фрагмент 6
Какое-то время в лазарете, который постепенно покидало дневное солнце, никто не мог произнести ни слова. Мира сидела на кушетке, закинув ноги в позу лотоса. Голова лежала на ладонях. Перед глазами всё ещё были два мёртвых тела и огонь, подступающий к пяткам.
Моргант вышел из помещения, раздраженный затянувшимся молчанием, однако далеко уходить не стал, - интерес мучал сильнее. Он остановился на крыльце, ведущем в переднюю, чтобы вернуться сразу же, как первое слово вылетит из чьих бы то ни было уст.
Доктор Маро, сгорбившись, сидел на кресле, смотря на свои ботинки. Выглядел он мрачным и старее, чем до этого.
Единственным, кто показывал открыто своё нетерпение, — это Лютик. Его глаза бегали от девушки до старика и обратно, а пятки отбивали еле слышную чечетку по деревянному полу.
- Извольте, я не могу больше так сидеть! – наконец взорвался бард. – Мира, прошу, расскажи, что произошло. Всё было, как и в тот раз, когда я помогал тебе забраться на коня. Тебя опять сковал паралич, глаза закатились, но в этот раз ты... ты что-то видела? Что всё это значит?
Девушка медленно подняла тяжелую голову, отстранённым взглядом обвела всех присутствующих, - Моргант уже стоял в дверном проёме, но старался выглядеть безучастно, пожевывая найденную травинку.
- Я видела пожар, - вдруг подала голос Миранда, который был совсем будто не её. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя. Она даже не обратила внимание на то, что вновь обрела голос. - Уничтожающий всё на своём пути огонь. Он выжег деревню. И там была женщина. Я никогда её прежде не видела, но знала, что это Сана. А рядом лежало еще одно тело... Девочка лет девяти. У неё, - она сделала долгую паузу, не в силах избавиться от головной боли и искалеченного детского тела перед глазами. – У неё не было руки. Её имя я тоже знала... Это была...
- Фрея, - шёпотом закончил Маро. – Это моя дочь.
На несколько мгновений тело Миранды онемело от накатившего ужаса. В этот момент она ощутила, как её губы покрылись сухой плёнкой, в уголках глаз забилась влага, грудь перестала впускать воздух. Все затаились в ожидании продолжения.
- Это произошло во время войны с Нильфгардом, - холодно произнёс старик. - Эти звери уничтожали всё на своём пути. Не жалели никого. Старики, женщины, дети, - им было это совершенно не важно.
Моргант тихо опустился спиной по стене и сел на пол, поджав ноги. Больше никто не двигался. Голос Маро заполнил всё помещение, превращаясь в развернутую ленту событий – мрачных, кровавых и бесконечно трагичных.
- А меня они оставили в живых, представляете, - досадная усмешка появилась на его губах. – Они отсекли руку моей девочке, всадили топор в спину моей любимой женщине. Когда я добежал до дома, увидел их уже такими. Они были разбросаны на оранжевом от тени огня поле как тряпичные куклы... Я не мог поверить своим глазам. Мои девочки... - голос Маро дрогнул, но он продолжил. – Вы удивитесь, но моя ненависть не была долгой. Она больше была похожа на яркую вспышку. Пока я обнимал их и плакал, и плакал, и плакал, то отчаянно проклинал этих мразей. Но потом это чувство меня отпустило, и я понял, что должен умереть. Местью я бы не вернул свою семью, но, если бы умер, смог бы воссоединиться с ними.
Тогда я встал на ноги и пошел навстречу нильфгардцам. Я хотел, чтобы они меня заметили. Хотел... чтобы их стрела попала в меня. Хотел, чтобы их клинок рассёк мне грудь. Но когда они увидели мою повязку врача, то взяли меня в плен, - с их стороны много было раненых, которых следовало бы подлатать и снова подбросить под гильотину Смерти, ранее пощадившую их. Конечно, я бы предпочел не жить, чем лечить кого-нибудь из них. К счастью или сожалению, совсем скоро война закончилась, и меня вытащили из плена.
Вернувшись домой, я не нашел тела своих девочек. До сих пор не знаю, где они. Мне хочется верить в то, что Святая Мелитэле приняла их тела и души, пока меня не было. Я долго размышлял о смерти. Много раз был на грани самоубийства. Но потом, можете называть меня слабаком, я подумал, что раз тогда мне судьба даровала жизнь, то я должен прожить её до самого предназначенного мне конца, испить эту жалкую чашу до последней капли... и вот, я здесь.
- Мне так... мне так жаль, Маро... - после долгой паузы почти шепотом произнесла Мира. Речь всё ещё давалась ей с трудом, но в большей степени потому, что горло было ослаблено продолжительным молчанием и хрипом. – Но почему же я увидела Ваше прошлое, Маро?
- Меня это интересует не меньше, - вздохнул старик. – Лютик, ты говорил, что такое уже было?
Бард, всё ещё не отошедший от рассказа Маро, медленно кивнул.
- Что же ты видела тогда?
Долго вспоминать не пришлось, ведь не каждый день являются ведения посреди белого дня.
- Я видела мужчину, - задумчиво начала девушка. – Не помню его лица, но он был коротко стрижен, и о-о-очень высокий. Возможно, он мне таким огромным показался, потому что в видении я сидела на полу, не знаю... Я точно помню чувство страха и тревоги. Как и в случае с Вашей историей, Маро! Прошу, не поймите меня неправильно, но, когда я видела... это, я чувствовала дикую боль на сердце, как будто бы это были мои любимые люди...
И тогда, вспоминая прошлый случай, тот мужчина, он сказал что-то типа «Ты пожалеешь!» и «Ты позорище!». И потом я очнулась... Я всё равно ничего не понимаю...
Лютик заерзал в кресле, тем самым привлек внимание Миранды.
- М-да, думаю, что мы достаточно заняли время Маро на сегодня. Начинает вечереть. Мира, самое время найти нам ночлег и харчевню. Маро, мы ещё зайдем к тебе. Позже. Ну же, Мира, пойдем. Тебе же лучше?
Странное поведение барда не ушло от внимания всех присутствующих. Моргант, прищурив глаза, проследил за немного лихорадочными движениями Лютика, но одобряюще кивнул и согласился, что, действительно, им уже пора. Хватит на сегодня трагичных и загадочных историй. Маро понимающе кивнул и сказал, что будет ждать их завтра, - всё-таки надо разобраться, что происходило с юной девицей.