9 глава. Снимок МРТ.
— Апчхи!
Он чихнул прямо мне в лицо!
— Ой, блин... — он резко отстранился, вытирая рукой нос. — Прости.
От прежней ярости не осталось и следа. Словно он пару минут назад не хотел меня испепелить взглядом.
Я лежала, не в силах пошевелиться. Затем резко скинула Власа с себя, вскочила на ноги и тут же отпрянула назад, вытирая лицо рукавом.
— Ты серьезно?! — я чуть не задохнулась от возмущения. — Ты чихнул мне в лицо!
Влас, все еще сидя на полу, смотрел на меня с глупейшим выражением. Его губы дрожали, глаза слезились от аллергии, но через секунду он... засмеялся.
— Это не смешно! — я швырнула в него ближайшую подушку с дивана.
Он поймал ее одной рукой, все еще давясь от смеха.
— Прости, — повторил он, протирая глаза, но ухмылка не сходила с лица. — Просто... твое лицо...
Я скрестила руки на груди, чувствуя, как щеки горят от смущения. Вместо ответа развернулась и направилась на кухню.
— Куда? — окликнул он.
— Чай! — бросила через плечо. — И чтобы ты выпил свой отвар, пока я смотрю.
На кухне я с шумом поставила чайник, специально громко переставляя кружки. Влас появился в дверном проеме, прислонившись к косяку.
— Ты всегда так злишься, когда на тебя чихают?
— Ты всегда такой несносный?
— Обычно даже хуже, — он ухмыльнулся.
Я закатила глаза и протянула ему кружку с уже остывшим травяным отваром.
"Поверить не могу!"
Буквально десять минут назад я хотела провалиться сквозь землю от стыда, а сейчас, словно ничего не бывало, как истинная бабка-знахарка, велю глотать отвар. А Влас, в свою очередь, позабыл о злости и теперь ржал с меня, как конь.
Снова всё на своих местах. Как же быстро у нас меняется настроение рядом друг с другом...
— Пей. И не ной.
Он скривился, но послушно взял кружку. Наши пальцы ненадолго соприкоснулись, и я резко одернула руку, будто обожглась.
— Бр-р, гадость, — поморщился парень, сделав первый глоток.
— Зато полезно, — я отвернулась, чтобы скрыть улыбку.
Мы пили в тишине: я — ароматный чай, он — свой горький отвар. Дымок устроился между нами, мурлыкая и наблюдая за нами умными глазами.
Где-то за окном загремел гром. Я вздрогнула, и чай расплескался по блюдцу.
— Буря? — я подошла к окну.
Небо потемнело, и через секунду хлынул ливень. Капли били в стекло с такой силой, что казалось — оно вот-вот треснет.
— Похоже, ты никуда не денешься, — раздался голос Власа прямо за моей спиной. — Не обессудь, но рисковать своим мотоциклом я не готов.
Я обернулась. Он стоял так близко, что я снова почувствовала его запах — дождь, древесина и что-то неуловимо мужское.
— Я могу вызвать такси, — пробормотала неуверенно я, растерянно поглядывая в окно.
— В такую погоду? — он усмехнулся. — Сомневаюсь, что оно приедет.
— Пешком пойду тогда.
— Заболеешь.
— Не твоя проблема.
— Моя. Кто тогда будет меня лечить? — убедительно заявил он.
Я хотела ответить колкостью, но в этот момент грянул гром — и свет погас.
В темноте я услышала, как Влас шарит по полке.
— Нашел свечу, — через минуту в комнате замерцал мягкий свет.
Он стоял с подсвечником в руке, и тени играли на его скулах, делая взгляд еще более глубоким.
— Романтично, — я не удержалась от сарказма.
— Не волнуйся, я не воспользуюсь ситуацией, — он поставил свечу на стол между нами.
— Я б тебе и не дала... — вырвалось у меня. Только с какой-то двусмысленностью. Не то, что я хотела. –... не дала воспользоваться ситуацией. Я это имела в виду. — быстро пояснила я, смущенно отводя взгляд.
"Лана, тебе и вправду рядом с ним лучше лишний раз рот не открывать"
Влас удивленно на меня посмотрел. Затем прыснул заливистым смехом, который, кажется, отзывался эхом вокруг.
Я еще больше смутилась и поспешила перевести внимание на что-то. Устроившись на сером диване, поджала под себя ноги, а Дымок тут же запрыгнул ко мне на колени, уткнувшись мокрым носиком в ладонь. Его теплое мурлыканье и мерный стук дождя по окну создавали уютную атмосферу. Где-то в доме шагал Влас — слышно было, как он ходит по комнате, с кем-то разговаривая по телефону и ворча себе под нос.
— Твой хозяин сегодня особенно ворчлив, — прошептала я коту, почесывая его за ухом.
Дымок блаженно прикрыл глаза, а я, сама не заметив как, начала клевать носом.
Вспомнив о своем данном обещании отцу, тут же взяла телефон и написала предупреждение, что останусь на ночь у Власа, так как нет способа добраться домой из-за бури.
Глаза слипались, мысли путались, и вскоре я погрузилась в сон, так и не дождавшись, когда Влас выйдет из своей спальни.
Я проснулась раньше Власа. В доме было тихо, только Дымок мурлыкал у ног. Влас, видимо, ушел в магазин — на кухне лежала записка — "Скоро вернусь" с нарисованной рожицей.
Пока ждала, решила приготовить завтрак. Живот жалостливо урчал. Заглянула в комнату. Достала сковородку и поставила на плиту. Хотела открыть холодильник, но мой взгляд упал на бумагу, торчащую из-под тумбочки.
Больничный бланк.
Сердце заколотилось. Я потянулась, будто против своей воли.
Снимок МРТ. Надпись внизу: "Не рекомендованы любые физические нагрузки из-за постепенного и медленного восстановления здоровья и ослабления иммунитета. Обязателен полный отдых".
Дата стояла вчерашняя.
Руки задрожали. В глазах поплыло.
"Он не сказал."
Дыхание перехватило. Я схватилась за край стола, но ноги подкосились. Паническая атака накрыла волной — горячий прилив к лицу, звон в ушах, пальцы непослушно скользили по бумаге.
Он не просто скрывал данную информацию. Он сознательно идёт на смертельный риск. Оставляя в неведении меня и других.
Этот снимок кричал о том, что у Власа до сих пор проблемы со здоровьем. Возможно, побаливает голова или плохое самочувствие. Но он же ничего не говорит! Нагло умалчивает!
Я значит-то каждый день прихожу к нему, пою травами, чтобы поскорее вылечить, а он так поступает! Вдруг Власу уже нужно лечение профессионального врача, а не моя. Откуда мне теперь знать? Отец, разумеется, тоже наверняка не в курсе. А если б был? Он был остановил Власа или нет?
Дверь хлопнула.
— Лана? — раздался голос Власа из прихожей.
Я стояла посреди комнаты, сжимая злополучный документ. Руки тряслись так, что бумага шелестела.
Шаги приближались.
— Ты где? — Влас появился в дверях с пакетами в руках. Видимо, ездил в супермаркет за едой, может хотел что-то приготовить, но это уже имело значения. Я не намерена сделать вид, что ничего не нашла и не прочитала.
Увидев мое раздраженное выражение лица, лукавая ухмылка сползла с его лица.
Я молча подняла снимок.
Влас нахмурился и сжал челюсти, на лице заиграли желваки.
— Что? — голос Власа стал низким, опасным.
— «Что»? — разочарованно прошептала я. — Ты... ты собираешься выйти на ринг имея это от врачей?
Он бросил пакеты на пол.
— Это не твое дело, Беккер.
— Не мое? — голос сорвался на крик. — Я уже неделю пичкаю тебя травами, а ты... — я тряхнула бумагой, — скрываешь данный документ, который кричит тебе о полном покое и отдыхе от бокса! Зачем тогда это всё?! Ты понимаешь, что хоть один какой-то роковой удар и — привет, больница! А нет — морг! Что я скажу отцу?! Он поручил твое здоровье мне!
Влас стиснул зубы.
— Мне нужно выйти на этот спарринг.
— Ты можешь пострадать там! Не понимаешь?!
— Это мой выбор! — выходя из себя рявкнул парень, бросил пакеты с магазина, порывисто приблизился ко мне.
Я швырнула бумагу ему в лицо.
— Твой выбор — это оставить тетю и сестру одних? Бросить весь груз на хрупкие женские плечи? Пусть они самостоятельно выплачивают уйму долгов, верно?
Он вздрогнул, услышав о том, что я не должна была знать.
— Откуда ты...
— Без разницы! — закричала я. — Раскрой глаза, придурок! Пойми, что у тебя нет гарантии выиграть бой и получить деньги! Зато огромный шанс, учитывая заключение из больницы, остаться инвалидом — в лучшем случае. А в худшем — умереть!
Влас впал в ступор. Не от страха, не от осознания. А от моих слов. Они имели свой вес, однако парень уверенно для поставил цель и не хочет отступать почти дойдя до неё
— Лана... — сделал шаг вперед боксер, попытался взять мою руку.
— Нет! — я отшатнулась. — Ты подлый эгоист!
И выбежала из дома.
Я мчалась по улице, не разбирая дороги. Слезы жгли щеки, в груди кололо.
"Написать смс отцу? Но тогда Власа отстранят от боев навсегда за наглое вранье — «Всё хорошо, ничего не болит». А если промолчу... стану соучастником в грязном деле."
Вдруг споткнулась о камень, упала на колени.
Как выбрать? Между его здоровьем... и его целью?
В кармане завибрировал телефон. Влас.
Я выключила его.
Впервые за все время — мне было поистине боязно за этого проклятого хама.
***
Дверь захлопнулась. В квартире стало тихо — слишком тихо.
Я стоял, сжимая в руках тот самый больничный лист, который она швырнула мне в лицо. Бумага хрустела под пальцами.
"Она узнала."
Не только про заключение доктора. Про проблему нашей семьи.
И самое ужасное — медовые разочарованные глаза.
В них нет прежней злости или раздражения, к которым я привык.
Страх. Настоящий, леденящий. И презрение, которое резало больнее удара.
Я стиснул зубы, чувствуя, как гнев пульсирует в висках. Но не на неё. На себя.
Я швырнул чертову бумагу на стол, схватился за спинку стула так, что дерево затрещало.
"Черт! Черт! ЧЕРТ!"
Почему она лезет не в свое дело? Почему не может просто оставить все как есть? Почему подбирает такие слова и выражения, которые попадают в самую больную точку, заставляют задуматься. Это не её дело! Мне не нужна ничья забота!
Но даже сквозь ярость пробивалось другое чувство — стыд. Потому что Лана права. Я рискую. Не просто здоровьем. Жизнью. И если что-то пойдет не так...Тетя и Ника останутся одни.
Опустился на диван, накрыв ладонями лицо.
Я боюсь. Не боли. Не травм. Даже не смерти. Мне страшен провал. Он однажды случился и повторять его не горю желаниям.
Если не выйду на этот бой — все пойдет не по плану. Тетя продолжит вкалывать на двух работах. Николь не сможет пойти на танцы. Я останусь никем — неудачником, который не смог.
И даже если врачи правы, даже если это безумие... Я готов стать безумцем.
Кот запрыгнул ко мне на колени, тычась мордой в ладонь. Я нервно провел рукой по его шерсти.
— Предатель, — пробормотал я. — Ты же должен быть на её стороне.
Он замурлыкал, укладываясь клубком на моих коленях.
Единственное теплое в этом пустом доме.
Я машинально потянулся к телефону. Снова набрал номер девушки, пахнущей ненавистными лилиями. Снова — гудки. Пятый раз за последние полчаса.
"Абонент не доступен".
Гнев подкатил комком к горлу. Я швырнул телефон на диван так, что Дымок испуганно подпрыгнул.
— Не пугайся, серый, — пробормотал я, гладя кота дрожащей рукой. — Это я идиот.
Упрямый идиот.
В любом случае я выйду на ринг, чего бы это не стоило. И это, как можно скорее, должна понять Лана и перестать закатывать концерты на эту тему.
Николь бы меня сейчас прибила. Она всегда говорила, что я слишком упрямый.
"Брат, ты же не супермен", — повторяла она каждый раз, когда я приходил с тренировки весь в синяках.
Снова взял в руки больничный лист. Заключение врача будто жгло пальцы:
"Рекомендована полная отмена физических нагрузок на несколько недель".
Однако тот самый спарринг не станет ждать. Отличный шанс, который не упущу.
Телефон завибрировал. Я резко схватил его, надеясь увидеть — "Нянька".
Но на экране — "Николь".
— Влас? — тоненький голос сестры прозвучал тревожно. — Всё хорошо? Я видела Лану. Она такая расстроенная и потерянная...
Я закрыл глаза, чувствуя, как голова раскалывается на части. Когда услышав имя светловолосой в трубке вздрогнул, словно ошпаренный.
— Где она?
— В «Флоре». Я теперь занимаюсь доставкой букетов. Курьером. Лана сейчас заперлась в подсобке, мы с Камиллой не знаем что делать. Впервые видим её такой.
Я сглотнул ком в горле:
— Скоро буду.
Положив трубку, я уставился в стену. Лана права. Я идиот. Но что мне остаётся? Идти к ней. Мы обязаны поговорить. Спокойно. И хотелось верить, что она меня поймет и смириться. Другого варианта не может быть.
Вдруг я поймал себя на мысли:
"Почему я вообще беспокоюсь о мнении Ланы? Мне должно быть плевать, что она говорит и думает. Зачем я сейчас поеду к ней? Ради чего?".
Уже не в первый раз я ловил себя на странных размышлениях. И, пожалуй, отвечать на все собственные вопросы буду, когда на них сами появятся ответы
Я снова набрал Лану. Снова — гудки.
От накатившего гнева чуть не разбил телефон об стену, но вовремя остановился. Тратить деньги на новый гаджет мне не к чему.
— Хорошо, — прошептал я пустой квартире. — Хорошо, Лана.
Подошёл к окну. Эта убийственная Лилия — злая, разочарованная, напуганная. Убийственная, потому что с каждой нашей встречей убивает во мне всё то, что жило внутри очень давно. Она стирала любые границы и подбиралась ко мне слишком близко.
***
Я ворвалась в магазин, едва переводя дыхание. Глаза заплаканные, а руки дрожали.
— Лана?! — ахнула Камилла, бросив букет, который собирала.
— Что случилось? — Николь подбежала ко мне.
Я не ответила. Просто рванула в подсобку, захлопнула дверь и повернула ключ.
— Лана! Открой! — стучала Камилла.
— Ты нас пугаешь! — голос Николь дрожал.
Я прижалась к стене, сжав кулаки. Телефон в кармане снова завибрировал. Влас. Снова. Я не взяла трубку.
Подсобка пахла землёй, травами и лилиями. Я уставилась в стену, пытаясь собраться с мыслями.
"Если расскажу отцу, Власа отстранят от спарринга. Но его тетя и Николь останутся без денег. Однако, если промолчу — парень может пострадать."
Впервые в жизни от моего решения зависели не только мои чувства, но и чужие жизни.
Я закрыла глаза, чувствуя, как слёзы снова подступают.
"Почему я плачу? Почему так много думаю о Власе? О его благополучии?" — задавала я сама себе вопросы, на которых не могла подобрать ответ. Становилось страшно от осознания, что случайно привязываюсь к этому придурку. Верно папа говорит — нечего иметь дела с боксерами. Особенно личные. Они не только себе боль причиняют, но и окружающим...
В магазине раздался грохот. Я слышала приглушенные голоса:
— Влас! — воскликнула Николь.
— Вы чего тут... — начала Камилла, но её перебили.
— В какой комнате? — голос Власа был хриплым, напряжённым.
— В той... — прошептала Николь.
— Лана. — тише, чем я ожидала, сказал парень. — Открой.
Ответа не последовало.
— Пожалуйста. — боксер чихнул. Из-за аллергия на лилии, скорее всего. — Давай поговорим.
Молчание.
— Я не уйду, — он упёрся. — Мы всё выясним здесь и сейчас.
Я вдохнула, выдохнула.
Повернула ключ.
Дверь открылась.
Влас стоял передо мной — бледный, упрямый, отчужденный.
Он вошёл, закрыл дверь за собой.
— Ты выглядишь... — не смог подобрать слов Влас.
— Сам довел до того состояния. — я упрямо скрестила руки, специально стараясь уколоть его и как можно неприятнее.
Потом он вздохнул, провёл рукой по лицу:
— Лана, я...
— Ты идиот, — перебила я. Голос дрожал. — Ты когда-нибудь умрёшь на этом проклятом ринге!
— Нет.
— Да! — я шагнула к нему. — У тебя сотрясение мозга, Влас, не забывай! Ты не можешь драться! Или у тебя и вправду последние здравые крупицы разума вылетели?!
Он стиснул зубы, желваки заиграли, глаза горели:
— У меня нет выбора! Ты же знаешь!
— Всегда есть выбор!
— Для меня — нет! — Влас вскинул руки, от чего я вздрогнула от неожиданности.
Мы стояли так — нос к носу, дыхание спутанное, глаза в глаза.
Искры гнева и недопониманий. Смешанное с чем-то ещё... Необычным и тревожным чувством.
— Я не позволю тебе пойти на суицид, — прошептала я.
— Ты не сможешь меня остановить, — Влас приблизился ещё на шаг.
Я отпрянула, спина упёрлась в стену.
— Зато моему отцу это по силу, — выдохнула я, спрятала руки за спину, дабы брюнет не заметил, как они тряслись от волнения и страха.
Влас замолчал. Карие глаза потемнели, казались черными, как две глубокие бездны.
— Ты сделаешь это? — серьезно спросил парень, его голос был хриплым и бархатным.
Я не ответила.
Он наклонился, прижал ладонь к стене рядом с моей головой:
— Не стоит, Лана Беккер.
Слишком близко. Слишком горячо.
Я отвернулась:
— Ничего не обещаю, Влас Лоренс.
Он замер, потом медленно выпрямился. Нависая надо мной, словно непробиваемая стена.
— Будь по твоему, но учти, нянечка... В любом случае я не остановлюсь. — прошептал парень. — Никто не остановит.
Потом развернулся, открыл дверь — и ушёл.
Вот и поговорили.
— Не остановишься вредить своему здоровью?... — дрожащим голосом пробормотала я в пустоту.
Вспомнились его недавние слова:
"Лана Беккер, ты мне никто, не забывай об этом".
И это была правда. Я ему ни кем не являюсь и он мне. Мне должно быть плевать на его эгоистичные решения. Какая мне разница? Был договор двух недель и всё — расходимся по разные стороны. Что будет с Власом дальше уже не моя забота. Однако от чего же такой камень на душе повис?
После ухода Власа почувствовала себя опустошенной. Голова гудела, мысли путались.
— Камилла, — глухо позвала я, протирая ладонью лицо, — я ухожу. Ты справишься?
— Конечно, — женщина кивнула, но в глазах читалось беспокойство. — Ты уверена, что всё в порядке?
— Да. Просто... устала.
Я повернулась к Николь. Девушка смотрела на меня с тревогой, будто чувствуя, что произошло что-то серьезное.
— Николь, Камилла тебе всё объяснит. Работа несложная — развозить заказы, вежливо общаться с клиентами. Ты справишься.
Она кивнула, но не спросила про брата. Видимо, догадывалась.
Я взяла сумку, накинула пальто и вышла на улицу. Лицо всё еще горело. Наверняка оно было до сих пор опухшим и красным.
Я шла медленно, вдыхая прохладный весенний воздух, стараясь привести рванное дыхание в норму. Воздух пах дождём и свежестью, но внутри у меня было пусто.
"Что делать?"
Я сжала кулаки.
"Чёртов хам! Почему такой упрямый?!"
Но я знала ответ. Потому что он — Влас Лоренс. Боксёр.
Телефон завибрировал в кармане. Видеозвонок от папы.
Я остановилась, сделала глубокий вдох и подняла трубку. И как можно шире улыбнулась, молясь, чтобы отец не понял, что лицо заплаканное.
— Привет, солнышко! — на экране появилось улыбающееся лицо седоватого Леонида.
Я натянула улыбку.
— Привет, пап. Как командировка?
— Скучаю по дому, но дела идут хорошо. Твои дела как?
— Нормально... — я отвела взгляд.
Отец сразу заметил.
— Лана, ты какая-то грустная. Что случилось?
Я замерла. Сейчас. Сейчас идеальный момент.
— Пап... — я сжала телефон. — Я думаю, Власу стоит перестать пить травы.
Леонид нахмурился.
— Почему? Вроде помогало.
— Первое время да, но сейчас... — я закусила губу. — Это перестало иметь смысл.
Отец задумался.
— Хм... А что, по-твоему, имеет смысл?
— Ничего. — фыркнула я. — Да и врач рекомендует лишь полный покой.
Леонид улыбнулся.
— Ладно, как скажешь. Пусть до следующего понедельника отдохнёт, как следует, а потом – в бой! — с энтузиазмом воскликнул мужчина.
"С Власом больше не нужно видеться. Так будет лучше. Пройдет пару деньков, у меня появятся собственные проблемы и я со спокойной душой позабуду о парне, которого зовут Влас".
— Да... — не так энергично, как Леонид, ответила я.
Мы ещё немного поговорили о его командировке, о моих делах в магазине. Потом попрощались.
Я опустила телефон и закрыла глаза.
"Трусиха. Ещё пожалеешь, что прикрыла задницу этого хама".
Квартира встретила меня тишиной. Я приняла долгий душ, пытаясь смыть с себя этот тяжёлый день. Горячая вода обжигала кожу, но не могла прогнать холод внутри.
Заварив успокаивающий чай, я укуталась в плед и устроилась на диване. Телефон лежал рядом. Я взяла его, бездумно листая ленту соцсетей.
Вибро.
СМС от неизвестного номера:
«Привет, познакомимся?»
Мурашки пробежали по спине. Кто это?
Ещё одно сообщение:
«Меня зовут Стас, приятно познакомиться ;)»