Найти врага

Они находятся в нескольких шагах от двери, когда Скворцов останавливается в пустом коридоре и оборачивается. 

— Слушай, а ты не можешь... ну... — он мнётся, показывает руками на лицо Джокера. Тот тяжело и устало вздыхает. 

— Ты может не догадываешься, но отражения у меня нет. Нормально говори, чё не так. 

— Кровь. — Он показывает на свои губы и подбородок. — Убрать не можешь?

— Нет, — уверенно отвечает Саша и проходит сквозь дверь. 

Может Скворцову и не комфортно смотреть на него... такого, но Джокер в принципе не в том состоянии, чтобы его можно было видеть, а пара бурых пятен на коже — сущие пустяки. Хотя ему всё же немного легче от того факта, что он не может оценить свой внешний вид и ужаснуться. А Серёга потерпит, потому что Комолов не собирается ничего с кровью делать и вообще сомневается, что это возможно. 

В кабинете всё тот же состав: Коробицын, Окунев и Гордеева. На экране компьютера перед старлеем уже открыты записи с камер, которые они с Ариной внимательно просматривают. Когда Скворцов хлопает дверью, на короткое время привлекая внимание, Саша уже стоит позади Егора, вглядываясь в быстро пробегающие перед глазами кадры. 

— Чуть помедленнее, кони, — вздыхает он, не успевая ничего заметить на нормальной скорости. 

— Поставь на ноль пять, — просит Серёга, вставая рядом с Гордеевой, — они там по отделению носятся как ужаленные. 

— Мерси. — Джокер кивает и возвращается к экрану, когда Окунев корректирует скорость. 

Саша, привыкший по приказам Воронова следить за людьми, за одиннадцать лет наработал пару полезных навыков, о которых предпочитал особо не распространяться. Один из них — способность различать людей по походке. Особо это помогало вылавливать в темноте маскирующихся под капюшонами пассажиров и контингент с мелкокалиберным криминальным прошлым. Сейчас же, выискивая очередного киллера среди медперсонала, Комолов обращает внимание на невысокую стройную девушку, спокойно идущую по коридору. Вот она сталкивается с медсестрой, качает головой и идёт дальше. На правой руке чуть выше локтя из-под рукава формы выглядывает тёмное пятно, похожее на татуировку. Походка девушки кажется Джокеру очень знакомой, и он отходит к стене, едва не вываливаясь через неё из кабинета, чтобы отвлечься от экрана и попытаться вспомнить, где её видел.

— Не понимаю я, что там изображено. — Гордеева распрямляется и едва не натыкается на Сашу. — Товарищ майор, может компьютерщики что-нибудь достанут? Или могу к Конюхову за помощью обратиться. 

— Отставить. Нечего его привлекать по каждому поводу, — бросает Николай Степанович, а Комолов на несколько секунд вырывается из размышлений, чтобы выказать своё неодобрение по этому вопросу — вариант вообще-то прекрасный, Гера и не с такими задачками справлялся. А пока местных спецов дождёшься с их запросами и рассмотрениями — откинешься раз десять. Ловит злобный и недовольный взгляд Скворцова и усмехается. Язык бы показал, да не по возрасту уже.

— Товарищ майор, может всё-таки попробуем? — обращается к нему уже Серёга. — Джокера уже трижды убрать пытались. Пока мы наших спецов ждать будем, его там добьют. 

Комолов хмыкает. 

— А ещё рожи мне корчил. Придурок. 

— Сам... — начинает возмущаться Скворцов, но одёргивает себя, — ...ми подумайте. Его дважды в больнице чем-то накачивали. Ворон наверняка охрану усилил, но кто знает. 

Николай Степанович, хорошенько всё обдумав, всё же соглашается. Когда Гордеева, схватив телефон, вылетает за дверь, Джокер возвращается к борьбе с собственной памятью, упорно скрывающей от него имя, лицо и обстоятельства знакомства с замеченной на видео персоной. В архивах десятки людей, из которых подходящих хотя бы по телосложению не меньше двадцати, часть из которых никак с делами Ворона не связаны. Доведённый до автоматизма навык позволяет вырвать из общей массы пару дам с относительно криминальным прошлым — в мокрухе были замешаны, но за ручку никто не ловил. 

— Надо проверить кое-кого, — бросает он Скворцову. — Одна — подружка Клары, зовёт себя Сомантой. Через "о". Со второй посложнее. — Саша отстранённо смотрит на монитор. 

"Года три назад Ворон привлекал её к делу завода Ковбоя, — произносит он про себя, решая опустить некоторые детали перед оперативником. — Устранение начальника безопасности, устроившего слежку за Вороном и его партнёром по бизнесу — конкурентом Ковбоя. Как ж её звали то?"

На языке вертится немного странное погоняло, над которым прошлый Джокер посмеялся бы. И сейчас, возможно, тоже, если бы оно всё же выплыло на поверхность. А ведь у Саши даже ассоциации никакие не возникают, иначе было бы куда проще. Щёлкает зубами, постукивает ногой, вспоминая всё, о чём говорил Ворон в первую и вторую встречи. К ней он обращался исключительно по кличке, а вот в отсутствие и по имени тоже. 

"Альбина что ли", — предполагает он и, сразу же вспомнив второе имя, строит цепочку, которая кажется ему и очевидной, и идиотской. Потому что ни один нормальный человек обозвать себя так не додумается. Разумеется, если дело именно в имени, а не оценках по учёбе. Поджимает губы, стараясь подавить смех в зародыше, но получается не очень хорошо — Скворцов косится на него с немым вопросом во взгляде, который Джокер расшифровывает только как "чё с тобой не так". 

Отклонившись назад, всё же вываливается в коридор, в последний момент довольно замечая, как вздрогнул Серёга. Когда же за ним закрывается дверь кабинета, через смешок выдаёт: 

— Вторую зовут Альбина, кличка "Отличница". — И трясётся от смеха, прикрывая глаза рукой.

— Чего тебя так развеселило? — не понимает Скворцов. — Может она в школе училась хорошо. Или киллер отличный. 

— Если что, я всё ещё жив. Просто мысль одна из-за этого погоняла появилась. Ладно, над...

Вторая за сегодня попытка вернуть разговор в деловое русло проваливается, когда излишне любопытный не по важным вопросам опер решает поинтересоваться, что ж такое творится у коматозника в призрачной голове. Раздражённо выдыхая, Саша закатывает глаза и объясняет на пальцах:

— Альбина, коротко либо Аля, либо Бина. Бина — бинарный код, то есть двоичный. Но Двоичницей или Двоечницей же она себя назвать не могла, поэтому в противоположность Отличница.

Смотрящий на него со смешанными удивлением и восхищением Серёга открывает было рот, но Джокер быстро возвращается в кабинет оперов тем же путём, что и вышел минуту назад. Им не отвлекаться надо, а наёмницу искать, а такими темпами она успеет повторить попытку устранения и добежать до Канадской границы. 

— Чё ты бегаешь? — возмущается Николай Степанович, когда Скворцов в очередной раз хлопает дверью. — Завьялов срочно вызывает всех к себе. На районе намечаются бандитские разборки. 

— Так... — Опер запинается, но быстро берёт себя в руки, — у меня информация по киллеру. Проверить надо. 

— Ладно, проверяй, — отмахивается Коробицын. — Закончишь — сразу с докладом к Завьялову!

Собрав все документы по делу, майор выпроваживает подчинённых и выходит следом. Как только комната пустеет, Скворцов садится за освободившийся компьютер и вбивает имеющиеся данные в поиск. Информации совсем мало, но в большинстве случаев и этого достаточно. Однако, если "Соманту" всё же удаётся разыскать, над второй система думает целых шесть с половиной минут, а затем выдаёт пустоту. Ничего. 

— Это плохо, — угрюмо вздыхает Серёга, поворачиваясь к Джокеру лицом. — Ты в кличке или имени не ошибся?

Комолов хоть и не вспомнил о ней ничего сразу, но в том, что всплыло в памяти, уверен на все сто процентов, о чём и сообщает. 

— Нам бы Тельцова сюда, может он бы чего вспомнил. 

Саша несколько секунд смотрит на него в полнейшем недоумении, а затем как-то криво усмехается и произносит:

— Никогда не думал, что скажу такое. И заранее извиняюсь за хамство в адрес всего вашего отдела и бонусом Гордеевой, но вы без Тельцова недееспособные что ли? По одному погонялу личность установить не можете?

— Я тебе это потом припомню. Сам же видишь, нет её в базе. 

Склонившись над ним, Джокер смотрит на пустой экран, сам не понимая, что ему это даст. Не будь он тем, что видит только Скворцов, пошёл бы к Ворону и всё выяснил — у него же наверняка какие-то её данные остались. Только тот скорее сам бы всё решил, чем позволил ему и дальше разбираться. Отходя назад, Саша всерьёз обдумывает вариант открыть оперу пару дополнительных карт, чтобы он сам явился к Вениамину Сергеевичу и что-нибудь узнал. Тот вряд ли поделится сведениями, но зато своих сможет отправить на поиски и разборки. 

Разборки. 

— Знать бы, чё происходит на районе. Если Ворон устраивает встречу братве, значит что-то выяснил. 

— Либо решил идти на таран, — пожимает плечами Скворцов, но Саша его версию тут же отвергает. 

— Ему за такие предъявы потом вся братва тёмную устроит. Будь он даже в отчаяньи, не пошёл бы на такое. Может Савельевых нашёл, а они заказчика сдали. 

— Вполне возможно, — соглашается Серёга. — Только мы ж не знаем: будет эта встреча или нет. Может Ворон просто запугивает или предупреждает. 

— Тоже верно. 

Джокер вздыхает. Ему совершенно не нравится эта неизвестность. Если опер прав, и Вениамин Сергеевич действительно только предупреждает, то особо волноваться не стоит. Однако, если всё-таки это произойдёт или уже происходит... Ворон не идиот, чтобы из-за него войну развязывать. В любом случае на рассуждения времени нет. 

Они прощаются в коридоре. Скворцов идёт на разбор полётов, очень надеясь за присутствие Виктора Андреевича в кабинете Завьялова, потому что он может что-то знать об Альбине. Саша же направляется по подсмотренному адресу первого возможного киллера, о чём сообщает временному и вынужденному напарнику. 

Часы на здании торгового центра показывают 11:59 — он вышел из больницы почти два часа назад. 

Он понимает, что нужная квартира пуста, только оказавшись внутри, и подмечает ещё пару плюсов своего положения: не нужно взламывать дверь, пугать всех вокруг и ждать, когда заявятся менты, чтобы арестовать за вторжение на частную территорию. Бонусом, в отличие от тех же ментов, ему и ордер не нужен. 

— Есть ли смысл надеяться, что я тут что-то найду? — задаётся вопросом Джокер, заглядывая в одну из комнат. 

Обстановка кажется ему чересчур небрежной, словно квартиру используют как перевалочный пункт, либо же хозяйке всё равно на бардак, который она наверняка характеризует как лёгкий творческий беспорядок. Упаковки из-под еды, пустые банки дешёвого пива и разбросанная одежда, будто при поспешных сборах её оставили как ненужную. Глядя на всё это, Саша с интересом смотрит на кровать, под которой если не куча шмоток и мусора, то бабайка точно гнездо себе свил. Тяжело вздохнув, вздрагивает и резко отворачивается. 

— Нет, мой воспалённый мозг к такому не готов!

В ванной темно, но ему удаётся рассмотреть на верёвке длинный светлый халат с короткими рукавами. При свете бы Джокер точно мог сказать: в нём был киллер или нет, — но сомнения даже не посещают. На кухонном столе включенный ноутбук — похоже, Соманта ушла совсем недавно, оставив на себя гору улик, — полупустой прозрачный стакан с трубочкой и отвратительный запах чего-то сгнившего. Фыркнув, Джокер зажимает нос. 

— Как можно так жить...

Задержав дыхание, бросает взгляд на экран ноутбука с открытым поисковиком, где в строку адреса вбиты несколько букв. У Саши десятки вариантов того, что именно Соманта хотела найти, но ни один к делу не относится. Зато три дополнительные вкладки браузера наталкивают на определённые мысли, одна из которых настолько чёткая, что Джокер понимает — он знает имя заказчика. 

— Вот курица тупая, — усмехается, глядя на вкладку с открытым диалогом и двумя непрочитанными сообщениями. Имя собеседника говорит само за себя.

Джокер добирался сюда около пятнадцати минут, а поверхностный осмотр занял ещё несколько. За это время и менты должны были бы уже подтянуться. Пусть без ордера, но хотя бы на разговор. Сашу это начинает напрягать всё больше и больше. И не зря. Потому что в момент, когда он подходит к окну в надежде, что всё же хоть кто-то приедет, раздаётся щелчок замка. 

— Это плохо, — бормочет Джокер, когда видит в коридоре знакомое лицо киллера. 

Лихорадочно мечась по квартире, Соманта стягивает с верёвки халат и запихивает в большую дорожную сумку. 

"Минус улика".

Следующий на очереди ноутбук. Прислушиваясь к доносящемуся с улицы шуму, она чистит историю, выключает его и, раздумывая всего пару секунд, берёт в руки и с размаху швыряет на пол. Саша дёргается от грохота и летящих в его сторону деталей, когда с восьмым ударом ноутбук превращается в электронное месиво, не подлежащее ремонту. 

В любой другой ситуации он Соманту может даже и похвалил бы — накосячила знатно, но вовремя успела подчистить за собой, избавившись от пары доказательств причастности. Только в его случае это были единственные улики, подтверждающие её участие в покушении и разговор с заказчиком. И даже если он расскажет Скворцову обо всём, что увидел, особо это не поможет. Разве что... 

Комолов выбегает из квартиры раньше, чем Соманта успевает запереть дверь. Возвращается теми же путями к зданию РОВД и летит к кабинету оперов. Но ни там, ни у Завьялова, ни вообще в отделе Скворцова не находит. Как и машину на стоянке. Чертыхаясь, что сглупил и лучше бы оставался на квартире, дожидаясь приезда полиции, Джокер совершает очередной рывок, мысленно прописывая пункт "предъявить Скворцову за беготню по району". Однако у парадной никого тоже не обнаруживается. 

Присаживаясь на лавочку у дверей, Саша вздыхает. 

— А живым давно бы сдох. 

Он медленно поднимается в квартиру, ждёт там около десяти минут и выходит на улицу. Никого. Единственный вариант, который у него остаётся — больница. Если уж Серёги и там нет, то придётся идти обратно в отдел и ждать до второго пришествия.

У дверей палаты сидит один из новеньких пацанов, подающих большие надежды. Внутри же — Ерёма, облюбовавший Сашин подоконник. 

"Это моё место", — хочется процитировать известного персонажа, но нулевой смысл останавливает. Отмахнувшись, Джокер выходит в коридор и направляется к выходу из отделения мимо кабинета врача. Незнакомые голоса, как и тема разговора, не привлекают, и он не задерживается ни на секунду, чтобы прислушаться внимательнее — плевать, даже если речь о его состоянии. 

Нужно опять возвращаться.

Чуть замедлившись у последней палаты, Джокер останавливается. Удача, оставившая его в день выстрела, будто с лихвой навёрстывает упущенное и извиняется за угрозы жизни, свалившиеся на него за последние дни. Возможно, именно она и привела его в больницу, вместо того чтобы позволить мотаться между РОВД и квартирой Соманты. 

Войдя в палату, он видит того, кто отдал приказ на его устранение и... возможную причину.

Пробираясь сквозь заросли мыслей и догадок, постепенно выстраивающихся в чёткий и понятный ряд, Джокер чувствует странную, подавляющую тяжесть. Перед глазами всё плывёт, превращаясь в мрачную, пугающую мглу. Всё происходит за считанные секунды, и Саша уже готовится принять тот факт, что это четвёртый, последний раз. Но спина отзывается тупой болью, а лёгкие наполняются настолько чистым кислородом, что он делает глубокий вдох и резко открывает глаза. 

Белый потолок палаты дико раздражает, а пищащий под ухом аппарат хочется вырубить и выбросить в окно. 

— Твою ж мать, — сипит он, не узнавая собственный голос. 

— Джокер... — Слышит слева голос Ерёмы и медленно поворачивает голову. — Курт, зови врача!