Пути восстановления

Начался второй курс. Я пустился во все тяжкие и почти полностью забил на учебу огромный дварфский боевой дрын. Следить начали за пришедшими первокурсниками, я стал все чаще просиживаться в библиотеке. Летом Софья ездила домой, на каникулы после третьего курса, с ней я передал письмо родителям. После третьего курса обычно каникулы более длинные, многие разъезжаются по домам, так как потом рискуют аж до выпуска там не оказаться.

В этом году уже Сестра сидела в приемной комиссии деструктус, а Мурата, заместо практики, предпочел всецело углубиться в практическом применении магии даршана соулс. Он целыми днями просиживал то в библиотеке, то чертил магические круги на дворе перед общежитием. Я же, начал изучать магию чарус, ибо заклинания, которым обучал этот даршан, были самые универсальные и пригождались в любых делах.

Познать мастерство иллюзий и изменения просто. Но не каждый маг способен углубиться в секреты изменения реальности под свои нужды. На взгляд опытного мага, магосы чарус, опасностью могли превосходить большую часть магосов деструктус и соулс, ибо только они, на столько преуспевали в познаниях магии, что могли одним лишь словом подчинить себе волю живого существа, лишить его жизни или превратить в жабу, но и сами, в момент могли обратиться драконом с огромного размаха крыльями, наслать шторм или смерч, или и того пуще, при должном мастерстве, заставить исчезнуть из мира сего целый город. Однако они как никто другой пекутся о вселенском балансе, а потому, такими ужасными силами многие маги чарус просто боятся пользоваться.

Я же узнал одно невероятно сильное и очень сложное заклинание. Что удивительно оно находилось в свободном доступе в одной из самых популярных книг по магии изменения. Поля на странице с этим заклинанием были исписаны заметки предыдущих студентов. Заметки на полях, к слову, довольно интересная вещ, я сам частенько оставлял комментарии с подсказками для будущих поколений студентов, по поводу тех или иных заклинаний. Так вот комментарии гласили: «слишком сложное заклинание», «его невозможно поддерживать даже секунду, слишком много сил уходит. Им серьезно кто-то пользуется?», «секунду, да если я применю его во время разговора, никто даже ничего не заметит!» - и тому подобное. Я лично в этом убедился. После этого я чувствовал невероятную усталость, в раз израсходовав всю ману я прямо рухнул на стол рядом с книгой. Когда же пришел в себя лишь дописал внизу страницы: «слабаки». Интересно было бы взглянуть на реакцию прочих. С тех пор я все время стал практиковать его, и к концу второго курса, благодаря бесконечным попыткам и последующим восстановлениям после них, я смог продержать это заклинание целые три четверти секунды. Мой запас магических сил значительно возрос, и я считаю, что это было верным решением изматывать себя подобным образом.

Помимо прочего, я стал продавать магические свитки. Правда, миссис Миднайт довольно неоднозначно отнеслась к подобного рода бизнесу, но свитки с заклинаниями изгнания очень пришлись по душе студентам соулс. Если те, не могли справиться с призванной тварью, они без особых усилий изгоняли ее назад в имматериум. Мурата по блату получал один свиток с каждой партии.

Под конец года пришлось посещать занятия. БЖ вел сам профессор Юртен. Эта рожа все время заставляла меня отвечать на самые несуразные вопросы по типу: «как бить белку в глаз камнем с расстояния в тридцать метров?», «как с помощью магии отфильтровать воду в полевых условиях?», «как усыпить медведя и обворовать его кладовую с припасами?», «какие кроты лучше подходят для прохладительных напитков?». Самое ужасное, ответы на эти вопросы он лично демонстрировал на практике, тем самым вызвав небольшой нервный тик у девчонок в группе и ужас у рыжего. А на одном из занятий он вызвал огромного демона краба, который спустя пол часа дикого гона по лесу, притащил нам два трупа оленя, кабана, а на его покрытых хитином ногах, было размазано то, что некогда было зайцами, енотами или прочей мелкой шушерой. При чем на все это Арен Юртен лишь сказал: «ну ты, солнышко, молодец, наигрался и хватит, жри это все поскорей, да пи***й обратно в варп к себе». Братья Хок, как и я остались плюс минус довольны. В будущем, им предстоит встать священниками, как и их отец, так что они развлекались как могли, а также пока могли. Что ж... Юртен был БЖ-шник каких стоило поискать.

Так прошел еще год.

На третьем курсе Сонька отправилась на практику, на ее пятом, им предлагались разные пути, она решила попробовать себя в роли авантюриста. Что ж, если она заработает славу, то вполне может стать, если уж не придворным магом у какого-нибудь графа, так и вовсе могла бы стать феодалом на службе государства.

Я все так же зарабатывал себе на жизнь помощью студентам. Начал посещать смежные магические дисциплины. Появление меня на занятиях определенно радовало рыжего и миссис Миднайт. Ну... я старался. Наконец познакомился поближе с одногруппниками. Братья Хок, были вполне приятными собеседниками, для детей их возраста... а сколько там этому телу? Кажется, в этом году мне исполнится пятнадцать. Рыжего я научил паре заклинаний изменения, которые могут помочь в медицине, так же рассказывал, чем занимаюсь и зачем, он уж больно любопытствовал.

Ближе к шестому семестру я познакомился в столице с одной личностью. Это была менестрель с золотисто рыжими волосами, кудрявая, зеленоглазая, курносая и в веснушках. Она выступала на балалайке у ворот коллегии бардов, и пару раз я видел дающей концерты на площади даршанов на нашем острове. Наше знакомство было довольно странным. Рассказать подробней? Ладно.

Я тогда возвращался после прогулки с Люком. Мы бесцельно шастали по столице и заходили в разные сувенирные лавки, искали подарок одной нашей одногруппнице – русой, голубоглазой и с очень энергичной натурой. Общение с такими женщинами меня выматывает, но, как сказал рыжий, надо бы что-нибудь купить, все дарят друг другу хоть что то, для поддержания морали.

- слушай, а чего это мне ничего не дарили?

- да мы даже не в курсе сколько тебе лет и когда ты родился. Ты же вообще на занятия не ходил.

- а мораль не страдала?

- ну, у меня страдала.

- горемыка ты мой. Ну ладно, я тебе обязательно что-нибудь, когда-нибудь тоже подарю.

- ну спасибо?

После, он ушел к отцу в госпиталь. Он часто навещал его. Я же уже брел по улицам глазея по сторонам. На подходе к коллегии меня привлекла живенькая мелодия. Я продрался сквозь народ и стал слушать. Концерт был не долгий н захватывающий. Помимо прочего, во время этого я наблюдал различные оптические фокусы и иллюзии. Явно, что этот бард недавно открыл для себя магию в музыки. Она и правда была весьма талантлива, хоть и игра на балалайке была через чур уж навеяна западным стилем, как будто бы девушка играла на укулеле или банджо.

После концерта, как любой уважающий себя менестрель, она пошла по рядам зрителям собирая монеты. Естественно, большинство уже ушло. Я был последним, она даже не дошла до меня. По сему, я, чтобы не остаться безучастным, быстро залез в карман халата и ловким движением пальцев отправил в полет монетку, коя угодила прямо в шляпу и издала гулкий звон. Черт. Кажется, я случайно кинул золотого льва. Ладно, она заслужила. В ответ на это действие, она широко улыбнулась и взглянула на меня. Как будто бы в душу.

- молодой господин сегодня расщедрился?

- я всегда щедр на хорошую музыку.

- а у вас ухо наметано, уважаемый.

- я и сам люблю порой помурлыкать что-нибудь себе под нос.

- вы тоже интересуетесь музыкой, господин?

- прошу, не зови меня господином. Мы почти ровесники. Интересуюсь как слушатель.

- ладно. Будем знакомы.

Единственное, что пришло мне в голову, когда она назвала сове имя, было одно лишь слово. Фамилия одноименного персонажа из японской манги, и я сразу выпалил это не задумываясь.

- меня зовут Кира...

- Ёшикаге?

- Ты дебил???

В общем... мы разговорились. Кира, как оказалось фамилии не имела, ее подобрал на улице один бард и воспитал в коллегии. Так же выяснилось, что он так же, как и я, была перерожденной. Она сразу поняла это, как только я спросил ее за Киру Ёшикаге. Так слово за слово мы разговорились. Познакомились поближе. Теперь у меня появился первый знакомый вне магических кругов, и я частенько пропадал из шараги, чтобы поболтать с Кирой, о предыдущей жизни, Терре, целях и прочем многом.

В свободное от безделия время. А также не занятое учебой и бытовыми делами, я брал в аренду лодку и выходил в спокойную погоду в море, учился править ею с помощью магии и без нее. Заклинать ветер в парусах, менять направление течений, заклинать погоду и воду. Позже, с опытом, стал выходить в не самое спокойное море. Успокаивал ветра, сводил на нет волну. Развлекался с магией. То самое заклинание я мог держать уже чуть больше двух секунд. Я очень старался его освоить.

Так же, нам предлагали такого рода практику, когда два мага из деструктус сходились на арене в поединке, а два мага медикус должны были поддерживать их своими заклинаниями регенерации и оберегами. Однако, организаторы подобны практик быстро просекли фишку, и перестали меня допускать к ним, так как мое лечение было мощнее прочих, а обереги вообще не могли быть разрушены магами ниже Магоса. Так я еще не старался особо.

...

Наступили длинные летние каникулы между шестым и седьмым семестрами. Половина обучения окончилась, домой я решил не возвращаться, лишь заскочить проездом. Меня, от чего-то, совсем не тянет в те места. Ах, а на родные горы Кавказа я бы сейчас смотрел и не отрывал взгляда бы, слушая ветер. Ах я бы посидел на берегу Кубани с парой донок. Порой, места эти снились мне, а на утро я просыпался с заплаканной подушкой. Мне даже было стыдно перед Муратой.

К слову, о Мурате. Он как раз выпустился в этом году. Через пару лет, вроде, он может претендовать на звание архимагоса. пока, правда, будет заниматься исследованиями в коллегии в звании Адептуса.

Этим летом же, я не захотел просиживать штаны. Нет. Я взял лодку. Купил у одного рыбака в портовом районе. Этот хрыч продал мне ее в втридорога, но качество лодки было отменным. А вот если бы он не драл с меня таких денег! Тогда бы я, может быть, даже, одарил его парочкой благословлений на морскую удачу, да крепкое здоровье! Но я не стал этого делать. Потому что я и так не богатый.

Лодка и правда была достойной. В длину все четыре человеческих роста. Удобный румпель. Великолепная крепкая мачта, и отличного качества парусина. Обшита она была внахлест, что давало ей хорошую прочность, в комплекте также шли два длинных весла. А на дне было вмонтировано два больших сундука по бортам, которые так же использовались как скамьи, а ближе к носу, на форштевне было крепление для бочонка с пресной водой. Именно эти удобства убедили меня в ее покупке. Конечно, мне пришлось, после покупки, переименовать лодку. Ведь я считаю, что имя судна должно соответствовать вкусам владельца. Я назвал ее Базик, что с драконьего наречия означало «дерзкий».

Я собрал немного вещей, взял летнюю форму даршана медикус. Закупил твердых и безвкусных сухарей, за то они были питательными и не портились. Купил несколько курдюков с пресной водой и бочку с водою, прозапас. А также, порыскав среди бессчетных лавочек на острове коллегии, мне удалось раздобыть солнечный камень – редкий алхимический и магический компонент. Однако мне он нужен был лишь для нахождения солнца, в плохую погоду.

На следующий день после покупок я выплыл с приливом, подгоняя лодку магическим ветром. Путь мой лежал вокруг материка, в сторону моего родного города, где я бы потом вошел в устье реки, что впадает в море в тех местах, и поплыл вверх по течению, по направлению к стране, ныне принадлежавшей дварфам, родине купца Вима Коула – Шпакостан.

Немного о Шпакостане. О, это великолепный край. Так как дварфы очень пристально следят за собственной культурой, а местная фауна может ужиться только в пределах этой местности, там образовался совершенно свой климат и свой ареал обитания разных существ. Из интересного в Шпакостане есть: горы, тайга, разбитые в говнину дороги, самый суровый хищник тех мест – медвежий бобр, а местные пасут горных динозавров, которые являются их основной рабочей силой, охраной их домов (за исключением тех селений, что находятся под горами – знаменитые подземные города-кузни), а так же они разводят динозавров, для употребления в пищу. Не знаю почему, то ли притяжение в этих краях больше, то ли кислорода меньше, то ли питаются они динозаврами да шишечным вареньем, но факт – из-за этой фигни, дварфы и превратились из простых людей в дварфов!

...

Через два дня ветер сменился, и я мог отпустить заклинание, которым подгонял паруса. Я доверился стихии, и шепнув пару слов на драконьем наречии, усилил остойчивость судна, и закрепил румпель, позволив себе лишь иногда сверять курс. Штормов, благо не было, лето в этих водах спокойное, а потому через еще три дня я заметил шпили родного города, и меня приветствовали крики чаек, кружащихся вокруг рыболовных лодок.

На подходе к порту, я свернул парус и взялся за весла. Еще какой-то час усиленной гребли, и я швартовался к свободному пирсу. Я сотворил пару защитных чар и наложил заклинание оберега, чтобы быть уверенным, что с лодкой ничего не станется. Сошел на берег. Там меня встретил писчий.

- молодой человек. От куда вы к нам и с какими целями? Что перевозите? На долго к нам?

- груз – провиант. Истощившийся провиант. Задержусь не более чем на сутки и поплыву в сторону Шпакостана по реке. Прибыл с острова Коллегии.

- стал быть, вы маг?

- да. Маг.

- хорошо. Значит маг из коллегии, проездом. Груз не имеет. Время прибытия записано. Ваша фамилия?

- Катц.

- Катц? Получается, вы местный? Тогда вопросов больше не имею. Добро пожаловать домой, юный Койон, передавай привет своему отцу. Позвольте откланяться. – писарь приподнял шляпу, развернулся и побрел дальше, по своим делам.

Я проводил взглядом удаляющуюся спину писаря и зашагал в сторону дома. Я помнил эти мостовые, рынок... однако они вовсе не вызывали у меня теплых чувств. Наконец я поравнялся с вывеской отцовской лавки. Интересно, какое лицо состроит Манфред. Я вспомнил густые усы и бороду отца, его насупившиеся брови. Я долго не решался войти. Что-то в глубине души подталкивало развернуться и уйти. Снять гостиницу и пополнить запасы в одной из многих здешних лавок. Держаться подальше от дома. Но другое что-то, наоборот, подталкивало открыть дверь в лавку. Тут позади раздался голос. Знакомый голос.

- юноша, не стоит так робеть, проходите пожалуйста, не стесняйтесь, мой муж – владелец лавки, вас не съест.

- я знаю.

Я обернулся. Не очень резко. Так, чтобы не напугать стоявшую позади женщину. Это, конечно, была моя матушка. Уже давно в возрасте, но все еще красивая Элизабет Катц. Она ахнула. Чуть не выронила корзинку с покупками. Поставила ее на землю и схватила меня за плечи. Я уже перерос ее. Давно. Хотя, уезжая, был едва ли ей до подбородка. Три года прошло ведь. По глазам у Элизабет текли слезы. Она обняла меня.

- Ойген, мальчик мой, я уж и не думала увидеть тебя до выпуска. Боялась, что вообще не признаю тебя. То твое письмо пару лет назад.

- да, матушка. Я знаю. Я проездом, правда, не стоит так убиваться, ну же. – я поднял с земли корзинку, освобождаясь из объятий. – пойдем в дом, не на улице же стоять.

- да. Что ж это я... проходи, родной.

Мы вошли. Сначала матушка, за ней я. Из-за лавки послышался голос. Серьезный и глубокий.

- дорогая, наконец вернулась, ты долго. Опять подруг встретила?

- Мэнни, дорогой, взгляни кого я встретила! – она радостно подталкивала меня к прилавку.

- и кого же?? – он наконец повернулся и его брови, густые и красивые харизматичные брови, резко взлетели вверх, а усы слегка дернулись. – батюшки...

Я лишь поставил корзинку на прилавок и обошел его.

- здравствуй, батюшка, яприехал.