жалок человек. Чтобы поверить, что такого монстра как он, сможет полюбить... – она медленно подняла голубые, сверкающие глаза, – полюбить, такое же бесчувственное чудовище, как и он сам.
Она медленно опустила мою руку, показав, что больше никогда не позволит мне, себя касаться. Да и мне это прикосновение было отвратительно...
– Оказалось, мы друг друга стоим, – добавил я, смотря на нее с ненавистью, обливаясь слезами. В тот момент, когда она не проронила ни одной.
Выходя из дома, я остановился у Гейба. И в порыве злости, но больше скорее любви к нему, и неверия, ударил рядом по стенке. Грейс дернулась, но так и не сдвинулась с места.
– Я не хочу знать тебя, но все же... осуществи мою мечту. Возьмите все деньги, что есть, и убирайтесь куда подскажет вам сердце. В лучшую жизнь.
В лучшую жизнь...