Земля магических аномалий

1

Спален в доме ведьмы джунглей хватило бы всем, но Софи уговорила остаться с ней. Они лежали в разных сторонах комнаты, Хантеру достался диван, но, по правде, и ему было спокойнее, пока они были рядом, хоть Сабрина и убеждала, что сделки не нарушает.

Софи долго ворочалась, в итоге завернулась с головой в одеяло и все же затихла. Окон в комнате не было, но каменные стены охлаждали помещение еще сильнее.

Хантер пытался уснуть, но мешали размышления. Все запуталось. Сильно.

Он надел брюки, накинул рубашку и спустился вниз. Облегченно выдохнул, ведь Мара и Сабрина наконец перестали пить ром и разошлись по спальням. Хотел выйти на улицу, но вспомнил про холод. Занял диван и закурил, надеясь, что ведьма не убьет его за дым и запах.

Хантер продолжал думать о Софи. Пытался осознать, что влюбился не просто в девчонку, а в ту, что ждал все эти годы. Вспомнил их поцелуй. Улыбнулся, представляя, какого было бы, не остановись они...

Качнул головой: он должен уничтожить Оливера. И теперь знал это точно, ведь стоило вспомнить Фостера, перед глазами появлялись не только погибшие дочери, но и шрамы на груди Софи. Кусок дерьма должен ответить за все, что сделал. Заплатить за все страдания, что привнес в этот мир.

Значит, Софи придется все же отпустить...

Хантер резко повернулся, слыша шаги на лестнице. Софи плотнее запахнула одеяло, немного расслабилась, найдя его, и села рядом. Взволнованная, даже напуганная. Хантер сжал ее голую коленку, окунулся в чужие чувства, затушил сигарету и подвинулся ближе.

— Что?

— Эви не отвечает, — выдавила Софи. Спрятала лицо в ладонях, а ее тревога волной окатила Хантера.

— Ночь...

— Со вчерашнего утра. Ти-ши-на. — Софи резко повернулась к Хантеру, и тот ощутил вину, что грызла ее. — Это я оставила ее дома. С отцом! Знала же... но позволила уговорить себя уйти без нее.

— Уверен, с ней все хорошо, — ответил Хантер, но занес палец над запястьем, ведь понимал: если не отвечает, значит либо без сознания, либо в зачарованных наручниках, что лишают магии. — Попрошу Бена проверить.

Хантер вывел на запястье послание Бену. Если бы знал, что Оливер питает особую любовь к Эвелин — скорее всего взял бы ее собой. И так планировал увести Софи, подозревая, что это развалит королевство, но решил, что сестра-близнец здорово упростит ситуацию...

— Поговори со мной, — попросила Софи. — Пожалуйста.

Хантер кивнул, но что рассказать не знал. Мог много поведать о земле магомалий и тварях, что обитают там, особенно по ночам, но подозревал, что Софи это точно не успокоит.

— Я похожа на нее? — вдруг спросила она. — Твою жену?

Хантер улыбнулся.

— Похожа. Но я не вижу Люси в тебе, не бойся.

Софи отвернулась, задумчиво свела брови вместе. Что ж, теперь она хотя бы задумалась о трудности их положения, а не о пропавшей сестре.

— Я давно смирился, что никогда ее больше не увижу, — продолжил Хантер. — Свыкся с мыслью, что встречу другую девушку. Просто... не был готов, что так скоро, по правде. Я даже не понял, что это ты, пока Мара не ткнула меня в это носом.

— И что дальше? Отправишь меня на Луоры? А сам останешься тут творить свою страшную мстю всея мстей?

Хантер не ответил, ведь не мог так разочаровать Софи. Все было куда сложнее, чем она могла представить. Да, он хотел уничтожить Оливера, оставить его на пепелище, но еще только Сабрина могла очистить сердце Софи. И вот эта стерва точно не ударит палец о палец, пока не убедится, что Хантер и правда поможет устроить взрыв.

— Ты и правда это задумал? — Софи стряхнула его руку с колена. Отсела. — Обо мне ты подумал? Мара доходчиво объяснила, что меня ждет. Любить другого? Да. Быть счастливой с другим? Да. Быть счастливой вообще без мужика? Трижды да! Но только я всегда буду ощущать боль от метки, что осталась шрамом на душе. Всегда буду скучать по тому, что даже не помню. Гореть иногда по ночам от одиночества. А знаешь почему? Потому что ты, Грегори Голд, решил скрепить души. Потому что ты пообещал любить меня во всех жизнях. Так, пожалуйста, возьми теперь ответственность за то, что сделал, и будь мужиком, исполни свою клятву.

Софи замолчала, часто дыша, беспомощно наблюдая, как Хантер расплывался в улыбке. Она не понимала, насколько потрясающая, ведь успела пленить его всего за несколько дней. И что каждым словом, каждым действием влюбляла в себя все сильнее.

— И не смотри так на меня, — сказала Софи, краснея. Хантер взял ее за подбородок, не давая отвернуться.

— Я не могу тебе что-то обещать. И я хочу, чтобы ты приняла решение сама. Ты ничего мне не должна.

Запястье кольнуло, накрыла боль, словно буквы на коже вырезали ножом. Хантер оглядел послание и нахмурился, несмело посмотрел на Софи, что перестала дышать от волнения.

— Соврешь — я тебя ударю, — холодно сказала она. — Будешь врать — я уйду. Сама уйду на Луоры!

Хантер качнул головой, пытаясь скрыть чувство вины: он же не взял Эвелин с собой, хотя мог.

— Пожалуйста, Грег. Я очень хочу, чтобы ты говорил мне правду. Даже если это сделает мне больно.

Он кивнул, но не спешил, пытаясь понять, как смягчить новости. Понял, что как ни говори — реакция будет одна.

— Первым делом как вернемся — пойдем к Эвелин. Обещаю.

— Жива. Уже хорошо.

— И с ней все хорошо. Все обошлось. Она не отвечает, потому что Бен усыпил ее магией, чтобы она... пришла в себя.

— Жива, — повторила Софи, напрягаясь все сильнее. Она схватила Хантера за руки, опаляя страхом.

— Оливер... узнал про свидание. Расстроился. Он...

Хантер замолчал, а Софи помотала головой, догадавшись. До боли вонзила ногти в его ладони.

— Он пытался взять ее силой. Хорошо, что Эвелин кричать громко умеет...

— Бен помог, да?

— Да.

— Как это произошло?

— Софи, у меня рука, а не полотно и не книга.

Она опомнилась и поджала губы, жмурясь, чтобы скрыть слезы. Хантер понимал, что она считает себя виноватой, но не знал, как утешить. Все, что мог — обнять. Так и сделал. И она прижалась к нему, открываясь до конца, доверилась. Хантер гладил ее по спине, размышляя, как долго Оливер сумеет скрывать пропажу дамы Сердец, и как скоро люди поймут, что можно свергать короля, а Реджина пойдет войной на Хартбрук.

Софи хлюпала носом, заливая слезами шею Хантера. Ее эмоции постоянно менялись, как в калейдоскопе, она опаляла то злостью и ненавистью, то горем и отчаянием. Ее сжирало чувство вины, а обида пыталась поглотить целиком.

— Я с вами, — выдавила она немного погодя. — Давай взорвем скалы.

— Софи...

— Я хочу, чтобы он умылся своей кровью. Чтобы страдал. Мучился!

Она отдалилась, распахнула рубашку, показывая шрамы на груди. Словно Хантер мог забыть, что Оливер сделал с ней.

— Ты прав. Он должен ответить за все, что сделал. Со мной, с Эви, с тобой. С нашей страной! Он медузов говнюк, и я хочу увидеть, как он захочет сдохнуть от боли.

— Софи...

— Из-за него умерли мои родители, он украл меня у тебя, запер в золотой клетке, заставлял пугать людей, оставил на мне шрамы, пытался изнасиловать Эви... — перечислила Софи и застыла. Ее глаза удивлено расширились, слезы высохли, сгорая от ужаса, что накрыл с головой, ведь она только сейчас осознала в полной мере все, что ей пришлось пережить из-за Оливера. — Он уничтожил наш дом. Мы не вернемся домой... он...

— Иди сюда. — Хантер притянул Софи к себе и обнял. Она снова заплакала, дрожа от ужаса.

— Я ненавижу его, — бормотала она между всхлипами. — Ненавижу...

— Мы отомстим ему, обещаю, — повторял Хантер, не зная, как успокоить душу Софи теперь.

Истерика стихла четверть часа спустя. Хантер заставил Софи вернуться в спальню, чтобы поспать. Она продолжала дрожать, поэтому он осторожно коснулся вены на ее шее, чтобы усыпить и дать прийти в себя.

2

Гремел гром. Небо озаряли яркие вспышки молний, раскрашивая тучи в алые оттенки. Хантер и сам начинал паниковать, ведь дождь мог начаться в любой момент.

Софи притихла. Постоянно смотрела на запястье, ожидая новых посланий, но Эвелин ограничилась коротким «я в порядке» и больше в беседу не вступала.

Пару часов назад Софи все же не выдержала и засыпала Хантера вопросами о Бене.

— Он точно надежен?

— Точно. Я бы не отправил к твоей сестре непонятно кого.

— И ты уверен, что он не сделает ей больно?

— Я бы доверил Бену свою жизнь. И даже твою. Мы не раз спасали друг друга, а познакомились еще до взрыва и вместе работали.

Софи свела брови вместе, снова посмотрела на запястье, а Хантер тяжело вздохнул, разглядывая заживающие раны, которые больше не было нужды бинтовать, подозревая, что останутся шрамы.

— И Бен... хороший? Добрый?

Сабрина хохотнула, а Мара толкнула ту в плечо.

— Он... — Хантер задумался, как описать мужика, который без сомнений отсечет голову любому, кто перейдет ему дорогу. — Добрый для своих. Справедливый. Сильный и отлично владеет мечом.

Софи сложила руки на груди, волнуясь.

— И он защитит Эвелин, потому что я об этом попросил. А еще он ненавидит Оливера, и сделает все, чтобы ему было хреново.

— За что? — скучающе спросила Сабрина.

— Он потерял родителей и девушку во время взрыва.

Это новость немного успокоила Софи, и дальше она шла молча.

За день благодаря Сабрине они сумели преодолеть путь до дома, в котором Софи и Хантер ночевали в первую ночь, ведь ведьма отпугивала тварей и позволяла срезать дорогу по опасной территории. Молнии продолжали озарять небо, добавляя света в угрюмый пейзаж земли магомалий, укрытой сумерками. Но выдохнуть и отдохнуть не вышло — убежище оказалось занято.

Хантер потянул Софи за руку обратно в джунгли, прижимал к своей груди, закрывая ее рот ладонью. Она мигом замерла, считывая его беспокойство, сощурилась и кивнула, видя опасность.

Пятеро мужчин вынесли стол на улицу и играли в дурака, громко хохоча. Наслаждались громом и хлопали в ладоши, едва кто-то выигрывал. Одетые в черные брюки и зеленые рубашки с вышивкой знака ордена разума.

— Члены ордена, — холодно сказала Мара. Они немного отошли в джунгли, чтобы их не услышали. — Убьем?

— Нет! — шикнула Софи. — Они нам ничего не сделали.

— Какие у нас варианты? — спросила Сабрина, облизывая губы в предвкушении. — Эти идиоты пытаются выжить меня с моих земель.

— И нам пора искать укрытие, — добавила Мара. — Дождь начнется в любую минуту.

— Грег?!

Хантер молчал, размышляя. Показывать парням Софи нельзя — он видит их впервые, скорее всего они захотят исполнить свой долг и придать огню даму Сердец. Да, с такой командой они без проблем убьют их, но убивать не хотелось — это вызовет подозрения. Припугнуть тоже не выйдет — они не сдадутся, пока не уничтожат аномалии или не умрут сами.

— Пускаем даму Сердец, — заявила Сабрина, хватая Софи за плечо. Хантер грубо оттолкнул ведьму. — Ну что? Не справится с пятью мужиками?

— Справлюсь, еще и тебя заодно убью, — прошипела Софи. Глаза начали краснеть, в ушах зазвенело, а сердце в груди болезненно сжалось. Хантер тряхнул ее, вырывая из власти магии, боясь, что члены ордена тоже это почувствуют. — Прости.

— Тогда Софи их убьет, — не сдавалась Сабрина. — Я давно мечтала ощутить вкус смерти от ее рук.

Софи вздрогнула, едва вспыхнули молнии, а затем загремел гром. Зажмурилась, нервно кусая губу.

— Мы не можем их убить — это привлечет внимание ордена, — отрезал Хантер. — Особенно, когда они найдут следы магии Софи. Переночуем в палатке, нам нельзя привлекать внимание.

— Я? В палатке? Тогда я их убью. — Сабрина рванула к парням.

Мара выругалась и устало качнула головой, пряча череп в складках платья.

— На кой она тебе в союзницах? Она дурная!

— Поможешь?

— Да.

Они отправились за Сабриной, что успела подойти к столу и начать флиртовать с членами ордена. Парни вызвали мечи. Карты полетели на землю, разлетелись по округе, подхваченные ветром. Пропали и улыбки: ведьму джунглей давно мечтали убить.

— Ну что вы? — елейно говорила Сабрина. — Не дадите одинокой даме переночевать с вами? Со мной будет весело!

— Мы ведьм убиваем, — холодно заявил один из парней — высокий и хорошо-слаженный блондин. Угловатый, с острыми чертами лица он воинственно выставил меч, выходя вперед. — Хантер? Мать твою, ты с ведьмой спелся?

— И еще с богиней смерти, — добавила Мара.

Остальные парни встали за блондином — видно, их главным. А Хантер припомнил, что этот парень вечно таскался за Реджиной.

— А вы заняли дом, в котором я планировала сладко поспать, — заявила Сабрина, выращивая ногти на правой руке. — Придется вас убить, раз не хотите делить со мной кровать.

Софи нервно дернула Хантера за руку, передавая свое негодование. Он тяжело вздохнул, понимая, что выбраться из ситуации будет непросто. Так еще и Софи явно против убийств...

— Это дама Сердец, — выдавил русый парень с короткой стрижкой. Он указал трясущимся пальцем на Софи, что стояла за Хантером, а блондин изумленно вздернул брови, выставил руки, не давая мужчинам броситься в атаку.

— Хантер, скажи, что ты ведешь ее в орден, чтобы придать огню.

Вместо ответа Хантер махнул рукой, вызывая меч. Ну, драка так драка. Повезет — они быстро очистят сердце Софи и орден больше не будет ей угрожать. Не повезет... что ж. Хантер убьет каждого, кто посмеет хотя бы посмотреть в ее сторону.

— О! Драка! — весело воскликнула Сабрина.

— Да ты меня бесишь! — заявила Мара и выдохнула черный дым. Магия смерти распространялась по земле, ища жертв, туман искрил в лучах молний. Члены ордена начали бой. Хантер отбил удар мечом, пошел в атаку сам.

На землю упала первая капля дождя. Прогрохотал гром. С такой силой, что заложило уши.

Сабрина довольно потирала руки. Мара пыталась убить парней своей магией.

Дождь усиливался. Капли били по коже, обжигали, заставляя ту краснеть.

Софи вышла вперед и развела руки, беря под контроль сердца. Глаза покраснели, сердцебиение затопило улицу, отгоняя дождь и заглушая гром.

— В дом все. Быстро! — прошипела она. — Или убью каждого сама!

Мара и Хантер переглянулись, кивнули друг другу. Они толкали парней в спины, заставляя бежать в укрытие. Сабрина недовольно пыхтела, но двигалась следом. Вернулся шум дождя, а Софи устало покачнулась, схватилась за плечо Хантера.

— Порядок? — спросил он, беря ее за талию, помог зайти за дверь.

— Не убивай никого. Пожалуйста, — прошептала она, борясь с усталостью. — Медуза, с каждым разом использовать магию все больнее...

Хантер усадил Софи на диван, обеспокоено провел по ее щеке, считывая отчаяние, и все же повернулся к членам ордена, которые оказались в плену дыма Мары. Отобранные мечи валялись на полу вдали.

— И что дальше? — насмешливо спросила Сабрина. — Какой медузы мы спасаем их?

— Свяжем, — властно заявил Хантер, заглушая мир. — А завтра пойдем в разные стороны.

— Хантер, — позвал блондин. — Я, Финн Флетчер, главный страж отряда ликвидации номер шесть ордена разума и правая рука Реджины Кинг, прошу тебя одуматься. У тебя еще есть шанс отдать нам даму Сердец и вступить в наши ряды. Иначе нам придется объявить тебя сообщником аномалии и принять меры по ликвидации.

— Да плевать, — ответил Хантер, открывая все ящики на кухне по очереди. Улыбнулся, найдя веревку. — Софи — моя.

— Она — аномалия, Хантер, — не сдавался Флетчер, пытаясь выйти за дым, что обжигал его руки и ноги, едва касался. — Как ты не понимаешь? Она это все начала. Она — источник аномалий в природе.

— Заткнись.

Хантер кинул веревку Маре, прожег взглядом Сабрину.

— Поколдуйте, может, а?! И свяжите их.

— Убивать точно не будем? — не сдавалась Сабрина.

Хантер со злостью толкнул стул и тот с грохотом упал на пол. Мара недовольно шикнула на Сабрину и вручила второй конец веревки, которую успела обвить своим дыханием. Ведьма закатила глаза, но все же принялась помогать связывать парней.

— Хантер, эта сука виновна во взрыве, — не унимался Флетчер. Снова попытался пересечь дым Мары, зашипел, когда магия облизала ногу и прожгла дыры на штанах. — Она начала это дерьмо! А теперь держит в страхе целый город! Сделала его своим королевством!

Члены ордена согласно загудели.

— Идем, — буркнул Хантер, хватая Софи за локоть. Она сопротивлялась, не сводила глаз с Флетчера.

— Грег... — Она беспомощно посмотрела на него, словно и правда могла поверить в ту чушь, что болтал недоумок.

— Я пригляжу за ними, — сказала Мара.

Хантер благодарно кивнул и увел Софи на второй этаж. Закрыл дверь, надеясь, что шум дождя заглушит голоса членов ордена. Они оказались в небольшой спальне с мансардным потолком, капли мелодично стучали по крыше и окну, немного успокаивая. Деревянный пол скрипел от шагов, кровать была накрыта пыльным покрывалом, зато на столе в углу нашлась еда, оставленная членами ордена разума.

— Поешь, — сказал Хантер, толкая Софи к столу.

— А ты?

Хантер устало потер виски: когда этот день успел свернуть не туда? Какой медузы он доверился Сабрине? Неужели в целой стране никто больше не сумеет очистить сердце Софи? И когда он успел настолько привязаться к девчонке, что готов перерезать глотку любому, лишь бы не видеть такую безнадегу в ее глазах?

— Он болтает чушь, ты же знаю.

— Знаю. Но он в это верит! Все в ордене в это верят?!

Хантер тряхнул плечами, не желая отвечать.

— Поешь. Прошу.

Софи смерила его усталым взглядом, выбрала пару сэндвичей и с ногами залезла на кровать. Хантер сел рядом. Он жевал холодную курицу, но даже не осознавал вкус, слишком погруженный в мысли.

— Грег, какой медузы ты доверяешь Сабрине?

— Я не доверяю ей. Но она — мой единственный шанс очистить твое сердце.

Хантер все же отложил курицу. Приоткрыл дверь в ванную.

— Вода есть. Иди умойся, а я пойду покурю.

— Грег...

— Покурю и вернусь. Да и ты... попробуй тебя обидеть.

Не дожидаясь ответа, Хантер слетел по ступенькам на первый этаж, хмуро оглядел связанных парней. Сабрина начертила круг, который искрил и мерцал, показывая, что не выпустит никого на волю.

Парни паниковали, недовольно переговаривались, а Флетчер не сводил хищного взгляда с ведьмы, что коварно ему улыбалась.

— Стеречь, не позволять выходить из круга. Не убивать, — велел Хантер.

— С каких пор ты решил, что можешь мною командовать? — прошипела Сабрина.

Хантер качнул головой, открыл дверь и вдохнул влажный воздух. Дождь с силой бил по земле, но гром греметь перестал, что уже радовало. Ветер шелестел пальмами, словно играл на музыкальном инструменте, навевая тревогу.

— И что ты планируешь? — спросила Мара, вставая рядом.

Сабрина жарко спорила о чем-то с Флетчером, поэтому не могла помешать им говорить.

— Свяжем их. Уйдем в город. А там уже все будет не важно.

— Мы можем убить их, вырвать сердца, чтобы инсценировать нападение бессердечных.

— Нет.

Хантер закурил, откинул голову, выдыхая дым. Хотелось выйти под дождь, подставить уставшее лицо под капли, но увы. На земле магомалий так нельзя.

— Ну а эта? Она меня бесит.

Хантер согласно кивнул: Сабрина и его выводила из себя.

— Ты вообще понимаешь, что творишь? Своими руками отдаешь ей сильнейшую магию! Да с ней она...

— Взорвет скалы и умрет.

Мара поджала губы, зажмурилась, теряя самообладание.

— Хантер, ты понимаешь, что задумал? Взрывать скалы...

— Сабрина хочет взорвать скалы. Только она может забрать магию дамы Сердец. Я хочу, чтобы Софи стала свободна и прожила долгую жизнь. Значит, я отдам эту магии Сабрине и мне плевать, что будет. Главное, что Софи...

Мара недовольно толкнула Хантера в плечо, заставляя замолчать.

— Я виноват перед ней, ты же знаешь.

— А еще любишь ее.

— Ну, спасти ей жизнь я решил еще до этого, потому что проклял ее.

— И спас этим.

— Ты же тоже хочешь отомстить Оливеру. Нет?

— Хочу. Но не взрывать скалы! Просто вырвать его душу и распотрошить было бы славно.

Хантер пожал плечами, ведь уже и сам запутался, чего хотел.

— Ты можешь усмирить свою магию?

— Нет. Ты мне нравишься, Грег. И Софи мне нравится. Поэтому я помогу вам перейти к действиям.

— Мара...

— Вас тянет друг к другу, я просто слегка ускоряю процесс! Любовь — это прекрасно! Секс — тоже прекрасно! В чем проблема?

Мара устало вздохнула и вернулась к Сабрине, которая вовсю дразнила запертых в круге парней. Хантер вглядывался в их лица, пытаясь понять, почему они так верят, что убийство дамы Сердец хоть как-то улучшит обстановку на земле магомалий. Софи — последствие, а не причина. Она получила магию после того, как взрыв скал спровоцировал мощный выброс магии и заставил источник жизни сойти с ума, что не сумел пропустить через себя столько душ за раз. Но орден продолжал винить маленькую девочку во всех бедах, не замечал, что она — оружие в руках настоящего психопата, который захватил Хартбрук и сделал своим королевством.

Хантер подошел к кругу, сложил руки на груди. Флетчер усмехнулся, качнул головой, демонстративно выплюнул, показывая все, что о нем думает.

— Реджина все еще верит, что ты примкнешь к нам. Знаешь, она уверена, что ты поможешь свергнуть даму Сердец и захватить власть в Хартбруке.

— Дама Сердец была пленницей Оливера. Он заковал ее в браслет, чтобы держать при себе, как собаку, и с ее помощью держал людей в страхе.

Флетчер мотнул головой. Остальные парни прыснули, явно доверяя своему главному.

— Реджина готова идти на Хартбрук? Почему вы тут?

Парни молчали. Сабрина наконец затихла, вслушиваясь в разговор.

— Дошли слухи о пропаже дамы Сердец?

— Нас послали на разведку. Говорят, дама Сердец перестала показывать силу... — заговорил русый парень с короткой стрижкой, но Флетчер шикнул на него.

— Заткнись, Калеб!

— Что еще? — спросил Хантер, вглядываясь в глаза Калеба. Он выглядел совсем юным мальчишкой, неопытным, верно, только прошел обряд посвящения.

— Заговоришь...

Мара махнула рукой, магией смерти сжимая горло Флетчера, тот захрипел, прожигая взглядом богиню, шипел с такой яростью, что по подбородку потекли слюни.

— Хватит пока, — сказал Хантер. — Так что еще? Когда вы пойдете на Оливера?

Флетчер закашлялся, судорожно вдыхая воздух. Калеб с сомнением посмотрел на командира, нервно облизал губы.

— Девчонка выглядит нормально.

— Потому что она обычная девчонка, — кивнул Хантер. — И держит силу под контролем. Так что еще?

— Реджина отправила нас на разведку. Если мы подтвердим, что дама Сердец больше не опасна — мы пойдем на Оливера войной.

Хантер нахмурился: нехорошо. Война между орденом и Оливером — последнее, что ему нужно.

— А еще мы ищем возможность подойти к источнику...

— Заткнись или я вырежу твой язык, — процедил Флетчер.

— Зачем вам к источнику? Фон там слишком высок — вы умрете через пару минут.

Калеб с испугом посмотрел на Флетчера, опустил глаза. Остальные парни молчали, боясь ослушаться приказа главного.

Хантер посмотрел на Мару, та пожала плечами, но тоже выглядела взволнованной.

На втором этаже что-то загрохотало и зазвенело.

— Мы попробуем их разговорить, — пообещала богиня. — И будем спать с Сабриной по очереди. Иди к Софи.

— Я тоже могу...

— Ты человек. Иди поспи.

Хантер с благодарностью посмотрел на Мару, ведь, по правде, сильно устал и не помнил, когда в последний раз спал больше пары часов за ночь. Догадывался, что и сегодня вряд ли сумеет нормально отдохнуть, ведь ко всем переживаниям прибавились новые вопросы: на кой Реджине лезть в самую опасную точку на земле?

Софи сидела на кровати, обхватив ноги руками. Она вскинула на него покрасневшие глаза, утерла нос и положила подбородок на колени. Осколки разбитой посуды усеяли пол.

Хантер несмело сел рядом, облизал губы, подбирая слова, зная, что надо бы утешить, успокоить, но не умел.

— Завтра вернемся в город, — заговорил он наконец. — Снова можно будет не боятся дождя. Сестру увидишь.

— Отца убьем. Проведем опасный ритуал.

— Поедим нормальную еду. И примем душ.

Софи повернулась к нему, поправила сорочку, пряча голые ноги.

— Грег... — Она тяжело вздохнула, качнула головой, не зная, как выразить мысль. — Я так виновата перед Эви. Как ей в глаза теперь смотреть?

— Виноват Оливер. Не ты.

— Но я оставила ее дома. Не взяла с нами. Не осталась с ней. Я...

— Ты не можешь охранять ее. И не должна брать ответственность за поступки других людей.

Софи нахмурилась, осторожно взяла Хантера за руку, передавая тревогу и грызущее душу чувство вины.

— Знаю, но... будь на ее месте я, ты бы говорил совсем по-другому. Ведь так?

Хантер попытался вырвать руку, но Софи успела ухватить, как его окатила волна ярости, едва он представил, что Оливер попытаться изнасиловать Софи, а не Эвелин.

— Будь это ты — я бы кастрировал его и отрубил руки. Если хочешь — так и сделаю.

— Эви спрашивай, не меня.

Софи откинулась на стену, подтянула ноги к подбородку.

— Бить посуду — единственный способ выразить протест? — осторожно спросил Хантер.

Софи дернула плечами, закрыла глаза.

— Первым делом он запретил использовать на нем силу и даже просто касаться без разрешения. Оставалось кидаться посудой. — Софи вновь посмотрела на Хантера. — Ты тоже можешь. Я же могу случайно...

— Я не посмею контролировать твою силу. Захочешь остановить мое сердце — значит, заслужил.

Софи кивнула, с сомнением оглядела его.

— Останься. Пожалуйста, — тихо попросила она.

— Схожу за одеялом, лягу на полу...

— Грег.

Он усмехнулся, слыша иронию в ее голосе, утопая в лукавых глазах, что прожигали до души, а еще — делились отчаянием.

Этой ночью Софи снова оказалась в его объятиях. А он сумел наконец поспать, ведь позволил себе утонуть в ее эмоциях и расслабиться.