Глава 1. Пациент 0.
" — если я был ранением, ты была – белый бинт, между жизнью и смертью связующее звено."
— Доктор Элизабет Уолтер, срочно пройти в операционную.
Как только я услышала свое имя, сразу же бросила отчёт о вечернем обходе на приемную и с максимальной скоростью направилась в операционную. Обычно, если меня неожиданно вызывают на операцию, значит, что-то серьёзное. Несмотря на возраст, я лучший хирург в больнице. В свои двадцать три я уже закончила аспирантуру в «Анджелс», а в двадцать четыре — зарекомендовала себя хорошим врачом. Многие врачи меня здесь сразу же невзлюбили, особенно заместитель начальника больницы — Анджела Нуэс. Она всего на пять лет старше меня и до моего прихода считалась лучшим хирургом больницы. Я не планировала занимать ее место. Я вообще никогда не думала, что смогу работать в таком месте как «Анджелс». Я просто люблю свою работу. Я с детства мечтала помогать людям, и, к моему счастью, у меня это отлично получается.
Добежав до входа в операционную, я открываю дверь и сразу же направляюсь мыть руки. Как только я закончила, медсестра уже ждала меня, чтобы надеть на меня перчатки. Закончив, я подхожу к столу, где уже во всю шла бурная операция. Было видно, что все взволнованы.
— Что у нас? — Не теряя времени, с напором спрашиваю я у миссис Бэннет. Из хирургов здесь только она, значит, она ведет эту операцию.
— Пулевое ранение. Пуля прошла навылет, но задела аорту. Одна я не справлюсь.
Если миссис Бэннет просит о помощи, значит, дела действительно плохи. Миссис Бэннет женщина в возрасте, но, несмотря на это, отлично справляется со своей работой. Многому я научилась именно у нее.
Не многие хирурги бы взялись за это дело. Оперировать пациента с разорванной аортой и так действительно сложно плюс без какой-либо подготовки к операции, а самое важное — не прочитав медкарту пациента. Большинство врачей в нашей больнице работают теперь только по записям и только платно. Весь удар на себя принимает неотложка. И мне очень интересно, почему парень с пулевым ранением лежит на операционном столе, а не в неотложке. Его должны были привести сюда только после того, как ему там окажут первую помощь. По его состоянию могу точно сказать, что он там не был. Его сразу же привезли в операционную. Так поступают только с «очень важными пациентами». Но меня совершенно не волнует кто он. Я врач, а значит моя единственная задача — спасти ему жизнь.
— Группа крови? — Обращаюсь я к медсестре. Медлить нельзя. Каждая минута на счету.
— Четвертая отрицательная, — быстро отвечает мне медсестра, уже вставляя пакет с донорской кровью в капельницу. На одно мгновенье задумываюсь, что этот парень не так-то прост. Осложнения при ходе операции плюс самая редкая группа крови. Она встречается только у 0,4% людей. Плюс ко всему ее трудно достать. Но к моему удивлению, кровь нашли быстро. Я отбрасываю все мысли прочь. Мне нужно сосредоточиться. Медсестра подает мне нужные инструменты, и я приступаю к операции.
Операция длилась шесть часов. Но к счастью, прошла успешно. Для меня это уже не предел. Я выполняла операции, которые длились и по двенадцать часов. Но эта была действительно сложной, и почему-то задела меня за то живое, что во мне еще осталось.
Время уже было за полночь. Сегодня моя вторая смена подряд. В «Анджелс» нет стабильного дневного графика, как в других больницах. Сюда ты приходишь на сутки. И эти полностью загруженные двадцать четыре часа уносят тебя от твоих проблем куда подальше. Еще одна причина, почему я люблю свою работу. Здесь можно отвлечься от того, что тебя так гнетет, и посвятить себя чему-то более важному.
Моя смена закончится только через пять часов. После операции мне положен перерыв. Поэтому я иду в буфет, чтобы, как всегда, встретиться с Дженни. Мы познакомились с ней, когда пришли в «Анджелс» на стажировку. Сначала нас было шестеро. И всех нас отправили в неотложку. Так в этой больнице проверяют «будущих врачей». В неотложке ты учишься самым важным вещам. Но это не самое приятное место. Там закаляется характер. Приходится видеть и делать вещи, которые нормальным людям кажутся отвратительны. Крики, кровь, паника. Три слова, которые полностью описывают происходящее в неотложке. Там закалился и мой характер, превратив меня из юной студентки в человека, который многое повидал в своей жизни. В самом конце нас осталось только трое: я, Дженни и Макс. Остальные либо не выдержали и ушли, либо были уволены. Пройдя через весь этот хаос, мы втроем неплохо поладили. Но вскоре у Макса и Дженни была уже не просто дружба. Даже, несмотря на то, что Дженни на три года старше меня и Макса. Так они начали строить свою любовь, а я — карьеру.
— Слышала, ты — молодец сегодня. Спасла парню жизнь! — Хвалит меня Дженни, пока мы пьем кофе в буфете.
— Спасибо, но в этом нет ничего такого, — никогда не понимала восторженности Дженни после каждой операции. Это — моя работа, и за нее меня не нужно благодарить. За нее мне, слава богу, хорошо платят.
— Да брось, я-то знаю, что в глубине души ты рада, что парень остался жив.
Дженни вот уже много лет пытается научить меня воспринимать пациентов как не просто больных, а именно как людей. На что я никогда не поддавалась. Ведь только благодаря тому, что я умела отключить эмоции, я и достигла того, что сейчас имею. Когда мы были еще в неотложке, нам приходилось оказывать первую помощь детям или заключенным. В такие моменты нельзя давать волю чувствам. Нужно действовать быстро, но точно. Что я и делала. Я единственная в группе, кто проводил операции на младенцах, в то время как все впадали в ступор или чего хуже — теряли сознание. Так я и зарекомендовала себя, и меня быстро приняли в «Анджелс» хирургом на постоянной основе.
Дженни старше меня на три года, но внутри я ощущала, что я старше ее на целую вечность. Иногда меня даже поражал её детский энтузиазм.
Мы уже допивали кофе, а Дженни заканчивала свой рассказ об их личной жизни с Максом, который, естественно, я лишь делала вид, что слушала. Мне это не интересно. Я хороший хирург. У меня тридцати шести часовой рабочий график. У меня просто нет времени на личную жизнь и даже её обсуждения. Сначала я, правда, ссылалась на нехватку времени, потом же, в конце концов, призналась себе, что мне это не интересно. Дженни же говорила, что я еще не встретила мужчину своей мечты.
Как только я допила кофе, к нам подошла медсестра, сообщив мне, что меня ждет начальство. Что сделало эту ночь еще более странной. На часах 01:25. Начальства никогда нет в такое время. Но беспокоится, мне все равно было не о чем. Поэтому я поблагодарила медсестру и направилась к главной лестнице, что вела на четвертый этаж, где и находился кабинет начальника больницы.
Из начальства меня бесила лишь доктор Нуэс, хотя так было не всегда. Еще до прихода в «Анджелс» я ей восхищалась. Молодая красивая девушка хирург мирового уровня. По ее внешности, если ее встретить не в рабочее время, нельзя было сказать, что она — врач. Золотистые волосы, всегда яркий макияж и, естественно, восхитительная фигура. Для своих лет она выглядит очень даже ничего. Но с поступлением в «Анджелс», я убедилась, что, несмотря на все ее заслуги в медицине, как человек она не очень. Хотя я ее немного понимаю. Если бы пришла на мое место другая, я бы тоже взбесилась. Вот только ее неприязнь ко мне крылась совершенно в другой причине — наш босс. Всей больнице известно, что доктор Нуэс и начальник больницы мистер Бэнс крутят роман, но они все равно пытаются это скрывать. И, естественно, когда пришла я, доктор Нуэс начала ревновать. Хотя всем было известно, что мистер Бэнс любил меня больше как дочь, чем как девушку. Но доктор Нуэс так и не приняла этот факт. Даже несмотря на то, что мистер Бэнс почти вдвое меня старше.
Когда я уже подходила к дверям кабинета, я все-таки немного замешкалась. Потому что это все равно странно, что мистер Бэнс в больнице в полвторого ночи. Еще и последняя операция никак не выходила у меня из головы. Убрав все странные мысли прочь, я стучу в двери. В ответ слышу разрешение войти.
Зайдя в кабинет, я вижу мистера Бэнса и солидного пожилого мужчину. Мистер Бэнс был в обычной одежде, а не как всегда в халате. А значит, он только приехал. Должно было произойти что-то очень важное, раз начальник примчался в больницу ночью.
— Еще раз здравствуй, Элизабет. Проходи. — Сказал мистер Бэнс, вставая из-за своего стола. — Хочу тебя кое с кем познакомить. Элизабет — это мистер Кэмп. мистер Кэмп. — это Элизабет Уолтер, наш лучший хирург.
Я в замешательстве протягиваю руку мистеру Кэмпу так и не понимая, что я здесь делаю. На что мистер Кэмп отвечает мне крепкими объятьями, что еще больше вводит меня в заблуждение. Но наконец, мистер Кэмп отходит от меня и немного проясняет ситуацию.
— Я безумно рад познакомиться с девушкой, спасшей жизнь моему сыну. Я так вам благодарен, и я не знаю чем вам отплатить. — Наконец я начинаю понимать кто он, и о ком идет речь. Но все по-прежнему странно. Обычно хирургов не благодарят в кабинете у начальства. Так как у начальника тогда не хватит на всех времени. Это делают в приемной. Видимо сегодня, я спасла действительно значимого человека.
— Не стоит благодарности, мистер Кэмп, это — моя работа. — Я, как и всегда, стараюсь держаться невозмутимо, но если честно эта ситуация начинает меня смущать.
— Вот за что я люблю нашу Элизабет — сама скромность! — На позитивной ноте разбавляет столь неловкую ситуацию мистер Бэнс. — Думаю, вы сможете поблагодарить мисс Элизабет позже. А пока что идите к сыну. Он скоро очнется.
Пожилой мужчина соглашается с мистером Бэнсом и еще раз со слезами на глазах благодарит меня и уходит. Чему я безумно рада. Никогда не любила трогательные моменты.
— Ты, действительно, молодец, Элизабет, — вновь хвалит меня начальник, когда мы уже остались одни.
— Повторюсь еще раз, это — моя работа, — с натянутой улыбкой отвечаю я. Меня уже начинает раздражать эта шумиха по поводу той операции.
— Знаю, знаю. И за эту работу тебе ох как хорошо заплатят, — усевшись обратно за стол, продолжает мистер Бэнс.
Его слова еще больше нагнетают эту ситуацию. Парень лет тридцати с пулей в животе, а вокруг него шумихи больше, чем при черном коде.
Мистер Бэнс видя мое недовольное лицо, наконец-таки разбавляет эту обстановку.
— Можешь идти домой, Элизабет. Ты сегодня славно потрудилась.
— Спасибо, сэр, но я предпочла бы остаться до конца смены, — любой другой бы на моем месте был безумно рад этому предложению. Но идти домой, совсем не хотелось. Было слишком много мыслей о той операции, а придя домой в пустую квартиру, означало бы, что мысли бы только усилились. Сейчас мне как никогда необходимо отвлечься.
— Хорошо, Элизабет. Но завтра у тебя выходной, помнишь?
— Есть у меня возможность прийти хотя бы на ночную смену? — Завтра суббота, а значит, Дженни опять попытается меня куда-нибудь вытащить, чего мне бы хотелось избежать. Работа — лучшая причина не идти.
Мистер Бэнс с сожалением посмотрел на меня, но все-таки дал добро.
— Ты так себя точно погубишь, но я не могу тебе запрещать работать, — немного усмехнулся начальник. — Хорошо, приходи завтра, а сейчас я поеду домой.
Я лишь кивнула в ответ и побыстрее удалилась из кабинета. Для мистера Бэнса одного моего кивка было достаточно, чтобы понять, как я ему благодарна за понимание. Из-за этой напряженной обстановки я и не заметила, как прошло уже полчаса. Оставалось еще четыре часа до конца смены. Я решаю отвлечься и спуститься в неотложку. В помещение, где нет места чувствам.
