Ловушки
— Думаешь, вор в этот раз решил не соваться на чердак или в какую-нибудь свободную комнату? — спросила Сирин у Негрета, когда он пересказал ей свой разговор с Клем и они уже минут десять вытаскивали из кожаных кармашков все отмычки, изучая и гадая, для чего они. — Теперь-то он знает, что мы раскрыли тайники.
— Может быть. Я бы на его месте поискал место получше. К тому же саквояж такой большой. Сложнее прятать. — Негрет уже перебирал в уме варианты. Подвал… а может, крытая поленница рядом с домом…
— И всё же мне будет спокойнее, если мы посмотрим, — заметила Сирин. — Мы должны проверить абсолютно всё. Иначе это плохая разведка.
— Это точно. — Негрет положил блокнот на пружине и набор отмычек в рюкзак, а карту и фотографию, подарки Джорджи, убрал в карман. — Тогда давай начнём с пустых номеров.
Сегодня пустовали не те комнаты, что раньше. Накануне вечером Клем попросила переселить её на четвёртый этаж, чтобы ночевать напротив Оуэна, и тогда Джорджи перебралась в пустой номер на пятом. После завтрака Брэндон и Фенстер, ночевавшие в гостиной, тоже заняли комнаты на пятом. В результате всех этих перемещений Негрету и Сирин предстояло осмотреть четыре комнаты. Негрет потратил несколько минут, чтобы нарисовать планы этажей, и на рисунке дом был похож на слоёный пирог, а снизу доверху стояли пометки, кто где сейчас живёт. Нужно было перепроверить всё ещё пустовавшую комнату на третьем, а потом хорошенько обыскать две комнаты на четвёртом и одну на пятом.
Они начали с пятого этажа, где золотисто-зелёный свет струился сквозь витраж, на котором фейерверки взлетали над некогда существовавшими воротами.
— Знаешь, — сказала Сирин, — если доктор Гауэрвайн прав, что окна завезли сюда откуда-то ещё, то и ворота, скорее всего, оттуда же. Их не было, когда построили дом.
— Может быть, — согласился Негрет, — но я всё равно хотел бы взглянуть на сад.
Сирин пожала плечами.
— Всё заметено снегом. Нечего смотреть.
— Хорошо, но всё-таки лучше проверить. Как ты сказала, плохая разведка, да?
— Ага, — пробубнила Сирин и повернулась, чтобы осмотреть коридор. — Просто я не понимаю, что ты надеешься обнаружить там, кроме холода и сырости.
Судя по открытым дверям, Брэндон и Фенстер выбрали две ближайшие к лестнице комнаты. И снова Негрет постарался быть особенно внимательным, пока они с Сирин проходили по коридору. Те же обои, тот же ковёр, те же канделябры, тот же потолок. Та же опечатанная дверь кухонного лифта в конце коридора. Рядом с ней круглый столик, на столике красный молочай.
Раньше Клем занимала комнату «5W» в конце коридора. Точно такой же номер, как и все остальные: кровать, комод, стол, стул, полка для вещей, ванная комната. Клем убрала постель перед переездом, но Негрет понял, что никто не менял бельё. В этой комнате, увы, они не нашли ничего интересного.
На четвёртом этаже две ближайшие к лестнице двери были заперты, поэтому Негрет и Сирин направились в другой конец и начали с комнаты, которую освободила Джорджи. Джорджи не стала заправлять кровать, но в комнате, как и в номере Клем, не было ничего примечательного.
Негрет хотел отодвинуть багажную полку к другой стороне двери, туда, где полка всегда стояла, и тут заметил, что ковёр под ней лежит неровно. Он решил, что мама, наверное, специально переставила полку, чтобы спрятать неровный угол, и усилием воли заставил себя оставить всё, как есть, хотя внутреннее чувство порядка и протестовало. Они с Сирин прошли по коридору до конца и заглянули в последнюю открытую комнату.
Негрет прикрыл за ними дверь номера «4Е», как и в прошлый раз. Ему казалось, что лучше не привлекать к себе внимания, хотя, если не считать громкого храпа на пятом этаже, им пока не встретилось ни одной живой души.
Они проверили все места, где могли бы быть тайники. Ничего. Негрет и Сирин собирались уже уходить, и тут дверь захлопнулась.
Захлопнулась она так тихо, что если бы Негрет не обернулся, то вообще ничего не заметил бы. Однако тут он не просто увидел, как закрылась дверь, но и как повернулась ручка с тихим щелчком.
— Сквозняк? — предположила Сирин, проследив за его взглядом.
— Наверное…
Вот только захлопнулась она совсем не так, как закрываются двери старого дома от сквозняков. И уж точно сквозняки не поворачивают дверные ручки. Услышав второй щелчок, Негрет вскочил на ноги и бросился к двери. Ручка не повернулась.
Негрет не поверил и подёргал ручку.
— Быть того не может!
— Заперта?
— Да! — Он сделал шаг назад и уставился на дверь. — Поверить не могу!
— Снаружи? И ты не можешь открыть дверь изнутри?
— Мог бы, будь у меня ключ, — терпеливо объяснил Негрет. — Все эти замки запираются на ключ, снаружи и изнутри.
— То есть… — Сирин наклонилась и посмотрела в замочную скважину. — Это значит, что…
— Ага. — Негрет стукнул кулаком по тяжёлой старой двери. — Кто-то запер нас здесь. Ключом. Намеренно. — Он присел на полку для вещей. — Знаешь, что мы забыли сделать?
— Проверить, нет ли ловушек?
— Угу.
Сирин задумчиво посмотрела на него.
— Но ты выглядишь очень спокойным!
— Так только кажется. Не нравится мне всё это!.. — Он поставил рюкзак рядом с собой на полку, открыл и достал набор отмычек Клем. — Как думаешь, это сработает?
Она пожала плечами.
— Глупо было бы не попробовать.
Негрет развернул кожаный футляр и посмотрел на отмычки. Снова порылся в рюкзаке и нащупал Перчатки Взломщика Замков и Искусного Вора-форточника, они же Проворные и Ловкие Пальцы, надел их и выбрал из набора отмычку, на конце которой зазубрины напоминали ключ, сунул в дверную скважину. И что теперь?
Ну же, Взломщик Замков! Предполагается, что эта штука должна открывать замки, даже если ты не собираешься ничего красть. Он подвигал отмычкой. Подёргал туда-сюда. Попытался вращать, как если бы отмычка была ключом, но ничего не получилось.
Негрет попробовал другие отмычки, пока не перебрал их все. Наконец он отложил последнюю отмычку. Негрет скрестил руки на груди и сполз по стене на пол.
— Тоже мне взломщик. У меня есть набор отмычек, а я всё равно не могу открыть эту дверь!
Сирин похлопала его по плечу.
— Не будь слишком строг к себе. Ты же не умеешь ими пользоваться. А инструкций к таким штуковинам не прилагается. — Она повернулась. — Слушай, можно, конечно, стучать по двери кулаками, пока нас не услышат… У нас есть ещё какой-нибудь выход?
— Давай надеяться, что другой выход не потребуется.
В четыре руки они принялись колотить по двери и кричать что есть мочи. Минуты тянулись медленно, но никто так и не пришёл.
— Невероятно! — Негрет удручённо уставился на запертую дверь. — Должно быть, кто-то украл запасной ключ. У гостей ключи подходят только к их дверям.
— Значит, где-то ещё есть ключ от этой комнаты? — переспросила Сирин.
— Ну да. В кабинете на втором этаже, но это нам не поможет.
Сирин внимательно посмотрела на него, хотела что-то сказать, но промолчала.
— Нет, конечно. Но, может… — Она схватила его за руку и подтащила к двери. — Посмотри внимательно, Негрет.
— Смотрю!
— Нет, ещё внимательнее. — Она резко подтолкнула его к двери, но разжала руку, и он больно ударился.
— Ой! — Майло потёр нос. — Ты чего?
Сирин вздохнула:
— Прости, я такая неуклюжая. Так как мы будем выбираться?
— На что я должен смотреть повнимательнее?
— На замок! Ты у нас взломщик, в конце концов!
Майло с подозрением глянул на неё, а потом уставился на замок.
— Ничего не вижу. Нам нужен или ключ от номера, или запасной ключ… — Значит, вор (он или она) ходил не только по гостевым этажам, но заглянул и на второй этаж, рылся в вещах родителей.
В этом, разумеется, был смысл. Большинство людей запирают комнату, когда ложатся спать, поэтому вору пришлось бы отпирать замок. Но Майло приводила в возмущение сама мысль, что кто-то вторгался в личное пространство его семьи. Вор не просто стащил личную вещь Пайнов, но и использовал против Майло. Майло сердился. Но больше всего, как ни странно, его мучила уязвлённая гордость. Негрета не радовало, что кто-то переплюнул его, пусть даже он и не мог предугадать такой поворот событий.
— Негрет! — Сирин помахала у него перед глазами. — Очнись! Тебе придётся вызволить нас отсюда!
— Ладно, ладно, — он сосредоточился и огляделся. — Пожарный спуск!
Негрет подошёл к окну, которое без труда открылось. Внутрь со свистом ворвался ледяной ветер, обдав хороводом снежинок защитную сетку. — Придётся выбираться так.
Отмычки идеально подошли, чтобы отковырнуть сетку от оконной рамы, хотя предназначались совсем не для этого. Сирин высунулась из окна, а потом отпрянула, качая головой и схватившись за стену в поисках опоры.
— Ох, не нравится мне это! Совсем не нравится.
Негрет тоже выглянул.
— Ой!
Попасть на пожарную лестницу было просто. Так просто, что родители Майло строго запретили ему это делать, разве что в случае крайней необходимости или под их присмотром. Красная металлическая лестница, прикреплённая к стене дома, была очень крутой. Да, были перила, но совсем ненадёжные, и раскачивались на каждом шагу. Да ещё лестница покрыта толстым слоем снега и льда. Упасть с неё означало пролететь вниз все пять этажей.
Ветер пронёсся между деревьев, и раздался жутковатый скрип.
Только в случае крайней необходимости, предупреждали родители. Этот ведь тот случай?
— Ты уверен, что сможешь спуститься и не поскользнуться? — с сомнением спросила Сирин.
Негрет прикусил губу.
— Не знаю.
И тут огромная сосулька упала на лестницу под окном и разбилась. От громкого шума они оба поморщились, а потом резко переглянулись.
— Мы могли бы…
— Да, но если никто не слышит, как мы стучим и зовём изнутри, услышит ли снаружи?
— Если на кухне кто-то есть, то услышит. Пожарная лестница заканчивается как раз над кухонным окном, а звук будет направлен прямо вниз. Нам нужно что-то металлическое. — Он задумался на минуту, а потом щёлкнул пальцами. — Я знаю что!
Негрет метнулся к двери, поднял багажную полку и с трудом потащил её к Сирин. Вдвоём они выставили полку из окна. Полка оказалась довольно широкой, один конец они поставили на подоконник, а противоположный упёрся в покрытые льдом перекладины.
Раздался гулкий лязг, напоминавший расстроенный церковный колокол. О-о-о-очень громкий лязг.
Прошла минута. Потом две. И даже пять.
Наконец из-за дома кто-то выбежал. Это был отец Майло, судя по виду, сбитый с толку.
— Слава богу! — Негрет для верности ещё раз лязгнул полкой о лестницу, после чего выглянул из окна и помахал.
Мистер Пайн уставился на них.
— Майло?! Ради всего святого, что ты вытворяешь?
— Дверь не открывается, а пожарная лестница слишком скользкая, чтоб спуститься. Поднимись и отопри дверь!
По лицу мистера Пайна скользнуло недоумение, после чего он снова исчез за углом.
Вскоре поворот ключа ознаменовал его появление.
— Что тут происходит? — с порога потребовал он ответа.
— Кто-то запер дверь! — Негрет протиснулся мимо мистера Пайна в коридор и осмотрелся. — Мы искали саквояж, сначала наверху, потом здесь… и тут кто-то запер дверь.
— Погоди-ка, я не понимаю…
Негрет пропустил его слова мимо ушей и заглянул в старую комнату Джорджи.
— Видимо, мы близко подобрались, и вор не хотел, чтобы мы нашли пропажу.
— Но мы всё тут обыскали, — запротестовала Сирин, заглядывая через плечо Негрета. — Всё обыскали!
Мистер Пайн нахмурился.
— Мы?
Но комната выглядела точно так, как и раньше. Если вор и перепрятал что-то, пока они сидели взаперти, это означало, что они что-то пропустили. Но что?
— Майло, — сказал мистер Пайн. — Что-то я ничего не пойму…
Негрет хотел ответить, но так и замер. Маленькая неровность на ковре, та самая, которую, как он решил, прикрывает полка, исчезла. Ковёр снова ровнёхонько лежал на полу.
Негрет отодвинул полку в сторону, достал из рюкзака отмычки, вытащил одну из кармашка и просунул между краем ковра и стеной, после чего слегка поднажал и приподнял ковёр так, чтобы просунуть пальцы.
— Майло, ты что… Что ты делаешь… Не трогай ковёр!
— Его уже кто-то трогал до меня, — запротестовал Майло. — Он лежал неровно, а теперь нет. Кто-то его расправил. Готов поклясться, это сделали, пока мы сидели взаперти. Чтобы проверить, что мы под ковром ничего не нашли, и замести следы.
— Майло, ты всё время говоришь… — Мистер Пайн потряс головой и перестал требовать объяснений. — Майло, там могут быть гвозди, осторожно, ладно?
Негрет слушал краем уха. Его пальцы только что нащупали что-то… это была сложенная вчетверо бумага.
Он осторожно вытащил лист, ожидая снова увидеть зеленоватую бумагу с водяным знаком в виде ворот, но нет. На этот раз бумага была плотной и кремовой. С виду какой-то официальный документ, на таких листах обычно печатают важные письма.
Первым делом, развернув находку, он увидел печать городского муниципалитета Нагспика, синевшую в верху страницы, а потом текст, который походил на официальное заявление: Настоящим письмом удостоверяем и подтверждаем, что податель сего является законным представителем таможенного ведомства суверенного города Нагспика…
Сирин ахнула.
— О нет! — Мистер Пайн, присев на корточки и взглянув из-за плеча Негрета, взял у него листок. Он прочёл документ, повертел его и прочёл снова. — Ой-ой-ой!
— Что это значит, пап?
— Это значит, кто-то из наших гостей не тот, за кого себя выдаёт, а Фенстеру стоит поостеречься. — Мистер Пайн сунул письмо в карман. — Это была комната Джорджи, да? Вот уж никогда бы не подумал, что она таможенный агент. — Он выглянул из окна, за которым бушевал снежный вихрь. — Интересно, зачем она просила вызвать ей лодку, хотя я не сомневался, что никто не приедет. Ты сможешь притвориться, что ничего об этом не знаешь? Мне нужно поговорить с мамой.
— Конечно, пап.
Джорджи Мозель — прославленная воровка и по совместительству таможенный агент? Но разве так может быть? А если да… значит ли это, что их заперла Джорджи? И что она украла вещи у других постояльцев? Не похоже всё это на Джорджи!
— Я думаю, она сказала правду, что хочет уехать. И странно, что она оставила этот документ, когда переезжала в другой номер.
— Может, она не хотела, чтобы письмо нашли в её вещах, если кто-то станет искать? — предположил мистер Пайн.
— Кто станет искать?
— В этом доме? Да все станут! — парировала Сирин.
— Я не знаю, Майло. Слушай, мне придётся этим заняться. Попробуй больше не попадать в неприятности и веди себя как ни в чём не бывало.
Похоже, дело принимало серьёзный оборот. Таможенные агенты были заклятыми врагами контрабандистов. Во-первых, мистер Пайн волновался, что если в доме таможенный агент, то могут арестовать Фенстера. Во-вторых, это может навлечь неприятности и на самих Пайнов. Они же во всеуслышание заявили, что Фенстер постоянно здесь останавливается.
— Ладно.
Негрет с Сирин смотрели вслед мистеру Пайну, который быстрым шагом уходил по коридору.
— Ты ведь не думаешь, что это Джорджи? — спросила Сирин.
— Нет. Я не знаю, кто это, — Негрет широко улыбнулся. — Зато знаю, где может быть саквояж доктора Гауэрвайна. Пошли!
Когда оба они вошли в кабинет, на втором этаже никого не было, но Негрет понимал, что родители вот-вот появятся, как понимал и то, что его попросят выйти на время разговора, поскольку папа с мамой не захотят обсуждать новости при нём. А значит, на поиски саквояжа доктора Гауэрвайна оставалось всего несколько минут.
Сирин огляделась.
— Почему здесь?
— Это же просто! С такой кучей постояльцев у папы с мамой нет времени лишний раз подняться в кабинет и отдохнуть, слишком много работы. Поэтому сюда легко пробраться незамеченным. Начни искать, а я хочу проверить ключи.
На специальной полке в шкафу всё как будто было в порядке: ящик для хранения наличности, бухгалтерская книга и небольшая доска, на которую крепились ключи. На доске было три ряда по четыре маленьких крючка, каждый крючок для своего номера. Разумеется, сейчас там висели лишь четыре ключа, но внизу в плетёной корзинке лежали запасные от всех комнат. Вообще-то, комплектов должно было быть два, но поскольку ближайший слесарь жил аж в Бухте, у Пайнов было много запасных ключей. А вот один отсутствовал.
— Одного комплекта нет, — сообщил Майло. — Думаю, стоит на всякий случай забрать второй. — Он сунул ключи в рюкзак. — Пока я не разберусь с этими отмычками.
— Вор мог забрать отсюда что-то ещё? — поинтересовалась Сирин.
— Ну, денег обычно мы много не храним. — Майло заглянул в ящик для наличных, чтобы проверить. Там лежало несколько мелких купюр и кучка монет, всё как обычно.
Бухгалтерская книга с именами и датами приезда почти всех гостей могла бы заинтересовать таможенного агента. Негрет достал её из шкафа и полистал. Знакомые имена заполняли страницу, знакомые, но почти все вымышленные. К примеру, Фенстер Плам обычно подписывался Плам Дафф Коллинз. Даже в «Доме из зелёного стекла» контрабандисты были начеку.
Если таможенный агент (Майло так и не мог поверить, что это Джорджи) порылся в бухгалтерской книге, то не обнаружил ничего особенного, кроме списка ненастоящих имён.
Он положил книгу обратно и закрыл шкаф.
— Ладно. Помоги мне тут всё осмотреть.
— Не нужно. — Сирин стояла лицом к окну. — Погляди.
Сначала Негрет ничего не заметил, а потом, прижавшись лицом к стеклу и посмотрев туда, куда показывала Сирин, он разглядел какой-то тёмный бугорок, наполовину скрытый свежевыпавшим снегом.
— Это то, о чём я думаю?
— Готова поспорить.
Сирин потянулась к щеколде, и они вместе открыли окно. Негрет вылез наполовину и дотянулся одной рукой до бугорка, стряхнул снег, взялся за ручку и втащил в кабинет. Это был тот самый саквояж, правда, в грязи и мокрых пятнах. Но в остальном всё так, как описывал доктор Гауэрвайн: красные стежки, блестящая латунная застёжка с инициалами.
— Если бы мы смотрели внимательно, то увидели бы саквояж с пожарной лестницы, пока по ней колотили.
— Ну, сверху мы бы заметили только шапку снега. Откроем или отнесём обратно?
— Думаю, нужно просто отдать. Но раз уж мы его нашли, — резонно заметил Негрет, — может, заглянем хоть одним глазком, за чем же охотился вор, а?
Сирин одобрительно кивнула и отщёлкнула застёжку. Саквояж открылся, и внутри оказалось целое море бумаг и записных книжек. Что-то привлекло внимание Негрета. Он вытащил квадратную чёрно-белую фотографию.
Странное дело с этими картами. Ни с чем их не спутаешь. Даже если они выглядят, как каракули на запотевшем стекле. Или, точнее сказать, фотография каракуль на запотевшем стекле, а в руках Негрет держал именно такой снимок.
Окно состояло из шести панелей, все они были запотевшие, и большую часть пространства занимал какой-то рисунок. Внизу был изображён прямоугольник, который делила пополам металлическая линия. Прямоугольник со всех сторон окружали треугольные пики, напоминавшие горы, нарисованные рукой ребёнка, а ещё в правую сторону прямоугольника упиралась стрелка.
— В этом снимке что-то загадочное, — сказал Негрет. — Такое впечатление, что я почти его узнал. Как будто видел, что тут нарисовано.
— А остальное? — спросила Сирин? — У нас уйдёт несколько часов, чтобы разобрать записи.
В коридоре раздались торопливые шаги. Негрет вскочил и высунул голову из дверей кабинета как раз вовремя, чтобы мама от испуга не вылетела из тапочек.
— Мы его нашли, — прошептал он и жестом позвал родителей.
— Это смешно, — проворчал мистер Пайн, глядя на открытый саквояж.
— Думаю, доктор Гауэрвайн будет рад. — Миссис и мистер Пайн переглянулись. — Майло, отнесёшь ему саквояж? Нам с папой нужно поговорить.
— Хорошо, — он с неохотой закрыл дверь.
— Но только без фокусов, договорились? Просто отнеси саквояж, и всё. Он себе места не находит.
— Один комплект запасных ключей тоже пропал, — добавил Негрет. — Я забрал последний. На всякий случай.
Мама с папой тут же поискали у себя в карманах и вынули свои связки.
— Мои на месте, — сказала миссис Пайн, глядя на мужа. — А у тебя?
Он кивнул.
— Если увидишь Брэндона или Фенстера раньше нас, попроси их подняться, только ничего не рассказывай, ладно?
— Конечно.
Дверь мягко закрылась за искателями приключений, и они пошли к лестнице.
— Следи за всеми! — прошептал Негрет Сирин. — Посмотрим, кто как отреагирует, когда мы появимся с саквояжем.
При их появлении на первом этаже воцарилось молчание.
— Кто бы ни продолжал брать чужие вещи, — объявил Негрет, — лучше бы ему оставить эту затею. Мы всё равно ищем лучше, чем вы прячете. — С этими словами он поднял промокший саквояж обеими руками.
— Это же мой… — доктор Гауэрвайн бросился к Негрету. — Господи, где… — Он бережно взял саквояж. — Что с ним случилось?
— Вор спрятал его на пожарной лестнице, — объяснил Негрет. — Лучше убедиться, всё ли цело.
Профессор отнёс саквояж на обеденный стол, начал доставать оттуда бумаги и раскладывать в стопки.
— Ммм… спасибо, Майло!
— Не за что. — Он понаблюдал за профессором, а потом показал Сирин глазами на свой любимый диванчик у окна, остальные же гости, поднявшие головы узнать, что за шум, вернулись к своим занятиям.
Джорджи присела за маленький столик для завтрака у окна в столовой и заново обматывала изолентой коробку из-под сигар, которую, видимо, пришлось раскрыть, чтобы достать фотографию с окном на четвёртом этаже. В гостиной Клем и Оуэн сидели рядышком на диване, держась за руки, и что-то с жаром обсуждали. Негрет подумал, что они, наверное, и не заметили, как он вернул пропажу доктору Гауэрвайну. Миссис Геревард сидела в кресле и мирно вязала. Мистер Виндж занял привычное место, и Негрет видел, как он поднял книгу с колен, а потом снова принялся читать.
— Заметила что-нибудь? — прошептал он Сирин, когда они спрятались за высокой спинкой.
— Все подняли голову, но как только увидели саквояж, почти сразу вернулись к своим делам. Кроме доктора Гауэрвайна, разумеется.
Негрет смотрел на мистера Винджа и на книгу, которую тот читал с самого первого вечера.
— «История реки Скидрэк и окрестностей», — задумчиво протянул он. — Эй, Сирин? Как думаешь, теперь, когда мы уже знаем, зачем Джорджи привезла с собой карту и её секрет раскрыт, нужно и дальше молчать про карту?
Сирин нахмурилась.
— Ну, в общем-то, я за то, чтобы хранить секреты как можно дольше, — ответила она. — В конце концов, остальные же их не раскрывают. Почему?
— Интересно, что всё-таки изображено на карте?
— Джорджи сказала, что она пробовала сравнить её с окрестностями.
— Да, но я всё думаю о том, что Клем рассказала про ворота. Про то, как за два столетия всё вокруг могло измениться. Река размывала берег, случались бури и ураганы, приливы, наводнения… может, на карте изображён участок реки, каким он был когда-то, а теперь уже нет?
Мистер Виндж перелистнул страницу.
— Он читает книгу про историю реки и её окрестностей. А вдруг внутри есть старинные карты? Может, мы сможем их сравнить?
— Джорджи знала, что бумага старинная. Если она так здорово всё ищет, как рассказывает, то наверняка уже просмотрела старые карты.
— Не обязательно, — Негрет покачал головой. — Помнишь, она сказала, что кое-что на карте появилось позднее. А что, если корабль и компас и правда нарисованы позже, а водные пути и отметки глубины нет?
Сирин задумалась.
— Я бы не стала показывать ему карту. Но если ты попросишь у него книгу, не объясняя зачем, это не повредит.
Мистер Виндж вытянул свои длинные ноги, положил открытую книгу на подлокотник, а потом поднялся с кружкой в руке. Негрет высунулся из-за дивана.
— Простите, мистер Виндж!
Старик одним пальцем сдвинул очки на кончик носа и посмотрел поверх оправы.
— Да, Майло?
— Если я пообещаю не потерять и не помять ни одной страницы, можно мне взглянуть на вашу книгу?
— На мою книгу? Зачем? — удивился мистер Виндж.
— Я слышал, как вы сказали маме, что там написано про Скидрэк, — на ходу придумывал Негрет. — Мы в школе проводим исследование об истории реки. Я подумал, вдруг я найду в вашей книге что-то интересное, чтобы после каникул рассказать на уроке. Мог бы получить дополнительные баллы.
Мистер Виндж снова поправил очки и пристально посмотрел на Негрета.
— Тогда, конечно. Бери. У меня хоть глаза отдохнут. — Он сделал пару шагов и остановился. — Я прочёл несколько книг по истории реки. Если у тебя появятся какие-то вопросы, я, пожалуй, смогу на них ответить.
— Спасибо! — Негрет пулей метнулся к книге, заложил указательным пальцем страницу, на которой остановился мистер Виндж, и забрал книгу на диванчик.
Несколько минут они с Сирин сверялись со списком иллюстраций и сравнивали карту с каждой картинкой в книге. Ничто даже близко не было похоже на сине-зелёные контуры на бумаге.
— Ну и как?
Негрет и Сирин подпрыгнули от неожиданности. Мистер Виндж стоял за спинкой дивана, глядя на них. Негрет как можно незаметнее свернул карту.
— Большое спасибо! Вернуть вам книгу?
— Не торопись. Нашёл что-то интересное?
— Ну… На самом деле мне картинки понравились. — Он закрыл книгу и протянул мистеру Винджу. — Но я уже посмотрел. Хочу выйти на улицу, пока совсем не стемнело. Спасибо ещё раз!
— Не за что! — мистер Виндж взял книгу и уселся на своё место, а потом замер, подняв указательный палец. Этот жест делал его похожим на учителя, который собирается прочесть лекцию. — Вот факт, который тебе может понравиться, раз уж ты читаешь «Записки раконтёра». Давным-давно картографы писали на полях карт «hie sunt dracones», чтобы обозначить опасные или неисследованные места. Это значит «тут обитают драконы». Но картографы в Нагспике писали иначе: «hie abundant sepiae», что означало «здесь много морских чудовищ». Ты уже дочитал до той истории про чудище, которое выбиралось на сушу, но могло остаться на земле, только если найдёт человека, готового занять на дне его место?
— Ага, — улыбнулся Негрет. Жутковатая история.
Мистер Виндж улыбнулся в ответ. Казалось, что улыбаться он не привык, хотя сейчас улыбка получилась довольно искренней.
— На твоей секретной карте есть какое-то предупреждение?
Негрет покачал головой.
— Ах, если бы. Было бы круто!
— Это не всегда написано. Это может быть, скажем, изображение выдры.
— Никаких выдр. Только альбатрос. Ой! — воскликнул Негрет, когда Сирин толкнула его. — Никаких выдр, — твёрдо повторил он, глядя на подругу.
— Ну ладно, — мистер Виндж снова поправил очки. Голос его звучал немного расстроенно. — Тогда, наверное, на твоей карте нет опасных мест. — Он устроился поудобнее и положил книгу на колени.
Негрет потёр бок.
— Обязательно было так больно пихаться? — прошипел он.
— Просто напомнила, что нужно действовать по плану, — весело отмахнулась Сирин. — Храни секреты, Негрет. Ты куда собрался?
Он положил карту в кожаный бумажник Джорджи и убрал в рюкзак.
— Хочу посмотреть на сад, я же говорил. А ты тут следи за всем, что происходит.
— Сейчас? — запротестовала Сирин.
— Ну да, — спокойно ответил он. — Потом стемнеет. И я ведь сказал мистеру Винджу, что собираюсь выйти. Странно будет, если я останусь. Хочешь со мной?
— Нет, и не хотелось бы, чтобы ты зря тратил время. У нас тут полно подсказок. — Девочка-дух вытащила Очи Правды и Предельной Ясности и нацепила на нос. — Но поступай, как знаешь.
Негрет сполз с дивана.
— Я сейчас вернусь. Туда и обратно. — Не обращая внимания на взгляд, которым Сирин одарила его через синеватые линзы, Негрет заглянул на кухню, где миссис Каравэй резала морковку. — Я пойду прогуляюсь. Скажете папе с мамой, если они меня потеряют?
— Не знаю, Майло. Может, не стоит идти одному? На улице холодно, да и снег снова пошёл.
— Я быстро! Куда я на лужайке денусь? — Негрет улыбнулся со всей уверенностью, на какую только был способен. — Вы меня из окна увидите.
Миссис Каравэй сомневалась. Майло тоже посмотрел за окно и понял, что вообще-то ничего не видно.
— У тебя есть часы? — спросила миссис Каравэй.
— Нет, а что?
— Вот. — Она вытерла руки о передник и сняла часы с запястья. — Возьми мои и возвращайся через десять минут, а не то я отправлю за тобой Лиззи. По рукам?
— Договорились. — Негрет надел часы на руку, оделся потеплее и вышел на холод.
Снег похрустывал под ногами, ботинки проваливались в белые сугробы. Он прикрыл глаза от ветра и потопал по лужайке к просвету между деревьями. Как он и сказал миссис Каравэй, это была прямая дорога через лужайку. Сквозь снежную пелену просвет был не слишком-то заметен, но вон он, на месте, белеет меж двумя рядами сосен в снежных шапках.
По дороге он размышлял, что там родители думают про таможенного агента. Это просто не могла быть Джорджи. Не могла, и всё тут.
Справа от него шелохнулась какая-то тень. Негрет глянул на павильон, где прятался вагончик фуникулёра, и тут снежная шапка сползла с угла крыши. Негрет долго всматривался, но всё было спокойно. Он нахмурился, сверился с часами миссис Каравэй и понял, что времени почти не осталось. Да и холодно стоять на месте. Он повернулся и зашагал к просвету между деревьями.
Его догадка не лишена смысла, подумал Негрет, когда подошёл к небольшому подъёму, ведущему в сад. Очень даже вероятно, что тут когда-то был вход в усадьбу, ведь просвет находится как раз на одной линии с входной дверью, чего не скажешь о павильоне и нынешней дороге. Где-то под снегом три каменных ступени, которые вели в крошечный садик, который миссис Пайн, многое умевшая делать безупречно, но определённо не приспособленная к садоводству, засаживала каждый год и старалась, чтобы посадки пережили хоть пару недель. По обе стороны стояли каменные скамьи, словно скобки, а за ними тянулась живая изгородь, некогда аккуратно подстриженная, примыкавшая к металлическому заграждению, которое должно было сдерживать смельчаков, решившихся подойти слишком близко к обрыву.
Негрет устроился было на одной из скамеек, но потом решил, что на камне сидеть слишком холодно. Под скамейкой он обнаружил тенистое пространство, вокруг которого намело целые сугробы снега, так что получилась небольшая уютная пещера как раз такого размера, чтобы поместился ребёнок. Это было секретное место, и Майло не смог удержаться. Он залез под скамейку и обнаружил, что пещера не только идеально подходит ему по размеру, но тут теплее, чем под открытым небом.
Если ворота и стояли когда-то здесь, Негрет не мог точно определить место. И некогда было подумать об этом. Десять минут, которые дала ему миссис Каравэй, почти закончились.
Он немного посидел, рассеянно проводя пальцами по старой надписи, вырезанной на холодном камне прежним владельцем или каким-то давнишним гостем: СПИ СПОКОЙНО, ЭДДИ! МЫ ЕДВА ТЕБЯ ЗНАЛИ! А под надписью была вырезана картинка, напоминавшая птицу с крючковатым клювом. Вроде сова, но точно не скажешь.
Может, Клем права, и место, где стояли ворота, давно уже обрушилось в реку. Может, она ошибалась, или же хозяин лавки что-то напутал. И всё же… Негрет высунулся и посмотрел на дом, который был обращён к саду и так красиво смотрелся на его фоне, и на небо, на невидимое солнце, которое светило сквозь ворота, будто это витраж, и вдруг почувствовал уверенность, что Клем права, пусть даже он не может это доказать.
И тут раздался крик: «Майло!» Голос миссис Каравэй пронзил холодный воздух откуда-то с лужайки. Негрет глянул на часы и обнаружил, что опаздывает на две минуты. Он выбрался из пещеры и побежал к дому, где уже возвышалась, руки в боки, фигура экономки.
Майло получил кружку горячего сидра и нагоняй за то, что не сдержал уговор и едва не умер от переохлаждения прямо перед носом миссис Каравэй. Он нашёл Сирин в гостиной. Девочка махала ему из переливающегося разноцветными огоньками убежища за рождественской ёлкой.
Он забрал рюкзак с дивана и пробрался к Сирин.
— Ну? — потребовала она ответа. — Всё, как ты надеялся?
Негрет пожал плечами.
— Не могу сказать наверняка, права Клем или нет, но я ей верю.
Сирин прищурилась.
— Ещё что?
— Ничего. Я просто хотел убедиться, могло ли это быть именно то место. Ты же сама говорила, что лучше проверять все важные места.
— Ага, вот только ты ничего толком не выяснил, — заметила она.
— Хорошо, ты права и всё это бессмысленно, — разозлился Негрет. — Чего ты цепляешься?
— Вовсе нет!
— Да! — Негрет, всё ещё в раздражении, вытащил из рюкзака блокнот на пружинке. — Отлично. Давай обсудим серьёзные улики. Тебе что-то удалось выяснить в моё отсутствие?
— Ладно, прости. Нет, не удалось.
— То есть мы оба потратили время впустую. Счёт равный.
— Угу. — Сирин села и укутала колени плащом. — Как ты думаешь, таможенный агент как-то связан с кражами? Мы ищем одного человека или двух?
— Думаю, это один и тот же человек, но не уверен. — Негрет открыл блокнот. — Давай притворимся, что это разные люди. Для начала вор. Это может быть Клем, поскольку только у неё ничего не пропало, а может любой из гостей, кто подстроил кражу, чтобы отвести от себя подозрение.
Сирин взяла блокнот и достала ручку из кармана.
— Аргумент в пользу того, что это Клем: мы знаем, что она воровка.
— Определённо. Клем — самый простой ответ. — Думаю, стоит перейти к сложному. — Она начала записывать имена жертв, а рядом помечала, что было украдено. — Так какой же ответ сложный, Негрет?
Ручка замерла. Негрет посмотрел на то, что написала Сирин:
Джорджи — блокнот с изысканиями по поводу названия Лэнсдегаун.
Миссис Геревард — сумочка с вышитым на ней «Домом из зелёного стекла».
Мистер Виндж — золотые часы с гравировкой.
Доктор Гауэрвайн — саквояж с материалами о Скеллансене и Доке Холистоуне.
— Я не уверен, — признался Негрет. — Разве в том только, что это кто-то из них.
— Справедливо. — Сирин перевернула страницу. — Теперь таможенный агент. Самый простой ответ — Джорджи, ведь бумага была найдена в её номере.
— Сложный ответ — это кто-то, кто подложил документ к ней в комнату, чтобы самому остаться чистеньким. Ложный след.
И тут Негрет всё понял. Сложный ответ получался лишь одним способом, и всё сошлось. Он протянул руку и перевернул страницу, чтобы ещё раз прочитать список украденных вещей. Да, да, да. Одна из пропаж отличалась от других. Негрет выхватил блокнот и пролистал ещё несколько страниц, пока не добрался до заметок, сделанных накануне, а потом застыл на месте. Мало того что пропавшая вещь отличалась от остальных, но это и была та подсказка, которая подтверждала догадку Негрета.
— Это один и тот же человек, — прошептал он. — И я знаю кто!
— Ну же! — прошептала в ответ Сирин. — Кто это?
Но только Негрет открыл рот, чтобы ответить, как в гостиную вошли мистер и миссис Пайны с Брэндоном и Фенстером. Брэндон выглядел, как обычно, но Негрет заметил, как внимательно тот смотрит по сторонам и осторожно двигается. Брэндон был не только вагоновожатым подземной железной дороги, но и профессиональным бойцом. Похоже, он подготовился на случай, если противник бросится на него.
Другое дело Фенстер. Он озирался, как загнанное животное, споткнулся о ковёр перед камином. Брэндон предостерегающе взглянул на него и что-то прошептал на ухо.
— Может, кто-то голоден? — спросила миссис Пайн с наигранной весёлостью. — Поздний ланч? Ранний чай?
Негрет взял блокнот у Сирин, вышел из-за ёлки и как ни в чём не бывало отправился на кухню. Фенстер подмигнул ему, а Брэндон ткнул Фенстера локтем.
— Не переборщи с сигналами! Ей-богу!
Мистер и миссис Пайн о чём-то разговаривали на кухне с миссис Каравэй и Лиззи, когда к ним подошёл Майло.
— Мам, пап, — прошептал он, — можно с вами поговорить? Это важно.
Он не стал дожидаться ответа, схватил маму за рукав и потянул в чулан под лестницей, жестом велев отцу следовать за ними.
— Майло, ради всего святого…
— Я знаю, кто это, — перебил он, когда они остались одни.
Мистер Пайн нахмурился.
— То есть ты думаешь, что это не Джорджи?
— Уверен, что нет, — он понизил голос. — Вор и таможенный агент — один и тот же человек.
— Майло, я знаю, что тебе это не нравится, — мягко заметила миссис Пайн, — но Джорджи, возможно, и воровка тоже. Она ведь могла просто притвориться, что её ограбили.
— Да, вор именно так и поступил, только это была не Джорджи.
— Тогда почему письмо, которое ты нашёл, было спрятано в её комнате? — спросил мистер Пайн.
— Как ты и сказал, пап. Чтобы документ не нашли в комнате настоящего агента. Ложный след, как и с украденными вещами. Но это была не Джорджи!
— То есть кто-то пытался свалить вину на неё?
— Нет, я думаю, агент считал, что прячет документ в пустой комнате. — Он посмотрел на маму. — Помнишь, как я уронил сумку Джорджи и разбил её духи, потому что полка оказалась не на своём месте? А всё потому, что агент к тому времени уже спрятал бумагу под ковёр, а для верности поставил сверху полку.
— Но тогда… — миссис Пайн нахмурилась и посмотрела на мужа. — Остаётся только…
— Именно! — Майло с жаром закивал и помахал блокнотом. — А теперь смотрите. Вот список украденного. Все вещи имеют отношение к нашему дому и к тому, почему гости сюда приехали. Кроме одной.
Одна вещь. И она не имеет с другими ничего общего. Эта вещь принадлежала единственному постояльцу, который мог подумать, что номер Джорджи свободен, ведь он приехал раньше. Да и вообще раньше всех.
Мистер Виндж.
Он понял, что родители тоже догадались. Настало время последней улики. Окончательного доказательства. Он перевернул страницу.
— Вы ведь не видели украденные вещи вблизи, а я видел. Вот что было выгравировано на крышке часов:
«Д. К. В. с уважением и благодарностью за отлично выполненную работу от Д. & М.».
Буквы «Д.» и «М.» означают «Дикон и Морвенгард», так ведь? А доктор Гауэрвайн вчера правильно сказал, что эта контора работает сообща с таможней.
— Ну, это правда. Единственные, кому наносят ущерб местные контрабандисты, — это «Дикон и Морвенгард», — тихо проговорил мистер Пайн, поглядывая в сторону кухни, чтобы убедиться, что их не подслушивают. — Если бы не контрабандисты, эта контора стала бы главным поставщиком товаров в городе. На самом ли деле они вступили в союз с таможней, сказать сложно. Доказательств ни у кого нет, но все это подозревают.
— То есть ты мне веришь? — спросил Майло.
— Должно быть, когда приехали все остальные, он решил разузнать, кто они такие и что здесь делают. — Миссис Пайн медленно кивнула. — Не исключаю, что ты только что попал в самую точку, малыш.
— И как нам теперь быть?
— Это уже вопрос посложнее. — Миссис Пайн взглянула на мужа. — Нужно помочь Фенстеру, чтобы он себя не выдал, пока мы не отправим его по подземной железной дороге. Не знаю, что ещё мы можем сделать. Если мистер Виндж связан с таможней и находится здесь по заданию, он, наверное, ищет всё, что противозаконно.
— Но мы же не делаем ничего незаконного, правда?
— Нет, но мы и не ставим в известность власти и не предоставляем доказательства. Мы не контрабандисты, но нас могут посчитать соучастниками, — она сжала его руку. — Но я не хочу, чтобы ты беспокоился по этому поводу. Постарайся вести себя хорошо и не попадать в истории, а ещё… — мама выдавила из себя улыбку: —.. постарайся встретить Рождество радостно, а мы с папой позаботимся об остальном, ладно?
— Я постараюсь.
Но он не был уверен, что получится.