17
Когда я проснулась, кто-то посасывал мое ухо. Что за...
Прошлая ночь. Прошлая ночь. О господи. Я что? В панике я застыла в кровати, ломая измученный похмельем мозг, пытаясь вспомнить окончание вчерашнего вечера. Я никогда не испытывала такого облегчения, как от удара лапой по челюсти.
- Боже, - пробормотала я, повернулась и обнаружила, что Таллула лижет мне ухо и бьет лапкой по лицу. Я натянула простыню на голову, блокируя Уродливой Киске доступ. Тогда она влезла на меня и уселась на грудь.
- Мяу! - Она нюхала простыню.
Я попыталась приподнять голову, но было слишком больно.
- Чего тебе? Чего ты хочешь?
- Мяу!
- Ох.
Мне было больно даже от ее негромкого мяуканья. Такое впечатление, что в моем черепе разогревался маленький барабанщик, причем без всякого ритма, просто молотил на низкой частоте, затем стучал по маленькому барабанчику, а потом несколько раз лупил по подвесной тарелке. Ох.
Что, черт побери, я пила вчера?
Я вспомнила, как пришел Чонгук, как я вытащила его на танцпол и обтиралась об него, испытывая на прочность. Боже. Я превратила это в игру, чтобы проверить, смогу ли заставить Чонгука сдаться.
Мы смеялись над бокалами мерзкого мятного шнапса, а потом к нам присоединились Джулс и Кристиан. Они очень уютно смотрелись вместе, насколько я помнила. После этого все терялось в тумане.
Меня везло домой такси.
Я помнила, что устала.
Очень устала.
Мне нужно было прикрыть глаза и положить голову.
Голова.
Такая тяжелая.
Я положила ее на колени Чонгука.
Помню, как он меня разбудил. Когда я подняла сонную голову, то потерлась о его ширинку.
Господи.
У него была эрекция. И я прокомментировала это. Молодец.
Чонгук помог мне выбраться из машины и велел таксисту не выключать счетчик.
Лифт ехал целую вечность. Когда мы вошли внутрь, я прислонилась к его груди и сделала глубокий вдох.
Господи.
Я сказала, что он пахнет так хорошо, что я бы съела его.
Предложила ему купить домик в лесу и рубить дрова без рубашки.
Он крепко держал меня, пока мы шли к моей квартире. Наверное, я просто не могла сама идти без посторонней помощи.
Вот мы у моей двери.
Я смутно помнила, как обняла его за шею и пригласила войти. Он улыбнулся и покачал головой.
- Я хотел бы войти больше всего на свете. Во всех смыслах слова. - Он поцеловал меня в макушку.
В макушку!
- Но это неправильно. Поспи. - Он взял у меня ключи, открыл все мои многочисленные замки и подождал, пока я окажусь внутри.
Последнее, что я помнила - как он стоит у дверного косяка, обхватив голову, и говорит:
- Мы закончим эту игру на следующей неделе. Теперь в офисе будет куда веселее, это точно.
* * *
Я отменила обед с Чонгуком, поскольку слишком мучилась от похмелья, чтобы вылезти из кровати. Когда он попытался перенести все на понедельник, я была непреклонна и в итоге просто перестала отвечать на сообщения.
Граница была пройдена, и я не знала, как себя вести, кроме как игнорировать его. Это моя вина, и я была полна решимости в понедельник все исправить.
* * *
- Доброе утро! - Чонгук стоял в дверях моего кабинета в той же самой позе, что и в ту ночь в дверях моей квартиры.
Весь предыдущий день я себя накручивала: я профессионал, я могу абстрагироваться от того, что случилось субботним вечером, и работать в присутствии Чонгука, как будто ничего не было. Я взглянула на телефон. Пять минут восьмого, а я уже провалилась по всем статьям. Супер. Ты просто супер, Лиса.
Чонгук широко улыбнулся, словно прочел мои непрофессиональные мысли.
Я сложила руки на столе.
- Доброе утро, мистер Чон.
Его брови полезли вверх.
- То есть теперь мы будем так играть в эту игру?
- Понятия не имею, о чем вы, мистер Чон.
Чонгук подошел к столу.
- Мне нравится, когда ты так меня называешь. Так держать!
Я сглотнула, когда он подошел еще ближе. Мой голос дрогнул.
- Без проблем, мистер Чон.
- Как насчет «пожалуйста, мистер Чон»?
- О чем вы?
- Просто захотелось услышать, как это будет звучать из твоих губ. - Он подошел к столу вплотную и уперся в него бедрами, а затем провел большим пальцем по моей нижней губе и сказал: - «Пожалуйста, мистер Чон». Твои губы скажут это, попомни мои слова.
Господи, во что я вляпалась?
* * *
По иронии я должна была готовиться к работе с фокус-группой, когда совершенно не могла сфокусироваться. Я постоянно отвлекалась на посторонние мысли. Хорошо хоть понедельник был расписан буквально по минутам, особо не будет времени думать о чем-то.
Первая из двух встреч была в час дня в большом конференц-зале на западной стороне здания. То есть рядом с кабинетом Чонгука. Проходя мимо, я не удержалась и заглянула внутрь. Жалюзи были открыты, и его кабинет напоминал аквариум. Он сидел за столом, откинувшись в кожаном кресле и подложив руку под голову, а второй рукой держал стационарный телефон и смотрел в потолок.
Я тут же отвлеклась, забыла, куда вообще направляюсь, и врезалась в Джоша. Для пущего эффекта я непроизвольно сжала высокий стаканчик с кофе, который несла в руке, и с него слетела крышечка. Заодно я начала ронять из другой руки ноутбук и блокнот. Я подалась вперед в бесполезной попытке не дать всему этому добру упасть и вылила весь кофе себе на блузку, после чего все свалилось на пол, включая и пустую чашку.
- Черт!
- Прости, я шел слишком быстро! - сказал Джош.
- Нет, я сама виновата. Отвлеклась.
Джош посмотрел на мою блузку, от которой поднимался пар.
- Кофе, наверное, был очень горячим. Ты обожглась.
Чонгук вышел из кабинета с бумажными полотенцами, подал мне, а сам наклонился, чтобы поднять мои вещи. Протянув облитый кофе компьютер и мокрый блокнот Джошу, он сказал:
- Почему бы тебе не вытереть компьютер, а я пока займусь Лалисой.
Я промокнула блузку, но это было бесполезно. Я вылила на себя большой кофе, так что кожа под блузкой была такой же мокрой, как и ткань.
- Тебе понадобятся еще полотенца. Пошли. - Чонгук проводил меня к себе в кабинет. Я очень остро ощутила, как его рука скользнула по спине, и пальцы очутились там, где еще не начинается задница, но спина определенно уже заканчивается. Я была уверена, что жест был невинным, но мои мысли такими отнюдь не были.
Я злилась на себя, на свой непрофессионализм и вымещала злобу на Чонгука.
- Это все ты!
- Я?
- Ты меня отвлек!
Чонгук не расстроился, что стал причиной происшествия, а, напротив, обрадовался.
- Не могу дождаться, чего ты натворишь, когда я на самом деле попытаюсь тебя отвлечь. - Он залез в шкаф и достал белую рубашку. - Вот, надевай.
- Я не могу ходить в твоей рубашке.
- Почему нет? - Он двусмысленно улыбнулся. - Потренируешься на будущее, когда будешь печь мне блинчики по утрам.
Меня бесило то, что я ярко представила себя стоящей перед огромной плитой на его кухне в его рубашке. Меньше десяти секунд ушло, чтобы от раздражения перейти к возбуждению и обратно.
Чонгук заметил выражение моего лица и хихикнул.
- В уборной есть полотенца. - Его взгляд скользнул к моей груди, туда, где вставшие торчком соски гордо просвечивали через мокрую блузку, и он пробормотал: - Сними это, пока я не начал помогать тебе прямо посреди офиса с незакрытыми жалюзи.
Я не сомневалась, что через мгновение он исполнит обещание, поэтому потащилась в туалет в надежде, что смогу воссоединиться там со своими мозгами, а не только с чистой рубашкой.
Спустя минуту я смотрела в зеркало и любовалась своим отражением. Должна признаться, в мужской рубашке я выглядела просто отпадно. Хотя рубашка была на десять размеров больше, пришлось не застегивать пуговицы наверху, а на животе завязать ее узлом, она отлично смотрелась с черной юбкой-карандаш. Я закатывала рукава, когда в дверь тихонько постучали.
- Все нормально?
Да, кроме моих фантазий о тебе.
- Да.
Когда Чонгук открыл дверь, то держал в руке свернутую футболку, глядя на нее.
- Слушай, у меня тут старая футболка завалялась в спортивной сумке, если захочешь примерить... - Он осекся, когда поднял глаза. - Ух ты! На тебе смотрится лучше, чем на мне.
Утром этот мужчина сказал, что заставит меня умолять себя, и даже от этих слов я не покраснела. Но такая простая фраза заставила щеки гореть огнем. Дело не столько в словах, сколько в интимности, с какой он их произнес.
Он вошел в туалет и помог мне закатать рукава.
- Дай я.
Мы обменялись молча улыбками, пока он возился с рубашкой.
- Как ты сегодня? - поинтересовался Чонгук.
- Лучше.
- Рад слышать. Завтра вечером ужинаем.
- Ты сообщаешь или просишь?
Он закатал рукава и ждал, пока я подниму голову.
- Сообщаю. За тобой должок, учитывая, каким джентльменом я был в субботу вечером.
Да, он очень галантен.
- Кстати, спасибо. Ты отнесся ко мне с уважением, хотя я не облегчала тебе задачу.
- О нет! Ты определенно ее усложняла. Я весь перенапрягся!
Я игриво ударила его по плечу.
- Ну же, босс, идемте, мы уже опоздали на встречу!
Элейн Деннис, вице-президент компании «Эдванс Фокус», занимавшейся анализом рынка, только-только начала презентацию, когда мы спустя пару минут вошли в конференц-зал. Она говорила об опыте своей компании по работе с фокусными группами в индустрии продуктов для женщин и о том, как важно иметь дело с такими группами в разных регионах.
- Потребности рынка отличаются в Нью-Йорке и на Среднем Западе. Большинство женщин хочет одного и того же: гладкой кожи, чувствовать себя ухоженными, привлекать внимание противоположного пола. Однако когда речь идет о продаже товаров для красоты, то в разных географических регионах будут свои законы.
Удобно устроившись, я попыталась не думать о последних пятнадцати минутах и делать пометки во время ее презентации. За время работы в «Фреш Лук» я работала множество раз с фокусными группами, но всегда есть чему поучиться. Мир рекламы изменчив, а товары для женщин рекламировать еще сложнее. Давайте взглянем правде в глаза. Женщины гордятся тем, что могут с легкостью передумать. То, чего мы хотим сегодня, может не пройти завтра.
Я сидела через два места от Элейн с правой стороны длинного стола. Чонгук уселся в дальнем конце на противоположной стороне. Я не в первый раз замечала, что он не садится во главе стола во время собраний маркетологов. Да, он босс, который за всем наблюдает и во всем участвует, но при этом не чувствует потребности постоянно напоминать, что он здесь главный. Поднеся ручку к губам, я задумалась, сделал ли он это специально.
Когда я снова глянула в его сторону, он пристально за мной наблюдал. Я тут же отвела глаза, но через две секунды посмотрела на него. Он оглядел комнату, чтобы проверить, обращает ли кто-то на него внимание. Разумеется, все, кроме нас с ним, сосредоточились на презентации.
Тут он прошептал одними губами: «Я рад, что ты умеешь читать по губам».
Я робко улыбнулась и осмотрелась, прежде чем снова уставиться на него.
Мы были словно подростки, которые пытаются передать записку так, чтобы их не застукали за этим занятием. Он не отрывал глаз от моих губ.
«А еще мне очень нравятся твои губы».
Я разволновалась и развернула стул в сторону женщины, делавшей презентацию. Хватило меня меньше чем на пять минут, после чего я снова посмотрела на Чонгука. В этот раз он даже не потрудился проверить, смотрит кто-то или нет.
«Мне нравится моя рубашка на тебе».
Я бросила на него предупреждающий взгляд, но это его ничуть не испугало. Он продолжил, а я не смогла отвернуться.
«Не терпится увидеть, что под ней».
Мне хотелось его убить. А еще хотелось услышать, что он будет делать, когда увидит, что же под рубашкой. К счастью, я снова сосредоточилась на происходящем, услышав свое имя.
Джош открыл дискуссию на тему, что лучше, тестировать продукты, размещая образцы в магазине, или работать с фокус-группами, и попросил поделиться своим опытом во «Фреш Лук». У меня ушла минута, чтобы собраться, но маркетинг был для меня не просто работой, а настоящей страстью. Когда я заговорила, то страсть взяла верх. Следующие полтора часа я старалась не ерзать на стуле, когда понимала, что Чонгук наблюдает за мной.
В какой-то момент я наносила гигиеническую помаду, как делала это десять раз на дню, и Чонгук зачарованно смотрел, как я повторяю контур губ. У меня начало покалывать между ног, и я крутилась на стуле, как уж на сковородке.
Когда дошла очередь до Чонгука, то я восхитилась тем, как он подает свои мысли и идеи, доминируя над всеми присутствующими, но не подавляя. Он так сильно отличался от моего босса во «Фреш Лук», типичного генерального директора, чье присутствие ощущалось постоянно. Скотт Эйкман всегда занимал место во главе стола, он восседал со сложенными на груди руками, а все остальные сидели по струнке.
Чонгук же брал своими мозгами и природной харизмой. Он заметил, что я не свожу с него глаз, пока он говорил, и уголок рта чуть выгнулся вверх. К счастью, в отличие от меня, он не лишался дара речи под прицелом пристальных взглядов.
После ответа на вопросы Элейн перешла к делу.
- Знаю, что вы скажете, что у вас плотный график, но у нас есть на этой неделе две фокус-группы, если вы хотите поучаствовать. Одна в Канзасе, другая в Нью-Йорке.
Разумеется, добрую половину презентации Элейн распиналась о том, как важно собрать отзывы потенциальных покупательниц со Среднего Запада, а не только с побережья. И тут же предлагает нам две фокус-группы на ближайшие дни. Не могу не признать, что со своей задачей она справилась на ура.
Джош заявил, что мы ответим в ближайшее время. Проектор еще не успел остыть после первой презентации, как в комнату проводили второго выступающего. Я расстроилась, когда Чонгук сказал, что не может присутствовать на второй презентации, но испытала и облегчение, что меня ничто не будет отвлекать.
Когда встречи в конце концов закончились в шесть часов вечера, мы остались в конференц-зале обсудить обе компании и единогласно решили, что компания Элейн лучше справится с нашей задачей. Джош посмотрел на нас с Линдси.
- Думаю, мы сможем подготовить образцы и презентации, чтобы поработать с фокус-группами в Канзасе и здесь? - спросил он.
- Сможем, - ответила Линдси. - Времени мало, но за завтра мы все подготовим.
Джош кивнул:
- Мне нужно остаться здесь на съемки, которые запланированы на эту неделю. Кто из вас будет работать в Нью-Йорке, а кто отправится в Канзас?
Линдси посмотрела на меня, и я сказала:
- Я возьму то, что ты не хочешь.
- Отлично. Поскольку я ненавижу летать, то лучше бы поработала с местной фокус-группой.
- Все само собой разрешилось, - сказал Джош. - Чонгук, возможно, захочет присоединиться к тебе, Линдси. Сообщи ему, когда утрясешь все детали.
Она кивнула:
- Хорошо.
Хотя я упускала возможность провести время с Чонгуком, но в глубине души понимала, что нужно дистанцироваться от него. Несколько тысяч миль, возможно, единственный способ разделить нас настолько, чтобы у меня прочистились мозги.