Единственный выживший
Чонин просто обожал заброшенные помещения огромных размеров. Тёмные, запутанные коридоры, одинокие залы, в которых оставались все вещи, как они были до того, как это место покинули. Из-за этого складывалось ощущение постоянного присутствия кого-то. А масштабы просто ещё больше давили на страх: сердечко стучит всё быстрее, к горлу подступает ком паники, а если здесь ещё и темно… Собственно самого Яна можно приравнять к тем самым приведениям в таких местах. Хотя… Если выбирать между Чонином и демонами, разница будет невелика, но лучше встретить демона.
Ян лениво потянулся, подходя к пустому окну и расслабленно опёрся на подоконник. Он снял маску, с удовольствием вдыхая холодный свежий воздух.
— Босс, цель знает, что мы здесь, — послышался голос в гарнитуре.
Чонин никак не отреагировал. Он наслаждался видом брошенного и жуткого здания, опустошённой местности вокруг. Складывалось ощущение, что Ян попал в «Милый дом» и теперь участник событий дорамы. Атмосферой пост-апокалипсиса надо наслаждаться, проникаться ей всем телом, чтобы медленно растворяться в гуще событий — так считал Чонин, довольно прикрывая глаза.
— Босс, цель скрылась из западного крыла. Возможно прячется в северном. Наёмник экипирован. Физические показатели высокие, — следом прозвучал другой голос.
JOYRIDE — Kesha
Игривый смешок сорвался с губ Яна. Он открыл глаза, по-лисьи щурясь, посмотрел в противоположный корпус. Лисы досконально знали план каждой заброшки города, а Ян Чонин больше, чем «досконально». Всматриваясь в противоположный корпус, он уже знал, что искал. Сначала пришлось ориентироваться на слух: Из-за отсутствия на оконных рамах стёкол, внутри здания иногда скапливались лужи, особенно в смежных коридорах. Всплеск. Можно подумать на очередную каплю, но нет. Потолки в этом здании всегда оставались сухими. Звук явно принадлежал кому-то в районе семидесяти килограмм, а учитывая то, как быстро он стих, ростом он был… Примерно от метра семидесяти пяти до метра семидесяти восьми. Чонин был охотником, знал подобные нюансы. Одна из причин, почему его все так боятся.
Умиротворённо улыбаясь, Ян медленно повернулся. Как раз почувствовал лёгкий ветерок.
— При встрече принято здороваться, — звонким и хитрым голосом проговорил лис. Чонин плавно повернулся, сложив руки в карманы брюк и убирая тем самым края плаща. Беспечная стойка. Ян не видел перед собой того, кого мог бы бояться. Лишь жалкого мужчину, чуть старше его. Вроде как экипирован, вооружён, но не похож на того, кто может с ним обращаться. Он замер, как вкопанный, а затем резко повернулся назад, вызвав этим у Чонина смех. Глаза мужчины широко раскрыты, испуганно бегают вверх-вниз. Ян облизнул губы. Он как кролик: напуганный, забитый, за ним хочется побегать. Развязанными шагами, Чонин медленно направлялся вперёд. — Доктор… М… Ким, да? Вы заблудились? Не подходящее место для прогулки доктора вашего класса. Знаете, тут могут гулять всякие убийцы, психопаты…
Доктор выпрямился и гордо задрал голову. «О, а вот это интересно», — Ян, что было для него весьма ожидаемо, резко поменял планы. Он остановился, наблюдая за напущенной уверенностью Кима. Чонин не гордый, подождёт. Иногда ради смеха можно послушать жалкого человека. Смех продлевает жизнь.
— Не думал, что лисов «Venom» возглавляет мальчишка, — с отвращением хмыкнул доктор. — Хах, неужели преступным миром сейчас правда молокососы управляют. Тогда нам точно нужны перемены. Что ты мне сделаешь сейчас, сосунок? Схватишь за шкирку и потащишь к своим дружкам показывать, кто тебя обидел? Такие, обычно ноют своим парням, чтобы они кого-то побили, — разведя руки в сторону, Ким наклонил голову и ехидно ухмыльнулся. — Но если ты, малыш, будешь паинькой, то я помогу тебе потом бесплатно попасть в реабилитационный центр.
В этот момент нервы Чонина не выдержали. По пустому коридору заброшенной фабрики разнёсся звонкий смех. В гарнитуре послышалось множество голосов подчинённых. Они раздражали. Техника Яна полетела к чёрту — в стену. Ничего непонимающий, а ранее гордый, доктор заметно дрогнул, чуть ли не подпрыгнул. Отчего-то по телу мужчины пробежался холодок, в животе всё сжалось так, что хотелось блевать. Поздно Ким осознал, что Ян в этом месте реальная нечисть, которую стоило бояться.
— Аха… Ха-ха! Ха, в вашу секту в смысле? Где после трёх занятий мне будут чистить желудок в одном из кабинетов вашей чудесной больнички? — задыхаясь от смеха, проговорил Чонин. Он опёрся рукой на стену и тяжело дышал. — Ох… Старик, а ты с чувством юмора. Вот только… В моём случае поздно уже шляться по каким-то псевдо психологам.
Доктор будто смотрел замедленную съёмку: голова Яна медленно поднималась. Сердце отбивало чечётку, вокруг возник тёмный туннель, а впереди лишь взгляд безумных глаз, которые вот-вот съедят даже кости. Ким не стал больше ничего говорить. Да и зря он останавливался тогда. Вы думали, что Чонин веселился. Нет, нихрена ему не смешно, когда ему в лицо буквально плюют. Если адский лис смеётся, знайте, он взбешён.
Тишина. Снова слышно, как стучит вода по холодному полу. Пробежало невольное сравнение с часами, которые отсчитывали секунды до смерти. Бежать — единственная мысль, которая возникла в уме.
Откинувшись слегка назад, Ян довольно наблюдал, как быстро побежал по коридору Ким. Он мог бы уже сейчас застрелить его, но так не интересно. Слишком просто, слишком быстро. Чонин прикрыл глаза, снова прислушивается. Нельзя же добычу терять, просто дать фору. Так, чтобы она достаточно продвинулась вглубь здания. И вот тогда, когда паника охватывает тело жертвы, Чонин наконец-то двигается. Запрыгнув на пыльный подоконник, Ян достаёт клинок с зазубренным лезвием в виде полумесяца. Прищурился, заприметил нужное окно этого же корпуса и, мощно оттолкнувшись от него. Лезвие заскользило по камню стены, тормозя падение. Чонин влетел в нужный ему коридор и быстро побежал по нему. Один поворот в большую комнату, проход через неё в маленький коридор, два поворота налево и Ян, приседая, выскальзывает в основной коридор, вонзая нож прямо в колено доктора. От боли тот взревел, всё-таки неровная железка в ноге пиздец, как неприятно. Упав, Ким сразу схватился за автомат, бездумно паля по всему коридору. Чонин плавно скрылся за стенкой и спокойно рылся в карманах. Чёрт, диктофон он где-то выронил. Он этого не любит, но придётся сейчас всё записать на телефон.
Пальба прекратилась. Ян вышел, выхватывая на ходу пистолет и тут же стреляя в руку доктора. Довольная улыбка тронула его губы, когда он услышал жалобные и плаксивые стоны. А вот то, что Ким дёргается — раздражает. Чонин закатил глаза, не церемонясь, пиная доктора и плюхаясь на его бёдра. Включив камеру, Ян с садисткой улыбкой начал:
— Так, дорогой. Нам нужно поговорить. Если будешь хорошо себя вести, то есть шанс остаться здесь живым, — проворковал он.
Доктор начал корчиться под ним, скалится. «Какие кадры…» — довольно подумал Чонин, наблюдая за ним в камеру. Однако тут же появилось и отвращение: Ким плюнул прямо в камеру. Отвратительно и жалко с его стороны.
— Понтами ты из меня информацию не вытащишь, — едко процедил доктор.
Глаза Яна широко распахнулись. Изначально он был только взбешён, теперь же гнев медленно вытекал наружу. Не стоило ему продолжать грубить. Точно не стоило. Он возможно бы смягчился, если бы докторишка умолял. Теперь поздно. Отведя телефон немного в сторону, Чонин слегка поддался вперёд. Ким замер. Дрожь пронзила его тело так, что все конечности онемели. Глаза Яна будто бы сузились и смотрели прямо в душу будто бы мёртвым взглядом. Нет, не смотрели… Они пытались вырвать эту душу.
— А ты, как доктор, смог бы сейчас оказать себе первую помощь? — вкрадчиво спросил Чонин и тут же резко схватился за рукоять ножа в коленке доктора, вонзая его глубже. Тело затрепыхалось под ним, камера снимала корчащееся лицо — теперь Ян мог удовлетворённо вздохнуть. — Знаешь, в детстве я очень любил играть в доктора, — он пошевелил ножом в ноге жертвы. — Забавно было лечить те же самые игрушки. Но тут я подумал: а зачем лечить, если они и так здоровы? Знаешь, что я тогда сделал?
Чонин с упоением слышал жалостливые стоны, хрипы, а также со скрепом рвущуюся ткань мышц, связок и сухожилий, когда он начал медленно двигать нож в сторону.
— Пожалуйста! Прости! Прости! Я скажу всё, что ты хочешь! Прости! — по лицу казалось бы мужественного человека потекли слёзы, а голос стал до противного писклявым.
Беззаботно прикрыв глаза, Ян наклонил голову на бок, счастливо улыбаясь:
— Конечно скажешь.
Одинокую улицу, на которой стояла заброшенная фабрика, пронзил истошный крик.
***
Голова безумно гудела. Джисон снова чувствовал, как задыхается. В груди всё горело так, что отдавало даже в горло. Хан вроде как открыл глаза, но всё равно было темно. Мысли в голове путались, никак не могли собраться в кучу. Он хотел пошевелить руками, но бесполезно, они были крепко привязаны к чему-то металлическому. Ах, точно…
— Господин Хан, расслабьтесь. Я не буду кусаться, — мило проворковал Лиён. Сидя рядом, на переднем сидение Джисон лишь актёрски улыбнулся. Хан будто нарочно не мог сосредоточиться. Обычно, заигравшихся «пророков» легко разговорить. Одна из действенных тактик, которая именно сейчас, когда Хан так близко к врагу, не хотела у него идти. Слова в голову не лезли. Холодные глаза уставились в окно, наблюдая, как мелькают городские огни. Снова мягкий смешок Джунюна. — Вас что-то гложет? Прошу простить, я просто вижу… Каким вы становитесь после общения с Минхо. Вам же это в тягость. Я просто не понимаю, почему вы не можете избавиться от негативных аспектов прошлого. Честно, восхищаюсь вами, но мне кажется, что вы бы пошли куда дальше, если бы не человек, способный смотреть чуть дальше своего эго.
Джисона аж передёрнуло. Как неприятно ощущать, когда в мозги пытаются залезть. Однако, чувствовался непрофесионализм Лиёна. Это сработало бы с какой-то четырнадцатилеткой с нездоровой привязанностью. Хан всё же повернулся, одарив Джунюна своим кукольным взглядом.
— Восхищаетесь? Может тогда не будете себе что-то придумывать? Между мной и Ли Минхо чисто деловые отношения, — сухо проговорил Хан. Он решил не зацикливать своё внимание на очевидных вещах, дав Лиёну мнимую власть.
— М… Это хорошо, — промурлыкал Джунюн, на что Джисон непонимающе приподнял бровь. Опомнившись, парень неловко улыбнулся, издав смешок. — Простите. Это правда не мои дела. Я просто хочу показать вам, что я не такой уж плохой, как вы думаете. Мне неприятен Минхо, но не вы. Мне бы хотелось быть ближе к вам…
Стоп. Хан дальше не слушал. Вернёмся немножечко назад. Если брать того же Хёнджина, он основательно копается в мозгах. Так, что ты не замечаешь, как сам раскрываешься ему. Джисон сам подсказал ему этот способ. Лиён же сейчас больше пытается пустить пыль в глаза. Поездка с сучкой, грубо говоря. Да, сработает на тех, у кого есть какие-то травмы и расстройства. В профессиональном мире Джунюна давно бы уже убрали. Поздно Хан это понял.
Если подумать… Пластическая операция — прячется от кого-то… Кого-то? Нет. От чего-то. Лиён появился недавно, как только Хван затаился. Что произошло недавно и кто попал под удар? Джунюн… Фамилия странная, сперва Джисон подумал, что японская, но слог… Похож, но не тот. Джу… Джи… Погодите… Это же снова. Не все они были перебиты, один человек умер как раз после того, как Хан и Минхо выбросили прямо под крыльцо клана тело Нгуёта. Если переставить буквы, как раз и получится Юн Джуён!
Скрип железной двери разрезал тишину. Джисон вслушивался в шаги, в дыхание. Сознание потихоньку обретало неполную форму. Наконец, с его лица сняли влажную тряпку. Сквозь горящие дыхательные пути наконец-то поступило нужное количество кислорода. Плевать на боль, главное, что он есть. Щурясь от яркого света, Хан вертит головой, пытаясь сфокусировать зрение на нём:
— И всё же, газ в машине — низко даже для тебя Джуён, — хрипло усмехнулся Джисон, не в силах даже пошевелится на чёртовом старом стоматологическом кресле. Он точно не мог сказать, но насколько помнил, они сейчас находятся в маленьком подвале, где просто отвратительно пахнет сыростью.
Джуён в ответ усмехнулся.
— Ты говоришь мне уже это в третий раз, — беспечно произнёс Юн, вытирая руки от воды. — Бог любит троицу, да. Закончим этим числом. Всё же, ты достоин большего, чем те шлюшки. Они подыхают примерно на раз… М… Седьмой кажется.
Хан криво улыбнулся, отворачиваясь в сторону. Так нужно было. Правда раскрытие настоящей личности Лиёна в это не входило. Джисон знал на что идёт. Вот только умирать из раза в раз было просто отвратительно. Когда Джуёну было скучно или когда кто-то узнавал о его тайнах, он привозил их сюда. Юны были мастерами в пытках: он связывал их, клал тряпку на лицо, зажимал рот и топил, а когда в лёгких было достаточно воды, то делал искусственное дыхание, чтобы снова вернуть жертву к жизни. И так снова, снова и снова. Некоторые насильники выбирают подобные способы удовлетворить себя. Правда правильнее их будет называть психопатами.
Почувствовав на своих щеках чужую руку, Джисон нахмурился прежде, чем Юн грубо повернул его лицо к себе. Ох, на его расстроенное личико стоило посмотреть, когда вместо каких-нибудь реакций он увидел всё те же остекленелые глаза.
— Разочарован? — издеваясь, произнёс Хан. — Или есть ещё поводы для весьма скучной эмоции «печали»?
Джуён лишь улыбнулся. И, что Джисона больше всего напрягло, слишком нежно. Большой палец Юна аккуратно поглаживал его щёку. К горлу Хана поступил рвотный комок. Конечности мало того, что были связаны, так ещё и слабые. Ему были отвратительны такие прикосновения. Только от одного человека он мог их терпеть. Но никак не от Джуёна. Глаза Джисона смотрели сквозь него. Он старался игнорировать всё это, отрицать, оставаясь даже в такой ситуации спокойным. Но всё же Хан невольно коротко и тихо вздохнул, когда палец прошёлся по его нижней губе. Ситуация никак не поддавалась объяснению. А видеть заворожённое процессом лицо Юна было… Отвратительно, мерзко, хотелось клинок в шею ему всадить.
— В тебе? Конечно нет, — со странной томностью в голосе сказал Джуён, слегка наклоняясь к лицу Хана. Тот лишь с подозрением нахмурился, делая для себя в уме пометки в ближайшие года такой план больше не использовать. — Ты — моё вдохновение, моя муза, Хан Джисон. Можно сказать, я начал писать благодаря твоим книгам, узрел корень человеческого разума благодаря им, — дыхание Юна неприятно грело холодную кожу. — Честно говоря, меня немного расстроило то, что ты не захотел принимать мою сторону. Похуй. Оставлю тебя себе так, — рука Джуёна опустилась вниз, плавно переходя к шее. Рубашка там уже была расстёгнута. Джисон начал ёрзать. Хотелось не ощущать этих прикосновений. Тем более таких наглых, которых Хан никогда не хотел. Глаза Юна неодобрительно сощурились. Ах да… Засосы, которые Минхо оставил раннее. Цыкнув, Джуён провёл по ним рукой. — Ты точно не достоин этого выродка.
Ресницы Джисона дрогнули.
— Изволь? — в холодном тоне проскользнули нотки агрессии. Впервые Джисон о них не жалел. Понадобилось бы, разорвал бы наглеца в клочья.
— Действия Минхо… Они субъективны. И я не говорю так, потому что он убил моих братьев, сестёр и друзей, — рука прошлась по груди, медленно спустилась ниже и ненадолго задержалась на бедре. Хан был готов приморозить Джуёна к земле, когда тот наконец-то выпрямился перед ним. — Он держит людей в страхе. Это весьма слабовато. Страх — ненадёжный помощник. Нет, надо людям давать надежду, исполнять их желания, убеждать их в том, что твоя деятельность — их деятельность приводит к чему-то блаженному. Нужно создавать реальность вокруг них, замыкать, чтобы без тебя они не видели существования. Так делают большинство насекомых. Королей в этом мире мало, нужно хвататься за шанс, расширять свой муравейник. Следуя подобным тактикам, можно делать с людьми что угодно. Они даже отсосут мне, когда я захочу, стоит мне только свистнуть.
Видимо Юн правда упивался божественной властью. Так высоко задрал голову. Хах, да он и сам фанатик своих идей. Это… Разочаровывает. Джисон лишь печально вздохнул, откидывая голову назад. Банально. Юн просто хочет власти «Venom», надеясь её удержать таким способом. Мальчишка и всего-то. Когда смотришь на чьи-то успехи, всегда кажется, что сможешь лучше. Хан же всегда смотрел дальше этого. Он буквально создал систему из ничего, а тут фанатик со своими идеями хочет помочь. Так вот, между преступным миром и религией большая пропасть. И лидеры, сосредоточенные на культах, обречены столкнуться с теми, кто этот культ расстреляет. На их стороне полно людей, чья психика не будет поддаваться промывке мозгов.
— Я думал, ты гениальный психоаналитик. А на деле просто фанатик собственной религии, — в никуда прошептал Джисон. — Знаешь Толстого? Русского писателя. Для меня русская литература, хоть и тяжёлая, но весьма забавная. Толстой тоже писал своё евангелие, вот только вместо последователей обрёл большие проблемы и скатился вниз по статусу. А знаешь, как он кончил? Его тело нашли около мусорки.
Губы Джуёна сжались в тонкую линию. Его рука резко оказалась на шее Хана, но сильно не сжимала. Так, слегка перекрывала воздух, но для состояния Джисона и этого было достаточно, чтобы начать задыхаться. В горящей груди вновь образовался ком, когда Юн наклонился прямо над ухом Хана, шепча:
— Я заставлю тебя признать меня. Понять, что я намного лучше того поддонка. Он даже касаться тебя недостоин. Ты же само совершенство, искусство, — возможно вне контекста эти слова звучали бы… Мило? Сейчас же у Джисона тело всё бросает просто в отвратительную дрожь. Знаете, перед тем как блюёшь также себя чувствуешь.
Неожиданно, какие-либо действия прекратились. Хану показалось это странным. Вместо любых всевозможных ответов, Джисон почувствовал на своей шее, прямо поверх засосов Минхо чужие губы. Всё тело будто молнией пронзило. Нездоровая одержимость Джуёна дошла до такого. Это не то, что напрягало, это тревожило Хана. Кожа словно ожогами покрывалась и прекратить это издевательство никак не получалось. Или…
Адреналин ударил в конечности. Всё-так человеческие рефлексы развиты у Джисона до идеала, а также хорошо работали мозги даже сквозь спутанное сознание. Потихоньку дёргая правой рукой, Хан всё же вынул из него свой любимый нож. Клинки были достаточно тонкими и искусными, а ткань толстой. Ловко подцепив его пальцами, Джисон разрезал верёвки на этой руке и вогнал со всей силы нож прямо в плечо Юна. С чуть ли не волчьим воем, Джуён отскочил в другой край комнаты. Это был шанс, пока он там покрывает Хана матом, тот начал быстро развязывать вторую руку. Возможно состояние организма сейчас всё же сыграло, и Джисон упустил момент когда Джуён снова оказался около него. Зато почувствовал, как больно хрустнуло запястье на правой руке. В глазах замелькали неприятные огоньки, а тело пронзила резкая боль. Крик застрял в горле. Хан упрямо сдерживал крик, не желая радовать им Юна. Хотя всё же его лицо перекосило.
— Не ценишь ты, когда с тобой вежливо обходятся! — прорычал Юн.
Выстрел. Юн падает на колени, снова бормоча проклятья себе под нос.
Джисон находит в себе силы разлепить глаза. Грудь медленно вздымается, Хан пытается восстановить мыслительный ряд, пока не наступил болевой шок. Зрение быстро пришло в норму, хоть всё равно было немного туманно. Это не мешало Джисону отчётливо видеть Минхо.
— Опоздал… На две минуты точно, — болезненно прошептал Хан, попытавшись выдавить из себя смешок.
Ли был в бешенстве. Он только слышал, а самое главное, видел, что эта мразь сделала с Джисоном. Минхо наклонил голову на бок, хрустнув шеей. Глаза Джуёна расширились и с ужасом смотрели в проход. Рука Ли, которая всё ещё держала заряженный пистолет, дрожала, глаза были тёмными и будто бы стали меньше, как у хищника, готового вот-вот растерзать свою добычу. В голову Юна пришло осознание: не стоило злить Ли Минхо. Также, как не стоило угрожать ему. Сам мафиози от себя бы ещё добавил…
— А боги оказывается смертны, — вкрадчивым голосом проговорил Минхо сквозь стиснутые зубы. Взгляд метнулся на кресло. Сердце Ли сжалось. Меньше всего, даже такому жестокому человеку, как он, хотелось бы увидеть дорогого ему человека в таком состоянии: глаза стеклянные, не такие, как обычно, а реально усталые, запястье сломано… Правое, как раз он ей пишет. Минхо испытывает самые комфортные чувства, когда видит, как Хан пишет. Быстрыми шагами Ли направился вперёд, игнорируя всё вокруг. Напряжённое молчание. Но пока Минхо был не в настроении разговаривать, просто развязывал верёвки, слыша облегчённые вздохи Джисона. Глаза метнулись к новым следам на шее. Не его следам. Ли оскалился, тут же разворачиваясь и со всей дури вмазывая ногой прямо в голову Джуёна. Тот впечатался в пол, забавно крякнув. — Знаешь, меня бесит ваш клан. Молодняк, не знающий когда остановится. Тормоза я тебе починю, не волнуйся, — Минхо присел на корточки, наблюдая как глаза Юна, залитые кровью, расширились. Ли садистки улыбнулся, беря его за волосы и слегка оттягивая голову. — Не стоит трогать моё. Во всех. Возможных. Смыслах.
Вот теперь страх точно наполнил подвал. Вокруг коттеджа Джуёна по стойке смирно стояли люди в чёрных одеждах. Все они были вооружены. Тишина окутала это место. На капоте одного из автомобилей сидел Чонин, разглядывая забавные следы крови на своих руках. Как бы Дэхён не намекал, но Ян просто игнорировал все просьбы переодеться или хотя бы умыться. Ему нравилось послевкусие последнего убийства, которое наверняка попадёт в новости. Лисы же разбросали все части, как надо. И среди всех этих преступников Феликсу было не комфортно. Хёнджин на всякий случай держится поближе, любопытно оглядываясь вокруг. Кажется, это идея для будущей картины. А Ли здесь, чтобы быстренько загладить дело.
Джуён с немым вопросом в глазах наблюдал, как Джисон, держа больную руку, встал перед ним. Высокомерный взгляд, вдавливал его в пол ещё глубже. Хотя и Минхо с этим прекрасно справлялся.
— Интересно как? Я люблю рассказывать, — сухо сказал Хан. — Итак, проясню: упиваясь славой, люди склонны не замечать маленькие ошибки. Или же наоборот выставлять их на показ. В один из дней ты упустил девушку, которая была сейчас на моём месте. С помощью нашего детектора я получил информацию о том, где ты проводишь свою особую терапию и как. Но психически нестабильной вряд ли поверят, нужен свидетель понадёжнее. Звонки из твоего кабинета, попытки суицида, пациенты…
— Доктор Ким был весьма любезен, предоставив нам прекрасную запись, где признался, что заключил с PoS договор, в ходе которого он лечит пациентов и сразу отправлял обратно. Из-за денег, разумеется, — от голоса Минхо пробежался холодок. — И некоторые лечения были неудачны, в его кабинете есть карточки умерших, как от его, так и от ваших рук. Следователи уже прочёсывают указанное место захоронения и там есть человек, который легко всё объяснит правительству, не затрагивая мафию.
— Единственная женщина в здравом рассудке у нас тоже имеется, она скажет ей всё, что узнал я, — Джисон расправил плечи и на его губах появилась жуткая улыбка. — Вы в этом мире наёмники. Твоей ошибкой было думать, что ты можешь занять место верхушки.
Хан начал удаляться, с трудом поднимаясь по лестнице. Почувствовав хватку на макушке, Джуёна охватила паника. Перед смертью такое бывает со всеми.
— Нет! Нет! Подождите! Всё не так! Я раскаиваюсь! — взмолился он.
Но в подвале не слышно криков. И всё, что там происходит останется тайной навсегда. Также, как и нездоровая любовь к утопленникам Юна. Также, как и мелкие детали поиска этого подвала. Главное для «Venom» — устранение угрозы.
***
Eyes on fire - Hahlweg, wayfie
— Ты знал, что я приду? — аккуратно задал вопрос Минхо. Совершенно не свойственно ему.
В кабинете Джисона привычно играла виниловая пластинка. В полумраке светильников, в компании мягкого вина впервые за две недели можно было вновь наслаждаться атмосферой осени. Хан сидел в своём кресле с гипсом на руке, но зато с дорогим бордо в бокале. Он не желал разбираться с суматохой после смерти Джуёна, благополучно отдавая все лавры Феликсу. Выписался из больницы раньше… Вообще ему сейчас вредно было пить, но когда это останавливало? Ли благополучно устроился в другом кресле. Разлёгся на нём, как кот. Хан смотрел на него с теплом в глазах. Правда говорят, что кошки придают комнате уют. Почти пустой бокал Минхо стоял рядом на столике. К слову, это был уже третий. А пить они начали, как только Ли похитил Джисона из больницы. И всё это было естественно. Даже слишком.
— Да, — кивнул Хан, наблюдая за жидкостью в стекле. Задумчивым голосом он продолжил. — Я оставил тебе подсказки, чтобы ты узнал о моём похищении. Феликс и Чонин по любому бы с тобой связались по поводу доказательств, а ты бы быстро вычислил место по ним.
— Первое, о чём я подумал, так это о том, где бы тебя запереть, чтобы подобные планы больше не приходили в твою книжную головку, — с саркастичной улыбкой проговорил Минхо, вздыхая и ещё больше расслабляясь в кресле. — Ханни, я серьёзно. Я запрещу тебе заниматься делами, если ты будешь идти на смертельные риски.
Джисон лишь покачал головой. Сейчас они чувствовали себя совершенно нормально. Это было правильно. Они двое в тёплой комнате, пока за окном холод. Выпивают и общаются точно не как коллеги. Это было прекрасно. Именно такие мгновения запоминаются в отношениях.
— Как скажешь, — улыбнулся Хан, делая глоток вина, так приятно разливающегося по его телу.
Это всё прекрасно, но не для них. Минхо наслаждался, но на душе скребли кошки от того, что завтра он снова будет притворятся перед Джисоном саркастичным боссом. Хан же тосковал, что завтра он снова заледенеет, чтобы никто не причинил вред его любимому Минхо.