История косаток

- Я против ваших отношений! - грозно Орест стукнул по столу. - Это мешает работе!

- Мне не нужна такая работа, если я должен отказываться от нее! - Феликсу же смешно так не было.

И снова скандал. От таких скандалов голова всегда ходила кругом, да становилось тяжело дышать. И сколько бы раз не повторялось, все равно оставалось одно и то же, одно и то же. А Орест Софье не доверял. Не доверял! Вдруг и она предаст? Очарует Феликса и оставит Ореста без замены, кто станет главой, если не Феликс? И когда Феликс вообще начал задумываться о том, что его не интересует место главы?

Нил. Опять пришел побитым домой, да заполночь. Орест уже устал и по геолокации его искать, и слежку отправлять за Нилом. Все его по барабану и шапке, ускользает, как таракан. Назло ведь, чтоб позлить папочку, чтоб показать папочке, что Нилом нельзя управлять, что Нил сам себе управление сделает! И всё назло, только чтоб доказать, что Нил никогда не будет танцевать под дудку, как Феликс с Яном... Но и Феликс тот же отказывается от места главы...

Орест сидел в кабинете, не понимая уже ничего. Яна главой не сделаешь, ну не такой у него характер! Феликс, видите ли, влюбился, ему теперь по лбу на Косаток. Так и чувствуется, что начнет себя хуже Нила вести, если продолжать скандал. И чего он в Софьей нашел? Обычная девчонка, ни гроша за душой. Орест открыл глаза. Да, искренняя девчонка, ни гроша за душой... Прямо как Нил. Как балбес Нил...

Орест зашел в комнату к Нилу. Нил только продолжал сидеть в своем любимом углу, в котором всегда сидел после вспышек. А раз подрался, вспышки еще проходили, идиот.

- Чего тебе? - так стыдливо окинул папашу взглядом. И по лицу было видно насколько ненавидит отца за все. Такими темпами и спину прятать начнет, только чтоб еще не царапали.

- Что на этот раз? Сегодня что за причина твоим побегам?

- Тебе будто важно! - Нил отвернул голову.

И по лицу было видно, насколько Нила раздражает отец со своей псевдо заботой. А Орест уже и сам не понимал, для чего дурака-Нила защищает столько, Нил же тот еще скот. Его бы в угол этот поставить, да ремнем по заднице пройтись, чтобы хоть как-то одумался. Да даже такое не помогает уже, своя у Нила, видите ли, политика.

- Вступай в Косатки. Я тебе и подраться причину найду. Это лучше, чем побеги.

Нил так вопросительно поднял глаза.

- С чего вдруг такая забота? Когда это я доверие твое приобрести успел? Ты же меня ненавидишь, боишься, что я опять предам тебя, а теперь Косаток предлагаешь?

Орест так тяжело вздохнул. И прав был Нил, да и Орест уже запутался и ничего не понимал. Его было так страшно, Орест был столь отчаявшимся. Знал просто, Нил хоть и хулиганил, но лучше всех из Одвет подходил на роль главы. Да, если не Феликс, то подошел бы Нил - упрямый, жестокий, холодный, своих в обиду не даст. Да и всяко лучше ему довериться, чем незнакомцу с улицы. Хоть время будет поработать над вспышками Нила...

- Ты смышленый мальчик, Нил. И ты мой сын.

- Нифига себе, вспомнил, оказывается! - Нил встал.

А гнев так и хлестал внутри. За это он и ненавидел своего отца - за бесконечное лицемерие.

- Не язви. - Орест уже начал злиться на эту неуправляемость. Опять.

- А то что? - Нил был очень страшен, куда страшнее смерти. - Ножиком поцарапаешь? Представишь к стене? Или вон, как Яна недавно просил о Феликсе найти чего? Закопаешь, как того мужика трехметрового на прошлой неделе? Нож к горлу представишь, как к той красотке из бутика числа 4? А-а-а, знаю, будешь и дальше по камерам меня выслеживать, да просить Янчика нашего, чтобы он мне жучки подсовывал в вещи, да? Или может еще чего доблестный папаша, верующий в честь свою, придумает?

Нил подошел из комнаты. Злоба, ярость. Ему не нравилось, что Орест настолько не доверял, не нравилось, что вечно прикрывался именем Косаток и делал вид, что творит добрые дела. Какие добрые дела? Заставлять сына отказаться от любимой? Из другого сына сделать жертвой плотских утех? Было страшно даже подумать, из кого Орест в будущем решит сделать Русика. Или хотя бы того же Нила, которого ко всему теперь и Косаткой призывал стать.

- Откуда знаешь? - окликнул Орест Нила, когда тот чуть ли ногой дверь не выбил.

Нил обернулся. Так гневно посмотрел на отца. - Откуда ты вечно все знаешь. Мне всегда был интересен этот вопрос.

Нил усмехнулся. Да, Нил все знал. Абсолютно все, это и позволяло ему не бояться.

- Ты был бы славной Косаткой, Нил. Подумай над моим предложением. Твоя способность понимать то, чего не следовало, будет полезна. Не растрачивай ее на драки с мелкими хулиганами. Мы можем решать проблемы и поважнее. ТЫ можешь решать проблемы и поважнее мелких ссор.

- Важнее мелких ссор... - Нил и снова сжимал кулаки. - Ты выбору невесты сына старшего не доверяешь, а просишь меня примкнуть к тебе, серьезно? - Нил разводил руками. И так было каждый раз. - Сначала в себе разберись, папаша, а потом в мою башку лезь.

И Нил опять ушел. А Орест же остался посреди комнаты, так и не понимая, зачем же тогда Нил продолжает покупать эти звезды. Разве не потому что хочет перестать бояться? Чего ж тогда и отцу родному не дает шанс перестать бояться ему доверять?

Нельзя трогать самое дорогое. Иначе не хватит ресурсов, чтобы отплатить. Нил это знал.

Отец всегда был таким - себе на уме, слишком сложным, но при этом поверхностным. К странности жизни, дурацкие планы Ореста почему-то всегда имели хороший успех, даже если изначально папаша не планировал, чтобы жизнь складывалась так или иначе. Наверное, везение его передалось Нилу по наследству, в противном случае сложно было сказать, почему и Нил был чересчур везучим по жизни: если Нил ломал кости, всегда оказывалось, что это вывих. Если Нила сбивала машина, отделывался легким испугом. Не говоря уже о драках с детьми важных дяденек, после встречи с которыми обычно живыми не уходили. Вот только в планы Ореста явно не входило, что на Нила нападут. Да и было бы странно, если бы и подобное запланировал Орест. Впрочем, и от этого приходилось брать выгоду.

Ему в тот же час сообщили о произошедшем. Пока Феликс так судорожно ехал до брата, названивая на все знакомые номера, телохранители Нила уже передали всю информацию господину Оресту. А разве могло быть иначе в море, куда занесло Косатку, крупного хищника из океанов? Хоть Орест и надеялся, что Нил отделается очередным испугом, исключать из виду подобное было нельзя.

- Роман Гроп. - остановившись, сказал Феликс.

Роман сидел около стола, на котором продолжали лежать медицинские принадлежности, среди которых и неисчислимое количество окровавленных ваток, использованных бинтов. А также парочка игл с не менее красными нитками.

- Феликс Одвет личной персоной? - так насмешливо сказал Роман, пока солдаты его, кажется, Левша и Правша, продолжали бинтовать босса. Один из них только столь настороженно взглянул на прибывшего человека.

Феликс подошел ближе. Позади его спины было 4 здоровых мужика, каждый из которых выглядел куда опаснее и совершеннее предыдущих. В руках у двоих уже были во всю заряжены автоматы, пока еще двое внимательно осматривали помещение, пытаясь будто найти подвох.

- Прошу прощения, что отвлекаю Вас от Ваших дел, однако у меня поручение от отца.

Феликс подал сигнал одному из вышибал, мужчина тут же достал из сумки планшет, протягивая его Феликсу.

- Поручение от отца? Чего, Нил рассказал, где я обосновался, да?

Левша и Правша же хотели чесать кулаки. Они были одними из немногих в Косатках, кому так же, как и Роману, оставили на запястье только шрам. Они были изгнаны за предательства и измены. И только по той же неизмеримой доброте Ореста до сих пор оставались в живых. До поры до времени. Орест никогда не оставлял в живых просто так. Роман остановил товарищей рукой, давая понять, что ввязываться в драку с прислужниками Ореста будет не самой лучшей затеей из всех.

Феликс включил планшет, экраном поворачивая его к Роману. В планшете же по видеозвонку был он - Орест Одвет. Давний друг и куда не новее враг.

- Роман! - так радостно воскликнул Орест, стоило только увидеть столь изуродованного человека перед собой. - Вижу, мои сыновья постарались придать тебе мужественного вида.

Роман усмехнулся. Да. Если Орест и отправлял шестерок на задание, то только по причине того, что не считал необходимостью сам в них встревать. Неужели считал, что у главы Косаток есть дела и поважнее, чем подобные встречи? Что, даже сейчас, когда Роман порезал сына, любимого сына, которого Орест столько защищал, неужели даже сейчас этот подонок Орест не видел необходимости разбираться в конфликте лично? Смешно. Очень смешно! Просто взял и опустил Романа, одного из легендарного трио, ниже важных шишек, к которым Орест приходил сам? Такое злило. Еще хлеще Нила, который, оказывается, Роману так долго врал.

- Вот как, значит. Сам прийти испугался, отправил своего сынка решать важные вопросы, а? Удобно, наверное, когда столько крыс сыновей.

- Ну уж прости. Все же в тюрьме сижу, не так уж и много возможностей в свет выходить по делам. Да и с тобой беседа не столь и важна, чтобы так подрываться.

Удар поддых. Насколько бы Орест не старался делать вид, что не пользуется авторитетом Косаток, он прекраснее всех знал, что именно заставляет Романа сойти с ума. Доблесть, честь, защищать кого-то? Кому этот подонок врал, подонок, который отобрал у Романа место главы Косаток! Хотя бы смерть Нила должна была его подкосить, но почему Оресту и снова везло настолько сильно?!

- Чего хотел?! - так грозно сказал Роман, пока рваная рана в боку продолжала пульсировать. По-хорошему следовало отправиться в кровать, отдохнуть, переждать. По крайней мере восстановиться, чтобы была возможность нанести следующий удар. Но на то не было ни сил, ни времени. Гаденыш Нил еще и в ступню ножом зарядил, а что говорить о мелком уродце-братце его, который, видите ли, посчитал долгом своим спасти Нила. Нил Одвет... Надо было убить тебя с той девчонкой в машине, хотя бы так Орест страдал!

- Будто ты не понимаешь. - Орест положил руки перед собой на столе. Феликс только и продолжал так крепко держать планшет, зная, что не имеет сейчас ни права, ни голоса. Ни чего-то еще, потому что это разговор только между главами. - Ладно Нила порезал, Нил и сам просился давно, у тебя, погляжу, на него свои счеты. Да и я от поведения Нила не в восторге, ну, знаешь, хулиганистый он. Да и с тобой неизвестно зачем дружил... Только вот, чего ж младшего моего сына испугал так? Уж за него не прощу.

- Ты про того мелкого гаденыша что ли? - Роман подошел ближе.

Правша с Левшой только крепче сжали в руках дубинки, да Левша так загадочно повел глазами. Охранники Феликса напряглись. И только Феликс понимал, что Роман не настолько глупый, чтобы встревать в конфликт. В любом случае, Роман ведь давно работал с Орестом, а значит и догадываться должен, что около здания стоят еще минимум машины 3 с людьми Ореста не менее вооруженными.

- Да, помню, помню... - и снова этот истеричный смешок. Даже лицо спокойного Феликса сейчас не сулило ничем хорошим, Роман был слишком мерзким даже для него. - Это тот подрос, да? Который должен был сдохнуть вместе с твоей женой?

Охранник позади спины Феликса хотел подорваться. Даже ему было категорически неприятно, что кто-то посмел так нагло заявлять на детей Одвет. Семья шефа была куда значимее, чем все Косатки вместе взятые. Только Феликс успел непонятливого остановить рукой. Ждать. Терпеть. Слушать. Не создавать проблем.

Орест засмеялся. Да, годы прошли, тела не молодели. И только характер Романа был неизменно противным.

- Роман, Роман. Ты кажется меня не понял. Я говорю, зря лезешь на меня. Чего хочешь? Мести, денег, славы? Могли ведь решить мирным путем, а ты все за старое. Может договоримся, в последний раз прошу, по дружбе старой.

- По дружбе старой? Издеваешься надо мной? - Роман подошел еще ближе. Насколько же омерзительно ему было глядеть в это довольное лицо Ореста. Слишком довольное и счастливое лицо. - Сам не пришел, а теперь про дружбу мусолишь? А что, теперь меня равным считаешь, а? Каким был трусом, таким и остался!

- Трусом? - теперь и Оресту не было никакого желания говорить с Гроп. Такое было слишком проблематично и неинтересно. - А знаешь, да, ты прав. Я еще тот трус. Так испугался, что ты можешь что-то сделать моим детям, что аж себя привел, вон, Феликса, чтобы поговорить с тобой. А теперь вижу, что и необходимости в этом не было. Ты каким был жалким, таким и остался.

Последние слова явно были решающими. Роман ненавидел Ореста, презирал его всей душой, что сейчас только рвать ему глотку хотелось, да не получилось бы через экран. Роман только снова так истерично засмеялся, вернулся к столу, не в силах остановить истерику, после чего, долго не раздумывая, взял со стола пистолет, да направил на Феликса. И только Левша позади спины Романа успел отреагировать, да перевести пистолет вверх.

- ЧТО ЗА... - прокричал Роман, когда человек позади его спины так сделал. - Да ты, да ты...

А Оресту-то и все смешно было. Да. Роман со временем не менялся, он так и продолжал верить, что людей может объединить месть, продолжал верить, что те, кому Роман платил деньги, всегда будут на его стороне. Только вот проблемка в том, что побеждает в подобной игрушке тот, у кого больше денег. И это точно был не Роман.

- Ох, ты так и не понял, зачем был мне нужен, Роман? - а Оресту и все веселье приносит. - Так и не понял, кто такие Косатки, в чем их роль?

Пока Орест говорил, Левша уже успел свернуть Роману руки, да застрелить из пистолета с глушителем Правшу. Да, Левша давно был крысой Ореста и точно также давно охранял Нила, который посчитал необходимым взаимодействовать с врагом.

- Так ты все знал, получается... - и снова этот истеричный смешок.

Орест вздохнул. Да. Он все знал. Он знал и о том, что Нил ненавидел своего отца, из-за чего частенько сбегал из дома. Знал и про то, что Нил невероятно сильно боялся Романа, из-за чего не мог ему возражать и продолжал с ним встречаться. Знал и о навязчивых мыслях, страхах, звездах на потолке. Вот только знания эти никак не помогали добиться от Нила, что и Орест его семья. Да, Орест никак не мог добиться, чтобы Нил начал доверять своему отцу. Так и казалось, что Нилу никакой пряник, никакой кнут, никакая либо другая вещь в этой вселенной, не способна вправить мозги. Да и разве Орест многого от Нила хотел? Только чтобы он перестал создавать проблем и успокоился, попросил помощи у отца, который Нила любил.

Орест знал и о том, что Нил сливает ложную информацию, и что Нил не хочет в это играть, и что Нилу самому невероятно страшно от всего, что происходит. И точно также Орест знал, что Нила не заставить стать Косаткой, не заставить Нила прийти и просить о помощи. И не оставалось ничего, кроме как смириться, надеяться и ждать. Надеяться, что Орест правильно воспитал сына, который однажды одумается, да сам придет к Оресту и попросит о защите, вернее, довериться Оресту за все. Когда Нил начнет доверять?

- Роман, ты так и ничего и не понял? А жаль... - Оресту надоедала эта игра. Поведение Романа было чересчур предсказуемо. - Видишь ли, Нил должен был взять на себя больше ответственности, стать серьезнее, чтобы после вести людей за собой. Знаешь, мне показалось, что он станет прекрасной главой, мы с тобой уже не молодые, да и ты не подойдешь на роль главы.

- Да как ты смеешь... Орест... - Роман все зубы скалил. И не мог поверить, что его провели, как дурака.

Леон помог ему выйти из тюрьмы, за это Роман просто должен был убить Нила. Все было замечательно, все шло замечательно, Роман даже соратников нашел, перевел на свою сторону Левшу и Правшу, которые, кажется, и сами ненавидели Ореста, который извечно наводил свои порядки. И что с того? Нила убить не получилось, его спасли. Нила опять убить не получилось, опять его спасли! Да еще и девчонка эта, эта смелая девчонка... Как же Роман тогда испугался, что она все расскажет Оресту, а точно же расскажет... Почему тогда Роман и изначально не понял, чего это Орест не вступился за сына в первый раз? Роман думал, что Нил просто не рассказал, не стал говорить отцу, Нил ведь ненавидел отца! Но косатка на шее, косатка на Ниле. Да, Романа провели, как дурака. Это были Косатки, действующие на два шага вперед.

- Что ты от меня хочешь?! - Роман был зол. Даже непонятно, на кого больше - на себя или на жизнь, а может и на старого дружка Ореста.

- Предлагаю сделку. - а Ореста и самого уже утомили подобные разговоры. - Ты сидишь тихо, не мешаешь моим детям. А за то я тебя не убью.

- Думаешь, я поверю в твою ложь?! Думаешь, мне нужна такая жизнь в позоре?!

- Поэтому и хочу предложить тебе сделку.

Феликс с планшетом подошел ближе к Роману. Роман только продолжал такими одичавшими глазами за всем наблюдать.

- Мои дети сейчас проводят расследование, пытаются вытащить меня из тюрьмы. Давай поступим так. Через 3 дня будет суд. Если мои дети в чем-то соврут, найдут неправильного убийцу, пойдут на поводу эмоций от страха, тогда я отдам тебе место главы.

Даже охранники позади спины Феликса переглянулись.

- Отец, ты... - Феликс не ожидал, что Орест скажет что-то подобное.

- Феликс. - и Орест вновь был серьезен. - Тебе слова не давали. И комментировать я не просил. Ну так что, Роман? Такие условия тебя устроят?

Роман истерично засмеялся. Да, это было в стиле Ореста - делать, что вздумается, без доли логики и вещей.

- С чего я должен тебе верить? Отдашь место главы? О-очень смешно! Не боишься ли, что детишки твои не справятся, а?

- Я не вру. Ты ведь знаешь, что я не люблю врать. - Орест вздохнул. Беседа его уже утомила. - Я действительно готов отдать место главы, если мои дети не справятся. Это будет значить, что я ошибался в них, и что они не подходят для роли Косаток. И что я плохо их воспитал. А, знаешь ли, надо уметь доверять людям. Хотя бы родным.

- Чтобы Орест и заговорил о доверии? Смешно, очень смешно! И я должен поверить тебе наслово?!

- Не хочешь, как хочешь. Знаешь, как мне недавно сказали, насильно мил не будешь. - Орест улыбнулся. - Без твоего согласия, я все равно поступлю именно так. Считай, что это вызов. Не надо мешать воспитывать детей, Роман. Как они вырастут достойными людьми, если им не воспитывать? А ты мне очень мешаешь воспитывать детей, Роман, ты поранил Нила, из-за чего теперь он ограничен в передвижениях, многое не может вытворять. Правда, честно сказать, я даже обрадовался этому. Он после твоего нападения даже лично ко мне пришел, да выложил о тебе все на блюдечке... И все-таки решил доверять... Как я тогда его подведу, брошу все на полпути? - Орест качал головой. - Да и неужто ты уже забыл, что мы делали с чересчур пытливыми, Роман? Я ведь даю тебе возможность расслабиться, получать наслаждение от жизни. А там, того и гляди, куда суд пойдет. Угадают, не угадают.

- Ты думаешь, я так легко соглашусь это схавать, после всего, что ты у меня отобрал?! Настолько уверен в своем отребье?!

- Мне надоел этот разговор. - Орест стукнул по столу. - Знаешь, людям надо ведь учиться доверять. Как я могу назначить Нила, Яна, да даже Русика или Феликса главой, если я им не доверяю? Разве это такая запутанная история, чтобы разгадать секрет, достать меня из тюрьмы? Если даже эта мелочь для них сложная, тем более им не стоит лезть в Косатки. И в случае их провала, я готов принять участь, и отдать тебе власть. Доверять... Надо доверять своим детям... Однако я не разрешал тебе пугать моих детей, Роман. Не разрешал влезать в воспитание. И это наш последний спокойный разговор, потому что в следующий раз я больше не буду к тебе так снисходителен.

И Орест отключился. Он так и оставил в неведении старшего сына, самых близких охранников. Феликс до сих пор не понимал логику отца, до сих пор не понимал, почему, если Орест прекрасно был осведомлен о том, насколько ребята движутся не в том направлении, копают не туда... Почему Орест до сих пор верил, что ребята выйдут на Леона? Впрочем, Феликс был солдатом. И он не мог перечить воле отца.

- Что... Просто взял и отключился?! - Роману же такое не понравилось. Совсем не понравилось. Впрочем, кому понравится знать, что они были, оказывается, просто пешками. Неужели все это время Орест ни разу не воспринял Романа всерьез?

- Прошу прощение. - и снова поклонился Феликс. По всей видимости, это и было то, что Орест хотел Роману сказать. - Мы пойдем. - и отправился на выход.

- Мразь, какая ты мразь. Просто берешь и слушаешься своего папеньку, да? Думаешь, он желает вам хорошего, да? - Роман смеялся, смеялся также дико и сумасшедше, сколь иногда позволял себе Нил, когда эмоции брали верх, и он сходил с ума. - Не боишься, что я и женушку твою трону? Ну, помнишь, как однажды твою мать?

Феликс остановился. Посмотрел на Романа.

- Избейте его. - коротко и ясно сказал он. - Левшу убить.

- Господин Феликс, Вы уверены, Орест ведь...

- Исполнили приказ. ЖИВО!

И охранникам не оставалось ничего, кроме как смириться и идти. Да, никто не смел даже шутить нелепо о семействе Одвет, а Софья недавно тоже стала его частью.

- В смысле убить? Меня убить?! За что?! Я же работал на господина Ореста, я же все для него делал, я Нила охранял!

- Все для него делал, разве? - Феликс был очень страшен. Намного страшнее, чем Роман мог себе представлять. Никто не смел трогать Софью. - Тебе перекупили и ты предал своего шефа, Роман был твоим шефом, а ты вместо верности сливал нам информацию. Разве господин Орест может тебе после подобного доверять? Вы, - Феликс посмотрел на вышибал Ореста, - Романа не убивать. Он нужен живым. С Левшой же делайте, что хотите, не забывайте, что он предатель. - Феликс развернулся, крепче сжимая кулаки. Да, каждый, кто предавал Ореста, в конце умирал, потому что нельзя было предавать своих. В этом был смысл Косаток - защищать, а не создавать проблемы. - И да, если Орест спросит, вину беру на себя.

Феликс ушел, пока позади его спины Роман лежал в лужи своей крови и стонал, потому что Феликс хотел наказать человека, который причинил боль его семье.

- ЧТО?! - синхронно раздалось из уст всех сыновей Ореста. Да даже Валекия с Софьей подскочили от подобного поворота событий.

- Викторию? - Ян бегал глазками с Феликса на Нила. К удивлению, даже по выражению лица Феликса было видно, как он подобного не ожидал. Никто подобного не ожидал. Очередная игра Ореста?

- Отец, ты уверен? - Феликс аж встал, так взволнованно глядя на родного папашу. - Она же не Одвет!

- Успокоились! - Орест ладонью хлопнул по столу. Виктория же сидела, так широко раскрыв глаза. Она не понимала уже совершенно ничего, что здесь происходило. Если семейство Одвет и сходило с ума, то полностью и бесповоротно, теперь определенно. - Да, Виктория! Не понимаю вашего шока, в скором времени Виктория тоже станет частью Одвет, так что не вижу совершенно никаких проблем!

- Никаких проблем, серьезно? - Нил аж взрывался. Так гневно посмотрел на отца. - Ты ее на верную смерть отправить хочешь? А может у Виктории для начала спросить стоит, согласна ли она и дальше твоим маразматическим играм потакать!

- Нил! - Валекия аж за мужа впряглась. Иногда у Нила очень плохо выходило сдерживать злобное эго.

- Отставить! - Орест снова хлопнул ладонью по столешнице. - Если бы не Виктория, вы бы даже два плюс два сложить на листке не смогли. Если бы она вас не подбивала, я бы так и остался в тюрьме, а Роман стал бы главой Косаток. Этого вы так сильно хотели?!

- Но... - Нил все пытался заступиться за Викторию.

- Весьма интересное предложение, господин Орест. - Виктория наконец нашла в себе силы связать пару слов. Все только затаили дыхание. - Могу ли я узнать, как давно Вы приняли подобное решение?

Орест медлил. Больше всего на свете он не хотел сейчас отвечать именно на этот вопрос. Да и Виктория всегда задавала такие вопросы, что не ответить на них не получится. Орест нервно принялся потирать кольцо на пальце. И явно же Виктория что-то опять поняла.

- Ладно, не отвечайте. - Виктория встала из-за стола. - Я ведь правильно понимаю, что у меня, как и всегда, нет права отказаться? - Орест же так виновато ко всему глазки опустил. - В таком случае дайте мне хотя бы какое-нибудь время, чтобы обдумать Ваши слова.

Виктория встала из-за стола, тут же поспешила на выход. Сейчас ей хотелось стереть подобное предложение из памяти, да вернуться к обычной спокойной жизни, где она только что и делала - это ходила на учебу, бесконечно просматривала социальные сети, да изредка приходила в сад, чтобы полить цветы. Не говоря уже о любых попытках обсудить мировые заговоры с Орестом на скамейке. Как и в любой ситуации, под стать обществу семейства Одвет, Виктории снова приходилось принимать какое-либо решение, только чтобы не потерять совершенно все. Нил же, не долго думая, последовал за Викторией, успевая только так неуклюже передвигать ногой из стороны в сторону. Орест же крепча сжал руки в кулаки, да тут же встал.

- Иди. Я сам отвезу Викторию. - сказал Орест, поспешно сжимая плечо Нила. Нил же понял, что и вправду ему лучше не соваться сюда. Иначе опять прилетит. И все-таки он так и не хотел быть главой, вот это было правдой.

Виктория стояла напротив Ореста, понимая, что и в этот раз у нее нет возможности отказаться проехаться с Одвет. Что ж, Виктория еще никогда не ездила с господином Орестом в машине наедине, было даже интересно, а не убьет ли их кто-нибудь по дороге. Впрочем, подобная тенденция наблюдалась скорее рядом с Нилом, так что с главой семейства вроде как подобная судьба ждать не должна, но и здесь, как и всегда, точно не было точного ответа. Виктория села в машину.

Долго Орест нервно потирал пальцы, не в состоянии заговорить. Да и Виктории от молчания его и предложения подобного, было в разы страшнее. Сделать главой Косаток... Слишком большая честь даже для безалаберного Ореста Одвет.

- Виктория, - наконец-то Орест собрался с силами. Сердце девушки же от подобного только скорее сжалось, и что же будет теперь... - Мне... тяжело подобрать подходящих слов.

Виктория усмехнулась.

- Слишком правдивая правда даже для Вас, господин Орест. - Виктория так тяжко вздохнула. Что ж, от решений конфликтов и вправду больше никуда не сбежать. - Господин Орест, я плохо понимаю, что происходит у Вас в голове. Если Нил временами кажется разным, то про Вас и подавно говорить не стоит. В действиях Нила я хотя бы логику найти могу, в отличие от Вас. Он действует на эмоциях, иногда из-за тараканов в голове, иногда просто потому что он дебил... Знаете, когда я только пришла в семейство Одвет, я ведь и подумать не могла, что все может обернуться подобным. Что мне сделают предложение, даже не одно, а два. Одно руки и сердца, а другое, чтобы я стала Косаткой... Я не знаю, как мне теперь реагировать на Ваши слова. Вы ведь понимаете, насколько я сейчас озадачена?

- Давно, когда Валекия попала в больницу, - Орест был крайне серьезен, и не желая обращать внимание ни на какие слова, - ко мне на улице подошла маленькая девочка. Она сказала мне, что плохие люди отличаются от хороших тем, что плохие люди в первую очередь винят других. Хорошие люди в первую очередь винят себя. - Орест перевел взгляд на Викторию, которая уже совершенно отказывалась понимать Ореста. - Этой девочкой была ты, Виктория. И через столько лет, я наконец-то встретил тебя.

Тишина. Виктория так вопросительно глядела на Ореста, пока он всеми силами старался не показать настоящие эмоции, поток которых зашкаливал внутри.

- Так... Вот почему Вы наняли меня в сад, несмотря на Вашу ненависть к незнакомцам... - Викторию аж осенило, что голова начинала болеть. - Но это же значит...

- Виктория. - Орест съехал на обочину, остановил машину. Для полного комплекта подобной ситуации не хватало только Романа, который объявится впереди. - Прошу, дай мне возможность высказаться.

Орест отстегнул ремень, так глубоко вздохнул, будто собирался сейчас в любви признаваться. Впрочем, по внешнему виду его было видно, насколько сильно он желает что-то сказать. И в моменты подобные ничем не отличался от своего среднего сына. Нил бы и вправду мог стать лучшей Косаткой из всех родных детей Ореста.

- Я часто ошибаюсь. И да, ты права, я очень сильно боюсь. Боюсь потерять все, что имею, боюсь остаться один, а также смертельно боюсь, что кто-нибудь из моих детей пострадает. И я всегда действовал только из-за своего страха.

Виктория от настолько трепетных речей только голову опустить могла. Аж жутко стало.

- Я уже не молод. - Орест усмехнулся. - Кости подводят, колени болят. А что говорить о голове и памяти, так там все и еще хуже... Мое время, к сожалению, подходит к концу, поэтому мне и приходится так быстро воспитывать своих детей. А ничто не способно воспитать человека быстрее, чем ситуация, в которой человек оказывается вынужденным идти против себя. Я жестокий человек, да, жестокий. Я и сам это знаю. - и так печально улыбался. - Я был не самым лучшим отцом для своих детей, да и сейчас понимаю, что некоторые методы были не самыми подходящими для воспитания. Они ненавидят меня, хоть и пытаются делать вид, что это не так. Но я-то знаю, я-то знаю... Много времени, скажу так, подумать в тюрьме было... Я ведь до самого конца так и не понимал, чего это Феликс был таким послушным, думал, счастье на голову свалилось, бог мне такого сына постал. А Феликс же просто не знал, чего хотел. Я ведь и выбора ему не давал, везде таскал за собой, да о всем рассказывал. И жизни-то обычной у него и не было, по сути. Вместе песочницы со мной людей допрашивал, вместо кружков в школе, ехал на заброшку со мной... Ха, а что насчет Яна... С самого детства он моим ма-аленьким информатором был. Слушал сплетни, рассказывал мне. А я его ругал, если врал, как же информаторы врать-то могут. И не важно ведь было, что сплетни и в корне имеют только ложь... Потом и за Нилом приглядывать просил его, добавил головных проблем. Да даже Нила... Часто я жесток к нему был, слишком жесток, вот он и обиду на меня копил так долго, по пути сопротивления все шел, назло мне дрался, сбегал. Чтобы понервничал я... Да и сам знаю, душно Нилу было в доме, душил я его, опекал. И все из-за страха... А уж о Русике и подавно говорить не стоит, сам боялся вечно, что случится с ним чего, ну, особенно после того, как мы с Валекией его чуть не потеряли... да и запугал его после, он ко мне даже за помощью никогда насчет одноклассников не обращался, хотя и знал я, что происходит у него... Да и вниманием обделил, да, обделил... Хотя он вроде младший сын, поговаривают, детей младших больше любят! Да, видать, не истина это все... - Орест вздохнул. И мысли крутились беспорядочно. - Но я никогда не сожалел о том, какими выросли мои дети. Даже о Ниле. Я ничуть не сожалению, какой он хулиган. - и снова эта отчаянная улыбка.

Виктория нервно сжалась. Она не совсем понимала, что за эпичный конец следует за словами Ореста, однако становилось очевидно, что речь подобную готовил он уже очень и очень большое количество времени. А значит и говорил подобное вполне серьезно.

- Господин Орест... Для чего вы все это мне рассказываете?

- Это мне в тебе и нравится. - он так устало вздохнул. - Ты прямолинейная. Умеешь говорить пустыми словами, но не любишь, когда другие говорят ими. Ты видишь меня насквозь, тебе мозги не запудрить. Даже Яну. - и снова этот обреченный смешок. - Я виноват перед тобой, Виктория, за все виноват. Ты хорошая девочка, никогда мне ничего плохого не делала, верно работала, не воровала, не скупилась. Хорошая ты, да, и мама у тебя неплохая... А я все равно жестоко поступал, да знал же, что делаю, да не прекращал же... И никогда не смогу себя за это простить. Я правда долго думал, что ты просто удачная партия для моей игры. Кажется, так ты мне говорила?

Виктории же смешно уже так не было. На глазах начинали проступать слезы, как бы она не хотела прощать Ореста, он все равно поступил с ней, как мразь. Орест вновь так устало-старчески вздохнул.

- Я долго отрицал действительность, хотел делать вид, что ты мне не важна. И только сильнее заврался в своей лжи, так и не понимая таких простых истин.

- Господин Орест... - Виктория уже не могла сдерживать нахлынувшую панику. - Я спрошу еще раз, для чего Вы говорите мне это все?

Орест усмехнулся. Он так аккуратно протянул свою иссохшую руку, неуклюже похлопав Викторию по голове.

- Ты мне стала, как дочь, Виктория. У тебя другие идеи, другой подход. Ты говоришь, решаешь проблемы, а не создаешь их, как это делаю я. Почему-то я хочу меняться рядом с тобой в лучшую сторону, может, потому что никто не был со мной настолько откровенным, как ты... И только сейчас я понял, насколько все это время не я был нужен тебе. А ты была мне нужна. И, снова боюсь, до самой смерти не перестанешь мне быть нужной.

Больно. Острым лезвием приходились слова Ореста по сердцу, он явно знал, куда в случае Виктории будет бить больнее всего. И от этого хотелось только рыдать.

Всю свою жизнь Виктория переживала из-за смерти отца, ненавидела себя за любые грехи и мысли, в которых отец был менее геройственным или мужественным. Не говоря уже о страхе привязываться к остальным, только чтобы они так же, как однажды сделал и отец, не вытаскивали из пожара. Но нет. Виктория не смогла. Она не смогла не привязаться, не смогла не полюбить, закрыть свое сердце и казаться самым сильным человеком на этой планете, потому что Виктория никогда не была самой сильной женщиной этих миров. Она была ребенком, который рос, ребенком, которого однажды вытащили из окна. Она просто была человеком, который, как и все, отчаянно желал любить. И получать такую же любовь извне.

- Ну все, все. - Орест крепче прижал Викторию к себе, пока она продолжала так тихо плакать. Орест. Орест Одвет! Почему же Вы так жестоки, но почему же Вас хочется любить? - Поплачь, поплачь. Я и сам хочу только этого.

Виктория долго плакала, не в силах остановить выходить из себя все те переживания, которые бесконечно царапали мозг. Да, Виктория была жива, да, Виктория кого-то любила. И так же, как и Орест, больше не имела внутренних сил врать самой себе, что Орест не стал ей отцом. Как и Виктория не стала Оресту дочерью. И Орест теперь это знал. Виктория снова его спасла.