«Брак по приказу»

***

      В санаторном массажном кабинете не было приглушенного света и расслабляющей музыки — только большое окно с опущенными жалюзи, массажный стол и кушетка вдоль стены рядом с добротным письменным столом. Не сновали миловидные девушки в кимоно, предлагающие напитки, а стояла внушительных размеров дама в накрахмаленном белом халате с бейджиком на пышной груди.

      Уварова сглотнула и мысленно попрощалась со своим позвоночником.

      — Молодой человек, а вы куда это? — Глафира окинула Михаила подозрительным взглядом.

      — А я с женой! — нараспев протянул он, старательно сутуля плечи. Для полной картины не хватало только больших очков на носу.

      — Вы представляете, никуда меня одну не отпускает, — девушка быстро приняла цветущий вид и на секунду повернулась к Зотову, подавляя в себе желание скорчить гримасу. — Можно он здесь посидит?

      — Я тихонько, — Миша присел на краешек кушетки и, как примерный мальчик, сложил руки на коленях.

      — Ладно, — не стала возражать Глафира, — раздевайся.

      Марина опять сглотнула. Вот этого она не учла. Девушка посмотрела на ухмыляющегося Зотова — а он, зараза, учёл.

      — Да не стесняйся меня! — женщина приняла возникшую паузу по-своему. — Я за свой век столько повидала! Или мужу выйти? — снова подозрительно глянула на Мишу.

      — Да чего я-то? Мы же не первый день женаты, — майор продемонстрировал кольцо на безымянном пальце, но скорее Марине, а не массажистке.

      Делать оставалось нечего, — тем более что сама его сюда притащила — Уварова развернулась к «мужу» спиной и стянула тоненький свитер. Заметив, что женщина зачем-то подошла к столу, Марина со злостью швырнула кофточку прямо в лицо Зотову.

      Он тут же придумал по этому поводу не одну шутку, но сдержался в присутствии постороннего человека.

      Марина завела руки за спину и попыталась расстегнуть бюстгальтер, но под пристальным взглядом Михаила ничего не выходило, а застежка зацепилась непонятно за что.

      — Помочь? — с готовностью предложил помощь начальник СКП.

      — Сама справлюсь! — огрызнулась Уварова и справилась, наконец, с ненавистной застежкой.

      Бросив лифчик на кушетку, но в этот раз подальше от Зотова, она быстренько подошла к массажному месту и легла, чувствуя, что лицо пылает от непонятного смущения. Она никогда не была девочкой из робкого десятка, а здесь вдруг случилось непонятно что. И во всем был виноват Зотов, это он так плохо влиял.

      Глафира почти сразу занялась массажем. Всё происходило в полнейшей тишине, но это скоро исправил Михаил. Он начал с безобидных вопросов: узнал, как давно здесь работает Глафира, что представляет собой санаторий в целом, не зря ли они приехали сюда отдыхать.

      Женщина отвечала охотно, вдаваясь в подробности, попутно сама расспрашивала о молодой семье, а майор виртуозно врал и про знакомство в метро, когда несчастная Мариночка потеряла кошелёк с проездным и деньгами, и про скромную свадьбу с самыми близкими и родными.

      Девушка только молча лежала и медленно обалдевала от информации об их «семье».

      Вскоре Михаил подошёл к главному и невзначай спросил об убийствах.

      — Все уже знают, — посетовала массажистка, — ничего здесь не утаишь.

      — Это во всех газетах, — Зотов пожал плечами, — по новостям постоянно крутят.

      — Да знаю я, — отозвалась Глафира, — говорю же, теперь ничего тайным не сделать. Бедные Иван и Людка, Ангелинка же ихней* единственной дочкой была, одни остались. И теперь ни богатство им не надо, ничего. А Ангелинка-то девка красивая была, ох, и шастало за ней кавалеров. Вот какой-то влюблённый и прирезал, точно вам говорю. Она же даже в студию красоты ходила, чуть ли не каждую неделю в Москву ездила на показы. При деньгах была, знаю, получала за это. Всё хотела в этот ихний* большой бизнес влезть, чтобы в мире её узнали. Иван, конечно, против был, ругался с ней постоянно. Они-то с Людкой хотели её на юриста выучить, в МГУ устроить, а Ангелинка всё по показам шастала, в школу почти не ходила, вот и не сдала экзамены. Училась у нас на бухгалтера, куда взяли. Скандал тогда, конечно, был на весь санаторий. Но успокоились, любили её сильно… А потом горе такое. И Галку порезали, я её с детства знала, с матерью еёной* соседи мы. Запила баба с горя, как девку похоронила. Она её одна воспитывала, муж еёный*, Гришка, к другой бабе ушёл, Галке тогда и года ещё не было. Сейчас в Москве, поскуда*, на машине дорогой разъезжает. На похороны приезжал, с новой женой-то. Чуть ли не младше Галки, постыдился бы, скотина такая. Галка тоже красавица была, с Ангелинкой ездили по показам. Мать её, Маша, хвасталась, что машину скоро купят. Галка даже учиться после школы не пошла, устроилась продавщицей в магазин, а по выходным всё туда, в столицу. Шмоток себе и матери прикупила, ремонт потиху* сделали. А потом и порезали. Ой, кошмар, ой, что делается, — женщина покачала головой, — жить на свете страшно.

      Немного попричитав, она принялась рассказывать про детство погибших девушек, но ни Уварову, ни Зотова это не интересовало. Закончив массаж, она любезно предложила заходить почаще и пошла к столу, чтобы что-то записать в свой журнал.

      Перед Мариной встала задача: как одеться. Михаил явно не собирался уходить, но положение спас зазвонивший телефон. Глянув на имя звонившего, он тихо выругался и вышел. За это время девушка успела быстро одеться и, вежливо поблагодарив массажистку, скрылась за дверью.

      — Да, работаем… Да, Ирина Сергеевна… Да…

      Марина поняла, что Миша беседует с Зиминой и только прижалась спиной к стенке, ожидая, когда он закончит. Людей в коридоре практически не было, подавляющее большинство гуляло перед обедом, кто-то находился на процедурах. На кушетках ожидали своей очереди в основном пенсионеры, которым нечем было заняться, поэтому они предпочитали сидеть с людьми своей возрастной категории и делиться новостями.

      — Предлагаю сегодня же съездить в студию, — Михаил закончил разговор и подошёл к девушке вплотную. — Я больше чем уверен, что всё идёт оттуда.

      — Да и мне так кажется, — Марина заправила за ухо выбившийся из-под резинки локон, — я, правда, не знаю, как мы что-нибудь выясним, но придётся постараться.

      — Иначе нас съест Зимина, — опер невесело улыбнулся и заметил, с каким интересом на них смотрят три женщины под ближайшим кабинетом. — Уварова, — он склонился к девушке и понизил голос до шёпота, — ты не хочешь устроить шоу для этих леди? Они очень заинтересованы нашей парой.

      — Зотов, ты помнишь про коленку? — она невинно похлопала глазками, чувствуя, что рука Михаила легла на талию, а затем пальцы скользнули под свитер. — Одно неверное движение, и я за себя не ручаюсь. Я дама нервная, работа у меня сложная.

      — Вот и работай, — Миша вычерчивал на её спине замысловатые узоры холодными пальцами, — мы же с тобой женаты, — он легонько прикоснулся губами к виску девушки, затем к щеке.

      — Вот бесстыдство-то! — громко воскликнула одна из женщин.

      — Нашли место! — вторила вторая.

      — В наше время такого не было! — отозвалась и третья.

      Марина закатила глаза, схватила Зотова за руку и потащила прочь.

***

      Ближе к трём часа дня Зотов и Уварова стали собираться в модельное агентство. Марина вытащила из чемодана самое короткое платье, затем сделала макияж поярче и распустила волосы. Собой девушка осталась довольна, без ложной скромности понимая, что выглядит прекрасно.

      — Такой уже Нарцисс, — она взглянула на Зотова, который, стоя возле зеркала, завязывал шарф.

      — Кольцо лучше сними, — оставил без ответа колкость тот, — хватит с тебя счастья быть моей женой.

      — Не очень-то и хочется, — стянув с пальчика колечко, Марина надела взамен три других, более ей привычных.

      — Теперь идём быстро, чтобы нас никто не заметил, а то примут за сутенёра с проституткой, — в следующий момент он поспешил покинуть номер, на ходу надевая пальто.

      — Идиот! — крикнула вслед Уварова, сильно желая треснуть молодого человека чем-нибудь тяжёлым, а затем сама вышла в коридор.

      Они быстро спустились вниз и буквально через пару минут направлялись в сторону Дворца культуры, где и находилась студия красоты. В машине Марина расстегнула пальто и сняла перчатки, затем достала из сумки пудреницу и проверила макияж.

      — И кто из нас Нарцисс? — Зотов притормозил на светофоре.

      — За дорогой лучше следи, режиссёр чёртов.

      — Завидуй молча.

      — Больно надо! — Марина фыркнула, и дальнейшая дорога протекала в молчании.

      Совсем скоро Михаил остановился на стоянке возле магазина бытовой химии, и девушка вопросительно посмотрела на него.

      — Пешком дойдём, — ответил на немой вопрос опер, — здесь через дорогу.

      Облагораживанием территории никто особо не занимался, площадка перед ДК «Октябрьский» оледенела, поэтому дорога до здания была для Уваровой настоящим цирковым номером.

      Как и в прошлый раз, никто посетителей не встречал, но Миша уже знал, куда идти, поэтому найти директора и владельца в одном флаконе не составило большого труда. Он сидел на небольшом диванчике и что-то объяснял столпившимся вокруг него девушкам.

      — Девочки, — он прервался, заметив Михаила, — это тот самый режиссёр, про которого я вам рассказывал.

      Зотов ослепительно улыбнулся, и девушки заулыбались в ответ.

      — Не обольщайся, — ядовито шепнула ему Марина.

      — Девушки, — пафосно начал опер, — я Михаил, московский режиссер. В моих планах съёмка нового фильма, поэтому хочется новых, свежих лиц, а мне говорили, что здесь, — он обвёл взглядом помещение с приглушенным светом, — самые красивые модели.

      Девушки захихикали, а Марина тяжко вздохнула.

      — Это моя ассистентка, Виолетта.

      Уварова вытаращила глаза: «Конец тебе, Зотов».

      — Сейчас я бы хотел провести небольшой кастинг, чтобы составить общее впечатление о тех, кто согласен у меня сниматься. Если Сергей Леонидович не против, разумеется.

      — Что вы! — Волков замахал руками и вскочил с места. — Девочки! Быстро все в костюмерную! Выходим по одной.

      — А что за фильм? — спросила одна из девушек, и остальные согласно загалдели.

      — О модельном бизнесе, — Михаил хорошо продумал свою легенду и готов был ответить практически на любой вопрос.

      — А кто снимается? — задала вопрос ещё одна.

      — В главной роли одна очень известная особа, — начальник СКП уселся рядом с директором.

      — Брежнева? — снова заговорила первая девушка, а остальные нестройно захихикали.

      Наблюдательная Марина сразу же сделала свои выводы. Высокая девушка с отличной фигурой и длинными русыми волосами была явным лидером. Даже совершенно не смешной шутке смеялись, а это уже кое о чём говорило.

      — Те, кого я возьму, имеют шанс с этой особой познакомиться, — уклончиво ответил Михаил. — Виолочка, — довольно улыбаясь, он повернулся к Уваровой, — иди, пожалуйста, с девочками, запиши их данные, чтобы мы могли потом связаться.

      — Конечно, — она похлопала глазками, мысленно избив молодого человека до полусмерти, и направилась вслед за моделями в костюмерную.

      Так называемой костюмерной оказалась не очень большая комната, куда, тем ни менее, вместилось внушительных размеров трюмо с большим зеркалом и кучей косметики. Вдоль стены, параллельной двери тянулся металлический рейлинг, где висели вешалки с самыми разнообразными нарядами, слева стояла небольшая красная ширма, кроме того, было два дивана посреди комнаты и три кресла.

      — Иди, — модель, которую заприметила Уварова, указала на одну из девушек, и та даже не стала спорить.

      — Подожди, — спохватилась Марина, присаживаясь в одно из кресел, — мне сначала нужно тебя записать, — она вытащила из сумки рабочий ежедневник, где было совсем немного записей, открыла на чистой странице и аккуратным, почти детским почерком вывела имя и фамилию, затем полную дату рождения и телефон.

      — Следующей будешь ты, — продолжала распоряжаться девушка, — потом ты.

      Она распределила всех девять девушек, оставив за собой последнее место. Марина старательно записала данные каждой, присваивая номера. Оказалось, что последнюю зовут Ольгой Воро́бей, хотя Уварова была больше чем уверена, что она обыкновенная Воробе́й, как и сотни других людей с такой же фамилией.

      Подавляющее большинство девушек возвращалось обратно в одном лишь нижнем белье, неся свою одежду в руках, и Марина с ужасом думала, чем же там с ними занимается Зотов на пару с Волковым.

      — А ты с ним спишь? — поинтересовалась вдруг Ольга, и Марина непонимающе уставилась на неё. — С Михаилом, я имею в виду, — девушка склонила голову, снисходительно улыбаясь.

      — Не-е-ет, — протянула Уварова, — я просто его ассистентка.

      — Ну и зря, — Воробей соскочила с подлокотника дивана. — Я бы с ним покувыркалась, — она подошла к зеркалу и подкрасила губы красной помадой. После расстегнула две пуговки на своей чёрной блузке и откинула волосы назад.

      Марина нашла дату рождения говорившей особы и только покачала головой, ей было всего восемнадцать. Что сказать, семь лет назад она себе ничего такого и близко не позволяла. Да даже если бы и позволяла, то точно никогда не стала бы говорить это так открыто и с непонятной гордостью.

      Вскоре совершенно бесполезный кастинг подошёл к концу. Каждая из девушек надеялась, что была лучше конкуренток и смогла завоевать себе роль в фильме, которого, в общем-то, не существовало вовсе.

      За всё время Марина так и не завела разговор об убийствах, решив, что он будет совершенно бесполезен, но заприметила ту, которая смогла бы рассказать что-нибудь интересное в несколько иной обстановке.

      Михаил пообещал позвонить, когда примет решение, и они с Уваровой отправились к выходу. Зотов галантно пропустил спутницу вперёд, затем вышел сам.

      Подойдя к скользкой оледенелой лестнице, где наверняка упал уже не один человек, Марина подхватила Зотова под руку, чтобы обезопасить от падения себя. Он на это ничего не сказал, лишь начал осторожно спускаться, ухватившись за перила.

      Направляясь к дороге, девушка буквально кожей чувствовала на себе чей-то прожигающий взгляд. Она резко обернулась и заметила только, как зашевелились в окне жалюзи — кто-то наблюдал за ними.

      — Чего ты? — спросил Миша.

      — Да так, ничего, — Уварова всё ещё не рискнула отпустить опера, снова вышагивать в одиночку по такой дороге на высоких шпильках было не лучшей идеей.

      — Поедем в санаторий или поужинаем в каком-нибудь нормальном месте? — спросил Зотов, как только они сели в машину.

      — Боюсь, что ближайшее нормальное место находится где-нибудь в Москве.

      — Что есть, то есть, — согласился с ней Михаил. — Ладно, давай найдём хоть что-нибудь, потому что твоя Семёновна меня очень пугает.

      — Чем она тебе не угодила? — Марина засмеялась. — Хорошая женщина.

      — Маруся, дорогая, пойми, я не должен любить твоих друзей, мне тебя позарез хватает!

      — Бедный, несчастный, ты ещё на развод подай, — девушка фыркнула, поправляя волосы.

      — Как только вернёмся.

      — Я даже не стану настаивать на суде. А теперь, муж, открой мне тайну, почему почти все выходили от тебя не совсем одетыми?

      — Ревнуешь? — спросил опер, сворачивая на перекрёстке.

      — Зотов, эта шутка в твоём исполнении давно не актуальна. Реально. Что ты с ним делал?

      — Ничего, честное пионерское! — засмеялся мужчина. — Они ходили по сцене, красиво улыбались, а когда я просил продемонстрировать таланты, отплясывали стриптиз. Качественный, скажу я тебе.

      — Прости, но в качестве стриптиза я не разбираюсь, — Марина цокнула. — А вообще, хорошенькая студия красоты у них, с моделями-стриптизёршами.

      — Рискнём зайти? — Михаил притормозил рядом с небольшим зданием, на котором значилось красными буквами «Кафе».

      — Доверия не внушает, но у нас не так велик выбор.

      После этих слов Зотов припарковался на стоянке перед незастекленной террасой, где сейчас не было ни одного столика, и молодые люди вошли внутрь. Маленькой забегаловке было далеко до кафе и ресторанов, которые обычно посещали Зотов с Уваровой — не вместе, разумеется — однако в нём было довольно уютно и чисто.

      Майоры подошли к барной стойке, полистали меню и сделали заказ. Об официантах здесь никогда не слышали, поэтому через пять минут пришлось идти за едой. Сделать это вызвался Зотов, который снова вошёл в роль примерного семьянина, надев на палец кольцо.

      Занявшись едой, они вернулись к обсуждению общего дела.

      — Я думаю, что нужно встретиться на днях с Анжеликой Терещенко, она там самая адекватная.

      — Это которая? — спросил Михаил, помешивая ложкой горячий суп.

      — Тёмненькая такая, на Вику Минаеву из следственного чем-то похожа.

      — Всё, понял. Она единственная читала стихи. Цветаеву, между прочим.

      — Ты и в поэзии разбираешься? — Марина хмыкнула.

      — Ты просто ещё не знаешь всех моих талантов, Маруся.

      — Я знаю, что меня бесит имя Маруся, — протянула девушка.

      — Правда, Маруся?

      — Зотов!

      Михаил рассмеялся. Всё-таки ему нравилось бесить Уварову. Она откровенно забавляла его, когда злилась. Девушка становилась похожа на маленькую обиженную девочку, но всегда умело давала отпор.

      — Ладно, не кипятись, сделаем вот, как. Ты завтра поедешь пытаться разговорить эту девочку, а я постараюсь узнать, где живут владельцы санатория.

      — Зачем тебе адрес Онищенко? — девушка отодвинула от себя тарелку.

      — В гости сходить. Может, там есть что-то такое, что подскажет, за что её убили.

      — Надейся, — вздохнула Марина, — думаешь, местный отдел не произвёл обыск?

      — Первое убийство было четыре месяца назад, — напомнил начальник СКП, — они могли сорок раз найти этого психа, но сумели только допустить новое убийство. Так что я сильно сомневаюсь, что нам не осталось там чего-нибудь интересного.

      — В принципе, ты прав, — согласилась Уварова. — Можно попытаться, потому что вариантов у нас не много. Такое чувство, что только ходим вокруг этой студии.

      — Не боись, Маруся, всё решим.

      Лучезарно улыбнувшись, Марина скомкала салфетку и запустила в Зотова.