Ассасины. Твое противоядие

Я вышла из гильдии с высушенными распущенными волосами, Эндари стоял уже на крыльце. Увидев меня, он беспечно улыбнулся как ни в чем не бывало.

– Куда пойдем сегодня? – спросила я.

– Сначала домой. Дождемся темноты.

– Хорошо, мне нужно на рынок, – устало сообщила я. – Отель ты так и не снял.

Он довольно кивнул.

Мы шли молча, у меня не было сил разговаривать, он видимо понял мое состояние и не приставал со своими шутками, за что я была очень благодарна. Где-то в глубине души. Ведь так сильно я устала из-за него.

– Что тебе нужно купить? – спросил он аккуратно.

– Я собиралась готовить рататуй, но если мы скоро пойдем...

– Нет, мы можем передохнуть. Тебе нужно, так что не переживай.

Я дошла до Солира, моего любимого торговца овощами. Он всегда продавал только самое свежее. Баклажаны, кабачки, помидоры, перец, морковь, чеснок и лук. Он все взвесил мне. Мы успели поболтать о ценах и налогах. Торговец протянул мне пакет, но его перехватил Эндари.

– Твой ухажер? – спросил торговец ехидно, не увидев на наших пальцах кольца.

– Можно и так сказать, – закатила глаза я.

– Пускай помогает, давай парень. А то она после работы всегда такая уставшая.

Эндари смиренно кивнул и взял пакеты поудобнее.

Мы отошли от прилавка, я повела к другому, где продавали хорошие травы. Там торговала молоденькая девочка лет пятнадцати – Дора, она часто подменяла свою мать.

– Привет, Рейни! – Она наградила меня бодрой улыбкой. – Что собираешься готовить?

– Рататуй.

Дора не спрашивала, что хотят купить, она узнавала, что люди будут готовить и подбирала им зелень и приправы, иногда советуя, что лучше убрать, а что добавить.

– Смотри, тимьян и розмарин срезали пару часов назад, матушка заносила свежую партию.

– Отлично! – кивнула я.

– А это кто? – громко шепотом спросила она, кивнув в сторону моего спутника.

– Эндари, он сегодня мой грузчик, – пошутила я.

Капитан посмотрел на меня и торговку посмеиваясь.

– Меня зовут Дора, – кивнула девочка.

– Очень приятно.

– Вы за деньги ей помогаете? Или проспорили что-то? Вы коллега с работы, да? – затараторила Дора, пока собирала мне зелень.

– Бесплатно и от души. Но да, можно сказать коллега. – Он тут нахмурился и задал следующий вопрос. – А что, Рейни часто спорит с кем-то, и кто проигрывает становится ее грузчиком?

– Нет, – усмехнулась Дора. – Вы – первый грузчик!

– О, какое почетное звание, – рассмеялся капитан.

– Но иногда она спорит. Однажды она пришла на рынок с зелеными руками. А когда я спросила, что это, то сказала, что проспорила друзьям, и ей пришлось купать пельмени в зеленке.

Она звонко рассмеялась, а Эндари смотрел на меня удивленно.

– Дора, хватит болтать, – заворчала я.

Девушка отдала нам пакет, и я расплатилась с ней, быстро достав деньги, опередив Эндари. Мы еще побродили по рынку, купили фрукты и пошли домой. Словно это был обычный наш день.

Словно мы правда семья, где любят друг друга.

– Купала пельмени в зеленке? – спросил Эндари по пути.

– Я же должна объяснять разные странности от своей работы. Например, когда обрабатывала йодом Николетт, руки по локоть были в нем.

– Но зеленка?

Я закусила губу.

– Это правда. Нам было двенадцать, и я действительно проспорила.

– Интересно, как ты проиграла.

– Это большой секрет, – заговорщически ответила я.

– Давай я расскажу мой, а ты свой, – предложил он.

Я хотела оборвать наш диалог, но что-то дернуло меня кивнуть ему.

– Однажды я забрался в кабинет к отцу и нашел его печать для приказов. Я напечатал на принтере распоряжение о том, чтоб мне готовили весь день хрустящие баклажаны и поставил печать. Отдал его заместителю и... люди из отряда действительно по очереди готовили мне весь день. Когда отец узнал, он сначала разозлился, что я так сделал. А потом похвалил за смекалку и что незаметно смог пробраться в кабинет. И сказал, чтоб я использовал свой ум и умения в следующие раза по назначению.

– Ну... Это не секрет.

– Я никому не рассказывал об этом происшествии. Так что?

– Ладно, – сдалась я. – Мы с Николетт и ее братом спорили, кто из нас быстрее поцелуется с кем-нибудь.

– Так. – Его глаза озорно блестели, глядя на меня.

– Вышло так, что Николетт поцеловала какого-то ровесника на улице у школы, просто так. А Лоуренс, он старше нас на пару лет, поцеловал Мэри из гильдии. Они тогда повстречались еще пару недель. И я осталась последняя. Они мне дали шанс, идти поцеловать нашего тренера, тогда засчитается.

– О, тебе надо было поцеловать какого-то мужика?

– Не совсем, ему было семнадцать, и он был хорош собой. Я тогда подкараулила его в кабинете экипировки, он собирал набор для задания. О, как сейчас помню его испуганные глаза. Девочка двенадцати лет пришла и накинулась на него. Он сразу понял, что я хочу сделать. – Я надула губы, когда перевела дыхание от рассказа. – Он отстранил меня и сказал, чтоб я не приставала ко взрослым дядям. Мне было так стыдно. Я целых два занятия боялась смотреть ему в глаза!

– А потом?

– Потом стыд прошел. Я сразу после этого случая побежала и поцеловала на рынке какого-то торговца в благодарность за свежие яйца. – Я увидела, как Эндари поперхнулся. – Я омлет собиралась делать. Ничего такого. Но было поздно. Я проиграла все равно. И в общей столовой налила полную кастрюлю зеленки и купала в них пельмени. Когда Нитта узнала, назначила нам штрафные всем, мы прибирались в столовой всю неделю.

– Какой кошмар. Тренер, наверное, потом пожалел, когда ты подросла? – спросил он, странно глядя на меня.

– Нет, он перевелся в другую страну, стал детским тренером. Оставил это дело ради своей невесты. Они тогда встречались.

Эндари тихо рассмеялся, и я расслабилась, подхватив его смех.

– Ты веселая, оказывается, – вдруг сказал он серьезно.

– Только с друзьями, – покачала я головой. – И я больше не делаю таких глупостей. Я же взрослая.

Он снисходительно посмотрел на меня с высоты своего роста и ехидно покивал головой.

– А еще ты добрая, ты мило общаешься со всеми на рынке. Они к тебе тянутся.

– Должно же быть в моей жизни что-то нормальное, – пожала я плечами. А в его глазах промелькнула грусть.

Мы уже почти пришли домой, поднялись в квартиру и разулись. Я прошла на диван и вытянула ноги.

– Поставь овощи на стол.

– Я могу вымыть их, – вызвался он.

– Ладно.

– Почему кстати ты ходишь на рынок, а не в магазин. Это дольше.

– На рынке всегда вкуснее продукты.

– Сейчас это мало кого волнует, даже в моей стране рынки и базары больше не пользуются спросом как раньше.

– Меня волнует, – ответила я.

Эндари разобрал пакет, вымыл овощи, фрукты и травы. Разложил ингредиенты на столе, а фрукты отправил в вазу. Он взял рюкзак что-то достал и подошел ко мне.

– Держи.

– У меня есть возможность оплачивать свои продукты, – ответила я, глядя на деньги.

– Но я же живу тут, трачу твою воду, и ем... Или ты не собиралась меня кормить? – он снова нахально улыбнулся.

– Ерунда, – ответила я.

Я прошла мимо него в свою спальню, чтоб переодеться.

– Тогда в следующий раз куплю продукты я, – услышала я голос из-за двери.

– Мне имеет смысл спорить? – спросила я.

– Только если тебе доставляет это удовольствие, маленькая упрямица.

Я переоделась в серые летящие штаны и темно-синюю свободную футболку на пару размеров больше меня. Ткань приятно дышала, я с удовольствием бы хотела лечь на кровать. Но живот издавал возмущенные звуки и просил ужина.

Я вышла в комнату, Эндари окинул меня странным взглядом.

– А ты точно сможешь готовить?

– Кто-то же это должен делать.

– Если ты скажешь, что нужно, то буду я. Давай, у тебя есть такая возможность командовать мной. Тем более, ты очень устала.

Я скептически посмотрела на нож в его руках и покачала головой.

– Что? – спросил он. – Думаешь я ножи могу только метать?

– Не люблю на кухне посторонних.

– Я так-то твой муж.

Он поднял руку и показал кольцо. Я разозлилась на очередные его глупости и кинула в него помидором, который он с легкостью поймал.

– Нам еще работать ночью, – напомнил он.

– Точно! – Я спрятала лицо в руках. – Я забыла, я уже переоделась даже.

– Это не сейчас, поэтому отдыхай. И все-таки...

– Ладно.

– Если бы я мог отменить все, то так бы и сделал. – Его взгляд был отчего-то виноватым. – Чтоб ты могла расслабиться и полежать.

– Ерунда. Давай доставай кастрюлю.

Я понимала, что если еще буду стоять готовить, то будет очень сложно работать. Хотя тонизирующий раствор был дома, но если его употребить и вызвать прилив сил, то потом организм восполнит свое, и я отрублюсь где-нибудь в неподходящий момент.

Я начала говорить, что делать, внимательно наблюдая за его руками. Помидоры нужно было залить кипятком и снять кожицу. Эндари ловко это проделывал. Я завороженно наблюдала за его длинными пальцами, которые держали нож.

Вообще, это была хорошая возможность оценить его физические данные незаметно. Я же должна знать, с кем имею дело.

Он был очень высокий, наверное, его рост около метра девяносто. Стройный, но не худощавый. Жилистый больше, с узкими бедрами и широкими плечами. Идеальный ассасин. Пальцы не тонкие, но и не сосиски. А каштановые волосы иногда потряхивались в такт его движениям.

Эндари быстро нарезал все, что нужно. Иногда я ворчала, что он неправильно нарезает.

В очередной раз и посмотрел прямо в упор на меня и сказал:

– Можешь мне показать.

Я подошла к нему и хотела забрать нож, но он не отдал. Я уставилась на него с возмущенным взглядом.

– Не поняла. А как показать?

– Положи руки на мои и управляй ими.

– Ой, ты правда думаешь, что я куплюсь на это? – рассмеялась я. – Ну ты смешной, конечно.

– Уже не заноза? – спросил он.

– Все еще заноза! И...откуда ты знаешь? Ты лазил в моем телефоне? – возмутилась я.

– Нет, он лежал на столе, когда я отправил тебе сообщение, пока ты переодевалась. А потом заметил на столе оповещение. Большая заноза, вот значит, как?

– Что ты там мне написал?

– Посмотришь после того, как поставим в духовку рататуй.

Я отказалась ему показывать, как нарезать и села обратно на стул. Он продолжил резать, оформил все в форме и отправил сковородку в разогретую печь.

Он показал на телефон, я открыла сообщение.

«Время смотреть, как плачет Делайла».

– Я не буду это с тобой смотреть, – возмутилась я.

– Почему? Ты и так пропустила пару серий, пока я был тут первые дни. Надо наверстывать.

Он прошел к телевизору и включил канал. О, да. Делайла опять там плакала. На этот раз, потому что бывшая подружка Ромула оказалось беременной.

Я сидела на диване скрестив руки на груди и накинув на себя суровое лицо.

– Как считаешь, как она должна поступить? – спросил он меня.

– Без понятия, я, когда смотрю сериал не анализирую, – закатила я глаза.

– Мне кажется, что ей давно надо было поставить на место Ромула. Он ее не ценит.

– Она его любит, – пожала я плечами. – Ей сложно.

– Девушка не должна так убиваться по мужчине. Она забывает о своей гордости.

– Разве любовь не противоположна гордости? – спросила я, глядя на него.

– Возможно, но не так. Гордость стоит умерять там, где понимаешь, что она идет во вред любимому человеку. Но не стоит от нее избавляться, если человек действует не в защиту тебя.

– Ерунда какая-то, – покачала я головой.

– Разве? Не думаю, что с парнями, с которыми ты встречалась, ты забывала о себе.

Я медленно обдумывала его слова. Во-первых, я не встречалась ни с кем. Пару лет назад я целовалась с какими-то парнями в баре, но потом мы ехидно сбегали с Николетт. А любовь... Нет. Ради общения с Лоуренсом я действительно не думала о себе. Я думала о нем, о будущем, об обстоятельствах.

Я опять поймала себя на мысли, что не вспоминала о Лоуренсе ближайшие часы, хотя раньше он был в моих мыслях постоянно.

Но сказала я вообще другое:

– Не скажу тебе.

Его брови взметнулись вверх, а на губах заиграла мальчишеская улыбка.

– Давай поспорим?

– На что?

– Если ты не сможешь выполнить условия поделишься своими мыслями.

– А если не захочу делиться? Всегда должно быть действие.

– Я скажу его попозже.

– Нет, сейчас.

– Попозже. Действие будет легкое. Зато если ты выиграешь – сможешь задать мне абсолютно любой вопрос или что-то тоже заставить сделать.

Во мне проснулся азарт.

– Давай! Какие условия?

– Мы после ужина пойдем к реке Люшери, я не знаю, сколько мы там пробудем. Потом будет насыщенный день, у меня тоже много планов, а тебе еще гильдию нужно посещать.

– Так...

– Кто быстрее завтра уснет тот и проиграл.

– Легко!

– Тонизирующие растворы не использовать.

Я возмущенно зарычала и ударила его подушкой.

– Эй-эй! Испугалась?

– Еще чего!

– Тогда спорим?

Он протянул мне руку, я вложила в нее свою. Его рука была теплая, почти горячая, он слегка сжал мою ладошку и разрубил спор второй рукой.

– Готовься, игрушечный ассасин, – рассмеялся он.

– Я сделаю тебя!

Он усмехнулся и покачал головой.

– Не думаю.

Он снова поймал мою руку и провел пальцами по тыльной стороне ладони.

– У тебя кожа воспаленная.

– Сейчас помажу кремом, и все пройдет.

Я мягко высвободила руку и прошла в ванную, где нанесла заживляющий раствор, а затем крем. Руки пощипывало, и я пыталась себя убедить, что это все от раствора.

Я переоделась, мы поужинали, рататуй получился хорошим, не таким как у меня, но хорошим. О чем я сообщила Эндари.

– Ну до твоего мастерства мне далеко, но, если будешь почаще меня учить, может догоню, – сказал он, завязывая ботинки на входе.

– Обойдешься!

Мы отправились на встречу ночной реке Люшери, время уже было час ночи.

– На мост? – спросила я, когда стали приближаться к нему.

– Нет. К набережной около, – ответил Эндари.

Мы подошли к воде.

– Что ты хочешь найти? – спросила я.

– Остатки от тела.

-–Ты думаешь, что это было бы разумно, скидывать тело в Люшери, если на мосте его убили?

– Других вариантов нет. Его вряд бы утащили куда-то.

– Но поисковые отряды проверяли воду, ничего не нашли.

– Я верю, что тело утилизировали здесь. А каким образом... Это предстоит нам выяснить.

– Вода холодная.

Было уже начало сентября, и несмотря на теплый климат Нуринии, ночи становились все холоднее.

– Ты же взяла горячительную сыворотку?

– Да... – медленно ответила я, понимая, почему он просил одеться как можно удобнее.

Я достала два пузырька, один протянула ему. Он чокнулся со мной.

– За твое здоровье! Возьми в воду анализаторю

Я кивнула и осушила бутылочку. Я почувствовала действие сыворотки сразу же. Это как пить чистый виски или абсент. Только еще горячее. Такое чувство, будто что-то огненное внутри пищевода опускается, а от груди расходится жар по всему телу.

– Ныряем! – скомандовал капитан.

Мы вошли в воду и поплыли к месту под мостом.

– Течение бурное, – сообщила я. – Что мы тут найдем?

Он не ответил и стал просто нырять, иногда всплывая на поверхность, от его рук шел голубоватый пар праны, он разжимал кулаки над поверхность воды, на лице было разочарование.

– Что ты ищешь?

– ДНК Рафиуса. Когда найду хоть каплю воды, содержащую его – надо будет проверить в анализаторе. Если будет достаточно – пойдем на берег. Если нет буду дальше искать.

Я кивнула. Прибор мог показывать результаты, если образцов будет достаточно. А учитывая, что я развеяла лишь пепел. Он будет долго искать. Не найдет.

Но внутри что-то грызло. Было ощущение, что этому мужчине все под силу. Это и восхищало, и пугало одновременно, заставляя ощущать меня холод, даже несмотря на действие сыворотки.

Я легко держалась на поверхности воды, лениво двигая ногами и наблюдая, как Эндари иногда всплывает.

В очередной раз он всплыл слишком восторженный. Мое сердце упало в пятки. Он подплыл ближе и в колбу прибора что-то вытряхнул. Просто вода?

– Тут есть его останки.

Я включила прибор, но лампочка для анализа не загоралась. Сердце вернулось из пяток.

– Мало, Эндари.

– Понял. Поплыли дальше.

Я еле заставила себя кивнуть и поплыла с прибором за ним. Мы отдалились от моста на километр, наверное. Мышцы ныли, особенно после тренировки, но я держалась. Я все-таки не игрушечный ассасин!

Эндари нырял глубже, стал дольше задерживаться под толщей воды, чем, когда мы были около моста. Неужели он прямо до дна доплывает? Он продолжал делать одно и то же: поднимался и опускался, заглатывая на поверхности как можно больше кислорода.

Мои надежды не оправдались. Видимо, жить моему глупому сердцу в пятках, а не в груди.

Я пристально следила за временем. За пять часов плавания, Эндари возвращался ко мне семь раз, и каждый из этих раз светящимися голубым цветом руками отправлял образец в колбу. И на последний подплыв прибор оказался готов показывать результаты. Образцов хватило.

Его глаза довольно блестели. Я неуверенно улыбнулась ему, лелея надежду, что мой вид не вызовет у него лишних вопросов. Действие сыворотки заканчивается, я замерзла. Только в этом же все и дело. А вовсе не в том, что мне, правда, было страшно.

– Что показывает? – спросил он.

– Для более точных анализов, нужно будет проверить еще в другом аппарате. Но пока я вижу... что это не кусочки тела. Это пепел.

– Значит его сожгли.

– Да, – тихо ответила я.

Мы слегка дрожали, когда вышли на берег. Вокруг стали включать освещение на мосту, которое было выключено с трех до пяти. Как забавно, в прошлый раз, когда я здесь была в темноте, я убила человека и сожгла его. В этот раз я помогла найти его пепел.

Я подключила другой прибор, мне высветились данные, я переслала их Эндари на телефон, чтоб он смог послать отчет. Утаить тут ничего не получится. Да и смысл? Это же не мои ДНК.

– Это... – спросил он, глядя на показания.

– Пепел после огнепылкого раствора, – ответила я устало.

– Значит его убили, тело сожгли раствором и отправили в реку. Понятно, почему не нашли. Вода разнесла его данные по всей воде.

– Удивительно, что ты смог найти, – заметила я со страхом, поселившимся в моей сердце. На что он еще способен? – Я никогда такого не видела.

– Я вообще удивительный, – посмеялся он.

Только, вот, мне смешно не было.

Мы зашли домой, мокрые и усталые. Я приняла горячий душ, налила чаю. Спать хотелось безумно, я уже почти думала прилечь на пару часов, как он напомнил о споре, когда вышел из ванной.

– Ты собралась так быстро сдаться? Я был лучшего мнения о тебе.

– Забавно, что ты напомнил о споре. Ведь ты бы сразу мог победить!

– О, это слишком просто. Я хочу дождаться вечера, как мы будем держаться изо всех сил. Вот это будет веселье.

– У тебя странные понятия о веселье. И ты весь странный!

– А еще удивительный.

– И очень скромный, – покачала я головой.

– Пойдем позавтракаем куда-нибудь, а потом пойдем в гильдию. Уже почти семь. Куда посоветуешь сходить?

– В кондитерской «Ля бу» неплохие десерты, – устало проговорила я, подавив зевок.

– Что я слышу? – засмеялся он. – Десерты? А как же твое «Я не люблю сладкое».

– Там они хорошие, – ответила я и потерла глаза, заставляя себя взбодриться. – И они готовят вкусный кофе. Одно из немногих мест, где я могу его пить.

– Ну пойдем, покажешь мне еще одно свое сокровенное местечко.

Я почему-то захотела покраснеть от его слов и кинуть в него чем-нибудь. Острым желательно. Но я промолчала и лишь кивнула.