Пролог
Тёплый августовский вечер. Постепенно наступает ночь. Безлюдная улица. Никого нет. Ни души. Одиноко горят фонари. В домах горит свет, отдалённо слышен детский плач. Детишки... Мамина радость, папина сладость. Так, кажется, говорят. Не знаю. Мне всё это чуждо.
Я стоял, опёршись на один из фонарей. И думал. Думал о том, что произошло. Думал о том, чего могло не произойти. И думал о том, как бы всё могло быть, случись всё по-другому. Но по-другому не будет.
Я всегда приходил на это самое место вот уже второй год кряду. Мне нравилось стоять тут и думать. О себе, о своей жизни. Представлять лучшую версию меня и более успешную жизнь. Смотреть на окна. Представлять, какие там живут люди. Любят ли они друг друга, есть ли у них дети, как им живётся. Хорошо ли, плохо ли. И я вспомнил то, что не мог забыть уже несколько лет. Её слова. Они каждый раз отзывались эхом в моей памяти. Я старался пересилить себя и отвлечься на что-то другое, но все безуспешно. И я, наверное, уже в миллионный раз прокручиваю эту сцену у себя в голове.
«- Ты чокнутый. Я тебя ненавижу. Нет. Терпеть тебя не могу! - Раздался громкий звучный голос прямо над моим ухом. Я лишь глубоко вдохнул. И так же глубоко выдохнул. Пусть говорит, что хочет. Мне не привыкать слушать все её претензии». Сейчас эта сцена уже не так сильно давила на меня. Но тем не менее... Приятного мало.
Я вспомнил этот крик. Этот душераздирающий вопль отчаяния в голосе моей бывшей невестки. Она ушла. Она всегда уходила. Но она всегда возвращалась. А в этот раз нет. Ну и чёрт бы с ней. Я её не любил. Она была лишь... посредником. Прикрытием, чтобы моя семья от меня отвязалась с браком. Мол, как это так, все в моём роду выскочили замуж или женились, не достигнув даже двадцатипятилетнего возраста, а мне исполнилось двадцать три и никого нет н примете. Катастрофа! Мне не было до неё никакого дела. Но она упорно пыталась сделать всё, чтобы я был её. Сделала. А дальше-то что? Всеми правдами и неправдами пыталась добиться моего расположения. Но она не могла понять одного: нельзя любить без любви.
А позже я узнал, что она повелась лишь на моё состояние. Эта тварь преспокойно трахалась направо-налево, приползая вечером ко мне, как послушная кошка, которой нужна ласка. И я как чёртов кретин давал ей эту ласку. Такую, которую она не заслуживала. Говорила, что любит. Такие серенады пела, что вы. А в итоге... полетела вместе со своими вещами туда, где она и трахалась.
Напоследок сказал:
- Вот пусть твой трахер тебя и обеспечивает.
А после этого и посыпался тот словесный понос, который я слышал даже через закрытую дверь квартиры. Собственно, это не всё, что она кричала мне вслед, но у мозга есть чудесная вещь, как блокировка неприятный воспоминаний. Поэтому он запомнил лишь малую часть из её оскорблений.
Одно только не давало мне покоя: какого чёрта я всё ещё прокручиваю всё это дерьмо в голове? Не пора ли уже забыть?..
Я всё ещё стоял и размышлял над последней выкрикнутой фразой бывшей девушки, как до моего слуха донёсся едва различимый в такой пугающей тишине робкий шёпот.
- Помогите...
Прозвучало приглушённо и как-то... по-детски что ли. Я пытался уловить ещё хотя бы один источник звука. Но больше не издалось ничего. Ни герца. Мне стало не по себе. По позвоночнику пробежал хоровод мурашек, сопровождающийся резким холодом.
Пытаясь вспомнить, с какой стороны донёсся звук, я решил пойти по этому направлению. Услышал ещё раз что-то отдалённо похожее на «помогите». Снова тихо. Даже тише, чем было до этого. Я ускорился.
И нашёл источник звука.
Девушка. Невероятной красоты. Она посмотрела на меня своими бездонными глазами цвета моря. Я замер как вкопанный. Она ещё раз сказала «помогите» и потеряла сознание.
Девушка была голой.