глава 19. ночной город
позову звёзды смотреть
на тебя — мартин
Время с любимым человеком всегда идёт медленно. Погода за окном почти всегда стоит тёплая, даже непривычная для начала апреля. Солнце светит так же ярко, как рядом с Глебом свечусь я. Не зря он называет меня солнцем.
Весь день мы проводим дома. Лишь под вечер Викторов говорит куда-то собираться, и я, недолго думая, переодеваюсь и выхожу к нему. Поправляю причёску и с его помощью надеваю бомбер. Ближе к ночи начинает холодать, поэтому натягиваю более тёплые кроссовки и первая покидаю квартиру. Пока Глеб закрывает входную дверь, вызываю лифт. По традиции, делаем фотку в зеркале, ведь сейчас мы совсем одни.
Кудрявый открывает мне дверь машины и следом закрывает её за мной, а сам усаживается на водительское сиденье. Стягиваю с себя бомбер и откидываю его на заднее сиденье, оставаясь в одном лонгсливе, ведь у Глеба всегда тепло. Он что-то настраивает в телефоне и уже через пару мгновений начинает играть его музыка, а на магнитоле высвечивается название – «Если я умру». Викторов заводит машину и выезжает с парковки, а я немного сползаю вниз по сиденью, оставаясь полулежа.
Февраль: на улице дубак, а на тебе нихуя.
Тебе на всех плевать, потеряла семья.
Громкие слова заседают в голове и я хмыкаю. Вспоминается наш февраль. Почти все его треки какие-то слишком жизненные. За окном мелькают здания, сменяющиеся деревьями, и так по кругу. Повсюду включаются фонари и город моментально становится ярче. Глебу тоже приходится включить фары.
— А куда мы едем хоть? — внезапно спрашиваю я, ведь понимаю, что он ни слова мне не сказал. Только «поехали». И всё.
— Никуда. Катаемся по ночному городу, — довольно произносит он, перемещая правую руку на мою ногу и слегка её сжимая. Привычное дело.
— Пол двенадцатого это ещё не ночь, — хмыкаю я, на что тот закатывает глаза.
— Не душни. Пока доедем, будет двенадцать.
Я ничего не отвечаю и лишь прислоняюсь головой к боковому окну, глядя на город через переднее. Становится холоднее и я достаю с заднего сиденья плед. Наверное, я уже тысячу раз успела выхвалить Глеба за запасливость.
Накидываю не особо толстый, но достаточный для того, чтобы согреться, плед на плечи и вздыхаю. С одной стороны, хочется спать, с другой – я сгораю от нетерпения и это придаёт мне энергии. Не просто же так он меня куда-то вытащил.
Загруженная новгородская дорога сменяется пустой трассой. Мы выехали за пределы город и сейчас просто едем вперёд. Спонтанность, непредсказуемость и экстрим. Всё как я люблю. Глеб потихоньку набирает скорость, а я привстаю, чтобы лучше видеть окрестности. Порой редкий лес открывает вид на большущие поля, за некоторыми из которых находятся искусствено вырытые водохранилища.
Викторов начинает тормозить и останавливается в каком-то красивом месте у моста. Выходит первым, и, обойдя машину, открывает мне дверь. Натягиваю бомбер, не застегивая, и вылажу из достаточно теплого салона. Замёрзнуть не успеваю – сразу же попадаю в объятия Глеба. Улыбаюсь, прижавшись к нему, а тот молча поглаживает меня по спине. Спустя несколько минут Викторов нехотя отстраняется и, крепко взяв меня за руку, идёт к багажнику. Открывает его, и, видя, как я удивлённо смотрю на него, смеётся. Посередине стоит корзинка с фруктами, выпечкой, шампанским и прочей едой, а рядом лежат два тёплых пледа. Подготовился же, падла. Пока я рассматриваю всё, что Глеб взял с собой, он подозрительно молчит. Но, когда я оборачиваюсь к нему, то застываю, от шока прикрыв рот ладонью. Викторов стоит на одном колене, протягивая мне открытую коробочку с кольцом.
— Короче. Лучшего момента я уже не найду, поэтому, Кир, выходи за меня, — произносит он, а я сглатываю ком, образовавшийся в горле. К глазам подступают слёзы счастья.
— Глеб, ты уверен в этом? — тихо переспрашиваю я. Голос, конечно же, дрожит. — Ты всё обдумал?
— Я нихуя не обдумывал, но я уверен.
— Тогда я согласна, — отвечаю я, и Викторов, улыбаясь, встаёт и надевает кольцо мне на палец, а после обвивает обеими руками талию и притягивает к себе. Его губы сразу же накрывают мои и мы оба прикрываем глаза, полностью отдаваясь чувствам. Время вновь замедляется для нас двоих. Нехотя отстраняемся друг от друга и всё внимание кудрявый переключает на багажник. Достаёт корзинку и ставит её на асфальт, расстилает плед и возвращает ее на место, но теперь немного дальше, чтобы не запачкать плед. Абсолютно спокойно садится внутрь и похлопывает по пледу, приглашая меня сесть рядом.
— Че прям в багажник? — интересуюсь я, тыкая пальцем на Викторова, на что тот заливается громким смехом.
— Да, прям в багажник. Звёзды видно? Вот и заебись, — пожимает плечами он, откусывая яблоко, а я всё же сажусь рядом. Сразу же чувствую руку Глеба на своей талии и улыбаюсь. Целую его в висок, а тот, держа яблоко в зубах, укрывает меня вторым пледом.
— На звёзды приехали смотреть? — усмехаюсь я и кладу голову ему на плечо.
— Не, тебя звёздам привёз показывать.
Я лишь улыбаюсь и перевожу взгляд на небо, усеянное мелкими ярко-белыми, так ещё и светящимися, точками – звёздами. Викторов – романтик. И я люблю его. Люблю любым. Скоро и я стану Викторовой.