Глава 10. «В западне»
***
Рядом притормозил ещё один «Мерседес», явно дороже первого раза в три, как минимум, и из него выскочил бритоголовый коренастый водитель в чёрном костюме и пальто. Он быстро обошёл автомобиль и открыл пассажирскую дверь. На улицу вышел седовласый мужчина в расстёгнутой кожаной куртке с мехом. На правой руке был массивный перстень, а в левой он держал замысловатую трость, украшенную вверху головой тигра из бронзы с изумрудами вместо глаз.
Немного прихрамывая на левую ногу, мужчина неспешно подошёл к Зотову и остановился.
— Ты кто такой? — с презрением поинтересовался Михаил.
— Умерь пыл, мальчик, — человек говорил спокойно, с заметным кавказским акцентом, — ты разговариваешь со старшим, прояви уважение.
Миша ухмыльнулся, а затем захохотал.
— Хрен тебе, а не уважение.
— Объясни ему, Гарик, — он махнул тростью.
Водитель подошёл к Зотову и стал наносить короткие, но сильные удары стиснувшему зубы мужчине. Его дыхание было частым, хотелось выть от боли, но он мужественно её терпел, только иногда закрывая глаза и скуля.
— Хватит, Гарик, обыщи их.
— Ты кто такой, упырь?!
— Моё имя Вахтанг.
— Сука! — Миша сплюнул под ноги мужчине.
Гарик снова нанёс Зотову удар в живот, и тот, только шумно выдохнув, попытался согнуться, но это не дали сделать державшие его мужчины. Водитель снова вернулся к обыску и почти тут же положил на землю телефон, пистолет и дорожный ножик, а служебное удостоверение отдал в руки Вахтангу. После он направился обыскивать Марину.
— Майор Зотов, — прочитал мужчина. — Куда же ты полез, майор Зотов?
— Иди к чёрту, мразь!
Вахтанг со злостью залепил молодому человеку звонкую пощечину.
— Я говорил тебе, что старших нужно уважать, — он отошёл на шаг и взял из рук Гарика второе удостоверение. — Такая молодая и майор, — он улыбнулся Уваровой. — Марина Александровна, золотце, — он подошёл к девушке и взял её за подбородок, — зачем тебе это грязное дело? В театральный надо было поступать, папика себе найти. Жила бы, как в сказке.
— Конкурс не прошла, — зло бросила девушка и закричала — державшие её мужчины с силой выкрутили руки.
— Слушай, ты! — Зотов дёрнулся вперёд, но его опять хорошенько огрели по почкам.
— Конкурс не прошла, — приторно-нежно протянул Вахтанг, — золотце моё, хочешь я тебе помогу? А хочешь, к себе возьму? Да ты за месяц столько заработаешь, сколько в своей мусарне за год не получишь.
— Пошёл к чёрту, — прошипела Марина.
— Красивая ты, — мужчина погладил её неприятно влажными пальцами по щеке, и следователь сделала попытку отшатнуться, а Зотов вообще медленно, но верно зверел, готовый прямо сейчас отстрелить этому ублюдку всё, что можно, а после покромсать на куски, — хоть и дерзкая. Даже бить тебя жалко. Такая женщина должна носить бриллианты, а не синяки. Его в багажник, её в салон, — он отошёл чуть в сторону, наблюдая, как Михаилу связывают руки и заклеивают скотчем рот. — Отвезите подумать.
***
Молодых людей силой заволокли в тёмное сырое помещение, толкнув на бетонный пол, после тяжёлая железная дверь громко хлопнула, ещё через секунду под потолком загорелся слишком яркий свет, который в первый момент стал резать глаза обоим.
Марина протяжно застонала, больно ударившись о пол всем правым боком, тем более, что прямо на неё свалился Зотов, которого люди затолкали вторым. Мужчина немедленно перекатился в сторону и зажмурился не только от света флуоресцентной лампы, но и от боли, которая ломила всё тело. Спина, ноги, руки и шея затекли из-за езды в багажнике в не самой удобной позе, а запястья до сих пор крепко сжимала верёвка, впивавшаяся в кожу.
— Мишенька, — Марина подвинулась к молодому человеку и резко дёрнула скотч на его лице, заставив закричать. — Прости, — прошептала она, осторожно прикоснувшись пальцами к окровавленному лицу.
— Развяжи руки, — Зотов откинул голову назад.
— Конечно, — девушка спешно развязала узлы, и Миша потёр запястья, порезанные до крови. Били его со знанием дела, да и связывали точно так.
Для мужчины оставалось загадкой, как Вахтанг узнал о них и что вообще хочет. Ясно только, что ничего хорошего. Он осмотрелся, хотя это действие отозвалось сильной болью в шее, затем кое-как перебрался на пыльный матрац, который был здесь единственным предметом интерьера, и прислонился головой к стене.
— Как ты? — Марина подвинулась к нему.
— Как на курорте в Италии.
— Что делать, Миш?
— Не бесить меня, — зло бросил Зотов и вытащил из кармана единственное, что там осталось, — сложенную в несколько раз бумажную салфетку с номером телефона девушки, имя которой он даже не запоминал, — просто не бесить. Я не знаю, что делать, довольна?!
— Не надо на меня кричать! — Марина насупилась, метнув на мужчину полный злобы и обиды взгляд. — Мы с тобой в одном положении!
— С той лишь разницей, что у меня, кажется, что-то сломано.
— Поплачь ещё, — девушка отвернулась.
— Да пошла ты!
Просидев в гробовом молчании пару минут, Уварова повернулась и внимательно посмотрела на Михаила. И всё-таки ему здорово досталось. Весь в крови, измученный и растерянный. А с ней обошлись весьма лояльно, если не сказать нежно. Он бессмысленно смотрел на противоположную стену грязно-зелёного цвета и о чём-то думал, напряжённо отстукивая неровный ритм длинными пальцами.
— Прости, — тихо проговорила Марина.
— Ладно. Всё равно мы торчим здесь вместе.
— Очень больно?
— Сама-то как думаешь?
— Очень, — девушка опустила глаза в пол, словно была в чём-то виновата. — Как думаешь, что с нами будет?
— Грохнут, — Зотов пожал плечами, и даже это отозвалось болью, — или грохнут. Или, например, грохнут. Вариантов тьма.
— Нам конец! — темноволосая девушка вдруг в ужасе заметалась по маленькой комнатке. — Нам конец, Зотов! — почти закричала она, не понимая, почему Михаил так просто сидит и смотрит на неё, пытаясь попутно стереть салфеткой кровь с лица.
— Никогда бы не подумал, — Зотов прервался и сплюнул, — что бывший майор ФСБ будет так паниковать.
— А что мне делать?! — она метнула на него злобный взгляд. — Или у тебя есть план? — девушка вдруг переменилась в лице, плюхнулась рядом с ним, подняв ворох пыли, отчего тут же закашлялась, и буквально повисла на руке полицейского. — Умоляю, скажи, что у тебя есть план, Мишенька.
— А ни черта у меня нет, Марина, ни чер-та! — Зотов нервозно рассмеялся. — Сдохнем мы здесь, точно тебе говорю. С-дох-нем! — и он снова захохотал.
— Что? — лицо Марины сделалось бледным. — Ты что такое говоришь?
— Ты там в отдела кадров сидела? — с долей презрения поинтересовался мужчина. — Неужели не знаешь, что так бывает? Или в ФСБ всё идеально? И даже в туалет никто не ходит?
Девушка подняла на него глаза, полные слёз.
— Мы... Мы... — её губы задрожали. — Умрём?
Михаил пожал плечами с полнейшим безразличием и кивнул. А чего врать? Никто не знает, где они, телефоны отняли, спасения ждать неоткуда. А в волшебство он не верил.
Их тихонько замочат и где-нибудь закопают. Или сожгут. Миша сглотнул и откинул голову назад, ударившись затылком о стену. Больные воспоминания до сих пор не отпустили.
— Умрём... — опять повторила Марина. — Я не хочу.
— И я не хочу, но...
— Миш...
— М-м-м?
— А можно я тебе расскажу кое-что? Всё равно... Умирать...
— Ну, валяй, — безразлично бросил Зотов и закрыл глаза.
Flashback
30 января
Марина сидела в кабинете подполковника юстиции Фетисова, обхватив себя руками за плечи. Мужчина ходил туда-сюда, что-то обдумывая, его лицо было напряжено, на лбу проступили неглубокие морщины.
— Почему я, Володя? — девушка всхлипнула. — Почему ты не можешь просто оставить меня в покое? — её губы задрожали, а исполняющий обязанности руководителя Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом резко остановился.
— Это было бы слишком просто, — его губы изогнулись в усмешке. — Нужно платить по счетам, детка, — он подошёл к Марине и, взяв её за подбородок, заставил посмотреть ему в глаза. — И заметь, я очень щедрый, — Владимир Васильевич сел рядом с Уваровой, — я оставлю тебе твоего майора. Благородно с моей стороны, да?
— Я хочу развод, — Марина подняла на мужчину заплаканные глаза, — развод, слышишь? Я не хочу иметь ничего общего с таким ублюдком, как ты.
Фетисов расхохотался.
— Ублюдком, да? А сама ты кто, напомнишь? — голос из приторно-доброго вмиг сделался жёстким. — Трахалась с операми направо и налево. Потаскуха.
— Вот значит, как получается, — девушка покачала головой, а слёзы вновь обожгли щёки.
— Получишь ты свой развод. Сделаешь всё, как надо — получишь развод.
— Ты понимаешь, чего от меня хочешь?! — закричала Марина. — Ты в своём уме вообще?! Зачем тебе это?! Почему я?!
— Не ори! — Владимир схватил девушку за грудки и притянул к себе. — Не ори на меня никогда! Быстро собирай манатки и катись в «Пятницкий», иначе твои погоны полетят к чёртовой матери, и ничего ты мне не сделаешь, — к концу фразы он заговорил зловещим шёпотом. — Благодаря мне получила, благодаря мне и лишишься. А если у меня будет информация, будет внеочередное звание, там и тебе, может, что-нибудь перепадёт. Хочешь подполковника, а, Мариша? За заслуги перед родиной.
— Пошёл ты к чёрту, — Уварова растёрла слёзы по лицу. — Что надо делать?
— Всегда знал, что женился на умной женщине, — подполковник обнял Марину за плечи, но она решительно скинула его руку.
У неё не осталось выбора. Вернее, он остался, но был очевиден. Потерять всё или сохранить, пойдя на сделку с Фетисовым? Думать не приходилось. Тем более что Марина не раз уже кидалась в подобные авантюры, полные неоправданного риска и опасности. Но что поделать, если когда-то она сама выбрала этот путь? Не кто-то, а она сама вышла замуж за перспективного капитана юстиции Фетисова, который был старше на десять лет и которого она никогда не любила.
Девушка действительно получила счёт от судьбы, она пользовалась человеком, достигая желаемого, а теперь он платит той же монетой. Всё честно, но отчего так горько? Отчего так неприятно попадать в чужие ловушки? Марина не могла ответить и послушно строчила рапорт с просьбой о переводе.
Фетисов, ухмыльнувшись, с удовольствием наложил резолюцию: «Не возражаю. И.о. руководителя Службы по защите конституционного строя и борьбе с терроризмом ФСБ РФ подполковник юстиции Фетисов В.В.». Затем была краткая беседа с Зиминой, начальником ОМВД «Пятницкий», которая тоже подписала рапорт, но без фетисовской радости и энтузиазма.
Сидя на полу своей квартиры с полупустой бутылкой вина, Марина проклинала всё на свете, не зная, что делать дальше. Почему именно она? Почему не кто-то другой должен перевестись в какой-то районный отдел, который если и упоминали где-то, то никак не добрым словом? Сначала Карпов, потом дерзкий расстрел сотрудников, дальше убитые ППС-ники... И это далеко не всё, что говорилось о «Пятницком» — едва ли не проклятое место. Почему именно она должна стучать Фетисову на человека, которого даже не знает и знать не сильно хочет?
Неожиданно она, всегда сильная и самоуверенная, стала игрушкой в чужих руках. Просто пешкой, которую не жалко. Просто никем. Марина отставила в сторону вино и взяла в руки папку, которую торжественно вручил ей муж. У неё ровно месяц, чтобы наполнить её компроматом. Иначе ожидает крах.