У сломанного фонаря
Лондонский вокзал был серым, шумным и до тошноты знакомым. Воздух, густой от запаха угольного дыма и пота толпы, казался тяжелым, несмотря на прохладный осенний день. Питер Певенси, сжимая в руке билет до Бристоля, чувствовал, как каждый нерв в его теле напряжен до предела. Обычная ссора с тетей Альбертой из-за какой-то ерунды – не так сидел, не так посмотрел – переполнила чашу его терпения. Война закончилась, но ощущение окопов, постоянной готовности к атаке, никак не желало его покидать. Здесь, в Англии, он был никем – просто неуклюжим, слишком высоким школьником, который не может вписаться в мирную жизнь.
Его взгляд скользнул по младшим. Сьюзен, всегда такая собранная и красивая, пыталась навести порядок в своих непослушных волнах, ее лицо было сосредоточено и чуть отстраненно. Она уже жила мыслями о предстоящем балу и новом платье. Люси, наоборот, сияла от возбуждения, ее глаза, большие и ясные, с любопытством изучали суетящихся людей. Она одна из всех них, казалось, не утратила способности видеть чудо в обыденном. И Эдмунд... Эдмунд стоял чуть поодаль, руки в карманах, взгляд исподлобья. В его позе читалась та же настороженность, что и у Питера, но приправленная горьким опытом собственных ошибок. Он уже не был тем завистливым мальчишкой, что предал их в Чарне, но тень прошлого все еще лежала на нем.
Раздался пронзительный свисток, оглушительный грохот, и поезд, огромный и дышащий паром чудовище, начал медленно подползать к перрону. Толпа зашевелилась, ринувшись к вагонам.
— Поторапливайтесь! — крикнула Сьюзен, хватая свой чемодан.
Именно в этот момент все и произошло.
Сначала Питеру показалось, что у него закружилась голова от гула вокзала. Стены, выложенные грязноватым кафелем, вдруг поплыли, исказились. Шум толпы – крики носильщиков, свистки, стук колес – начал затихать, будто кто-то вывернул регулятор громкости на мире. Его сердце бешено заколотилось, но не от страха, а от странного, щемящего предчувствия.
— Эдмунд! Люси! — он крикнул, но его собственный голос прозвучал приглушенно и далеко.
Он увидел, как Люси широко раскрыла глаза, а Эдмунд инстинктивно шагнул к ним, выставив руку, как будто собираясь заслонить их от невидимой опасности. Сьюзен вскрикнула, и ее чемодан с грохотом упал на плиты пола.
А потом звуки исчезли. Их окутала мягкая, золотистая дымка. Питер почувствовал под ногами не твердый камень, а что-то упругое и податливое. Запах угля и пота сменился на ошеломляюще знакомый и до слез дорогой – запах влажной земли, хвои, цветущего вереска и чего-то древнего, дикого, сладкого. Это был запах Нарнии.
Золотистый туман рассеялся так же внезапно, как и появился.
Четверо Певенси стояли последи густого, зеленого леса. Солнечные лучи пробивались сквозь кружевной полог листвы, на земле движущиеся узоры. Воздух был чист, прохладен и пьянящ. Где-то вдали щебетали птицы, и жужжали пчелы.
Минуту длилась полная, оглушительная тишина. Они просто смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова.
Первой пришла в себя Люси. Ее лицо озарилось такой радостью, что, казалось, она вот-вот вспыхнет.
— Это... это же... — она задыхалась, не в силах выговорить слово.
— Нарния, — тихо, с благоговейным ужасом, закончил за нее Эдмунд.
Он медленно поворачивался вокруг своей оси, впитывая каждую деталь, каждую травинку. Его скептическое выражение лица сменилось на чистейшее изумление.
— Но... как? — прошептала Сьюзен, обнимая себя за плечи.
Ее практичный ум отказывался принимать происходящее.
— Мы же были на вокзале... Поезд...
Питер не слушал. Он сделал несколько шагов вперед, и его нога наткнулась на что-то металлическое. Он посмотрел вниз. Полузаросшая плющом и мхом, лежала на боку старая, знакомая железная колонка. Фонарный столб. Тот самый, что они установили в свою первую зиму в Нарнии, на месте, где когда-то стоял тот самый фонарь из мира людей, под которым они впервые встретили мистера Тумнуса.
— У Сломанного Фонаря, — сказал Питер, и его голос прозвучал глухо в лесной тишине.
— Мы у Сломанного Фонаря.
Они были дома. Они снова были в Нарнии.
Но эйфория длилась недолго. Питер, чьи королевские инстинкты проснулись мгновенно, первым ощутил неладное.
— Тихо, — скомандовал он вдруг, резко подняв руку.
Все замерли, прислушиваясь. Лес, такой дружелюбный и знакомый, вдруг показался им полным скрытых угроз. Птицы щебетали, но в их песнях не было прежней беззаботности. Воздух, хотя и оставался чистым, словно был наполнен напряженным ожиданием.
— Что-то не так, — тихо сказал Эдмунд. Его рука непроизвольно потянулась к бедру, где когда-то висел его королевский меч.
— Лес... он будто настороже.
— Может, мы просто отвыкли? — предположила Сьюзен, но в ее голосе слышалась неуверенность.
— Нет, Эдмунд прав, — покачал головой Питер.
Его взгляд скользил по стволам деревьев, выискивая малейшее движение.
— Здесь что-то произошло. Что-то плохое.
Именно в этот момент они услышали это. Сначала это был едва различимый звук – сухой треск хвороста где-то вдали. Потом – приглушенные, торопливые шаги. Кто-то бежал по лесу. И дышал кто-то часто, прерывисто, с надсадным хрипом – бежал, спасая свою жизнь.
Питер мгновенно среагировал
. — К укрытию! Быстро! — он резким движением руки указал на заросли густого папоротника и массивные корни старого дуба.
Они бросились туда, пригнувшись, сердцебиение у каждого отдавалось в ушах. Люси прижалась к Сьюзен, Эдмунд и Питер встали чуть впереди, готовые к неизвестному.
Шаги приближались. И вот, сквозь чащу, они увидели его.
Молодой человек, почти юноша. Его одежда была порвана и испачкана, на лице застыла смесь страха, отчаяния и непоколебимой решимости. Он был темноволосым, смуглым, с острыми чертами лица, в которых угадывалась царственная кровь. Он бежал, оглядываясь через плечо, и в его глазах читался ужас погони.
Они замерли, наблюдая, как он споткнулся о корень, едва удержав равновесие, и снова рванулся вперед, глубже в лес.
И тут из-за деревьев появились они. Двое солдат в мундирах, которых Питер никогда не видел в Нарнии – более тяжелых, мрачных, с чуждыми гербами. Тельмаринцы. Их лица были искажены злобой и жаждой крови. Один из них, более крупный, с обезображенным шрамом лицом, поднял арбалет.
— Держи его! Не дай уйти ублюдку! — проревел он хриплым голосом.
Сердце Питера заколотилось в такт с бешеным ритмом погони. Он встретился взглядом с Эдмундом. Ни слова не было произнесено, но они поняли друг друга с полуслова. Так было всегда в бою. Это был их народ, их земля, и на их глазах творилась несправедливость.
Питер кивнул. Эдмунд ответил тем же.
В следующее мгновение Питер, не помня себя, выскочил из укрытия прямо на пути бегущего юноши. Тот, увидев перед собой внезапно возникшую фигуру, в ужасе отпрянул, поскользнулся и рухнул на землю, в изнеможении уставившись на своего неожиданного преследователя.
Но Питер уже не смотрел на него. Он повернулся к солдатам. Он не был вооружен, он был в глупом школьном пальто, но в его осанке, во взгляде было нечто такое, что заставило двух вооруженных до зубов головорезов замедлить шаг.
— Стой! — прогремел голос Питера. Это был не крик испуганного мальчика. Это был властный, командный голос Верховного короля. Голос, который привык, что ему повинуются.
Солдаты остановились в изумлении, ошеломленные появлением этого странного юноши в нелепой одежде, но с глазами полными огня.
— Кто ты такой? Убирайся с дороги, щенок, если жизнь дорога! — рявкнул тот, что со шрамом, вновь поднимая арбалет.
Эдмунд, тем временем, использовал замешательство. Он, как тень, обошел их сбоку и, подобрав с земли сук, с силой бросил его под ноги второму солдату. Тот, не ожидая подвоха, грохнулся на землю с ругательством.
Первый солдат на мгновение отвлекся на падение напарника. Этой доли секунды Питеру хватило. Он рванулся вперед, и со всей силы ударил его в живот, выбивая из него воздух. Арбалет вывалился из ослабевших рук. Солдат, охнув, согнулся пополам.
Лежавший на земле парень смотрел на эту сцену с открытым ртом, не в силах понять, кто эти странные молодые люди, появившиеся из ниоткуда и так яростно вступившиеся за него.
Второй солдат уже поднимался, с яростью выхватывая меч. Но тут из-за дерева вышла Сьюзен. В ее руках был ее старый, верный лук, который она, по привычке, всегда носила с собой даже в нашем мире, и который, видимо, чудом перенесся вместе с ними. Тетива была натянута, стрела с каменным наконечником была направлена прямо в грудь тельмаринца.
— Не двигайся, — сказала она ледяным тоном, и в ее голосе не было ни капли неуверенности.
Это был голос Сьюзен Нежной, лучницы, не раз сражавшейся бок о бок с братьями.
Солдат замер, оценивая ситуацию. Двое его лежали – один корчился от боли, второй только поднимался. Против него были двое юношей, готовая к стрельбе девушка и еще одна, помладше, которая смотрела на него без страха, а с каким-то странным сочувствием. Он выругался и медленно опустил меч.
— Убирайтесь, — приказал Питер, и в его голосе снова зазвучала сталь. — И передайте тому, кто вас послал. Короли и королевы Нарнии вернулись.
Лицо солдата побелело. Он что-то невнятно пробормотал, подхватил своего товарища, и они, бросив на землю арбалет, поспешно скрылись в чаще.
Наступила тишина, нарушаемая лишь тяжелым дыханием парня и биением их собственных сердец. Питер подошел к юноше и протянул ему руку.
— Встань. С тобой всё в порядке?
Парень медленно поднялся, все еще не веря своим глазам. Его взгляд скользнул по Питеру, по Эдмунду, подошедшему к брату, по Сьюзен, все еще державшей лук наготове, и по Люси, которая смотрела на него с безграничным любопытством и добротой.
— Кто вы? — выдохнул он наконец.
— Мы... друзья, а ты кто? — сказал Питер, и его губы тронула легкая улыбка.
— Принц Каспин
— Кажется, нам есть о чем поговорить.
И в этот момент из-за спины Каспиана, из-за ствола огромного дуба, вышла она.
Девушка. Лет шестнадцати. Ее темные, почти черные волосы были собраны в простую, но изящную прическу, с которой спадали несколько непослушных прядей. Ее платье, простое и практичное, было также в пыли и немного порвано, но сидело на ней с удивительным достоинством. В ее больших, темных глазах, таких же, как у Каспиана, читался испуг, но не страх рабыни, а тревога сестры, затаившей дыхание во время опасности. Она держала в руках небольшой, но острый кинжал, как будто готовая броситься на помощь брату, если бы понадобилось.
— Каспиан! — ее голос был низким, мелодичным, дрожащим от волнения.
— Ты цел? Кто эти люди?
— Кажется, мои спасители, Изабелла, — ответил Каспиан, все еще не сводя с Питера изумленного взгляда.
— Это... это моя сестра, Изабелла.
Питер обернулся к ней. И время будто остановилось.
Он увидел не просто испуганную девушку. Он увидел гордую осанку, прямой взгляд, в котором читался ум и воля. Он увидел темные глаза, полные смелости и в то же время чего-то неуловимо знакомого, тоскующего по дому, что было и в его собственном сердце. Она была прекрасна не той ухоженной красотой, как девушки в Лондоне, а дикой, природной красотой самой Нарнии – сильной, гордой и настоящей.
Изабелла же, в свою очередь, смотрела на высокого светловолосого юношу, который с такой яростью и отвагой бросился на помощь ее брату. В его глазах она увидела не детскую удаль, а ответственность и силу. В его властном окрике, остановившем солдат, угадала власть. На его плечах она словно увидела невидимую мантию, а в руке – призрак могучего меча.
Они смотрели друг на друга несколько секунд, и густой нарнийский лес вокруг них будто перестал существовать. Для Питера это было похоже на удар молнии – внезапное, ослепляющее и переворачивающее все внутри. Внезапно он понял, что вернулся в Нарнию не просто так.
— Питер, — сказал он наконец, слегка кивнув.
— Питер Певенси.
Изабелла медленно опустила кинжал. Легкий, недоуменный румянец выступил на ее смуглых щеках.
— Певенси? — переспросила она, и в ее глазах мелькнуло недоверие, смешанное с зарождающейся надеждой.
— Но это же... легенда.
— Кажется, легенды иногда возвращаются, — тихо сказала Люси, подходя ближе и улыбаясь своей доброй, всепонимающей улыбкой.
Каспиан медленно обвел взглядом всех четверых – Питера, Эдмунда, Сьюзен, Люси. Его лицо постепенно озарялось все более ярким светом понимания. Он смотрел на их лица, на их позы, на ту немую уверенность, с которой они держались вместе.
— Великий Лев... — прошептал он, и его голос дрожал от благоговения.
— Это правда. Вы – те самые. Питер Верховный. Эдмунд Справедливый. Сьюзен Нежная. Люси Отважная.
Он опустился на одно колено, склонив голову. Изабелла, все еще не сводя с Питера широких глаз, после мгновенной паузы, последовала его примеру.
Питер сделал шаг вперед. Он чувствовал, как тяжесть короны, которую он когда-то носил, вновь легла на его плечи. Но на этот раз эта тяжесть была желанной. Он взглянул на Изабеллу, потом на Каспиана.
— Встаньте, — сказал он, и его голос вновь обрел силу и спокойствие короля.
— Встаньте. Кажется, Нарния снова в нас нуждается. Расскажите нам все.
‼️этот фанфик будет слегка отходить от сюжета фильма и книги,прошу сильно не возмущаться,я стараюсь писать хорошие и качественные истории‼️