Мир Аданеса

Томас со мной тихо закрыл люк, а после спрятавшись за остальными мы засели между стеной и кустами. Основная толпа монстров находилась на противоположной стороне, там, где лес. Но просто незамеченными пробежать до зала не получится. Всё же несколько существ стояло у парадного входа и если начать их атаковать, то рёв обязательно привлечёт остальных.

- У меня есть план как отвлечь их, но надо действовать быстро. - Как можно тише начал Тарочи. - На нашей стороне стоят всего двое монстров: длинный дрыщавый и плотный когтистый. Я наведу силу на тварь подальше. Не знаю как, но это должно ранить её. На крик обратят внимание эта парочка, в этот момент ты, - Тарочи ткнул в меня пальцем, - сотрёшь длинного, а Томас и Кёрли должны будут вывести из сознания толстого. Хотя, надёжнее, наверное, будет убить.

- Так убить или вывести из сознания? - Уточнил Томас.

Тарочи недовольно цокнул языком. Его глаза закатились так далеко, что наверняка увидели мозг. - Ну конечно же убить. Если оставить в живых, то он рано или поздно проснётся и зазовёт своих соратников.

Можно было почти физически ощутить, как из Томаса выходит терпение. Однако он вовремя закусил язык и перестал обращать внимание на специфичное поведение товарища.

- Ну что, когда начинаем? - С раскалёнными до предела нервами прохрипел я.

- Сейчас, - ответил Тарочи и показал команду на пальцах: «Три, два один».

Его вены на шее разбухли, налились фиолетовым. Он направил взгляд на одну из тварей в далеке. Ничего не происходило, монстр стоял на месте, вглядывался в лес, бродил кругами. Вдруг одно из ближайших деревьев накренилось и упав прижало тварь к земле. Прозвучал заветный рёв.

Я рванул к спортзалу, бежал как можно тише, чтобы меня никто не услышал. Как и планировалось обе аномалии отвернулись из-за своего природного любопытства. Томас и Кёрли побежали следом. Мы работали вместе, слаженно как команда. Каждое движение было отточено. Бег, затормаживание и устранение цели. Обе аномалии умерли почти синхронно. Никто не успел крикнуть.

Не знаю, как описать, возможно это прозвучит странно и глупо. Даже про себя, в голове нелепо продумывать это, но уничтожив этих существ мне будто стало легче. С души словно сняли небольшой булыжник. Хотя всего пару минут назад я уничтожал подобных тварей пачками. Но я уверен - что-то да точно изменилось.

Тарочи прижался к стене спортзала и подозвал нас, махнув рукой. Он говорил тихо и быстро, несмотря на то что аномалии заняты совсем другим и его слова никак не перекричат дикие стоны.

«Пробираемся через окно» сказал он.

На закономерный вопрос как мы это сделаем без ключа, Тарочи с ухмылкой засунул руку в внутренний карман ветровки и бренча достал связку ключей-дубликатов.

- А всё, потому что я использую свободное время по максимуму и не трачу его попусту на сон и раздумья. Предпочитаю более прагматичный досуг.

Внутри зала оказалось темно, нет никаких источников света, если не учитывать небольшие окна почти у самого потолка и щелей в занавесках. Всё выглядело разрушенным, совсем не так празднично, как стоило в этот день. Было неприятно смотреть как место, в котором мне приходилось вкладывать всего себя на тренировках разрушилось. Да уж, всё неумолимо меняется и не всегда удаётся на это повлиять.

Кёрли, как замыкающая закрыла окно. А я словно под микроскопом рассматривал её лицо, каждое элегантное движение, совершённое ней пытаясь разглядеть невидимое. Однако всё равно не мог понять, как она может быть Ревомом и не знать об этом? Значит она всё это время врала, даже когда спросил об этом в лоб? Нет, это совершенно не похоже на Кёрли, которую я знаю. Да и кровь у неё красного, человечного цвета. Очень странно... Наши взгляды пересеклись, и я сразу же попытался переключиться на возможных выживших.

Нужно быть максимально внимательным - держать ухо востро, следить за каждым движением и следовать другим указаниям Тарочи. Мы распределились по залу. Первым подал знак Томас, он нашёл под некогда столом с напитками дрожащего ребёнка, который там спрятался и отказывался выходить.

- Но почему? - Спросил он.

- Старсая сестра сказала ждать её и никуда не выходить, - ответил мальчик.

- Находится здесь совсем не безопасно, твоя сестра уже наверняка в блоке и ждёт тебя. Пошли. Но если она всё ещё где-то здесь, то мы обязательно вернём её в целости и сохранности. - Томас протянул руку под стол и аккуратно вытянул мальчика оттуда.

- Обесяесь? - Вопросительно прошепелявил он.

- Обесяю, - воодушевил его Томас, не потеряв возможность ещё и передразнить.

- На, тогда возьми этот платосек, у моей сестры такой же на голове завязан.

Томас улыбнулся и похлопав дитя по голове, принял наводку. Он ловко подхватил мальчика на руки, оповестив нас что уходит. Сердце разрывалось от боли, когда на другом конце зала, разгребая сваленную в кучу столы я нашёл такой же платок, весь изрезанный и покрытый какой-то тёплой жижей.

Остальных выживших мы нашли довольно быстро. Кто-то прятался в туалете, кто-то в раздевалке, а кому-то удалось скрыться под обломками. Каждый из них трясся, в крошечных глазах отражался ужас. Никто и не думал шевелиться, пока к ним не подходили в притык. Мы по очереди выводили найденных к люку. В конце концов внутри никого не осталось. Парням было велено идти в блок разбираться с выжившими, а я с Кёрли остался, чтобы перепроверить зал. Вдруг кто-то ещё остался.

Воздух весь пыльный, задушный, всё из-за посыпавшегося потолка. Невозможно дышать. Да ещё и очень жарко. Просто медленно исследуя раздевалки, с пространством между мебелью я весь вспотел. Зал перестал походить на себя, приняв облик груды мусорного лабиринта, в котором можно было легко потеряться. Странно, а почему пол в некоторых местах пробит насквозь? Паркет то и дело валяется в разных уголках. Натыкаясь на порезы и втоптанные следы на полу меня пробирала дрожь. А ведь ещё с утра всё было так хорошо, почти безоблачно. Нельзя знать когда произойдёт следующее нападение или когда вдруг ресурсы иссякнут или что-то ещё похуже! Видимо восстание и поход на купол пройдёт раньше, чем я того ожидал. Но как это устроить? Как собрать всех вместе и убедить пойти за мной?

«Урод!», закричал женский голос в моей голове, «Я не могу двигаться!».

Позади раздался склизкий щелчок. Что-то мокрое, тёплое схватило меня, зажав руки и ноги. Это щупальце! Чёрт возьми, огромное, белое щупальце! Я тут же испарил его. Из обрубка посочилась вонючая кислота. Мышцы неестественно дёргались то влево, то вправо, издавая мерзкий звук и брызгая этой липкой жижей. Вдруг конечность ринулась обратно, к хозяину. «Это аномалия, её надо уничтожить пока она не навредила кому-то ещё». Следуя за кислотным следом меня вывело на ужасного вида существо. Я застыл, разглядывая его за углом. Бледный, липкий, трёхметровый прямоходящий гуманоид, с вытянутой мордой и короткими щупальцами на голове и на шее. Оборванный тентакль он втянул назад, сделав средней длинны. С его стороны прозвучало мычание. Я выглянул, чтобы увидеть источник. Гнев с ужасом переполнили чашу. «Ты можешь атаковать меня, но не смей трогать моих друзей!» Левой щупальцей оно сжало Кёрли, закрыв рот.

Ослеплённый решимостью я напал на мерзкое существо. Руки загорелись, сила пульсировала по сосудам. Восстановленная конечность вытянулась и разила как копьё. Она как резина становилась, то длиннее, то короче. Я испарял щупальце, но оно тут же регенерировало и атаковало в ответ. Сзади, спереди, слева, справа. Порезы идут ото всюду, я не успеваю реагировать. Иногда удаётся задеть его, слегка подпалить кончик или отрубить значительную часть. Тогда он издаёт истошный крик, словно из глубины преисподней и начинает двигаться ещё быстрее, подбирается всё ближе, как настоящий хищник.

В это время Кёрли барахтается в воздухе, пытается дотянуться до копья, но оружие слишком далеко. Она мычит, сложив брови и пристально смотрит на меня.

«Придурок! Нет смысла уничтожать щупальце! Атакуй тело, чёрт возьми!»: чётко прозвучал её голос в моей голове.

Осознание ударило сильнее любого выпада существа. Я бросился на него, минуя преграды. Между нами, три метра. Дистанция стремительно сокращается. Существо брызнуло кислотой из рта и застрекотало. Оно по-змеиному зашипело. Жёлтые глаза с острыми зрачками сузились. Огонь разгорелся в кулаках. Монстр замер. Удар! Я пронзил его грудь насквозь. Существо отшатнулось и упало на пол, разжав хватку, сдерживающую Кёрли.

- Ну и мерзость... - откашлялась подруга. - От него воняет грязью, плюс тут ужасно душно. Нечем дышать. - Она уперлась руками на колени и пригнула спину. - А ещё я не смогла дотянуться до моего походного ножа.

Мне хотелось помочь ей, спросить, что у неё болит, но подруга лишь отмахнулась. Сказала, это норма для профессиональных истребителей. Она гордо выпрямилась, сложила ладони на бока и сдула лезущую на глаза чёлку. Каждый сантиметр её кожи распарился, покраснел, сливаясь с волосами.

- Ты разговаривала в моей голове, я слышал твой голос, - Кёрли удивлённо посмотрела на меня как дурака и спросила:

- Да? Ну и что же я тебе сказала? - В её голосе читалась издёвка. В лице тоже. Да и вообще это был открытый сарказм.

- «Урод!», «Я не могу двигаться!», а когда я дрался с щупальцей этой твари «Придурок! Нет смысла уничтожать щупальце! Атакуй тело, чёрт возьми!».

Не думал, что это возможно, но Кёрли покраснела ещё больше, чем раньше.

- Т-ты слышал мои мысли? А ч-что ещё ты с-слышал?

- Да ничего, только это.

Подруга с облегчением выдохнула, наконец улыбнувшись. Только эта улыбка была уж совсем какая-то натянутая и явно нервная. Уняв эмоции, она заметно нахмурилась. Начав разминать веки пальцами её глаза вдруг засветились. Налились светлой бирюзой, едва освещающей лицо. Сияние оказалось тусклым, но в тёмном зале сильно выделялось.

«Приём, как меня слышно?»

«Отличненько»: в шутку про себя ответил я, не надеясь получить реакцию.

Но Кёрли получила сообщение. Я это понял по ошарашенному виду и тому что она начала прочищать ухо мизинцем.

- Клянусь, Аданес, поверь мне пожалуйста, - Кёрли схватила меня за кисти, прижимая их к своим. - я не знала ничего про это. Мне страшно, я запуталась и не знаю, что делать. И я не хочу, чтобы ты думал, что я что-то скрывала от тебя. Знаю, звучит безумно, но прошу-

Мне ничего не осталось кроме как резко захватить Кёрли в свои объятья. Незачем ей оправдываться. Я сжал её ребра как можно сильнее, чтобы показать, насколько она мне любима и ценна. Подруга замолчала. А потом всё же решилась положить руки мне на спину в ответ. Так мы и стояли, качаясь из стороны в сторону. Пока эти объятья не показались нам обоим слишком неловкими. Они разорвались очень легко, оставив, однако, приятное послевкусие.

- Чтобы не случилось, мы пройдём это вместе. Мы и люди, что окружают нас. Давай не скрывать ничего друг от друга.

- Давай, - засияв прошептала Кёрли, - только ты первый, я же вижу, что что-то тебя беспокоит.

Челюсть непроизвольно упала на пол. Сказать, что в тот момент я был ужасно смущён ­- ничего не сказать. Но боюсь она права. Групповая терапия так групповая терапия. Это же так называется? Да, наверное.

Шуршание позади прервало нас. Существо, хватаясь за обломки и карабкаясь по ним встала на ноги. Огромная дыра в груди заросла, оставив небольшой след вокруг. Искривившиеся ноги навострились - ждали момента чтобы напрыгнуть на нас. Кёрли и я бросили в друг друга дерзкие ухмылки, готовые к бою. Остатки воздуха внутри словно наэлектризовался, все приняли стойки и чуть что были готовы броситься в сражение.

Змеиное шипение всё начало. Мы разделились. Я атакую слева, она справа. Наши шаги совпали как ноты в мелодии. Подруга протыкала его длинным ножом, а я разил огненными кулаками. К собственному ужасу, оно постоянно регенерировало, стоило мне нанести удар, как на месте ранения тут же всё затягивалось. Сила не разгоралась больше области кулака, было невозможно уничтожить его разом. Слишком душно, слишком мало воздуха. Но на Кёрли это никак не влияло. Она то и дело координировала нас во время боя, когда существо переключалось между нами. «Пригнись!», «Я сейчас проткну ему брюхо, ты атакуй в копчик», «Отступаем!», «Отвлеки его на себя, я пока заберу копьё», «Неплохо двигаешься».

В самом разгаре боя кто-то из нас совершил ошибку. Ужасный просчёт. Монстр ранил Кёрли, сильно, в живот. Потекла кровь. Не думая, я бросился к ней. Сердце дрожало. Дальше - дробящая боль в голове. Монстр своей щупальцей сравнял меня с полом. Он выбил весь воздух из лёгких. Его мерзкая, скользкая конечность завилась вокруг меня, перекрыв нос и рот. С Кёрли он поступил также. Сжимал и тряс её полусознательное тело в своей «руке», словно тряпичную куклу.

Его хватка становилась всё сильнее. Он сдавливал живот, всё сильнее обхватывал шею. И при этом я не могу издать даже самый слабый свет. От недостатка кислорода перед глазами начало темнеть. Из набухшего горла будто вот-вот выльется вся моя душа. Чёрт, я не хочу умирать!

Резко тварь завопила от боли. Она инстинктивно разжала кисти. Это мой шанс! Из последних сил я начал сопротивляться и получилось! Сбежав из хвата, я также отрубил щупальцу, сжимающую Кёрли. Она всё ещё без сознания легла на пол, главное, что в безопасности. Но что заставило его расслабить хватку?

Сзади, вцепившись клинком в спину аномалии барахтался... Габбер! Весь напуганный, потный он держался за своё оружие, как за собственную жизнь.

«Боже! Как страшно!» «Только не отпускай! Только не отпускай!» «Зря я полез сюда...».

«Нет!»: вырвав нож из спины подумал он. «Я всю жизнь прожил отвратительным трусом. Боялся родителей, боялся собак и учителей, боялся друзей и дорогих мне людей» « И в итоге потерял их всех» «Должен же я хоть раз... хоть раз не быть обузой и жить по-настоящему!»

Я слышал его мысли, Кёрли была нашим проводником. Они отражались в её полусознательной голове и переходили прямиком ко мне.

- Г-голову, атакуй его голову! - Отбиваясь от атак подсказал Габбер. - Там у осьминогов находится с-сердце.

В этот раз я горел, по-настоящему. Внутри горела надежда, радость, азарт. Снаружи горел я. Нога, покрытая светом, ударила по лодыжкам, выбив тварь из равновесия. Следом руки, я занёс их как можно выше над землёй и пронзил его голову.

Звуки ликования смешались со смехом и тяжёлыми вздохами. Рана Кёрли оказалась не такой глубокой как мне сразу показалась. Совсем скоро она сама встала, а порез уже начал затягиваться.

- Ты бы видела, что он там вытворял! Это просто невероятно. Просто из ниоткуда появился Габбер и проткнул спину этому кракену. А как он потом держался за кинжал, пока оно барахталось.

Габби неустанно улыбался, то ли от гордости то ли от смущения. Он настолько покраснел, что скрыл лицо, затянув шнурки на своём коричневом капюшоне.

Мы направились к выходу, в предвкушении отдыха, но вдруг заметили, что идут только двое. Сзади стоял Габбер. Два заплаканных глаза наполненных печалью, в конце концов отражали радость.

«Как же я вам завидую...»: раздалось в его голове.

- Эй, ты чего стоишь? Пошли отсюда, пока ничего не случилось.

- Друзья, подойдите сюда, прошу. - Слёзы куда-то исчезли, на их месте появилась дрожащая улыбка.

Шаг, шаг и ещё. Мы встали рядом.

- Д-друзья, спасибо что дали мне шанс жить счастливо.

- О чём ты? Идём скорее в блок, там поживём вместе.

- Н-нет, в эт-тот раз б-без меня. - Захлёбываясь в собственных мыслях он расстегнул батник. На белой майке, в области груди образовалось большое красное пятно.

Аномалия издала свой последний звук, бросив окровавленное щупальце на пол.

- Спасибо, - из рта начала хлестать кровь, - теперь мне не так страшно умирать. - Словно выплюнув лёгкие откашлялся он.

- Нет-нет-нет, мы обязательно придумаем что-нибудь. Сейчас отведём тебя к врачам.

Габбер остановил меня от того, чтобы взять его с собой. Вместо этого он положил руки нам на щёки и вновь заплакал.

- Я не аномалия, я не смогу залечить все свои телесные раны, будь реалистом. П-просто передайте маме и папе, что их маленький Га в самом лучшем месте.

- Аданес, Кёрли, прошу, живите без меня. У вас есть цель, которую вы просто обязаны достичь, - захлёбываясь в собственной крови продолжал говорить он. - Тем более у меня есть близкий друг, который ждёт меня... там. - Самодельный медальон на его шее звякнул самыми высокими нотами из возможных.

Габбер... Габбер упал к нам на плечи, обнимая нас в последний раз. Он то всхлипывал, то шмыгал носом, то истерично смеялся. Его голос скрипел, извивался, горел. Но потом это всё прекратилось.

Обмякшее тело как гром упало на пол, издав последний вздох. Глаза его были мёртвые, смотрели в никуда. Но на лице успели запечатлеться две крошечные эмоции: счастье и покой.