Дом костей и смерти

Джоэл

Добрый день. Мы благодарны вам за интерес к нашему издательству, но, к сожалению, ваша рукопись нам не подходит.

Джоэл перечитывал это письмо, наверное, уже в тысячный раз. Кто-то мог бы назвать его мазохистом. Ведь какой писатель захочет снова и снова перечитывать письмо с отказом в издании книги?

Это было первое письмо с отказом, которое Джоэл получил в начале своего писательского пути. Оно всегда стояло в рамке на рабочем столе, мотивируя его написать шедевр, какого еще свет не видел. Звучало банально, но каждый писатель грезил о подобном, а кто так не считал, просто нагло врал об этом.

Сегодня Джоэл проработал весь день, покидая рабочее место только, чтобы сделать себе кофе или сходить в туалет. Рядом с рабочим ноутбуком у него всегда лежала пачка крекеров, на случай, если он захочет есть. Джоэл даже курил, сидя за ноутбуком, чтобы лишний раз не отвлекаться от работы.

Звук нажимаемых на ноутбуке клавиш приносил воодушевление, затрагивая все струнки творческой души. Эта музыка звучала так же приятно, как фанфары победителю.

Лишь поздним вечером он решил сделать перерыв и вышел на крыльцо подышать прохладным октябрьским воздухом и полюбоваться на желтеющую листву в сумерках. А заодно и обдумать дальнейшее развитие сюжета.

Джоэлу хотелось воплотить слова, которые говорила Вилма, страдая от преследований потустороннего существа.

Но все, о чем он смог поразмыслить, затягиваясь сигаретным дымом, так это о том, как они с Вилмой расстались.

Она ему действительно нравилась, и он тосковал по ней. Поэтому книгу собирался посвятить Вилме. Ведь именно за основу сюжета он взял то, что произошло с ней и ее сестрой. Это и было камнем преткновения их отношений.

Едва они расстались, он тут же собрался уехать. Подальше от шумного города. Подальше от знакомых мест. Туда, где он никого не знает, и где никто не знает его. Где ему ничто не будет мешать писать.

Джоэл наобум ткнул в дорожную карту, и его палец угодил на Северную Дакоту. Углубившись в поиски подходящего тихого маленького городка, он наткнулся в какой-то статье в сети на городок, где происходит слишком много загадочных событий.

Как автор мистики, Джоэл решил, что Ринвер – подходящее место, чтобы творить. И он не ошибся.

Единственное, что его отвлекало от процесса – Морган. Но в то же время она позволяла забыть ему о Вилме, о которой он все еще вспоминал с теплотой, не смотря на все те ужасные обвинения и ругательства, которые она бросала в его адрес, узнав о том, что он хочет написать книгу о ней.

Свет фар разрезал наступающую темноту.

Джоэл сощурился, всматриваясь на столь позднего гостя. Из салона «хонды цивик» вышел мужчина, чуть младше самого Джоэла. Кожаная куртка была расстегнута, не смотря на то, что вечера становились холоднее. За край черной футболки были заправлены солнцезащитные очки. Выглядел мужчина так, словно только что вернулся с фотосессии. Джоэлу его внешность казалась слишком слащавой для мужчины.

Мужчина направился к дому Джоэла.

– Чем могу помочь? – громко, почти выкрикнув, спросил Джоэл у позднего гостя, потушив окурок о жестяную банку из-под оливок, служившую ему вместо пепельницы.

– Растин Охэнзи, частный детектив, – произнес мужчина, остановившись на ступеньках.

Левую ногу он поставил на ступеньку выше, согнув колено, и облокотился об него, так словно проделал путь не в двадцать футов, а пробежав кросс в милю.

– Не слишком ли поздний визит? – спросил Джоэл, положив руки на перила, окружавшие крыльцо.

– Хочу задать вам пару вопросов. И дело не терпит отлагательств.

Джоэл вскинул брови, заинтересованный словами детектива.

– Вы же знаете, что три недели назад в городе произошло двойное убийство? – детектив не сводил с него глаз, словно после этого вопроса собирался выдвинуть подозрения.

– Об этом все знают, – небрежно ответил Джоэл. – Сколь много в свадьбе от похорон: что для мужчины рождение, для женщины – смерть.

Но, кажется, Охэнзи не уловил смысл этой цитаты. Джоэл собрался было пояснить, что для мужчины – свадьба новый этап, а для женщины – завершение старого. Но детектив продолжил говорить дальше, будто проигнорировав Джоэла.

– Сестра убитой Оливии – Элси Торв – не явилась на свадьбу. И, будем откровенны, раз вы все-таки писатель, достаточно умны, чтобы сложить два плюс два.

Джоэл хмыкнул. Но комплимент Охэнзи ему польстил.

– Я не снимаю с нее подозрений, пока не установлю все факты, – продолжил между тем детектив. – Мне стало известно, что вы приобретаете у нее какие-то травы. Я хочу знать, что это за травы и для чего они вам нужны? И как давно вы являетесь покупателем Элси?

Джоэл рассмеялся. А когда успокоился и посмотрел на озадаченного Охэнзи, едва сдержался, чтобы снова не рассмеяться.

– Простите, но вы говорите так, будто я у нее покупаю канабис, чтобы укуриваться, а затем выдавать публике шедевры, – произнес Джоэл, не скрывая улыбку.

– Но ведь на это все и похоже.

– Я не знаю, что за состав у трав, которые я беру у Элси. Даже названия их вам не скажу. Потому что не запомнил. Да и оно мне не нужно. Там целая смесь растений, насколько я понял.

– И давно вы закупаетесь снадобьем?

– Спустя неделю, как приехал в Ринвер, я искал магазин с благовониями или вроде того. Одна из местных жительниц посоветовала обратиться мне к Элси Торв и дала ее адрес. Травы, которые я беру, не служат мне табаком для сигарет. Я их просто поджигаю, когда пишу книгу. Они стимулируют мое вдохновение и очищают разум от лишних мыслей, чтобы я мог полностью сосредоточиться на писательстве.

– И много вы написали за два месяца?

– Достаточно, чтобы к концу недели написать в рукописи «конец» и поставить жирную точку. Травы Элси способствуют моей работоспособности. Я давно не испытывал такого воодушевления и жажды писать как сейчас. Впрочем, вам не понять.

Джоэл мог бы объяснить детективу то, что его так привлекает в писательстве. Ведь это не только звук нажимаемых клавиш на клавиатуре, но и открытый поток сознания, из которого так и льются слова, складывающиеся в предложения, обрастающие новыми смыслами и тонкими намеками. Это еще и безудержное стремление окунуться в созданный тобою мир всеми фибрами души, словно погрузиться на дно океана, изучая его подводную жизнь. Это наслаждение, испытываемое каждый раз, когда вырисовывается интересный поворот сюжета или оборот речи, который, казалось, еще не использовал ни один писатель. Это божественное провидение, которого лишены те, кто никак не связан с творчеством и кто не сможет понять таких, как сам Джоэл.

Растин выпрямился и поставил левую ногу на ступеньку ниже, засунув руки в карманы брюк.

– Какие у вас отношения с Элси? Что вы можете о ней сказать? – спросил он.

– Мы с ней не поддерживаем банальные беседы, вроде «сегодня чудесная погода», «как ты держишься» и так далее. – Джоэл ненадолго задумался. – Когда я впервые к ней пришел и сказал, что я писатель и мне нужно что-то вроде благовоний, стимулирующих мозг, она попросила зайти на следующий день. Пообещала подобрать то, что мне нужно. В последующем мы общались как продавец-покупатель.

– Вы хоть раз замечали у нее кого-то, кто мог вызвать у вас подозрения?

Джоэл покачал головой.

– Что вы скажете о самом городе?

– Что вы имеете в виду? – не понял Джоэл, скрещивая руки на груди.

– Вы уже почувствовали недоверие местных жителей на собственной шкуре? Говорят, тут не жалуют приезжих, учитывая дурную славу города.

Джоэл знал всю подноготную Ринвера. Первым делом, когда он арендовал этот дом, он отправился в готический особняк, расположенный чуть дальше по Дороге Желтых Огней. Особняк теперь именовался Музеем Странностей и выставлялись в нем довольно необычные экспонаты, посвященные всем убийствам, которые когда-либо произошли в городе.

Он даже подумывал о том, не написать ли ему книгу об этом городе после того, как покончит с тем, над чем работает сейчас.

И, зная историю города, Джоэл не удивлялся тому, что к приезжим тут заранее относились с враждебным предубеждением. Но Джоэл редко покидал дом. Почти за два месяца прожитых в Ринвере, он три раза съездил в местный супермаркет, два раза побывал в баре у Джонни и один раз зашел в книжный магазин. Остальное время он проводил за работой. И в редкие дни за прокрастинацией – бичем каждого писателя.

– Не город – ад, а люди в нем – дьяволы, – произнес Джоэл. – Вот что я могу сказать про Ринвер.

–Что ж, это все, – Охэнзи сошел со ступенек и направился к машине.

Джоэл сделал вывод, что этот частный детектив абсолютно ему не нравился. И вслух он прошептал слова Вилмы:

– Прочь-прочь, уходи в ночь.

С надеждой на то, что Охэнзи на пороге этого дома больше не появится.

Цитата из книги «Братья Карамазовы» Федора Михайловича Достоевского.