Восемнадцатая часть.
Айрин.
Вторая ночь после моего возвращения. Я одна гуляю на улице, наблюдая за прохожими, кто-то безразлично листает смартфон, другой идет, смотря на небо, а где-то там я слышу смех и голоса, полные веселья. Сегодня луна заново родилась, так красиво, так ярко, сверкая рядом с не менее блестящими звездами. Машины несутся одна за другой, светя фарами, магазины окрашены разноцветными вывесками, что так красят весь квартал. Из кафе-баров доносится громкая заглушенная музыка, а люди суетливо идут кто куда. Растворяясь во всей этой толпе, ощущаю свободу, энергию, жизнь и понимаю, что никогда у меня не будет беззаботной мимолётной человеческой жизни.
Часам к трем я пришла домой, осторожно пройдя по моему саду, о котором давно забыла. Цветы ждали меня, улыбаясь, словно радовались, что пришла их хозяйка. Налив воды в зеленую лейку, я начала кормить своих детей, постепенно увлажняя чёрную землю. Пионы, что почти погибли, жадно глотали жидкость, а моя камелия совсем иссохла, отчего сердцу стало до невозможности больно. Поливая безжизненные пионы, я вспомнила про Лухана. Это ведь его любимые цветы. Надо бы отблагодарить его, хотя нет, он ведь первый отдал меня в руки бешеной сестры. Но оставался ли у него выбор? Девушка давила на него, почти управляя им, а брат, что так привык не отказывать своей сестре, не смог отказать и на этот раз. С одной стороны, я не должна злиться на него за содеянное, но и благодарить я не обязана. Поразмышляв минуты две, я снова обратила свое внимание на мое детище. «Разбитое сердце» все так же красиво цвела, покрывшись ало-розовым цветом и грациозно наклонившись на ниточке кулончиком. Любуясь прекрасными цветами, похожими на висевшие сердечки, на лице появилась улыбка. Однажды, в девятнадцатом веке, проезжая на поезде во Франции, мне подарили цветок, посаженный на горшок, который после нескольких месяцев вырос великолепной дицентрией, в народе известной как «Разбитое сердце». Тогда француз по имени Джеральд, ехавший вместе со мной в одном вагоне, рассказал легенду о ней. Жила-была девушка по имени Жанетта, которая заблудилась в глубоком лесу. Но испуганную, потерявшую надежду на спасение нашел прекрасный всадник и, посадив на лошадь, довез до деревни. Благодарная девушка поцеловала доброго юношу, и они расстались. После этого случая Жанетта не могла спать, есть, думая только об этом молодом человеке, который оставил след на её сердце, и она была уверена, что судьба воссоединит их снова. Так оно и случилось. Спустя время девушка увидела свадебный кортеж, прелестную невесту в белоснежном платье, жениха, элегантного, статного, в котором узнала своего спасителя.
— Сердце бедной девушки не выдержало. — Я вздрогнула от неожиданного голоса. Повернувшись, я увидела Сехуна, стоявшего, положив руки в карманы. — Разорвалось пополам, и там, где она упала, выросли эти прекрасные цветы.
— Откуда же ты все это знаешь? И почему ты без разрешения читаешь мои мысли? — нахмурилась я.
— Если просить, то не будет так интересно, — усмехнулся он, — я уже научился контролировать это.
— Какой непослушный мальчик. Говорила ведь не увлекаться этим.
— Читать мысли не так уж и сложно, как кажется. — Он задумался, сжав губы, и морщинки появились на переносице. Спустя секунд десять он продолжил: — Я стал замечать странные явления у меня в голове. Это не мысли человека. Чувство, будто кто-то посылает мне сигнал, что-то в этом роде.
— То есть ты слышишь голоса в голове? — спрашивая, я не понимала, что он пытается сказать.
— Сначала говорят разные люди, мужчины и женщины, а чуть позже кажется, что все это говорит моя мама. Я никогда не слышал её, но в такие моменты мне так кажется. Я не могу понять. Думал, может, ты мне поможешь.
Я киваю.
— У тебя появилась еще одна сила. Сила, что была у моего создателя, — выходить на связь с потусторонним миром. Это не страшно, надо уметь пользоваться ею. Ты можешь спросить у них, где лежит твой потерянный пять лет назад носок, и они скажут местоположение.
— Я могу разговаривать с призраками? — удивленно выговорил Сехун.
— Вроде того.
— Значит, я перенял этот дар у твоего создателя? Значит ли это, что мой отец из нашего клана? Точно, иначе вы бы не стали меня защищать и оберегать, — внезапно сказал парень, не дав мне времени подумать, — надо только узнать, сколько у вас в роду, и расспросить.
— Ты узнаешь все, когда придет время, — тихо произнесла я, пытаясь увильнуть от ответа.
— А почему не сейчас? Я могу нормально это принять, и я не виню этого человека. Правда. Просто хотелось бы увидеть его.
— Обещаю, я сведу вас, когда...
— Придет время, — Сехун опередил меня. Он долго разглядывал меня, как будто читал сокровенные мысли, спрятанные в глубине подсознания.
— Читаешь мысли? Не смей.
— Нет. — Он помотал головой. — То есть частично да. Пытаюсь найти тот день, когда ты стала вампиром.
— Зачем?
— Я нашел фотографию в заброшенном доме, в который, кстати, меня подослали мои человечки в голове. — Сехун посмотрел вверх, якобы указывая на свою голову.
— Что за фотография?
— Старая. Вот она. — Он протянул мне старую, пожелтевшую бумагу со снимком. Моему удивлению не было предела, в моих мыслях вертелась лишь одно: как он смог найти эту драгоценность?
— Где? Где ты нашел её? — взволнованно пробубнила я, вертя перед глазами Сехуна фотографией.
— В заброшенном доме на западе отсюда. Мы нашли несколько артефактов, ну, и снимок. Это ведь твой возлюбленный?
— Я... Мне так жаль... Прости... — Нахлынувшие слезы покатились по щеке, ударяясь об черную землю.
— Нет-нет, ты меня прости! — заикаясь, проговорил Сехун, утешая меня.
— Я виновата. Я безумно любила, была любима. Уничтожила все в одну секунду. Сама собственными руками разорвала своего любимого!
Не сдержав эмоций, я свалилась на сырую землю, задыхаясь в своих же слезах. Внезапно Сехун подхватил меня и прижал к груди, нежно хлопая по спине.
— Ты ни в чем не виновата. Это была не ты.
Закрыв глаза, я увидела лицо моего возлюбленного, когда тот с жалостью смотрел на меня в последний раз. Сердце разрывалось на куски, но на этот раз я не чувствовала вину — у меня осталось сожаление. Надеюсь, он простил меня и находится сейчас в хорошем месте.
— Уверен, он хочет, чтобы ты не плакала по нему.
Несмотря на то, что прошло слишком много времени с тех самых пор, я не могу забыть его лицо, смотревшее с такой грустью и любовью, будто он успокаивал меня и говорил: «Все в порядке», отчего было еще тяжелей на душе. Сехун держал меня у себя на руках, качая нежно, хрупко, как младенца. Пальцы его едва касались моей головы, но я чувствовала всю теплоту, что исходила от него.
Мы оба потеряли счет времени. Мои слезы закончились, а Сехун по прежнему, не шевелясь, держал меня в своих объятиях, дав мне поплакаться у него на груди. Дома был зажжен свет почти во всех комнатах. В гостиной у окна выглядывали несколько черных силуэтов, одним из которых являлся раздраженный Чанель. Выйти и ударить Сехуна он не мог: я запрещала ему ревновать и бить парня. Немедля, я отстранилась от Сехуна, вытирая остывшие слезы со щек, погладила взъерошенные волосы, с благодарностью смотря на друга.
— Спасибо, — прошептала я.
— Ничего. Всегда пожалуйста, — застенчиво проговорил Сехун, потерев затылок.
Дома нас ждали не только мои верные друзья, но еще и один гость, которого я хорошо знала. Он с интересом стал рассматривать меня, смущая. Радостно улыбнувшись, я подошла к нему и обняла.
— Добро пожаловать, Чен-Чен.
— Для меня честь видеть Вас, моя королева, — сказал он, отстранившись и сделав низкий поклон.
— Ничего себе приветствие, — усмехнулся ДиО, помогая Чену выпрямиться.
— Меня пригласили, чтобы отыскать Айрин, а, как я вижу, вы и сами справились.
— Пока ты приехал, мы успели не только её спасти, — рассмеялся ДиО, ударив Чена, отчего тот потерял равновесие и чуть не упал.
— У меня были дела, я должен был их закончить, — стал объяснять Чен, лицо его стало в миг серьезным.
— Какие такие дела? — спросил ДиО.
— Обычные дела. Вам знать необязательно. — Чен подмигнул мне и сфокусировался на новом человека, находившимся в этой комнате. Смотря долгое время на него, на лице его появилась мимолётная ухмылка, от которой мне стало не по себе. Что же он увидел в нем? Тьму? Свет?
— Да, я особенный, — вдруг заговорил Сехун, также не отрывая взгляда от Чена.
— И мысли читает, и ветром управляет, а еще с загробным миром связан, совсем скоро откроется другая сила, — пробормотал Чен, задумчиво глядя на парня.
— О чем ты, Чен? — Я сделала шаг навстречу к нему, нахмурив брови, в попытках догадаться, о чем он говорит.
— Кем была твоя мать?
Чен, не моргая, не отрывая глаз, смотрел на Сехуна, отчего парень чувствовал себя немного неловко.
— Чен, может, продолжим разговор чуть попозже? — усмехнулся ДиО, пытаясь утихомирить эту нагнетающую атмосферу. Кай казался действительно взволнованным после упоминания матери Сехуна. А Чанель сидел возле камина, выпивая свой дорогой виски, вытащенный из погреба день назад, чтобы отметить моё возвращение, но никому идея празднества не понравилась, из-за чего Чан стал пить сам по себе, пока к нему не присоединился Сухо, появившись из другой комнаты.
— Твоя мать была ведьмой, не так ли? — спросил Чен, не останавливаясь.
— Я не знаю. Я никогда не...
— Не видел её... — утвердительно кивнул Чен.
— Почему ты устраиваешь допрос, Чен? — вмешалась я, терпение мое заканчивалось.
— Он благословленный Божеством. Он не обычный и до невозможности сильный, чья сила скоро выйдет из-под контроля. Он сын вампира и ведьмы из могущественного клана! В нем течет две крови! Две крови, не равные друг другу. Вскоре он станет злом для всего мира.
— Не пугай ребенка! Он только недавно познал боль и переродился! Не смей говорить, что это вот светлое дитя сын зла! Сехун ни за что не станет злом! Никакое Божество не благословляло его! А я! Слышишь, я! — прорычала я, показывая клыки и свои кроваво-красные глаза.
— Успокойтесь оба, — крикнул Сехун, встав между мной и Ченом. — Если я такой светлый, как говорит Айрин, то я останусь и буду с вами сражаться до последней капли крови. А если я вдруг стану злом и опасным для всех вас, вы убьете меня не задумываясь. Договорились? — Он так убедительно смотрел на меня, передавая телепатические связи в мою голову, говоря: «Все будет в порядке, пока рядом ты». Я кивнула. И я пообещала. Но для меня было новостью, что у него открылась еще одна способность. «С каких пор?» — спрашиваю я у него, а он лишь улыбается, как будто все, что происходит с ним, нормальное явление.
— Я уверена, что ты не зло, а добро.
— Был однажды один парень, такой же, как ты, Сехун, — снова начал Чен. — Я встретил его четыреста лет назад и смог избавиться только через сто лет. Он был рожден от ведьмы и вампира, сила его достигла предела, когда ему исполнилось двадцать пять, а контролировать ее он не мог. От сильного напряжения ему пришлось переступить черту тьмы. С тех пор он стал настоящим злом, несущим беды. Деревни, что он посещал, превращались в поле боя с чумой, и никто живым оттуда не выходил. Города становились прахом от войны. Столько сил мне потребовалось, чтобы от него избавиться.
— Это ведь не тот, — ДиО слегка задумался, — которого ты отправил в ад вместе с Тиф...
— Не произноси это имя, — фыркнул Чен.
— То есть ты его не убивал? — спросил Сехун.
— Убить вас невозможно.
— Тогда что ты сделал? — Я смотрела на него с тревогой.
— Отправил в персональный ад, откуда его вытащить может лишь сильнейшая ведьма.
***
Прошло двадцать лет с тех пор, как я заперла себя в большом доме. Только ради одного. Но все оказалось зря. Неужели все можно так легко потерять? Сехун оказался не тем, каким я его видела, когда тот родился. Почему я не увидела его темную сторону, быть может, Чен ошибается и он не такой силой обладает, как тот парень, которого отправили куда подальше. Силу должна была дать ему я. Ведь поэтому я отказалась от мира, чтобы собрать нужное количество. И когда это произошло, Сехун оказался совсем не тем сосудом, которым я его представляла. Я больше не вижу в глазах его будущее, лишь мрак.
Всматриваясь в свое отражение на зеркале, я вижу себя настоящую. Клыки, что вылезли, острые, как кинжалы, глаза черные, как бездна, ногти, превратившиеся в когти, вены выступают не красным, а темным цветом. В такие моменты я ненавижу себя. Чудовище, монстр.
— Ты не чудовище, — тихо прошептал Сехун, стоя у дверного проема.
— Почему ты так считаешь? — не оборачиваясь, говорю я.
— Девушки, наподобие цветка, не могут стать чудовищем.
— Сехун, я обещала, что защищу тебя, и я это сделаю, не волнуйся, — произнесла я, подойдя чуть ближе и касаясь пальцами его лица.
— Мы вместе справимся. У нас есть мудрый ДиО, сильный Кай, верный Чанель и умный Сухо, а также благородная Айрин, — с улыбкой сказал Сехун.
— И крутой Сехун, — рассмеялась я и, посмотрев в зеркало, поняла, что моя внешность меняется, я становлюсь обычной Айрин. Доброй и красивой.
— Мы все ангелы, — проговорил Сехун, кивая.
— Ангелы в ночи.
***
Вернувшись в гостиную, мы с Сехуном застали одного лишь Чанеля, допивающего драгоценный виски. Он посмотрел на нас, вот только не как обычно, а с заботой. В его взгляде не было ревности или вспышки злости — я видела в них доброту. Медленной походкой он подошел к нам и, обняв меня, взглянул на Сехуна, чей взор был устремлен на руки Чанеля, что обвили мою талию. В комнате не парила по воздуху напряженная аура, а, наоборот, витала дружелюбная атмосфера. Я с подозрением подняла глаза на Чана.
— Ты не хочешь его убить?
— Зачем его убивать? Нам сказали, что он не убиваем, — усмехнулся Чан.
— Мне следует использовать эту способность?
— Раз уж мы решили воевать против злодеев, стоит не бороться между собой, а защищать. — Мне нравилось, что двое больше не будут огрызаться. Пока мы болтали, в комнату зашла красноволосая девушка, плавной походкой направляясь к нам. Заметив присутствие посторонних, Чанель побежал к девушке и прижал к стене. Я первая узнала в ней ведьму — Сыльги.
— Зачем ты здесь? — спросила я.
— У меня просьба, — еле сказала Сыльги, которой трудно было дышать из-за рук Чана, сжимающих шею девушки.
— Отпусти её. — Чанёль осторожно убрал руки, не отрывая глаз от Сыльги. — Оставьте нас.
Парни послушно вышли, оставив нас одних. Сыльги подошла чуть ближе.
— Мне нужна помощь, — начала Сыльги, дожидаясь моей реакции.
— С какой стати я должна помогать тебе?
— Я правда сожалею, что согласилась с идеей Йери, такое может сделать лишь настоящее чудовище, но у меня не было выбора. У меня есть брат, и я должна его спасти, для этого я ждала триста лет, пока не появилась ты, та самая посланная Богом. Капля твоей крови поможет мне вернуть его. Я сделаю все, что захочешь! — почти срываясь на крик, просила Сыльги, опустив голову.
— А вдруг ты обманываешь меня и отнесешь кровь Йери?
— Йери нужно больше крови, почти вся. А мне хватит одной капли, правда.
— Тогда в обмен ты сделаешь кое-что для меня, когда придет время? Обещаешь?
— Все что угодно!
Я в последний раз посмотрела с ног до головы на Сыльги и, проткнув подушечку пальца клыками, капнула капли на небольшую бутылочку, которую принесла девушка. Она с благодарностью посмотрела на меня, улыбаясь.
— Когда нужна будет помощь, зови.
Сыльги скрылась, спрыгнув с окна, оставив за собой прохладный ветерок. После её исчезновения в комнату зашли Сехун с Чанёлем, обсуждая кое-что интересное. Они в недоумении взглянули на меня, не решаясь задать вопрос. Объяснив им всё, я смогла убедить их, что ничего плохого не последует.
Спустя какое-то время, когда наш разговор обрел интересный оттенок и мы весело смеялись, шутили друг с другом, в гостиной появились еще несколько силуэтов: Кай, Чен, ДиО и Сухо, улыбаясь, стояли возле дверей, но Чен переменился в лице, заметив Сехуна, что, не переставая, улыбался, не отрывая взгляда от меня.
— Айрин, как я знаю, ты разве не видишь будущее? — спросил Чен, усаживаясь на кресло, стоявшее возле камина, и продолжил после моего кивка: — Ты видишь его будущее?
Недолго думая, я ответила:
— Впервые я увидела в нем добро и свет, когда он только родился, держа его на своих руках, я отчетливо видела, что он спасет всех нас — вампиров — от нападок оборотней. Но после слов, что ты сказал сегодня ночью, я снова заглянула в его глаза и не увидела ничего. Словно его будущего больше нет.
— Значит, я умру? — грустно проговорил Сехун.
— Я могу предвидеть и смерть.
— Тогда что это?
— Никто не знает, Сехун. Я столько думала, но ответа на вопрос не нашла, если только Чен не знает?
— Есть один способ, но потребуется очень много сил, — высказал Чен.
— Можешь, взять у меня, — вызвалась я.
— У меня есть вопрос, который интересует не только меня, но и всех, кто наслышан о тебе.
— Вопрос?
— Почему ты двадцать лет скрывалась во дворце? Что ты всё время делала?
— Всех интересует моя жизнь, даже Лухан... — произнеся в слух имя красавчика-директора, я в миг задумалась о том, что сейчас хотелось бы с ним увидеться и сказать спасибо, но другая сторона твердила, что он предал меня. Голос Чена вернул меня обратно в комнату. — Простите. Я задумалась.
«Почему ты думаешь о Лухане? Он тебе нравится?» — в мыслях сказал Сехун, сверля меня взглядом.
«Снова за свое?» — подумала я, косо взглянув на него.
— Однажды, после рождения Сехуна, ко мне во сне пришла его мать. Она сказала, что я обязана собирать силу, чтобы в будущем отдать её Сехуну. Я почувствовала, что она говорит правду и я должна была собирать свои силы, чтобы, когда придет время, Сехун смог взять её у меня. Именно поэтому Йери похитила меня, чтобы взять мою кровь и стать самой могущественной и непобедимой, но эта судьба предназначалась Сехуну.
— И отдав ему свою кровь, ты должна была умереть? — заметил Чен, подняв правую бровь.
Я кивнула. Это было правдой, я была готова к этому уже двадцать лет. Так я смогла бы спасти наш народ, наш клан, которых и так осталось мало.
— Ты издеваешься?! — крикнул Чанель, толкнув стол, стоявший перед ним. — Ты решила молчать до самого конца? А как же мы? Посоветоваться с нами не могла?
— Я лишь хотела помочь своему клану. Стать наконец настоящей королевой.
— Твое решение очень глупое, Айрин, — вмешался ДиО, чей голос стал довольно ниже, чем обычно.
— Если перелить мою кровь Сехуну, он станет неубиваемым, самым мощным оружием против всех наших врагов, понимаете?
— Всё, что ты говоришь, нереально, — вставил Сухо.
— А меня спросить? Думаете, я бы согласился? — заявил Сехун, подойдя чуть ближе ко мне.
— На самом деле, Айрин права, — Кай впервые за долгое время открыл рот. Всё внимание устремилось на него. — То, что говорит Айрин, реально. Я сам видел заклинание и нужные атрибуты. Я знал мать Сехуна.