Моя убийственная Лилия

***

Я проснулась от резкого луча солнца, пробивающегося сквозь щель в шторах. Перевернулась на спину, потянулась, и только тогда заметила странную тяжесть в груди — будто что-то забыла, но не могла вспомнить что. 

Ванная комната встретила меня холодным кафелем. Я включила свет и замерла перед зеркалом. Мои глаза — медовые, чуть сонные — смотрели на меня без особого интереса. Я провела пальцем по тыльной стороне ладони, вспоминая, как вчера к ней прикасался Стас. 

Ничего. Ни мурашек, ни тепла, ни этого дурацкого трепета, о котором пишут в книгах. Только лёгкое раздражение и желание поскорее закончить тот вечер. Он был... слишком идеальным. Слишком неземным, словно сошел с вылизанной картинки. Слишком правильные слова, слишком выверенные комплименты, слишком нарочитая галантность. Как будто играл роль «идеального парня» по какому-то шаблону. Я не чувствовала искренности.

Включила душ стояла под почти обжигающими струями воды, пытаясь смыть это странное послевкусие от вчерашнего. 

— Привет, пап, — голос звучал устало даже в моих ушах. 

— Доченька, ты в порядке? — он сразу уловил нотки чего-то не того. 

— Да, просто не выспалась. Как там твоя командировка? 

Он начал рассказывать про встречи, про скучные переговоры, про то, как вчера вечером с коллегами ходил в стейк-хаус. Я кивала, хотя он этого не видел, и смотрела на часы. Семь утра. В «Флору» пойду не раньше девяти. 

— Ладно, пап, удачи тебе сегодня. Целую. 

Я положила телефон и уставилась в потолок.

Но любопытство грызло сильнее усталости. Я села за компьютер и открыла соцсети. Нордман Стас Альфредович. Страница нашлась почти сразу. Несколько фото. Первая: он на фоне двух дорогих машин — одна рука на капоте, самодовольная ухмылка. Вторая: спортзал. Зеркало, бицепс, снова эта улыбка. Третья: боксёрский ринг. Пустой. Но поза... боевая.

Я увеличила последнее фото. И тут меня будто ударило током. Тот спарринг. Три недели назад. Мы с папой сидели в первых рядах. Леонид поддерживал Власа, а я отца. Его соперник — высокий, с такими же холодными глазами — нарушил правила. Нанес удары по запрещенным зонам. Влас упал, потом долго не мог прийти в себя. Сотрясение, риск осложнений... 

И этот соперник... 

— Стас. 

Имя вырвалось шёпотом. Вот почему он казался мне знакомым. Вот откуда это неприятное ощущение. Резкий гудок вырвал меня из мыслей. Я направилась в прихожую.

— Кто? — бросила я в трубку. 

— Доставка цветов! 

Разрешила войти. Через минуту стук в дверь. Курьер с огромным букетом роз: 

— Вам сто одна роза. От Стаса Нордмана. 

Я посмотрела на эти цветы — алые, идеальные, дорогие. Шикарные.

— Верните обратно. — сухо бросила я, отмахиваясь рукой.

Отчего-то не хотелось больше принимать ухаживания от человека, который истинную гнилую сущность прячет под маской. Его поведение две недели назад на ринге с Власом говорил о многом. И в очередной раз в моих ушах проигрались слова отца о том, что с боксерами связываться опасно. Папа был прав. Я, сама того не понимая, оказалась между двух огней. Двух боксеров, которые что-то не поделили, а прилетает и мне.

— Но... это же... 

— Верните. — твердо настаивала я.

Курьер вздохнул и ушёл.

Я обожаю цветы, Стас это знает. Вот только, какой бы прекрасный не был букет, — не в моих принципах принимать его от кого попало. Особенно после того, как в голове сложился пазл. Не зря я настороженно относилась к нему. Не зря интуиция подсказывало, что что-то с ним не так. Сердце в очередной раз меня не подвело.

Я уже собиралась — выпрямила волосы, подкрасила ресницы, надела черные брюки и бирюзовую блузку, — когда телефон завибрировал. Снова он.

«Лана, я невероятно расстроен. Очень обидно, что ты не приняла мой скромный подарок. Наверное, вчера я сделал что-то не так, раз достоин наказания...»

Я набрала ответ быстро, почти на автомате: 

«Стас, после вчерашнего я поняла — ты не мой человек. Не хочу продолжать общение. Извини, если дала ложную надежду.»

Выключила экран. Сунула телефон в сумку. С души словно отвалился и упал небольшой кусок тяжелого камня, который дал вздохнуть с облегчением, однако не полностью. Какая-то часть невидимого груза до сих пор давила...

Когда я вышла на улицу, солнце било в глаза. Но на душе было легко.

"Как там Дымок?" — вспомнила я о сером пушистике, у которого были невероятно умные глазки и мягкая шерстка.

По-кому, по-кому, но по котенку я скучала. Внутри разливалось приятное чувство, которое гласило, что данный поступок верный. Я толкнула дверь магазина, звеня колокольчиком, и сразу почувствовала знакомый аромат свежих цветов. Камилла, как всегда, уже хлопотала у витрины, раскладывая новые партии роз. 

— О, милая Лань, наконец-то! — она обернулась, улыбаясь. Сегодня женщина была с распущенными каштановыми волосами. — А Николь тут уже полчаса как. 

Я удивлённо подняла бровь, заметив голубоглазую шатенку, которая возилась с упаковочной бумагой. 

— Ник, а ты почему не в школе? — спросила я, ставя сумку под прилавок. 

Девушка лишь пожала плечами, игриво ухмыльнувшись: 

— Решила сегодня прогулять. 

— Ясно, — я хмыкнула, но осуждать не стала.

Пока мы готовились к открытию, разговор сам собой зашёл о прошлом вечере. 

— Кстати, я отшила Стаса, — неожиданно для себя выпалила я, обрезая стебли у хризантем. 

Николь резко подняла голову: 

— Кто такой Стас? 

— Нордман, — ответила я, пожимая плечами. — Написал мне, предложил познакомиться. Ну, я согласилась, любопытно же было. Но, после встречи, я поняла, что мы слишком разные. Принципы, амбиции, точка зрения, манера поведения. Да и... ничего не почувствовала. 

Да, я умолчала о том, что узнав какую роль на спарринге Власа сыграл Стас, я окончательно приняла решение  закончить общение, которое не успело начаться.

Николь вдруг ахнула, её глаза расширились: 

— Погоди... Стас Нордман?! Тот самый, который... — она замолчала, будто боялась продолжать. 

— Что "тот самый"? 

— Этот парень... главный враг Власа. Хотя раньше они, вроде как, друзьями... 

— Так вот оно что... — прошептала я, снова вспоминая тот роковой бой. — Значит, он специально... 

Мысли путались. Возможно, Стас хотел через меня добраться до Власа? Мстить? 

— Хорошо, что я его послала, — резко сказала я, сделала максимально безразличное лицо. — Пусть свои детские разборки без меня решают.

Николь как-то странно на меня посмотрела, словно знала что-то, что никто из нас не знал. Она даже приоткрыла рот, словно желая что-то произнести, но в моменте резко отвернулась. Её большие голубые глаза были расширены, а губы поджаты.

Магазин постепенно наполнялся клиентами. Мы с Камиллой собирали букеты, Николь то и дело срывалась на доставки, быстро передвигая педалями на велосипеде, а затем возвращалась, болтала с нами и снова уезжала. Чтобы скрасить рутину, я подключила колонку и включила весёлый весенний плейлист. 

Но даже музыка не смогла заглушить тревогу, когда я разблокировала телефон и увидела новое сообщение: 

«Зря ты так со мной, маленькая скала...»

Никаких смайлов. Ни намёка на игривость и флирт. Только холодные буквы, от которых по спине пробежал мурашек. Считать ли данное послание угрозой?

— Лана, ты как? — Камилла положила руку мне на плечо, прерывая мой ступор. 

— Нормально... — я насильно улыбнулась. — Просто задумалась. 

— Тогда поможешь мне, пожалуйста? — она подмигнула, сунув мне в руки охапку гербер. — Надо красивенько оформить.

Мы погрузились в работу. Камилла рассказывала смешные истории из своей молодости, Николь, вернувшись, взахлёб делилась впечатлениями от клиентов. Я старалась не думать о Стасе, но его сообщение висело в голове, как тёмное облако. 

— Лана, тебе не кажется, что тюльпаны в этом году особенно яркие? — Камилла прервала мои мысли. 

— А? Да... — я вздрогнула, возвращаясь к реальности. — Похоже, весна решила не скупиться на краски. 

Николь, тем временем, уже снова собиралась на доставку: 

— Всё, лечу! — крикнула она, хватая очередной букет и прыгая на розово-голубой велосипед.

Я смотрела, как она скрывается за углом улицы, и вдруг осознала: что бы ни задумал Стас, у него ничего не выйдет. У меня есть работа, друзья, своя жизнь. И я не намерена становиться разменной монетой в чьих-то играх.

Часы показывали пять вечера. Магазин наконец-то опустел после дневного наплыва покупателей. Николь укатила на очередную доставку, Камилла ушла в подсобку перекусить, а я устроилась на стуле за кассой, листая ленту в телефоне. 

И вдруг — резкий звон колокольчика, тревожный топот каблуков. 

Передо мной стояла брюнетка с широко раскрытыми зелёными глазами, её пальцы нервно сжимали ремешок сумки. 

— Помогите, пожалуйста! — её голос дрожал. — Мне срочно нужен букет... на похороны. Я опаздываю! 

Я тут же швырнула телефон на стойку и бросилась к холодильнику, распахивая дверцу. 

— Какие цветы предпочитаете? Гвоздики, хризантемы, розы? — спрашивала я на ходу, выдвигая лотки. 

— Без разницы, главное — строго и... траурно, — она металась у витрины, то и дело поглядывая на часы. — Только быстрее, пожалуйста! 

Я схватила несколько белых хризантем, тёмно-бордовые розы, добавила зелени — руки сами складывали композицию, привыкшие к спешке. 

— Минуточку, сейчас оформлю! — крикнула я, разворачивая упаковочную бумагу. 

Но когда я обернулась, чтобы уточнить детали... 

Пустота.

Девушки не было. 

Я замерла, оглядывая магазин. Дверь была прикрыта, но ни звука, ни шороха — будто её и не существовало. 

— Что за... — прошептала я, опуская полуготовый букет. 

Разочарование накатило волной. Зачем врываться, паниковать, просить срочно собрать букет, а потом просто... исчезнуть? 

Сжав зубы, я вернула цветы в холодильник, шлёпая стеблями по лоткам. 

— Лана? Всё в порядке? — из подсобки донёсся голос Камиллы. 

— Да... просто странная клиентка, — пробормотала я, пожимая плечами. 

— Я заметила, как она в телефоне что-то быстро строчила, а потом убежала.

— В своём мобильном? — встревоженно спросила я.

— Так и не поняла...

Но внутри всё кипело. Может, она передумала? Может, ей не по карману? Или... 

Я вздохнула. Впрочем, какая разница. В нашем деле и не такое случается.

Я снова устроилась за кассой, но теперь уже без телефона — просто сидела, уставившись в окно.

За дверью послышался звонок велосипеда — Николь вернулась. 

— Всё доставила! — она влетела в магазин, раскрасневшаяся. — О, что случилось? Ты выглядишь... озадаченно. 

Я хотела было рассказать про ту странную девушку, но махнула рукой: 

— Да так... мелочи. 

Камилла вышла из подсобки, протирая руки салфеткой. 

— Ну что, девочки, продолжаем? — она улыбнулась, и я невольно ответила ей тем же. 

Впереди был ещё немного работы, а загадочные клиенты... что ж, пусть остаются загадками.

***

Влас полулёжа растянулся на своём любимом сером диване, одной рукой рассеянно гладя Дымка, а другой листая ленту в телефоне. Кот мурлыкал, уткнувшись мордой в его бок, а за окном медленно садилось солнце, окрашивая комнату в золотистые тона. 

И вдруг — вибрация. Уведомление. 

"Лана?!"

Он замер, пальцы непроизвольно сжали телефон.

Сердце резко дёрнулось, будто получило лёгкий удар током. Он ожидал сообщения от кого угодно — от тренера, Стаса, от ребят с зала, даже от надоедливого спам-бота. Но не от неё. 

Открыл. 

«Встретимся в шесть в парке у фонтана?»

Прочитал. Перечитал. Ещё раз. 

— Что за... — вырвалось у него вслух. 

Дымок недовольно мотнул головой, потревоженный резким движением, но Влас уже не обращал на него внимания. Он приподнялся, уставившись в экран, будто боялся, что буквы вот-вот исчезнут. 

В последний раз она сказала: "Забудь меня, а я тебя".

А теперь... это что, шутка?

Но даже мысли не было игнорировать или отказывать. Пальцы сами вывели ответ:

«Да. Буду.»

Отправил. И только потом осознал, что ответил слишком быстро.

"С каких пор я по первому зову бегу на встречу с той, которая сама поставила точку в наших отношениях?".

Влас почти смирился с тем, что с Ланой у него всё по-другому. Ей он почему-то позволял заходить за границы и строить собственные. Позволял привязываться к дочке тренера. Позволял себе улыбаться, а не скрывать эмоции. Парня тянуло к Беккер, словно магнитом. Его настроение буквально словно начало зависеть от этой девушки, вечно пахнущей лилиями. Это его одновременно смешило и настораживало, ведь он никогда ни от кого не зависел, а тут появилась дочь тренера по боксу и всё с ног на голову перевернулось.

Брюнет вскочил с дивана, сбросив Дымка, который возмущённо фыркнул и ушёл под стол. 

— В шесть вечера... — пробормотал Влас, глядя на время.

"Час на сборы."

В голове крутилось миллион вопросов.

"Зачем она мне пишет? Что случилось? Может, ошиблась контактом?"

Но надежда — глупая, настырная — уже разгоралась где-то внутри.

"Надежда, Влас? Ты серьезно?" — негодовал он с самого себе, противоречивые чувства тянули одеяло на себе, пытаясь доказать свою правду.

Ему хотелось хотя бы еще раз почувствовать на её волосах знакомый запах лилий. Последний раз.

Влас рванул в ванную, включил воду и начал быстро умываться, потом — разглядывал себя в зеркале. Синяк под глазом сошёл, но следы усталости всё ещё были видны. 

— Ладно, хоть побреюсь... 

Через десять минут он стоял перед шкафом, лихорадочно перебирая вещи.

"Что вообще надевать на такую встречу?" 

Влас собирался словно на свидание, а не на "встречу".

Выбрал джинсы и черную рубашку — не слишком нарядно, но и не спортивки. Потом передумал, снял её, натянул серую футболку, снова передумал... 

— Чёрт, — прошипел он, сжав кулаки.

"Соберись, тряпка!" 

Парень с карими глазами вышел раньше, чем планировал — не мог сидеть в четырёх стенах. Ноги сами несли его к парку, а мысли путались: 

"Может, Лана передумала насчёт "забыть"?"

"Или... ей что-то нужно?"

"А вдруг это вообще не она написала?" 

Но нет, номер был тот самый. А стиль... Лана вроде всегда писала коротко и без лишних слов. 

Парк встретил его прохладой и шумом листвы. До фонтана оставалось метров пятьдесят, когда он вдруг замедлил шаг. 

"А что, если она не придёт?" 

Остановился. Глубоко вдохнул. 

— Влас, соберись, — прошептал сам себе. 

И пошёл вперёд.

***

Семь часов. Рабочий день в «Флоре» наконец подошел к концу. Я попрощалась с Камиллой и Николь, которые уже собирались закрывать магазин. 

— Завтра в это же время? — уточнила Камилла, пересчитывая кассу. 

— Конечно, — кивнула я, накидывая легкую куртку. 

— Лана, ты точно сама дойдешь? Я могу на велосипеде довезти. — Николь нахмурилась, задерживая меня у двери. 

— Да-да, не переживай. У меня еще пару дел. 

Я вышла на улицу, и вечерний воздух мягко обнял меня. Небо над городом переливалось оттенками розового и сиреневого, словно акварель, размытая по горизонту. Улицы были еще полны людей — кто-то спешил домой, кто-то в кафе, кто-то просто гулял, наслаждаясь теплым вечером.

Достав телефон набрала папу. Он ответил почти сразу. 

— Привет, дочка, — его голос звучал устало, но тепло. 

— Привет, пап. Как там твоя командировка? 

— Да все нормально, скучаю по дому. А у тебя как день прошел? 

Мы болтали о пустяках — о работе, о том, что он скоро вернется, о том, что мне стоит купить молока по дороге. Обычные, такие родные разговоры. 

— Ладно, пап, я уже почти дома, — сказала я, сворачивая в переулок. 

— Береги себя, доча. 

— И ты. 

Я положила телефон в карман и углубилась в узкий переулок. Здесь было тихо и пустынно — фонари горели тускло, а тени от высоких стен зданий ложились длинными полосами на асфальт.

Шаги за спиной. 

Я обернулась — никого.

"Показалось".

Но едва сделала еще несколько шагов, как передо мной резко остановился черный внедорожник, марки — Lexus LX. Двери распахнулись, и оттуда выскочили двое крупных мужчин в темной одежде.

— ПОМОГИТЕ! — крикнула я инстинктивно, отпрыгивая назад. 

Один из них схватил меня за руку, другой — за плечо. 

— Не дергайся! — прошипел тот, что справа. 

Я закричала громче, вырываясь: 

— ОТПУСТИТЕ! ПОМОГИТЕ, КТО-НИБУДЬ! 

Но переулок был пуст.

Я изо всех сил дернулась, пытаясь выскользнуть из их хватки, но пальцы впивались в меня, как тиски. В панике я ударила одного каблуком по ноге — он застонал, но не отпустил. 

— Заткнись! — рыкнул второй, зажимая мне рот ладонью. 

Я кусала его руку, билась, но они уже тащили меня к машине.

Меня втолкнули на заднее сиденье. Дверь захлопнулась, и мир сузился до темного салона. 

— Сиди тихо, — бросил один из них, садясь за руль. 

Машина резко тронулась, и я вжалась в сиденье, сердце колотилось так, что казалось, вырвется из груди. 

***

Николь собирала мусор у кассы, когда заметила знакомую черную латексную сумку, одиноко лежащую под стулом. 

— Камилла! — девушка подняла находку, демонстративно потрясла ею перед лицом старшей коллеги. — Лана забыла свою сумочку! 

Камилла, завязывающая бант на последнем букете дня, лишь мельком взглянула: 

— Беги догоняй, пока не ушла далеко. Я тут доделаю упаковку.

Николь выскочила на улицу, ловко перекинула сумку через плечо и вскочила на свой розово-голубой велосипед. Педали заскрипели под резким нажатием — она знала обычный маршрут Ланы: сначала по главной, потом поворот у старой аптеки... Сегодня, буквально, они говорили об этом.

Вечерний воздух был теплым, но Николь вдруг почувствовала холодок по спине. Она увеличила скорость, цепляясь взглядом за каждую женскую фигуру впереди.

Свернув за угол пятиэтажки, Николь резко затормозила. Узкий проулок между домами был пуст, но... 

— Где же она... — прошептала девушка, всматриваясь в сумерки. 

И тогда она увидела черный Lexus LX с тонированными стеклами, резко остановившийся в тридцати метрах. Две распахнутые двери. Знакомую бирюзовую блузку Ланы, мелькнувшую между двумя крупными мужчинами.

Николь замерла, увидев, как Лана отчаянно дергается, её рот прикрыт ладонью. Затем дверь захлопывается с глухим стуком.

Машина рванула с места, выбрасывая клубы пыли.

Пальцы Николь дрожали, набирая номер брата. После второго гудка раздался его хриплый голос: 

— В чём дело? — спросил он с довольно грубой интонацией.

— Влас! — Николь говорила быстро, едва успевая следить за удаляющимися огнями машины. — Лану только что похитили! Черный Lexus, номер Х247КМ, едут по переулку Красная! 

Тишина в трубке длилась ровно две секунды. Потом послышался грохот — Влас явно что-то опрокинул. 

— Ты за ними сейчас?

— Да, но я на велике... 

— Не теряй! Я выезжаю! — быстро сориентировался парень, слышалось его рванное дыхание – он бежал куда-то.

Николь вцепилась в руль, развивая максимальную скорость. Велосипед вилял на неровностях дороги. Сумка девушки с пепельными длинными волосами больно била её по спине.

Машина свернула на проспект, и Николь заметила, что правый стоп-сигнал не работает. На бампере наклейка "Спорт-клуб "Берсерк". Скорость не менее восьмидесяти км/ч.

"Господи, только бы не потерять..." — молилась про себя девушка, чувствуя, как потеют ладони. 

Где-то сзади нарастал знакомый рёв мотора — Влас приближался.