BLACK TERMINAL

Чонгук спокойно застёгивал ремень на массивных ботинках, совершенно не замечая чужого присутствия в спальне. Чёрный оверсайз-пиджак, полупрозрачная сетка, открывающая его рельефный торс, широкие джинсы и несколько тонких цепочек на шее, которые звенели, когда альфа наклонялся.

— ...Ты шутишь? — Хосок замер в дверном проёме, ошеломлённо глядя на брата. — Ты. Чонгук. Надел. ЭТО? — он с нажимом произнёс каждое слово, будто его мир только что перевернулся с ног на голову. — Где мой брат? Что ты с ним сделал?

Чонгук медленно поднял взгляд, равнодушно проведя рукой по зачёсанным назад волосам.

— Если ты закончил свою драму, можешь закрыть рот.

Хосок пару секунд смотрел на него в глубоком шоке, а потом громко рассмеялся.

— Нет, серьёзно, это лучший день в моей жизни! — он прижал руку к сердцу, будто от избытка эмоций. — Великий и ужасный Чонгук наконец-то впитал в себя дух моды!

— Просто заткнись.

— О, нет-нет, я слишком наслаждаюсь моментом, — Хосок обошёл брата, изучая его наряд с новым уважением. — Так, значит, прозрачная сетка... Это что, пресс? Не может быть, ты теперь осознанно выставляешь своё тело напоказ?

— Ты специально нарываешься?

— Ох, а эти цепи... — Хосок закатил глаза. — Либо ты вошёл в фазу «золотой мальчик-бунтарь», либо пытаешься свести с ума кого-то на показе. Надеюсь, ты хотя бы осознаёшь, что с таким видом тебя сфотографируют со всех ракурсов. Это будет новое фото профиля «STELLAR»?

Чонгук лишь молча застегнул последнюю цепочку и посмотрел на себя в зеркало. Странное чувство. Ему нравилось то, что он видел.

— Ладно, ладно, — Хосок хлопнул его по плечу. — Я не буду вспоминать, как ты меня назвал тогда в машине. Но если ты сейчас скажешь, что надел это ради кого-то конкретного, а точнее — странного Виёна, я даже не буду комментировать твой перформанс пару часов.

— Хосок.

— Всё, ухожу!

Оставшись наедине с собой, Чонгук пытался удержаться от желания переодеться в костюм и бросить эту безумную идею. Какого чёрта он делает?

Но желание увидеть в глазах омеги что-то иное, кроме привычной отрешённости — вызвать восторг, удивление — буквально овладело Чонгуком. За все их встречи он старательно изучал его лицо, речь, движения. Парень казался Чонгуку... не здесь. В своих мыслях, погружённый в какой-то свой, непостижимый мир, к которому не было доступа. Если и улыбался, то будто по инерции — просто потому, что того требовала ситуация. Эмоции в его голосе звучали редко, почти никогда, как случайный сбой в идеально выверенном механизме. Когда казалось, что вот сейчас он будет удивлён, напуган, растерян — на лице отражалось лишь лёгкое смятение, за которым следовал колкий ответ, чаще всего с нотками сарказма. Это разжигало ещё сильнее — понять, узнать, сорвать все маски, добраться до всего, что творится в его мыслях и душе.

Вытащив телефон из кармана пиджака, Чонгук быстро напечатал сообщение:

Ч. «Уже выбрал наряд для покорения вершин моды?»

Спустя пару секунд глаза жадно вчитывались в строки:

V. «Если я приду голым, это поможет нам уйти раньше?»

Чонгук сделал глубокий вдох, прикрывая глаза. Фантазия без остановки рисовала в воображении альфы то, что написал омега. Если первые сны заканчивались страстными поцелуями, прикосновениями к нежной, бледной коже, тихими стонами в губы с ментоловым запахом, то теперь, погружаясь всё глубже в те тёмные желания, что вызывал омега своим поведением, он ощущал, как они буквально брали контроль над разумом.

Вернувшись в реальность и стряхнув пелену возбуждения, он начал печатать:

Ч. «Думаю, есть более интересные варианты.»

V. «То, что у тебя все варианты заканчиваются на слове «костюм», не поможет.»

Окинув себя взглядом в зеркале в последний раз и покинув спальню, альфа направился в сторону гостиной, чтобы дождаться Хосока и вместе поехать к дому омег.

***

Тем временем Джин, заваривая чай, понял, что в доме уже пару минут не слышно ни криков Чимина, ни возмущений Тэхёна. Пару часов назад его нагло выгнали, захлопнув дверь прямо перед носом. Как он понял, Чимин вёл войну с волосами Тэхёна, пытаясь сделать из них нечто менее похожее на хаос. Теперь же, аккуратно подойдя к комнате и приоткрыв дверь, он увидел нечто, что действительно заслуживало всех страданий омеги.

— А вот это... неожиданно, — голос Сокджина раздался за спиной, когда Тэхён стоял перед зеркалом, осматривая себя.

Чёрные кожаные скинни сидели идеально, подчёркивая каждый изгиб, узкие туфли на каблуке сливались с ними, делая ноги омеги ещё изящнее. Чёрная водолазка, усыпанная блестящими пайетками, переливалась в свете ламп. Красная кожаная куртка резко выделялась на фоне тёмных тонов, а массивное украшение на шее добавляло ещё больше дерзости образу.

Влажный блеск на веках, лёгкий дымчатый эффект, идеально уложенные пряди волос и сияющая, словно фарфоровая, кожа.

— Почему неожиданно? — лениво спросил Тэхён, проводя пальцами по рукаву куртки.

— Ты... — Сокджин слегка прищурился. — Ты выглядишь как главный герой самого гламурного фильма. И это что, макияж?! — подойдя почти вплотную к омеге, Сокджин изучал его лицо так, будто видел впервые.

— Ты сам сказал, нас могут узнать. Пришлось немного выйти за рамки... обычного.

Чимин, одетый в безупречно сидящий атласный пиджак глубокого бордового оттенка с россыпью миниатюрных страз, в этот момент поправлял манжеты и ухмыльнулся:

— Мы идём на модный показ, а не в библиотеку. Ты ожидал, что он придёт в свитере и будет блистать своими тёмными кругами под глазами?

— Если честно, я надеялся, — Сокджин сдержанно вздохнул, хотя взгляд его выдавал: он тоже оценил этот образ.

Тэхён развернулся к Чимину:

— Тебе не кажется, что я выгляжу слишком... экстравагантно?

— Ты выглядишь так, будто вышел прямиком с обложки Vogue. Это называется уровень.

— Это липнет, а тут давит, и мне кажется, что мой зад видно даже из космоса, — сказал Тэхён, убирая выбившуюся прядь с лица и пытаясь понять, как провести несколько часов в этом орудии пыток.

Сокджин покачал головой:

— Знаете, даже не мог подумать, что когда мы вернёмся сюда, будет происходить что-то такое. Чувствую себя папой, который готовит сыновей к свиданию.

Тэхён и Чимин синхронно устремили взгляды на Джина, и их лица почему-то расплылись в хитрой улыбке.

— А когда мы тебя будем собирать на свидание? — не выдержав, спросил Чимин.

— Я просил вас двоих, — поочерёдно указывая пальцем на омег, — завязывать с этими вопросами. — и, не дав им шанса начать эту тему в сотый раз, быстро скрылся за дверью спальни.

Хихикнув и переведя взгляд на Тэхёна, Чимин заметил, как лицо брата побледнело, а на лбу выступила испарина.

— Эй, Тэ-Тэ , ты чего? Тебе плохо? Опять не спал всю ночь и даже не поел, да? — Чимин обеспокоенно подхватил его за локоть, помогая сесть на кровать. Его пальцы ощутили холодную кожу Тэхёна.

— Нет, просто... не вовремя. Я забыл, думал, что у меня ещё есть хотя бы неделя.

Чимин нахмурился, не сразу понимая, о чём говорит брат. Запах Тэхёна не изменился — всё тот же лёгкий ментоловый шлейф. Да и к его болезненному виду они с Сокджином давно привыкли: недосып и отсутствие аппетита стали его постоянными спутниками. Но вдруг Чимина осенило.

— У тебя течка?! — он резко вскинул голову. — Ты в своём уме?!

— Она должна начаться со дня на день. Но я начал пить блокаторы только неделю назад, и они, чёрт возьми, вообще не помогают, — Тэхён раздражённо потёр рукав куртки. — Нужно просто пережить этот вечер. Я не собираюсь всё отменять — слишком много сил и времени вложено, чтобы из-за этого сидеть дома.

— Но твой запах! Думаешь, Чонгук или другие альфы не заметят? Я не чувствую его так ярко, как они.

— Буду надеяться, что в толпе других омег это не будет так заметно.

Чимин сжал его ладонь, не зная, что сказать. Он видел, как Тэхён облизывает пересохшие губы и старается выровнять дыхание. В Париже все их течки проходили одинаково — Сокджин покупал блокаторы, и они пили их без вопросов. Никто не хотел терпеть боль и агонию. Но сейчас Чимин понимал: этот раз будет другим.

— Мы уедем оттуда сразу же, если тебе станет хуже, — твёрдо сказал Чимин.

Через несколько минут, приведя себя в порядок, Тэхён уверенно произнёс:

— Поехали.

***

Чонгук сообщил, что заедет за ними вместе с Хосоком. Спустя час они сидели в гостиной своей квартиры. Тэхён лениво листал что-то в телефоне, привыкая к непривычно обтягивающей одежде, а Чимин нервно поправлял манжеты и проверял посадку пиджака, бросая тревожные взгляды на дверь.

— Успокойся. Всё будет нормально. Просто представь, что это обычные альфы, не Чонгук и Хосок.

— Тебе легко говорить! — Чимин раздражённо скрестил руки на груди и зашагал по комнате. — Ты видел, как этот Хосок себя ведёт! Он напоминает мне шута! Как вообще с ним нормальные люди общаются?!

Тэхён поднял взгляд и с прищуром изогнул бровь.

— Напомню, что тогда у беседки я слышал твой смех.

Чимин запнулся на полушаге.

— Он тогда спросил меня, часто ли я так избиваю людей, а я ответил, что особо надоедливых душу рукавами накидки. У него было такое лицо, будто он всерьёз поверил.

Тэхён усмехнулся и, поднявшись с дивана, поправил прядь волос у Чимина.

— Я был бы не против на это посмотреть.

Он достал телефон, проверяя сообщения.

— Пойдём, Чонгук написал, что они уже в пути.

***

Хосок лениво опёрся бедром о капот машины, теребя пирсинг на брови.

— Чонгук, тебе не кажется, что это слегка... перебор? — он кивнул в сторону длинного ряда автомобилей, заполнивших всю улицу. Чёрные внедорожники, несколько элитных седанов, люди из охраны разошлись по всей территории, изучая любое движение в сторону братьев — вся эта сцена выглядела так, будто здесь проходит нечто гораздо более серьёзное, чем поездка на модный показ.

Чонгук даже не поднял глаз от телефона.

— Обычная мера предосторожности.

— Обычная? — фыркнул Хосок. — Да здесь людей на улицу не выпускают! Они смотрят на наш эскорт, как на кортеж президента. Мы так даже на сделки не ездим.

Чонгук никак не отреагировал, но Хосок знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что тот отвлечён.

В этот момент дверь распахнулась, и на улицу вышли Чимин и Тэхён.

— Охренеть... — выдохнул Хосок, чувствуя, как перехватывает дыхание.

Чимин всегда выглядел потрясающе, но сегодня... Сегодня он сиял. Пиджак, подчёркивающий его фигуру, светлые брюки, очерчивающие каждый изгиб омеги, лёгкая небрежность в причёске, уверенность в каждом шаге. Он выглядел так, будто прямо сейчас выйдет на подиум, а не просто поедет на показ как зритель.

Но даже он не мог затмить эффект от второго удара, который обрушился на них через секунду.

Чонгук застыл.

Его взгляд зацепился за омегу, и в этот момент мир сузился.

Чонгук видел Виёна в разных образах — небрежном, удобном, повседневном, но сейчас он был другим. Пряжки ремня на куртке покачивались в такт при каждом шаге, а узоры блесток переливались в закатных лучах солнца — Тэхён выглядел так, будто только что сошёл с обложки глянцевого журнала.

И именно в этот момент Чонгука накрыло.

Запах.

Ментоловый, с тонкой сладостью, чуть более насыщенный, чем обычно.

Течка.

Чонгук даже не сразу понял, почему его дыхание сбилось, тело напряглось, а пальцы непроизвольно сжались в кулаки. Его альфа внутри взревел, требуя немедленного внимания.

Он почувствовал, как по позвоночнику пробежала дрожь. Это было не похоже на обычные запахи омег в течке — не резкий, не провоцирующий, а тонкий, призрачный... и, чёрт побери, сводящий с ума.

«Спокойно. Контроль».

Чонгук стиснул челюсть. Виён явно принимал блокаторы, он, скорее всего, даже не осознавал, что запах всё равно прорывается так сильно.

Альфа в Чонгуке не слушал логики. Он хотел приблизиться, впиться носом в это соблазнительное облако аромата, вдавить омегу в ближайшую поверхность, забрать...

Он быстро моргнул, разрывая свои мысли.

Тэхён поднял взгляд от телефона, и их взгляды столкнулись.

Чонгук почти физически ощутил, как что-то внутри него провалилось вниз.

Тэхён тоже замер, на секунду расширив глаза. И в них было... что-то похожее.

— И это я ещё одеваюсь как новогодняя ёлка?! — внезапный комментарий Хосока резко вернул их обоих в реальность.

Тэхён и Чонгук дёрнулись, синхронно отводя глаза друг от друга, словно поняв, насколько всё это выглядело со стороны.

— Думаю, у нас просто врождённое чувство стиля, — лениво отозвался Тэхён.

— А у тебя врождённый талант к драме, — фыркнул Чимин в сторону Хосока.

— Драма — это вот это ваше районное шествие, — усмехнулся Хосок, делая жест в сторону подъезда. — Я полагаю, это самые стильные люди, которые когда-либо выходили из этой двери?

Чимин смерил его взглядом, прищурился, а затем медленно улыбнулся:

— Ты меня недооцениваешь, Чон Хосок. Я в этом районе — икона стиля. И наше шествие явно привлекает меньше внимания, чем вот это всё, — очерчивая пальцем охранников, парировал Чимин.

«Чёрт. Этот парень мне всё больше нравится».

Чонгук, так и не сумевший полностью взять себя в руки, резко открыл дверь машины.

— Нам пора.

Тэхён усмехнулся, но его взгляд был странно внимательным, когда он садился напротив. Внешний вид Чонгука заставил Тэхёна нервно сглотнуть и пытаться не опускать взгляд на грудь и пресс альфы, которые буквально проступали сквозь прозрачную сетку, это оказалось на удивление трудной задачей. А сгустившийся запах сандала ударил в нос с такой силой, что омега почувствовал, как вновь кровь отхлынула от лица.

Дорога прошла спокойно, если не считать Хосока, который щедро раздавал свои — только ему смешные — шутки, вызывая у Чимина то закатывание глаз, то сдавленный смешок.

Тэхён время от времени задавал вопросы о показе, уточняя детали и делая вид, что его действительно волнует эта тема.

Но несмотря на общую лёгкость беседы, отрешённость Чонгука ощущалась в воздухе. Он отвечал односложно, смотрел в окно, но явно был где-то далеко мыслями. Никто не мог понять, о чём он думает, но Тэхён чувствовал этот пристальный, напряжённый взгляд на себе всякий раз, когда встречался с ним глазами в отражении окна.

Показ проходил в одном из самых элитных заведений города, где всё кричало о роскоши — от сверкающих люстр до тщательно отобранной публики. Уже у входа толпились журналисты, фотографы и просто те, кто жаждал стать частью этого вечера. Камеры вспыхивали без остановки, фиксируя каждое движение.

Как только Чонгук и Хосок вошли внутрь, внимание моментально переключилось на них. Их появление не могло остаться незамеченным: если появление старшего из Чонов вызвало огромное удивление, то Хосока тут встречали как дома — альфа даже махнул в знак приветствия фотографу, который уже делал, как и всегда, лучшие снимки для него. Их присутствие не просто привлекало взгляды — оно заставляло окружающих замолкать на секунду, пока сознание переваривало происходящее.

— О боже, Чон Хосок здесь! — донёсся чей-то восторженный голос.

— И Чон Чонгук с ним... Это правда он!? Это сетка под пиджаком?

— Вы видели их компанию? Кто этот омега?

Чонгук даже не дрогнул — его взгляд оставался холодным, движения — выверенными. Он привык к такому вниманию. В отличие от него, Хосок наслаждался моментом, одаривая публику лёгкой ухмылкой и безупречно отрепетированными жестами. Он не просто двигался — он играл, позволяя камерам ловить его в нужном свете.

Чимин, наблюдая за этим, понял, почему альфа появлялся буквально на каждом крупном показе. Каждое движение было пропитано харизмой, каждая улыбка заставляла людей тянуться к нему ещё больше. Отгоняя от себя эти мысли, он продолжил шагать рядом с братом.

Тэхён же... выглядел так, будто его вообще не касалось происходящее. Его лицо оставалось нейтральным, а взгляд — ленивым и безразличным. В отличие от Чонгука и Хосока, он пытался не привлекать внимание. Но, чёрт возьми, это происходило само собой.

Его образ говорил за него: подчёркнутая элегантность, лёгкая холодность, скрытая под слоем идеального контроля. А их компания, кажется, не останется без внимания в ближайшие несколько часов.

Запах... Чонгук чувствовал его слишком отчётливо. Даже сквозь сотни чужих и парфюмы, даже в этом хаосе, он всё равно находил в воздухе этот тонкий, едва уловимый мятно-сладкий оттенок.

— Кто этот омега с ним? — снова донеслось сбоку.

— Они что, вместе? Господин Чон, дайте пару комментариев для нашего канала! — совсем юный омега держал микрофон в вытянутой руке, стараясь протиснуться мимо охраны, но один из альф преградил ему путь, не позволяя приблизиться.

— Как же им идёт этот образ...

Чонгук крепче стиснул зубы.

— Надо было всё-таки голым приходить, у меня от этого шума голова раскалывается, — пробормотал Тэхён.

Чонгук перевёл на него взгляд, чуть прищурившись.

— Если будешь продолжать выглядеть так, то, боюсь, она начнёт раскалываться не только у тебя, — сухо ответил он, сильнее сжав пальцы в кулак.

Тэхён чуть повернул голову, будто раздумывая, прежде чем наклониться ближе:

— Тебе не нравится, как я выгляжу? — в его голосе скользнула тень разочарования. — И как я заметил, ты тоже по пути сюда перепутал костюм... вот с этим, — провёл пальцем в воздухе, очерчивая одежду альфы.

Чонгук не ответил сразу. Он задержал на нём взгляд, снова чувствуя этот запах, снова ощущая раздражение от чужих перешёптываний.

— Ты — самое прекрасное, что я видел в своей жизни, — сказал Чонгук и, не удержавшись, положил руку на спину Тэхёна, притягивая того ещё ближе.

Тэхён был благодарен, что освещение в зале было почти минимальным, а все прожекторы направлены на подиум. То, что его лицо сейчас цвета пиджака Чимина, альфе точно не стоило видеть. Рука Чонгука, мягко лежащая на спине, мешала думать о чём-либо другом.

«Чёртова течка», — промелькнуло в мыслях омеги.

Толпа продолжала гудеть вокруг, вспышки камер мелькали одна за другой, а атмосфера в зале пропитывалась смесью парфюмов, дорогого алкоголя и завуалированного высокомерия.

Хосок, заприметив кого-то из знакомых, почти потащил Чимина знакомиться. Оставшись с Чонгуком наедине, который отвлёкся на что-то в телефоне, Тэхён, стараясь не задерживать взгляд ни на ком конкретно, пытался понять, нет ли тут призраков их прошлого — пока к ним не подошёл альфа, чей голос выдавал в нём старого знакомого Чонгука.

— Не думал, что увижу вас сегодня, — сказал он, обращаясь к Чонгуку с уважением, прежде чем его взгляд скользнул по Тэхёну, стоящему рядом. — И, конечно, ваш брат как всегда в центре внимания, — устремив взгляд на Хосока, добавил альфа.

— Решили разнообразить отдых и расслабиться в приятной компании, — ухмыльнулся Чонгук, отрывая взгляд от экрана.

Мужчина перевёл взгляд на Тэхёна и Чимина, стоящего рядом с Хосоком, улыбаясь:

— Компания у вас сегодня и правда приятная. Вы привели с собой лучшее украшение вечера.

Тэхён едва заметно дёрнул бровью, сдерживая желание закатить глаза. Ему не нужно было видеть лицо Чонгука, чтобы понять, что тот тоже не в восторге от такой постановки фразы. Омеги в качестве украшения? Серьёзно?

— Верно подмечено, — сказал Тэхён с вежливой усмешкой, но его тон звучал настолько нейтрально, что сложно было сказать — соглашается он или просто наблюдает, как мужчина сам себя загоняет в ловушку. — Мы здесь исключительно для того, чтобы делать альфам вечер приятнее, верно?

Мужчина усмехнулся, приняв его слова за лёгкую шутку, но Чонгук, уловивший скрытый подтекст, позволил себе краткую тень одобрения в глазах.

— Омега в красивом наряде — это уже украшение для вечера, — продолжил мужчина, как будто не замечая разницы в отношении. Но прежде чем Тэхён мог добавить что-то ещё, к ним присоединилось ещё несколько альф.

Начался обмен любезностями, стандартные разговоры о бизнесе, власти, моде и взаимных знакомствах. Тэхён слушал молча, лениво пробегая взглядом по окружающим и изредка коротко отвечая на вопросы. Но вскоре осознал, что потерял Чимина из виду.

— Я пойду поищу брата, — сказал он негромко, и Чонгук кивнул, провожая омегу взглядом, пытаясь отогнать беспокойные мысли.

Тэхён быстро нашёл его — тот всё ещё был в компании Хосока, но теперь они разговаривали с омегой, который был в чём-то похожем на собранный по кускам наряд, перетянутый яркими шнурками. Чимин выглядел заворожённым, его глаза блестели, когда он рассматривал наряд собеседника и что-то с восхищением комментировал.

Тэхён остановился. Ему внезапно расхотелось мешать.

Чимин убеждал его, что согласился на это только, чтобы помочь им ещё больше приблизиться к цели, но тот интерес и восхищение в глазах омеги, когда он видел всю эту сторону моды, не могло быть лживым. Пусть хотя бы сейчас он насладится тем, что делает его счастливым.

Развернувшись он направился к бару, заказав что-то безалкогольное. Вечер был долгим, а алкоголь только помешал бы.

— Ты выглядишь потрясающе, — раздался рядом голос.

Тэхён перевёл взгляд на говорившего — молодой альфа, явно не из последних, судя по дорогому костюму и уверенности в манерах. Он оценивающе скользнул взглядом по фигуре Тэхёна и чуть наклонил голову.

— Мы знакомы?

— Вряд ли, — спокойно ответил Тэхён, поднося стакан к губам.

— Жаль, — альфа усмехнулся. — Меня зовут Феликс.

— Ви.

— Рад познакомиться, и в восторге от твоего образа, уверен, кто-то из лучших стилистов Сеула поработал? Все наши были уже заняты перед показом, еле успел отхватить себе одного, чтобы он сделал такую красоту.

Проведя руками вдоль одежды, альфа как бы показал ту «красоту», которая должна была впечатлить Тэхёна. Какие «наши» тоже осталось непонятным, но Тэхён, понимая, что в этом обществе явно такое в порядке вещей, всё также спокойно ответил:

— Думаю, вы выглядите очень хорошо.

— Должен сказать, эти кожаные штаны тебе тоже чертовски идут, — произнёс он с хитрой ухмылкой, затем медленно склонился ближе, как будто намеренно сокращая дистанцию. — Интересно, ты их носишь только ради стиля или ради... чего-то ещё?

Тэхён не изменился в лице, но внутри его передёрнуло. Этот тип явно считал себя слишком харизматичным, чтобы кто-то мог его отвергнуть.

— Вы серьёзно? — Тэхён чуть приподнял брови, но голос его оставался ровным.

— Абсолютно, — альфа снова усмехнулся, ещё больше наклоняясь вперёд.

Тэхён чувствовал на себе его взгляд, ощущал почти осязаемое намерение. И вот, когда альфа медленно протянул руку, явно собираясь коснуться его талии, Тэхён инстинктивно отступил на шаг.

Но он не успел сказать ничего — воздух вокруг внезапно изменился.

Чонгук оказался рядом практически беззвучно.

— Ты тронешь его, и мне придётся сломать тебе руку, — тихо сказал он, и этот голос был опасно низким, наполненным угрозой.

Альфа вздрогнул и резко вскинул голову.

— О, господин Чон... да? — попытался он усмехнуться, но выражение Чонгука быстро стерло с его лица всякую насмешку.

Запах Чонгука внезапно стал плотнее, подавляющим, и даже Тэхён, привыкший к нему, почувствовал, как его сознание будто охватывает невидимая сила.

Это не было сознательным действием.

Это был инстинкт.

Чонгук не сделал ни одного лишнего движения, но вся его поза, каждый взгляд говорили о том, что этот альфа — никто, ничто, пыль под его ногами.

— Я даю тебе три секунды, чтобы исчезнуть.

В его голосе не было эмоций. Только факт.

Альфа сглотнул, явно ощущая угрозу, и, хоть и старался выглядеть уверенно, через секунду всё же отступил, а затем растворился в толпе, даже не оглядываясь.

Чонгук медленно перевёл взгляд на Тэхёна.

— Ты в порядке?

Испытывая странное смешение чувств: отвращение, раздражение, досаду. Ему не нравилось, что этот ублюдок решил, будто может так с ним разговаривать. Но ещё больше его раздражало то, как Чонгук вмешался... хотя, возможно, он был благодарен ему за это.

Тэхён фыркнул, прикрывая бурю внутри саркастичной маской.

— Я бы справился сам, — бросил он, скрещивая руки.

— Не уверен, — этот идиот думает, что может позволить себе больше, чем ему разрешено.

Тэхён прищурился.

— Разрешено кем?

Чонгук сжал челюсть. Он знал, к чему этот разговор, и не собирался давать прямой ответ.

— Кем-то, кто не хочет видеть рядом с тобой таких, как он.

Тэхён усмехнулся, но внутри него всё ещё бурлили эмоции. Он чувствовал, как сердце продолжает колотиться в груди, и сам не понимал, от чего именно.

— Пойдём, начинается показ. Или ты хочешь продолжить вести себя как ревнивый альфа?

Чонгук бросил на него предупреждающий взгляд, но Тэхён уже отвернулся и ушёл в толпу.

Он не дошёл до приготовленных мест. Ноги сами привели его в пустой зал, где, по всей видимости, проводились менее масштабные события.

Тэхён упёрся ладонями в холодную стену, закрывая глаза и тяжело выдыхая. Он не хотел испытывать этого. Этой странной лихорадки внутри, этого смешения эмоций, этого странного ощущения...

Зачем Чонгук так посмотрел на него?

Зачем у него внутри что-то дрогнуло?

Тэхён обернулся, поправляя ткань на рукаве. Его лицо оставалось спокойным, но лёгкая дрожь в пальцах выдавала внутреннее напряжение. Он чувствовал взгляд Чонгука, который последовал за ним — тяжёлый, прожигающий, почти безумный.

— Что? — наконец бросил он, всё ещё избегая смотреть в глаза.

Чонгук шагнул ближе.

— Что ты делаешь со мной, а?

Тэхён затаил дыхание, когда низкий голос прозвучал прямо у его уха. Горячее дыхание, запах сандала будто дымкой окутывали его.

— В мыслях моих постоянно. Запах твой чувствую даже там, где его нет. Веду себя как мальчишка, словно ничего важнее не существует.

Тэхён сглотнул, чувствуя, как альфа нависает над ним, но не отступил.

— А ты сам себя слышишь? — его голос дрогнул, но он всё же нашёл в себе силы улыбнуться. — Это наверное течка... Ты просто...

— Просто? — Чонгук наклонился ниже, до самого его лица. — Ты правда думаешь, что это только из-за течки?

Между ними почти не осталось расстояния. Запах Тэхёна накрывал его с головой, впитывался в сознание, стирая все границы дозволенного.

Чонгук посмотрел на его губы. Они были приоткрыты, неуверенно размыкались, словно тот сам не понимал, чего хочет.

— Чонгук... — голос был едва слышным, почти срывался на выдохе.

— Ты залез мне в душу и голову.

Он больше не мог сдерживаться. Его рука скользнула за затылок омеги, пальцы прошлись по линии шеи, заставляя Тэхёна выдохнуть прерывисто и резко.

И в следующую секунду его губы сомкнулись на таких желанных, обжигающе мягких губах омеги.

Тэхён замер. Его ладонь непроизвольно легла на грудь Чонгука, он почувствовал твёрдые мышцы альфы, которые так отчётливо не были скрыты ничем, кроме тонкой сетки. Дыхание сбилось, но он не отстранился. Его будто оглушили чем-то тяжёлым по голове, почувствовав губы альфы на своих. Тэхён ощутил, как по телу прошла дрожь, а ноги стали ватными. Чонгук замер вместе с ним, он будто давал ему шанс оттолкнуть его, уйти, показать, что это не то, что ему нужно, но Тэхён робко приоткрыл губы, шумно выдыхая.

Чонгук почувствовал этот еле заметный отклик и утянул его глубже, требовательнее, горячее. И тогда Тэхён ответил.

Сначала неуверенно, будто пробуя вкус, его губы робко отвечали на движения альфы, будто он не давал себе выплеснуть все, что происходит внутри. А затем...

Словно сломался барьер.

Поцелуй стал глубже, насыщеннее, горячее, как огонь, к которому слишком долго не подпускали. Чонгук чувствовал, как ладонь омеги слегка сжала ткань его одежды.

Чонгук прижал его ближе, пальцы зарылись в мягкие волосы, второй рукой сжимая тонкую талию, будто боялся, что тот исчезнет. Проведя языком поочередно по обеим губам омеги, Чонгук настойчиво просил пустить его внутрь.

Тэхён, ощущая, как в паху собирается жар, схватился второй рукой за пиджак альфы, почти откидываясь спиной на руку, держащую его, притягивая Чонгука ещё ближе, и раскрыл рот, чувствуя, как его язык касается чужой плоти. Охватившее чувство близости, дрожь пальцев, сжимающая волосы, ладонь на затылке — всё это было за гранью выдержки тела омеги, который даже не помнил, когда последний раз чувствовал, как бельё намокает от выделяющейся слишком сильно сейчас смазки. Не сдержавшись, Тэхён еле слышно простонал в губы Чонгука, чувствуя, как тот, не оставив и сантиметра между ними, крепче сжал его талию.

Запах омеги был повсюду.

Чонгук слышал только его дыхание, чувствовал только его тепло.

Его.

Только его.

Когда они наконец оторвались друг от друга с громким звуком влажного поцелуя, Тэхён тяжело дышал, губы покраснели от напора, а глаза, затянутые пеленой возбуждения, стали ещё темнее.

— Моим будешь, только моим, — выдохнул Чонгук, проводя пальцами по его губам.

Тэхён ничего не ответил. Он все ещё ощущал, как внизу живота разливается тепло, а тело стало ватным в руках альфы, его будто разобрали на части и собрали вновь. Где-то за стенами галереи заиграла музыка, объявляя о начале показа.

Чимин стоял в проходе, беспокойно осматриваясь по сторонам. Он потерял Тэхёна всего на пару минут, но этого оказалось достаточно.

А теперь он застал его... в объятиях Чонгука.

Картина перед его глазами была слишком красноречивой. Тэхён, прижатый к альфе, дыхание сбито, губы чуть припухшие, глаза лихорадочно блестят. Чонгук — напротив него, чертовски собранный, но с таким взглядом, будто хочет снова утянуть Тэхёна в этот омут. Воздух между ними был накален, и Чимин даже чувствовал, как в нём всё сжимается от понимания того, что произошло.

— Я потерял вас, — нарушил он молчание, глядя на Тэхёна с явным подозрением. — Показ уже начинается, нам пора.

Чонгук медленно выпрямился, но не отступил. Напротив, его рука метнулась к запястью Тэхёна, и он уверенно потянул его за собой.

— Пойдём.

Тэхён не стал сопротивляться, но Чимин не пропустил, как тот опустил взгляд, будто избегая его пристального изучающего взгляда.

Они сели на свои места в первых рядах, а Чонгук, даже когда показ начался, не мог сосредоточиться ни на чём, кроме омеги.

Этот поцелуй... Чонгук до сих пор ощущал его на своих губах. Это было не просто желание — это было что-то большее, что-то за гранью разума. Тело и инстинкты требовали ещё, до невозможного. Чонгук даже не понимал, что именно его захватило — этот ментоловый, слегка сладковатый запах, приглушённые стоны или то, как он сам жадно отвечал ему, цепляясь за него. Он будто не собирался останавливаться, будь его воля.

Но теперь, сидя рядом, Чонгук снова ощущал, как дыхание Тэхёна постепенно сбивается.

Тем временем Чимин, сидевший рядом с Хосоком, начал понемногу расслабляться. Напряжение от того, что он видел Тэхёна в руках Чонгука, понемногу рассеивалось. Он понимал, ожидать, что их отношения с Чонгуком обойдутся без какой-либо близости, было глупо. Тэхён играет свою роль, которую сам и выбрал, но хватит ли ему сил вести эту игру с двух сторон?

Понимая, что слишком погрузился в свои мысли, он сосредоточил внимание на том, что происходило на подиуме.

— Посмотри, какая посадка у этого костюма, — выдохнул Чимин, наблюдая за моделью, скользящей по подиуму в идеально скроенном двубортном пиджаке.

— Великолепная работа. Особенно плечи, — согласился Хосок.

Они одновременно перевели взгляды друг на друга и удивлённо усмехнулись.

— Не думал, что у тебя такой взгляд на детали, — заметил Чимин.

— Не думал, что тебе и вправду интересна одежда, а не возможность попасть ближе к верхушке всего этого, — с улыбкой парировал Хосок.

И Чимин вдруг понял, что за маской шута может скрываться что-то иное. Его приятно удивляло, насколько интересно Хосок описывал те или иные образы, и даже искренне расстраивался, когда цветовая гамма была явно не самой удачной. В полумраке зала лицо Хосока казалось резче очерченным, тени ложились на скулы, подчёркивая скрытую сосредоточенность во взгляде. Впервые позволив себе так близко рассматривать лицо альфы, Чимин понял, что о красоте и харизме Хосока не зря так часто говорят. Альфа действительно был красивым: короткие пряди каштановых волос, спадающие на лоб, лёгкий изгиб губ, задумчивый прищур глаз, в которых отражались всполохи света с подиума. Понимая, что он уже откровенно пялится на альфу, Чимин устремил взгляд на подиум.

Ментоловый аромат становился гуще, насыщеннее... вызывая всё большее внимание со стороны альф вокруг.

Чонгук сжал челюсть.

Когда он повернулся к Тэхёну, тот выглядел хуже, чем пару минут назад. Его пальцы дрожали, он с трудом сохранял невозмутимость, но Чонгук видел, как его тело с ним играет.

— Мы уходим, — тихо, но твёрдо сказал он.

Омега резко посмотрел на него.

— Нет, показ ещё не закончился...

— Виён, — голос Чонгука был твёрд, и его глаза были неумолимы.

— Я не могу уйти без Чимина.

— Я разберусь, — отрезал Чонгук.

Тэхён хотел возразить, но альфа, обернувшись, уже нашел взглядом Чимина, который сначала посмотрел на него, потом на Тэхёна и спешно поднялся с места, шагая к ним.

— Какой ты бледный... — склонившись перед омегой и коснувшись ладонью лица Тэхёна, сказал Чимин.

— Мы уходим, — твёрдо сказал Чонгук, поднимаясь с места.

— Хорошо, я позову Хосока.

— Уходим только мы, — голос Чонгука прозвучал так, что Чимин даже замер на секунду.

— Что? — Тэхён нахмурился.

— Я не оставлю тебя в таком состоянии, — спокойно продолжил Чонгук, затем скривился в усмешке. — Не переживай, я не дикарь. Умею себя контролировать.

Чимин бросил взгляд на Тэхёна, затем на Чонгука, оставлять брата в таком состоянии с альфой вообще казалось безумной идеей, тем более как именно себя умеет контролировать альфа, Чимин наблюдал совсем недавно. Он уже хотел сказать, что всё-таки они поедут домой вместе, но Тэхён еле разборчиво пробормотал.

— Ладно, Хосок же сможет отвезти Чимина домой, когда всё закончится?

— Конечно, — ответил Чонгук.

Ничего не ответив, Тэхён смотрел на Чимина так, как понимали только они, медленно моргнув, он слегка дернул бровями, как бы давая понять, что всё под контролем, не паникуй.

— Сообщи мне, если что-то случится, и я сразу приеду, — сощурив взгляд, обратился тот к альфе.

Чонгук удовлетворённо кивнул, затем обхватил запястье Тэхёна и, не давая тому больше времени на раздумья, уверенно вывел его из зала.

Крепкая рука альфы сжимала пальцы Тэхёна, его то кидало в жар, то в дрожь, тело и разум будто не принадлежали ему. Всё, что он мог — не спеша передвигать ногами и сам того не замечая вдыхать всё чаще аромат сандала, который теперь казался самой правильной, нужной вещью в мире. Снаружи почти не осталось никого из прессы, и Тэхён был рад, что охрана, всё также следующая с ними, позволяет немного скрыть его от излишнего внимания, и его болезненное лицо не станет темой обсуждения в сети.

И только оказавшись в машине, Тэхён осознал, что его везут в особняк Чонгука. Опять. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, и он надеялся, что в этот раз все обернется так, как нужно ему. Уставившись в окно, взгляд рассеянно блуждал среди огней ночного города. Он старался не обращать внимания на жар, который разливался по телу, на лёгкую дрожь в пальцах, на то, как одежда липла к телу.

Он почувствовал, как Чонгук коснулся взмокших прядей волос на висках и заправил их за ухо. Звук поднимающейся перегородки отделил их от водителя. Рука, цепко обхватившая его за запястье, заставила Тэхёна вздрогнуть, но он не отпрянул, и уже в следующее мгновение оказался притянутым в тепло альфы.

— Чонгук... — тихо выдохнул он, но тот только сильнее сжал руки вокруг него.

Тэхён опирался спиной на его грудь, чувствовал ритм чужого дыхания, горячее прикосновение ладоней, скользнувших вдоль его предплечий. Голова бессознательно склонилась набок, словно уступая этому внезапному напору, а Чонгук, заметив это, только крепче сжал его в руках.

— Постарайся расслабиться, нам долго ехать, — пробормотал он, его губы почти касались виска омеги.

Но как можно расслабиться, если даже дыхание даётся с трудом?

Чонгук чувствовал, как пульсирующий ментоловый запах постепенно становится тяжелее, гуще. Это была не просто течка — это был вызов каждому альфе в радиусе километра, в том числе и ему.

Тэхён почти не двигался в его руках, но его дыхание стало сбивчивым, а пальцы дрожали на рукаве его пиджака.

— Всё в порядке? — Чонгук знал ответ, но всё же задал вопрос.

Тэхён молчал. Его губы были чуть приоткрыты, грудь тяжело вздымалась. Он так и не отстранился от объятий Чонгука, но сейчас его тело было напряжённым, как натянутая струна, готовая лопнуть.

— Я... — голос Тэхёна был тихим, почти неуверенным, что для него совершенно несвойственно. — Поцелуй меня ещё раз.

Чонгук резко выдохнул.

— Виён...

— Поцелуй.

Он поднял голову, глаза блестели от жара. Было ли это желание? Да, но не только. В его взгляде Чонгук читал отчаяние — чистый, необузданный инстинкт, с которым он не знал, как справиться.

Чонгук тяжело сглотнул.

— Не в этом состоянии, — он сжал его запястье чуть крепче, пытаясь вернуть в реальность. — Ты потом пожалеешь об этом.

— Нет.

В этот момент Тэхён, казалось, больше не мог терпеть. Рывок — и он уже оказался у Чонгука на коленях, сидя лицом к нему, упираясь ладонями в его плечи. Альфа не отстранился, но и не потянулся навстречу — он смотрел снизу вверх, цепкий взгляд черных глаз. Тэхён чувствовал напряженные мышцы, как дыхание альфы стало ещё тяжелее, словно он сдерживает сам себя.

Тэхён сам склонился вперёд и накрыл губы альфы своими — сначала осторожно, будто он всё ещё проверял, не оттолкнёт ли Чонгук. А потом этот огонь вспыхнул по-настоящему.

Чонгук не выдержал. Руки скользнули по спине омеги, сжимая его, прижимая ближе. Губы настойчиво требовали большего, и Тэхён, сам того не ожидая, ответил так же жадно.

Его пальцы вцепились в лацканы пиджака Чонгука, ногти впились в дорогую ткань. Это было неуклюже, местами даже неумело, но в этом поцелуе было что-то другое — что-то, от чего Чонгук терял голову.

Он понял, что омега не был тем, кто умеет играть с желаниями, не был тем, кто знал, как сводить с ума прикосновениями, но сейчас это не имело значения. Значение имел только этот жар, эта дрожь, пробежавшая по его телу, когда Чонгук, не сдержавшись, на секунду сжал его бедра. Кожаные штаны омеги натянулись от того, в какой позе они были, и Чонгуку казалось, что лучше бы его руки приклеились намертво. Желание сжать в ладонях ягодицы омеги, заставить его застонать ещё раз, завладело им.

Тэхён тяжело дышал ему в губы, чуть покачиваясь в его руках, и Чонгук знал: если он не остановится сейчас, потом всё выйдет из-под контроля.

Но Тэхён сам не дал ему возможности остановиться. Его язык скользнул вдоль нижней губы Чонгука, призывая продолжить. Его пальцы зарылись в его волосы, сжимая пряди, удерживая его, как будто боясь, что тот отступит.

Чонгук не мог отступить. Он снова жадно впился в губы Тэхёна, не позволяя ему вздохнуть, чувствуя, как омега буквально тает в его руках.

Ещё.

Ещё.

Всё же с трудом прерывая поцелуй и отстранившись от Чонгука, Тэхён чувствовал, что с каждой минутой тяжесть внизу живота становится больше. Его будто узлами связывают изнутри. Чонгук надавил ладонью на его поясницу, заставляя уложить голову на его плече, и поглаживая влажные волосы, пропуская пряди через пальцы, второй рукой продолжал сжимать подрагивающее тело омеги.

Когда ворота в особняк открылись и машина плавно остановилась, выйдя из автомобиля, Чонгук, подхватив его на руки, зашагал в сторону особняка. Тэхён, едва касаясь пальцами ткани пиджака альфы, не знал, куда себя деть. Тело горело, зудело от желания, но даже сквозь плотный туман течки он чувствовал, что Чонгук сдерживается.

Дверь в спальню открылась, и Чонгук аккуратно уложил его на кровать. Но, почувствовав прохладу простыней, его пальцы снова потянулись к альфе. Он жаждал близости — любого касания, любого способа унять пульсирующую боль внутри.

— Останься, — голос его дрожал, но не от страха.

Чонгук опустился рядом, его ладонь легла на щеку омеги, пальцы нежно очертили скулы.

— Я никуда не уйду, — шепнул Чонгук, наклоняясь ближе, даря легкий, почти призрачный поцелуй. — Я буду рядом.

Его губы коснулись виска, скользнули ниже, оставляя влажную дорожку от мочки уха до точки под челюстью. Тэхён вздрогнул, выгибаясь навстречу. Дыхание альфы было горячим, тяжелым. Тэхён ощущал, как его тело реагирует на любое прикосновение Чонгука.

— Тебе плохо, — сказал он, большим пальцем смахнув прядь со лба омеги.

Тэхён закусил губу, не в силах ответить. Он ощущал, как пропитанная потом водолазка липнет к коже, как каждый нерв его тела будто натянут до предела. Чонгук медленно, осторожно потянулся к вороту свитера.

— Позволишь?

Тяжело сглатывая, он кивнул. Чувствуя, как руки альфы приподнимают его, забираются под одежду, касаются кожи, избавляют его от тесного контакта с тканью, Тэхён откинулся на кровать и вновь почувствовал прохладную простыню. Он вдруг понял, что лежит под Чонгуком полуобнажённый. Скрестив руки на груди, он поднял взгляд и заметил, как Чонгук изучает его, скользит взглядом по его телу, как играют желваки на его лице.

— До безумия красивый, — пробормотал он.

Тэхён вновь вздрогнул, когда губы альфы коснулись шеи, язык очерчивал выступившие вены. Чонгук накрыл его своим телом, не оставляя и сантиметра между ними. Он успел снять только пиджак, и теперь тонкая сетка касалась оголённого живота, вызывая желание снять её, разорвать, ощутить твёрдые мышцы, впиться в них ногтями.

Ладони Чонгука осторожно скользили ниже, изучая очертания его талии, очерчивая линии бедер. Губы оставляли за собой огненные дорожки поцелуев — от шеи к ключицам, ниже.

— Ты дрожишь, — прошептал Чонгук, заглядывая в расширенные глаза омеги.

Тэхён только крепче сжал простыню в руке, не в силах ответить. Он чувствовал, как собственный член изнывает от желания, каждый раз соприкасаясь с узкой тканью штанов. Чонгук снова поцеловал его — глубже, увереннее, но не торопясь. Его пальцы осторожно провели по плоскому животу, пальцы коснулись выступающих рёбер, и ладонь остановилась на ремне его штанов. Тэхён чуть не задохнулся от ощущений. Казалось, каждое прикосновение разгорается под кожей, оставляя пылающие следы.

Где-то в глубине сознания он понимал — Чонгук сдерживается. Он контролирует себя ради него. И именно этот контроль сводил с ума ещё сильнее.

Тэхён выгнулся, ощущая, как напряжение внутри только растёт.

— Чонгук... я...

Альфа провёл ладонью по его лицу, смотрел долго, пристально, будто пытался запомнить каждую деталь.

— Тшш... Я здесь, — шепнул он.

Тэхён резко вдохнул, когда пальцы чуть потянули ремень, будто выжидая разрешения. Он не мог выдавить из себя ни слова, но тело само выдало его. Он выгнулся, приподнимаясь навстречу. Промокшая ткань слиплась с кожей, и Чонгук, нахмурившись, помог Тэхёну избавиться от одежды и обуви пока тот, слегка дрожа, не остался перед ним полностью обнажённым.

Член омеги со звуком шлепка припал к животу, ментоловый запах стал ещё насыщеннее, плотнее, выбивая остатки воздуха из лёгких Чонгука. Он лежал перед ним, полностью открытым, беззащитным. Горящие глаза не отрывались от него. В этот момент не было ни масок, ни привычного безразличия в глазах омеги. Только лихорадочное желание, которое невозможно было скрыть.

Чонгук провёл ладонями по его бёдрам, ощущая, как мышцы под пальцами вздрагивают от напряжения. Он наклонился, оставляя вдоль ключиц влажный след от поцелуев. Его губы скользнули ниже, лаская твердые соски, опускаясь к животу. Он чувствовал, как Тэхён замирает под ним, жадно ловя воздух.

— Доверься мне, я не сделаю ничего, если ты этого не захочешь, — прошептал Чонгук.

Расположившись между разведённых ног, он склонился над пахом Тэхёна, оставляя на внутренней стороне бёдер горячие прикосновения. Когда его язык скользнул по чувствительной головке, тело Тэхёна выгнулось, а пальцы вцепились в его волосы. Громкий вскрик сорвался с губ, наполненный потрясением и отчаянием.

Чонгук, подсунув ладони под ягодицы омеги, ощущал, как те напряглись от его касаний, и как смазка вытекала прямо на его пальцы. Размашисто проведя языком по всей длине члена омеги и сомкнув губы плотным кольцом, он стал скользить по всей длине, закинув правое бедро себе на плечо. Чонгук не отрывался, чувствовал, как омега содрогается от удовольствия, как тёплая смазка полностью покрывает его пальцы, когда он осторожно скользит ими ниже, разводя ягодицы. Когда он впервые коснулся узкого, дрожащего от напряжения входа, Тэхён замер, задержав дыхание.

— Расслабься, — шепнул Чонгук, ласково поглаживая его бёдра.

Почувствовав, как тело омеги всё больше расслабляется, Чонгук ввёл внутрь Тэхёна один палец, срывая ещё один протяжный стон с его губ. Он чувствовал, как тот сжимает его изнутри. Выпустив член омеги изо рта и вновь оказавшись напротив его лица, Чонгук плавно двигал рукой, раздвигая пальцем узкие стенки. Тэхён метался по подушке, разбрасывая влажные пряди, прикрыв глаза. Его пушистые ресницы подрагивали при каждом движении внутри. Продолжая осыпать влажную кожу поцелуями, Чонгук ввёл в Тэхёна второй палец, заставляя того всхлипнуть и переходить на крик каждый раз, когда он находил нужную точку внутри.

— Не останавливайся, — прошептал Тэхён, уткнувшись лицом в предплечье Чонгука. — Пожалуйста, не останавливайся, мне так хорошо.

Он чувствовал, как тело Тэхёна сжимается вокруг его пальцев, как оно поддаётся, расслабляется, принимая его. Каждый его вздох, каждый новый стон отдавался эхом в собственном сознании, сводя с ума.

И когда Тэхёна накрыла волна удовольствия, он судорожно вдохнул, запрокидывая голову, а его спина выгнулась дугой. Чонгук едва успел прижать его к себе, ощущая, как омега содрогается от мощного оргазма.

Оставив лёгкий поцелуй на кончике его губ, Чонгук аккуратно приподнялся на локтях и протянул руку к тумбе, взяв несколько салфеток.

— Ты прекрасен, — шепнул он, вытягивая салфетки и аккуратно вытирая кожу омеги.

Тэхён с трудом открывал глаза, изнеможение смыкало веки. Он не знал, когда Чонгук обнял его, разворачивая к себе спиной, когда тёплые руки альфы обвили его, когда тихий голос что-то убаюкивающе прошептал на ухо. Он только знал — рядом было тепло, спокойно. Рядом с Чонгуком ему было хорошо. Та пугающая мысль успела задержаться в сознании, и именно под этим ощущением он провалился в сон.

Чонгук же остался лежать, прислушиваясь к его дыханию, зарываясь носом в его волосы, вдыхая ментоловый запах, ставший слишком необходимым. В кармане завибрировал телефон. Альфа нахмурился, нехотя поднялся, укрывая омегу пледом, прежде чем покинуть спальню.