4 страница21 июля 2024, 17:34

Паршиво

Хан довольно редко бывал в галерее Хёнджина. Отчасти из-за работы, отчасти из-за того, что абсолютно не разбирался в картинах. Для него все эти краски на холсте не имели никакой красоты. Картины должны вызвать эмоции, а Джисон слишком сух для них. В подобных залах писателю не комфортно. Особенно днём, когда в нём присутствуют люди.

К счастью, Джисон успел к обеденному перерыву. Это место становилось тише, даже на лестнице не было особого движения. На всякий, писатель шёл достаточно тихо и осторожно. Хан не знал есть ли сейчас у Хёнджина кто-то из сотрудников или нет, а привлекать внимание не хочется. Видимо у жизни были другие планы. Стоило только открыть дверь, сразу послышались громкие девичьи разговоры. Джисон знал о Туан, а кто ещё здесь мог быть... Учитывая, что Хван также не любит большой штат сотрудников.

— Тебе стоит быть спокойнее, — сказала одна из девушек тихим голосом с лёгким и странным акцентом. — Не хорошо получится, если тебя исключат только из-за конфликта со старым преподавателем. Для последнего курса, обидно.

— Да шла она на два рептильих, знаешь?! — раздражённо хмыкнула другая. И эта интонация знакома писателю. Хотя лично он с Туан не виделся, но, как всегда, изучил со стороны. — Её старые установки давно никому не втыкались, люди нынче не розетки. Я не могу спокойно выслушивать вечное нытьё и недовольство по поводу нашего поколения. Не читаем, деградируем, всем лишь бы продвинуться в каком-то агентстве, современная молодёжь совершенно не думает о труде. Что она вообще забыла в учреждении культуры, Рей, ты объясни мне? Такие люди меня раздражают...

— Значит тебя раздражает большинство пенсионеров, чьи установки почти невозможно изменить, — снова подметила, как следует из разговора, Рей.

— Меня раздражают люди, которые в принципе отрицают творческие порывы нашего поколения, — фыркнула Туан.

Хан тихими шагами прошёл к залу, увидев под картиной двух сидящих девушек. На неком подобии маленького подиума, стоял небольшой термос, и два милых ланч бокса. Туан и неизвестная особа, у которой очень милые черты лица, будто Джисон где-то её уже видел, оживлённо общались между собой. В подобных беседах люди обычно никого в округе не замечают. Особенно, если заинтересованы друг другом. Это было слишком очевидно. В их возрасте нормально настолько увлекаться чем-то новым в их жизни. Обращая внимание на Рей, с весьма нежной внешностью, которую создавала милая улыбка и нежно-розовые волосы, Джисон вспомнил, где её видел. У него же отличная память на нужную ему информацию. Вновь оглядев зал стеклянными глазами, писатель решил пойти дальше. Даже интересно стало, верна ли его догадка. Девушки не заметили, уж тем более не услышали, как Хан прошёл через зал. Походка Джисона всегда была тихой и плавной. Оттого многие считали его не человеком. У писателя было присущие всем любопытство. Он же всё-таки творческая личность.

Даже если Джисон редко бывал в каких-либо местах, расположение комнат он запоминал легко. Со стороны можно было подумать, что он даже хозяин этой галереи. Забавно, что искусство писатель воспринимает только словами на страницах бумаги. Хан постучался в дверь, не дождавшись ответа, вошёл. И он совершенно не удивился, увидев там Феликса. А вот Ли, по-хозяйски сидящий на столе Хёнджина, не ожидал появление самого ведущего торговца чёрного рынка. На лице Джисона даже надменная улыбка промелькнула, заметив лёгкий шок в глазёнках детектива. Видимо заметив странную паузу в разговоре, сам Хван тоже поспешил выглянуть откуда-то из другого угла.

— Я вовремя зашёл, — усмехнувшись, сказал писатель, сложив руки за спиной.

Хан обожал их дуэт. Ему глубоко наплевать, кто в этой паре сверху и что у них там происходит. Чистое удовольствие Джисону приносит созерцание двух его любимых персонажей рядом. Их взаимодействие, их общее мышление. Так интересно и приятно писать о них. Хан обожает копаться в мыслях людей, находить ниточки, которые ими движут и смотреть верны ли его предположения. А разбирать таких людей, как Хёнджин и Феликс — особое удовольствие. При подобных складах мышления, весьма интересно предполагать их взаимодействия. Это не говоря уже про авантюры. Вспоминая те приятные моменты, когда Джисон придумывал план, чтобы сблизить Хвана и Ли, каждый раз становится приятно. Писатель мог с уверенностью сказать, что это одна из его самых удачных затей. Всё у него до сих пор на бумаге записано, как приятные воспоминания.

Ничего не понимая, детектив вопросительно поднял одну бровь. Хан не из тех, кто просто решит так просто заскочить в гости. Единственная причина, по которой Джисон в принципе мог прийти... Феликс медленно, понимая, что художник снова чего-то недоговорил, повернулся к Хёнджину, сверля того одним лишь взглядом. Только Хван мог увидеть в них раздражение. На публике Ли не показывал сильных эмоций. Не беда, художник уже научился различать намёк на них. И вот на этот взгляд Хёнджин лишь невинно моргнул глазами а-ля «я чистый, невинный ангелочек с пушистыми крыльями на попе».

— Ты решил обратиться к Чернокнижнику без моего ведома? — в голосе Феликса звучали скорее ноты обиды, нежели гнева.

Хван непроизвольно поджал губы.

— Ты в последнее время возвращался домой в таком чудесном состоянии, что я думал истерия это или биполярное расстройство, — пожал плечами художник, кивком приглашая Хана зайти внутрь. — Ликси, ты же знаешь, я люблю азарт в твоих глазах и страсть к смертельным играм. Но это другая сторона медали. Как будто это дело тебя выматывает и делает это незаметно. Согласись, ты сейчас сам утратил интерес к ней, но возишься лишь потому что тебе жалко пострадавших и тебя бесит Лиён, потому что он вознёс себя до уровня святого.

— И я бы не позволил скрывать эту информацию, — вмешался Джисон, закрывая за собой дверь и облокачиваясь на неё. Наклонив голову на бок, писатель холодно посмотрел на Ли, заметив его лёгкую улыбку. Его дело обретает новые повороты, естественно ему это нравится. Писатель перевёл взгляд на Хёнджина. Тот невольно стиснул зубы и отвернулся, не желая смотреть в глаза, которые буквально душу замораживают. Вздохнув, Хан выпрямился, расправив плечи. Каким бы гениальным Хван не был, на стороне Джисона опыт и непредсказуемость. Писатель сделал небрежный жест рукой, намекая, что для него эта информация безобидна. — Любое дело, связанное с бунтом в криминальном мире, касается верхушки. А я её часть и должен знать всё, даже самые бредовые слухи, как и Хёнджин. Спасибо, что несмотря на твоё ребячество, Хёнджин, ты здраво мыслишь и говоришь всё сразу мне. Если бы вы двое попытались опять действовать самостоятельно... Я бы устроил вам большие проблемы, — голос Хана был тихим и равномерным. От этого казалось, что он проникает прямо в мозг, говоря уже с душой.

Хоть на парочку такие уловки давно не действуют, но дискомфорт ощутим. Джисону надо было дать понять, что на этот раз он не позволит так просто детективам копаться в криминальном мире. В тот раз это было нужно ему. В этот раз обстоятельства другие. Феликс фыркнул, скрестив руки на груди, недовольный ограничением в своём же деле. Да и Хёнджин явно не в восторге от того, что ему придётся бегать под чью-то указку. А вот у писателя на лице появилось подобие довольной улыбки. Видеть, как хрупкое самолюбие его любимчиков немного подкосилось — потрясающе. Столько сцен в голове пролетело со всеми возможными их мыслями в голове. Жаль, что мысли нельзя в жизни читать.

— Я понял, — сухо подал голос Феликс, кивнув. Хан почувствовал, как Ли вновь внимательно рассматривает его. Детектив убеждался, что с тех пор, как он подрабатывал в магазине у Джисона, ничего не изменилось. Всё такой же, неживой. Вздохнув, Феликс откинулся немного назад, оценивающе осматривая одежду писателя. — Вас что-то привело сюда, так? Не сочтите за грубость, но вы, человек не любящий покидать свой книжный магазин, приезжаете сюда. По всей видимости добавить в свои замыслы Хёнджина, а точнее его навыки манипулировать толпами или действиями людей.

— Он был у Лиёна, — тут же подключился Хван. Хан теперь переключился на него, чувствуя в груди знакомые, перехватывающие дух, ощущения. Улыбнувшись фирменной наглой улыбкой, художник прошёл к своему столу и сел на кожаный стул. — Не так давно видел в сети информацию, что тебя видели на мероприятии, где был и Лиён. Подумал, что ты просто изучаешь мои опасения и так как от тебя не было весточки, я предположил, что всё в порядке. То, что ты сегодня, как подметил наш любезный детектив, так неожиданно пришёл, заставляет меня думать, что дела обрели иной ход. Лишь предположение, но ты ведь посетил компанию Лиёна?

— И наткнулся там на что-то неприятное, — плавно добавил Ли, уже смотря в фарфоровое личико Джисона. — Из-за своей наблюдательности и шикарной памяти, я помню, у вас два осенних пальто. Внешне похожи, но только одно более заношенное, а другое почти новое. В первом есть карманы для ваших ножей, тем временем как второе, которое на вас, просто выходное. Вы не ожидали неприятностей или что поедете куда-то один. В таком случае, кто-то ещё знает о «PoS».

Раздались медленные, звонкие хлопки. Меньшего писатель не ожидал от парочки. Выебнуться — их главная фишка, без неё они оба не могут жить. Феликс удовлетворённо посмотрел на Хёнджина, который словно они репетировали продолжал его мысли. Это была их идиллия.

Хан даже подумал, если бы они также работали вместе на одной стороне, то либо поставили город на колени, либо криминальному миру пришлось нести огромные потери. Но этого не будет. У каждого свои взгляды на жизнь, свои интересы и они не обязаны их менять. Не те люди. Забавно: встречаются, но играют на разных сторонах. Джисон мысленно улыбнулся, находя такие отношения интересными. Подобное было слишком неосторожным, не профессиональным и ненадёжным. На такой случай писатель контролирует подобных людей.

Хван облизнул губы, переведя озорной взгляд со своего обожаемого парня на Хана. Понятное дело, им были интересны подробности, а также то, насколько они правы. Джисон, сложив руки за спиной, медленно и с интригой проговорил:

— У меня есть мысль, и вы поможете мне её доработать.

***

По приезду в больницу, Минхо ожидал увидеть склеп — серьёзно огороженную территорию, тонированные окна... Но никак не обычное, надо отдать должное, современное здание больницы. А Ли надеялся больше поглазеть на сектантов.

Ещё раз разочарованно посмотрев на здание сверху вниз, мафиози разочарованно вздохнул и неохотно, медленными шагами, поплёлся на парковку больницы. Как бы Минхо не хотелось, а скрывать свои истинные намерения надо. Ли отлично помнит, как действует Хёнджин: втирается в доверие, ты думаешь, что легко заметишь обман этого наивного человечка, ведь он кажется таким добреньким, а потом ты оказываешься среди его самых любимых фигур на доске. Глупо совершать одну и ту же ошибку дважды. С Лиёном такого не будет.

Дэхён, облокотившись на капот машины, выдыхал изо рта густые клубки сигаретного дыма. Он смаковал вкус дорогого продукта, как первоклассный десерт. Минхо вообще считал, что вместо всяких побрякушек на день рождения заместителю лучше дарить коробку, наполненную пачками сигарет. Личный паровоз, а не помощник. Заметив босса, Дэхён выпрямился, как раз докурив сигарету и выкинув её. Ли довольно улыбнулся, увидев привычную ему солдатскую стойку. Когда есть информация о неприятных Минхо людях, он всегда радовался. Тем более заместитель свою работу делает всегда чётко.

— Дэхён, у меня было просто омерзительное наблюдение за сектантами, — издалека начал Ли, остановившись рядом с ним. Заместитель лишь слегка улыбнулся, наблюдая за беспечным выражением лица своего босса. Иногда у него возникал вопрос, как эти кошачьи глазки могут выжигать душу целому городу. Ли едва ли тянул на стереотипные изображения мафии. И смешно, и жутко одновременно. От мило выглядевших людей не знаешь, что ожидать. И это нравилось Дэхёну — возможность умереть на очередном задании Минхо. Убрав руки в карманы пальто, Ли продолжил говорить, слегка покачиваясь из стороны в сторону. — Такое чувство, что побывал на проповеди, среди фанатиков розового сопливого мира, которые на самом деле являются забитыми и запуганными потенциальными пациентами психиатров.

— Проповедь и вы не совместимы, босс, — заместитель усмехнулся, замечая лёгкий кивок Минхо. Убрав руки за спину, Дэхён прочистил горло. — Есть информация, которую я посчитал срочной. И, так понимаю, вы были даже рады приехать.

— Дэхён, информация, которую находишь ты, бывает двух видов: интересная и полезная или забавная, но совершенно ненужная, — улыбнувшись от того, как его заместитель закатил глаза, Ли достал из своего пальто сигареты, прикуривая одну из них. Будучи правой рукой, нужно терпеть и подстёбы босса. Это специальный пунктик Минхо. — Тем не менее, я обожаю слушать твои соображения. Выкладывай всё, даже собственные мысли.

Послушно поклонившись, Дэхён аккуратно выудил из заднего кармана жакета фотографии. У него всегда был под рукой маленький полароидный фотоаппарат. Легче спрятать и вопросов у остальных меньше. Благодаря изображениям легче делать анализ того, что происходит, а также не тратить время на разглядывание надписей.

— Я любитель хорошеньких девушек, — заместитель протянул четыре фотографии Ли. Не вынимая сигарету из рта, Минхо со скептичным взглядом взял их. Девушки, как девушки, в них нет ничего особенного. Они такие же люди, почему Ли должен на них как-то по-другому реагировать? Вот только девушки на изображениях стояли на стойке, где выписывали пациентов. Хотя вид у них был болезненным: чёрные круги под глазами, бледновато-зелёные лица, будто их сейчас стошнит, и судя по тому, как они опирались на стойку... Нет, девушки явно не оправились. Посмотрев на фотографию со списком пациентов, глаза Минхо округлились. Двух девушек записали вчера, а одну сегодня. Причина — отравление. Ли посмотрел на Дэхёна, ожидая объяснений. — Передозировка лекарственными препаратами. Разговорил медсестёр. Я также сфотографировал медкарты троих и отправил одному приятелю. Он был у нас медиком в отряде. Он сказал, что при такой дозе это была явно попытка самоубийства. При таких условиях пациентов нужно держать минимум три дня, а потом ещё убедиться в том...

— Что они не предоставляют угрозу для себя и окружающих. Ты же знаешь, мы часто пользуемся подобными условиями, — Минхо снова посмотрел на Дэхёна, невинно заморгав глазками. Такой благодетель, как Ли конечно в курсе, что таким способом легче всего упрятать тех, кто ему пока нужен, в психбольницу. Самоубийство и невменяемость легко подстроить, особенно, когда есть деньги... И иногда Хёнджин. Отдав фотографии обратно, Ли вынул сигарету, пуская в сторону дым и спросил тоном, будто знал ответ на свой вопрос. — Они из агентства?

— Да, — кратко ответил заместитель, перебирая фотографии. — У меня было достаточно времени, этих девушек привезли именно из компании. Последнюю нашли в кабинете начальника, когда он вернулся туда, — Дэхён протянул ещё одну фотографию, где была помятая записка. — Главврач, владелец этой клиники, беспечный богач. Он просто почистил им желудки и отправил на «реабилитацию» обратно. Программа располагает, а родителям этих девушек теперь приходит счёт за их содержание.

Весёлый блеск в глазах Минхо исчез. Он внимательно рассматривал записку. А точнее слова в ней. Можно было подумать, что содержимое его тронуло. Если бы Дэхён не знал Ли. Из босса, как и из него, давным давно выбили это сочувствие. Поэтому и работалось им друг с другом проще.

В груди Минхо поселилось знакомое чувство. В нём будто загорелся маленький огонь, постепенно охвативший всё тело. Гнев? Нет. При нём хочется всё крушить. У Ли же сейчас огромное желание подорваться с места и натворить в том агентстве лютый абсурд. Но не хватает информации. Минхо знает, что весь экшен начинается с этой записки, и для этого ему нужен тот, кто умеет анализировать текст.

***


Если в обычных штабах коридоры пустели к утру, то в «Venom» коридоры становились оживлённее только к вечеру. К сожалению Хана, он мог только в это время приходить к Минхо. И офисные работники, и киллеры носились туда-сюда только начиная разгребать дела. Джисон улавливал на себе пару любопытных взглядов и всё. Люди «Venom» хоть и уважали писателя, в конце концов он — один из столпов криминального мира, но задерживать внимание на нём не смели. Ли всех выдрессировал, чтобы дела были решены в сроки. Мафия не терпит сотрудников, которые не могут поддерживать статус «Venom».

Хан двигается по чёткому маршруту, зная, что его уже ждёт Минхо. Он задержался, обсуждая с Хёнджином и Феликсом детали. Мафиози подобные дела не любит, а эта парочка как раз у них на привязихотя спорный вопрос кто у кого для этого. Вот только мысль об этом и заставила его немного замяться у входа в кабинет Минхо. Впервые за долгое время такое паршивое чувство. Будто в этот раз он сделал что-то не так. Дело в самом плане. Это будет чисто игра реакции, Ли в таких делах плавает труднее всех. Вспоминается то, как они воплощали в жизнь план с их любимыми голубками, как мафиози срывался, часто отрываясь на подчинённых или чуть не прямо угрожая Хёнджину около его же дома. Правильным решением будет больше не идти на такие риски. Не первая практика в жизни писателя.

Но не с Минхо. Стоя и смотря на дверь, держа ладонь над дверной ручкой, Хан неестественно мялся. Почему? Он давно привык к таким поворотам. В груди мелкими коликами что-то неприятно то появлялось, то утихало. Джисон пытался сосредоточиться на ритме своего сердца, но бесполезно. И это писателя беспокоило. Хан ведь давно просто собрал, сжёг и растоптал все свои чувства, так какого хуя он снова, как ребёнок что-то чувствует. Такое чувство, будто его сейчас стошнит от самого себя, от того, как в горле встал ком. Даже появилась мысль уйти. Встряхнувшись, Джисон вошёл в кабинет, пока непонятная лихорадка не пошла дальше. «Усталость. Определённо усталость», — решил писатель. Чувства? Нет, это не про него.

Минхо откинулся на спинку стула до предела. Задумчивым взглядом он сверлил потолок. На губах Хана появилась лёгкая улыбка. Босс мафии, который в позе полулёжа своими большими глазками так невинно смотрит куда-то через стены. И Джисон ловит себя на мысли, что считает это эстетичным. Даже больше. Хотя писатель никогда не отрицал, что считал его красивым до сих пор. Просто не говорит этого вслух. Ли сам видит короткие взгляды писателя. В некотором роде они успокаивают мафиози.

— Долго ждёшь? — подал голос писатель, проходя на любимый диван.

Минхо даже не дёрнулся. Голос Хана прекрасно влился в приглушённую атмосферу и не особо испугал. Ли плавно выпрямился, посмотрев азартным взглядом на Джисона. О, его писатель хорошо знает. Видимо Дэхён достал нужную информацию. Писателю были знакомы все жесты мафиози, а он как бы не старался сейчас вглядеться в Хана, не мог понять, какие результаты принесли переговоры с Хёнджином. От этого Минхо как будто неприятно что-то дёргает внутри. Не больно, но противно. Вздохнув, быстро поставив мимолётные колики в зону игнора, Минхо встал, направившись к шкафчику с дорогим алкоголем.

— Твои долгие разговоры с тем чёртом меня напрягают, но я примерно этого и ожидал, — изображая невинный тон, в полголоса сказал Ли. Достав виски, мафиози быстрой и лёгкой походкой миновал небольшое расстояние между ними и удобно устроился рядом с Джисоном. — К чему-то пришли?

Если кому Минхо и позволял видеть свой искренний взгляд, так это Джисону. Писателю это до сих пор льстит. Меньше лишних мыслей появляется, когда он знает, что Ли всё ещё ему доверяет. От этого также и трудно. Ведь недомолвки теперь часть их отношений. Никто на них не жаловался, но было неприятно оставлять в неведенье. Особенно сейчас. Хану тоже несмотря на флегматичность могло быть противно от самого себя же. Он просто умеет держать лицо, не позволяя эмоциям пробиться сквозь толстый слой льда.

— Наша парочка сегодня была вместе, — сухо проговорил Джисон, хотя в его голосе проскальзывали едкие нотки. Минхо кошачьи улыбнулся, протягивая писателю стакан виски. Ему вообще смешно от парочки детектив и преступник. — У нас есть зацепка в виде одной из предполагаемых жертв... Помнишь Туан? — заметив кивок Ли, Хан продолжил так, будто рассказывал выдержки из своего романа. — Учитывая, что это жертва явно мужского насилия, будет правильнее пустить к ней мило говорящую особу. А как мы помним, умница у Хёнджина только одна. Завтра проверим сработает ли. Времени же мы терять напрасно не стали и проанализировали то, что у нас есть, — писатель вытащил из кармана телефон с заранее заготовленной на ней снимков с репортажей Лиёна.

Скептично оглядев их, Ли с отвращением ухмыльнулся, отпивая напиток и небрежно плюхаясь рядом с Ханом.

— Ты думаешь я не помню, как выглядит его очаровательное еблишко? — саркастично спросил мафиози.

— А помнишь ли ты на нём эмоции, дорогуша? — Минхо замер. В голову приходило осознание, что Джунюн правда был мерзавцем с фальшивой лыбой, ничего больше. Всмотревшись в экран, он заметил, что на личике-то красавца даже морщин не было. Джисон слегка улыбнулся. — То, что ты помнишь лицо каждого конкурента я знаю. Уж слишком ты на этом сосредоточен.

— Ну, они не шлюхи, чтобы про них забывать... — Ли усмехнулся, покосившись на делающего глотки виски писателя. А венка на шее запульсировала. Минхо даже довольную улыбку не скрыл. При упоминании шлюх, Хан напрягся, будто ревновал. Ох, ревность Джисона даже лёд не скроет. Ли отлично помнит, как в начале их отношений Хан в захлестнувшем огне сжигал всех, кто хотя бы пытался флиртовать с юным мафиози. Роковая ошибка. Зато как Минхо потом доказывал, что причин для ревности не было в их спальне... Ли поднёс холодный стакан ко лбу, отгоняя от себя навязчивые мысли и сразу спрашивая. — Так что вы нашли?

— Феликс говорит, что эмоций на лице не может быть, если человек либо психопат, как Чонин, либо лицо у него сделанное, — холод в голосе Джисона обжигает настрой Ли, однако тот с интересом продолжает слушать. — Проштудировав все справочники, которые можно было, мы не нашли в них Джунюн Лиёна. Хёнджин через связи выяснил, что Лиён был частым посетителем пластической клиники два года назад.

— А компания появилась раньше него, хотя он вроде как основатель, — Минхо нахмурился, задумчиво взявшись обеими руками за голову. — Что было два года назад.

— Более того, кто этот человек. Тот, кто довольно давно нас всех знает и питает к тебе ненависть, — пробубнил писатель, неожиданно для себя повернувшись в сторону Ли.

Unholy — «Badscandal, Nito-Onna»

Хан не знает отчего так пошло. От того неприятного колющего ощущения, от вскипевшей на секунду ревности, но он просто замер. Кукольные глаза скользили по открытой белоснежной шее мафиози, когда тот в раздумьях запрокинул голову назад. Джисон чувствует, как во рту становится сухо и он слегка его приоткрывает. Минхо — сплошное эстетическое наслаждение для глаз. Сколько бы писатель не любовался тем, как изящно в нём сочетается всё, от модельной внешности, до жестокого характера, он просто не мог насытиться его образом. По-своему правда. Хану нравилось описывать Ли, как свой роман. Нет, читать и восхищаться, как чужим романом, который к сожалению теперь пишет не он.

— Два года назад маразм старика Хвана начал прогрессировать, — задумчиво проговорил мафиози. Вроде как его голос должен был вернуть Джисона из полёта вдохновения, но сделал он сейчас только хуже.

Писатель опустил голову прикрыв глаза рукой. Нет, с ним определённо что-то не то. Видимо когда-то Хан ослабил момент контроля. Надо выстроить цепочку, тогда он поймёт где слабое звено и снова возьмёт его на привязь. Но мысли лихорадочно путаются от крепкого виски в крови. Словно очередная хитрость Минхо, которую он не увидел. «Блять, где... Где же», — не оставлял попыток Джисон.

Холодные пальцы Ли, коснулись рук Хана, заставляя посмотреть на него. Минхо сам резко вздохнул, когда вместо уже привычных холодных глаз на него посмотрели тёмные от возбуждения зрачки. Внутри Ли всё сразу загорелось, сделало сальто и волной прошлось по всему телу. Как давно он не видел этот взгляд. Он так скучал по нему. Такому родному.

— Ты устал? — вопрос звучал так глупо, что Минхо был сам себя готов ударить. Или ему просто не верилось, что он видит всё на самом деле.

Тишина. Будто всё за кабинетом стихло. Приглушённый свет, допитый виски на столе. Они смотрят друг на друга, впитывая каждую частичку, словно заново изучая друг друга, но только цели исследования у каждого из них разные. Неожиданно, для каждого из них, Джисон подается вперёд, жадно впиваясь в губы Ли. Особо не вдаваясь в подробности, что сейчас происходит, Минхо издаёт глухой стон, позволяя какое-то время сминать свои губы. Это выглядело, как дерзкое поддразнивание, а Ли этого терпеть не мог. Из него сразу вырывается ответное пламя. Он голодно кусает пухлые губы Хана. Так давно он подобного не делал, уже забыл насколько сладкой была эта фарфоровая куколка.

Язык Минхо нетерпеливо скользит в рот Джисона, вызывая у того короткий стон. Ли поддаётся назад, оказываясь спиной на диване и зарываясь в синие волосы Хана свободной рукой, углубляя поцелуй. Юркий язык игриво дразнит нёбо, то и дело сплетаясь с языком Хана. От этого у Джисона искорки рассыпались в груди и, разрывая поцелуй, он спустился к шее Минхо, покрывая белоснежную кожу влажными поцелуями. Шумно вздохнув, Ли прикрывает глаза, наслаждаясь нарастающим кайфом во всём теле. Словно он вечность не испытывал этого чудесного чувства. Эта прекрасная дрожь во всём теле, тепло, приливающее к низу. Ему так ахуенно.

Вздохи Минхо доносятся до ушей Хана. Они служат круче любой колыбельной, усыпляя сознание Джисона. Действуя от сорвавшихся с цепи и взбешённых чувств, Хан медленно тянет руку в район паха Ли. Проведя по затвердевшему члену кончиками пальцев, Джисон слышит довольный стон Минхо, больше похожий на мурлыканье. Рука Хана более смело сжала возбуждённый орган через ткань брюк, водя её вверх-вниз, дразня его своими пальцами и слегка надавливая, чувствуя, как член начинает поддёргиваться. Джисону кажется, что лучше стонов Ли он ничего не слышал. Как он мог забыть эти прекрасные звуки...

4 страница21 июля 2024, 17:34

Комментарии