Глава 6. Лизавета
Фёдор Михайлович по-прежнему был в оцепенении. Как в бреду он повторял: «Аннааннаанна», пока целый ушат холодной воды не обрушился на его голову.
- Я не Анна. Я Лиза. Лизавета.
- Аннаннанна,- как заведённый снова и снова повторял Фёдор Михайлович.
Третья пощёчина привела его в чувство. Этого не может быть! Жуткая старуха трансформировалась в прелестную девицу? «Я сошёл с ума? Допился до чёртиков? Я вижу сон? Это злой розыгрыш?» Одна идея сменяла другую, и ни одна не была похожа на правду.
Пока в голове Фёдора Михайловича происходил мозговой штурм, шок, отторжение и, наконец, принятие, девица с любопытством разглядывала незваного гостя.
- А где старуха? – наконец, выдавил Фёдор Михайлович.
- Какая старуха? – улыбалась Лизавета.
- Старуха, которая здесь жила.
- Здесь не жила старуха. Но если только Вы меня старухой считаете, - девица пыталась кокетничать.
- Как же, давеча, на днях... месяц назад... я заходил... Да вот и часики на Вашей ручке... батюшки моего подарочек. Я пришёл их выкупить...
Внезапно Фёдор Михайлович увидел, что перед ним стоит красивая женщина. Глаза Лизаветы сверкали молнией, вожделенные губы манили, грудь вздымалась. Это была не наивная девица, это была богиня, мечта, страсть. Сильные руки притянули Фёдора Михайловича, сладкие уста вонзились в его рот, тонкие пальцы заиграли на его груди, добрались до живота, ниже, ниже - и Фёдор Михайлович стремительно стал падать в небытие.
Он не помнил, сколько времени провёл у Лизаветы – час, день, неделю, месяц, год. Однажды она отпустила его домой забрать какие-то вещи. Однажды они ходили играть. Лизавета играла также неистово, как и любила. Они выигрывали часто и много - Фёдор Михайлович раздал долги, заплатил прислуге и даже немного отправил жене с прощальным письмом и просьбой простить его, непутёвого. Лизавета стала для него всем: женой, любовницей, матерью, ангелом - хранительницей. Иногда Фёдор Михайлович пытался вспомнить, что же стало со старухой, какова была его жизнь до Лизаветы. Впрочем, всё пустое. Всё, что было до Лизаветы, пустое.
Отрезвил его Иван. В один вечер он нашёл Фёдора Михайловича в игорном доме. Иван выглядел измождённым и пребывал в ожидании приближающейся катастрофы.