Выводы
Отец попросил его выйти, ему нужно наедине ознакомиться с уликой, скопированной сыном. А ведь это преступление. Хотя какая теперь разница, ни Ткачевой, ни Комиссарова, ни Павла рядом нет.
Мать поймала Кирилла на кухне, он хотел выпить кофе. Ну уж нет, от матери так просто не уйдешь, она заставила его поужинать, именно заставила через силу проглотить хотя бы пару ложечек аппетитного рагу, и только после этого позволила выпить кофе. Кирилл, как и отец, спать не собирался, они планировали за ночь разгадать головоломку, под названием "Тайна пропавшей без вести Ткачевой".
Но видимо кофеин уже не действовал, ничто не действовало на уставший изможденный организм молодого мужчины. По-началу Кирилл сопротивлялся, гнал от себя дремоту, включал телевизор, умывался холодной водой, выходил на свежий воздух. Но сон крепко тянул его к кровати. Он посмотрел на часы.
— Ого, — удивился Кирилл.
Отец уже больше часа изучал дневник. «А говорил лишь пробежит глазами. Может уснул?»
Кирилл боялся услышать заключение Максима Геннадьевича. Он ожидал волну упреков, нареканий. Отец, будучи человеком весьма прагматичным, и по натуре реалистом, ни за что бы не принял всерьез слезные мемуары. Поэтому Кирилл не спешил заглядывать в его кабинет. Предвиделось что-то неприятное, что-то неосязаемое витало в атмосфере уютного дома пенсионеров. Что-то привезенное с собой Кириллом и нарушившее покой мирно доживающих свой век родителей. Это что-то сейчас читал Максим Геннадьевич.
Кирилл отгонял от себя гнетущие мысли. Ровным счетом ничего не произошло, должно быть, всё наладится, во всяком случае с его образованием без работы он не останется, а если бы хотели посадить, так давно бы посадили. Тут дело в другом, и как не старался гнать зловещие мысли Кирилл, они преследовали его повсюду, с того самого дня, как он прочел этот треклятый дневник, пообещал сам себе и еще неизвестно кому, что отыщет пропавшую женщину. Теперь он боялся называть ее имя. Глупо, да. Но Кирилл уже много раз пожалел об обещании спасти Ткачеву данное самой же Ткачевой.
Медленно тянулось время, второй час на подходе. Кирилл заметил, что и мать давно отсутствует, наверное, пошла спать. Медленно движется стрелка, еще немного и он уснет.
Не выдержав мучительного ожидания, Кирилл нерешительно, но все же, открывает дверь кабинета.
На миг дар речи отняло у парня.
— Как это понимать? — изумленно спросил Кирилл у родителей поглощенных чтением дневника.
Мать будто не расслышала, а отец на секунду повернулся в сторону сына и второпях ответил:
— Последние страницы.
И тут же отвернулся.
Кирилл медленно опустился на диван. Примерно так же читал и он дневник пропавшей женщины. А после осталось впечатление, будто знал ее много-много лет. Видел, как она каждый день выходила из дома, в страхе оглядывалась и не заметив никого сама себе улыбалась, шла дальше и скучала, быстро возвращалась домой услышав вдалеке машину. Он мог поклясться, что эта женщина не раз проходила мимо, давным-давно. Она всё время была рядом, но где-то далеко. Шла по пешеходному переходу, когда Кирилл стоял на светофоре, за ним стояла в очереди за кофе, сидела в зале ожидания, он видел ее со спины.
И теперь попробуй, докажи обратное. Ведь всё это Кирилл придумал, но будет упрямо верить, что женщина, которую не видел никогда, была всё это время рядом.
А они читали, Максим Геннадьевич снимал пару раз очки, протирал стекла, иногда подергивал плечами, и было не понять, то ли он замерз, то ли прочитанное не понравилось. Мария Владимировна словно растворилась в страницах, ее не было, она проживала чужую жизнь.
Кирилл, наконец, понял, что ждать их бесполезно, пока не дочитают, разговора не будет. Он хотел немного вздремнуть, хотя бы полчаса.
Его вырубило моментально, Кирилл даже не понял, как провалился в сон, совсем не сопротивлялся, падал и падал вниз. Давно он не посещал царство сновидений.