Побочный эффект

— Пошли со мной в клуб, — предлагает и сама же удивляется, решила все же Малышенко с собой взять.

Ещё месяц назад была категорически против, считала ненужным Виолетту в свою компанию впускать. А тут что-то подумала и поняла, что Вера права была. Что может и вправду стоило бы Ви проветриться немного. Так и всю жизнь в четырех стенах пропустит.

Не доверяла, но от чего-то решила, что может не такой уж плохой вариант, не выглядела она как та, кто станет ей вечер присутствием портить. Возможно даже наоборот скрасит и заодно сможет показать себя с какой-то иной стороны. С которой Кира еще не успела её рассмотреть.

Продолжала постоянно наблюдать и думать, что девушка совсем не простая. И нельзя сказать, что на это также не повлиял их разговор одной ночью, когда та признаться смогла в чем-то уж слишком тайном от всех. Видно было, что никому не собиралась говорить, а с ней все же поделилась. Раз уж Кира смогла доверие вызвать, то почему бы и ей в ответ не постараться выйти из привычного круга и проявить такое же доверие в ответ.

— Я никогда не бывала в клубе, — Виолетта и сама не понимает, к чему говорит это. Просто как факт того, что не знает совсем, что за место это такое и чего там ожидать можно.

Знать могла только то, что по большей части там люди все не трезвые, а так же многие факты по типу того, что часто подставы в таких местах устраивают. В прочем, большего ей знать и не нужно было, все равно ведь до этого момента даже не задумывалась о посещении подобных заведений.

Привыкла уже отдыхать дома, одна, без лишних глаз.

Привыкла, даже несмотря на то, что среди людей находиться ей намного больше нравится.

— И что? Это же не значит, что ты не можешь сходить хоть один раз, — ей, в прочем, было абсолютно не важно, согласиться Виолетта с ней пойти или нет.

Трагедии из-за её отсутствия уж точно не будет. Но все равно продолжает убеждать в том, что может и самой Ви было бы совсем не плохо позволить себе хоть раз в жизни провести время в каком-то новом месте. Тем более в полной безопасности и вместе с компанией, которая была уж точно проверенна на все сто.

— Мне там нечего делать. Я не пью, — а может и дело было даже совсем не в этом.

Вечер другим портить не хотела просто. Пока Кира с остальными уже привыкла коротать время в клубе, она же не представляет даже, каково это. Только хлопот лишних доставит.

Вот Киру это кажется совсем не смущало, она продолжала так же стоять возле выхода с ключами в руке и ухмыляться так, словно Виолетта ей втирала полную ересь. Возможно так со стороны и могло показаться для человека, который в делах подобных разбирался явно получше неё.

— Вера тоже не пьет. Потанцуем, пообщаемся, не сидеть же всю жизнь в дибильном коконе в виде общаги и универа. Хоть мир немного познаешь, — так убедительно говорит, что сомнения все отпали сразу же.

Правду ведь объясняет, она то и вправду никогда не видела ничего интереснее, чем привычные места Нижнего и несколько в Питере. Если раньше с неё мать глаз не спускала, а заболевание не позволяло уйти во все тяжкие, тут же никто теперь запретить не мог. у неё свобода полная настала, а Виолетта только сейчас подумала, что этим пользоваться надо, пока есть такая возможность.

— Что ты забыла в дизайне? Тебе на маркетинг идти надо было, — все как всегда. Вместо обычного согласия просто шутки шутит, никогда стандартные слова не говорит.

У неё будто отдельный вид общения был, при котором такие слова как «да» или «нет» были просто под запретом. Кире это даже нравилось, любила любой ответ как ребус быстро расшифровывать и тут же в ответ придумывать что-то такое же не типичное.

На одной волне находятся.

— А я уже смогла тебя подкупить? — как будто специально строит из себя дурочку, хоть и видит, что Вилка даже удосужилась с кровати подняться и взять маленькую сумочку на поясе.

— Смогла, подожди меня на улице, — Кира только довольно прокручивает ключи у себя на пальце, будто для неё уговорить Малышенко пойти с ней было уж слишком важно.

Улыбается, прикрывая при этом лицо рукой, чтобы не заметила, что какая-то уж слишком довольная. А ей по правде даже хотелось с Виолеттой время провести вместе, нравилась как человек. И приятное чувство после их диалогов оставалось, видимо потому что такие собеседники как Виолетта были для неё в новинку.

— Договорились, пять минут подожду, а потом уйду, — специально еще грозится, хоть они обе знают, что никуда уже Кира не уйдет.

Раз сама пригласила, значит будет до последнего ждать, даже если Виолетта после этого не выйдет и согласилась только для того, чтобы она отстала поскорее.

По коридору на своей волне идет, даже что-то напевает себе тихо. Настроение поднялось от чего-то так сильно, что теперь хоть прямо сейчас на танцпол выйти и все силы туда вылить. Её возле выхода только Мария Павловна выхватывает, когда она кладет свою связку той на столешницу.

В лицо ей долго смотрит, будто поверить не может, что у Киры наконец за долгое время улыбка показалась. Обычно хмурая ходит, а тут без стеснения светится вся.

— Ты чего такая довольная, с мальчиком гулять идешь что-ли? — как всегда только одно спрашивает.

И если бы на другого человека Медведева уже сагрессировала и на место поставить решила, женщине же она только улыбнулась шире, потому что слова близко не принимала. Привыкла уже, что у пожилых людей привычка такая, про парней постоянно спрашивать. Её бабушка делала точно так же, от чего успела уже приучиться если что на все отвечать юмором.

— Конечно, на улице меня ждет, — от такого Мария Павловна кажется от удивления даже в кресле выпрямилась и на неё с недоверием посмотрела.

Через линзы очков рассматривает долго, словно поверить не может, что такое вообще свершиться могло. Кира только старается вслух не засмеяться, чтобы совсем не ввести старушку в ступор.

— Хороший мальчик то хоть? Ты себе самого лучшего выбирай и аккуратнее будь.

— Очень хороший, вор и наркоман конечно, но в своих кругах влиятельный, в обиду меня не даст, — на этом моменте ей уже остановиться стоило, ведь было заметно, как у женщины напротив брови только выше и выше поднимались.

А она уже все, не может шутку свою закончить, нравится наблюдать за такой реакцией. Интересно только было, поймет ли та вскоре, что она совсем не всерьез это говорит. Что на деле просто решила с кем-то своими нестандартными эмоциями поделиться. Улыбаться то ей не свойственно, тогда почему бы не передать эту улыбку другому человеку, кому та лицо красила лучше всего по мнению Киры.

— Кирюш, ты что такое говоришь? — показательно даже за сердце хватается, от чего блондинка не выдерживает и все же начинает смеяться.

Остановиться не может, только в голове фразу последнюю перекручивает и вновь на смех пробирает до самых костей. Внутренности все выворачивает от того, что остановиться не может. На это даже Виолетта прийти успела и с таким же удивленным выражением лица кидала взгляд то на вахтершу, то на Киру.

— Мария Павловна, не беспокойтесь, я просто Виолетту выгулять решила, — за локоть девушку рядом берет, чтобы та в поле зрения появилась тоже и слова её подтвердила.

Виолетта только смотрит на неё с явным непониманием того, что вообще произошло за те пять минут, пока она переодевалась и к выходу готовилась.

— Я тебе собака что ли, чтобы меня выгуливать? — тихо говорит, чтобы только одна Кира услышать могла.

Та только вновь смеяться начинает и её к выходу ведёт быстрее, чтобы наконец на остановку пойти и не удивлять всех окружающих своим поведением. Мария Павловна только взглядом их проводила и даже не стала ничего комментировать. Видит только, что с появлением Виолетты Кира уж слишком милой стала, а значит права была. Наконец рядом с кем-то начинала меняться.

На улице вечером прохладно уже, конец октября наступает и в страну приглашает первые заморозки. Привычное дело, даже листва на асфальте успела покрыться легким инеем. Кира только шарфом укутывается черным и на Вилку рядом смотрит, которая в одной легкой курточке стояла и джинсах до самой земли.

Всего пару минут шли, а у той даже нос покраснел слегка, от чего Кира только усмехнулась про себя. Видимо не знает, что в таком месте стоит иметь как можно больше теплой одежды, если не хочешь заболеть осенью.

— Чего шарф не взяла? Институт проебать решила? — свой в руке перекручивает и с шеи снимает, у неё хоть куртка была явно потеплее.

Не пропадет, а вот Виолетте на первом курсе было совсем не желательно болеть, у неё только начинается весь ужас. Потому решает, что шарф ей явно нужнее будет, тут же на пути у Виолетты встает и через голову перекидывает, чтобы прикрыть голую шею.

— Не надо, сама еще замерзнешь и проебу институт уже не я.

— Ничего, мне можно, я хотя бы додумалась куртку теплую надеть, а не ткань плешивую. Ты такое только у себя носить можешь, у нас здесь холодно уже к концу сентября становиться.

Не решается в ответ что-то говорить, позволяет в шарф чужой укутать себя и тут же в нос ударяет одеколон приятный. Мужской по всей видимости. Едкий, но ненавязчивый запах, который Виолетта без стыда вновь вдохнула, чтобы получше понять с кем у неё ассоциация сразу появляется.

Запах такой, как у только расцветающей листвы, вместе с примесью влаги и лечебной звездочкой, которая нос пробивала получше перца красного. Ей чертовски нравилось такое сочетание, как будто Кире удалось найти именно то, что могло бы совместить в себе детство и серость будней. То, что может как проявлять себя, так и слегка добавлять изюминку для человека.

Могла бы, точно себе бы забрала и вдыхала без остановок, чтобы вновь и вновь запах чувствовать. А сама только получше носом зарывается, который обморозился слегка, права ведь была, вот у них хоть и было обычно холодно, но только ближе к концу осени, не то что здесь.

Вскоре так на автобусе до места нужного добираются, где по улицам ходят просто толпы. Это уже явно был не один из каких-то обыкновенных районов, где встретить можно только местных жителей, здесь уже и машин много, и голоса смешивались воедино.

Кира её только вновь за локоть в помещение заводит и просит паспорт достать, чтобы их пропустить могли. Еще у входа с мужчиной здоровается и болтает о чем-то, пока Ви оглядывается по сторонам и пытается сразу же запомнить место. За дверью слышно громкую музыку и даже больше звуков, чем на улице, куда они вскоре проходят по-темному коридору и попадают в центр всего происходящего.

— Возьми меня за руку, чтобы не потеряться, — Медведева старается музыку перекричать, но когда видит по глазам Вилки, что та абсолютно ничего не услышала, сделала свою просьбу сама и повела в более отдаленный участок, где как раз должны были ждать их Вера вместе с Николь.

Там кресла есть и столы, а еще музыка достает совсем минимально. Столик ей всегда выделяли благодаря тому, что работала здесь все то время, пока училась в ВУЗе. Своя, а для своих начальству не жалко было сделать исключение, особенно если учитывать то, что работу свою Кира выполняла всегда блестяще.

Друзей своих Кира взглядом быстро нашла, уже обе сидели и что-то обсуждали, когда они с Виолеттой вместе подошли. Те только взгляд на Ви метнули и если Вера еще ожидала, что так вполне могло случиться, Николь же показательно открыла рот и глаза выпучила, поправляя при этом очки, словно не так картину разглядеть могла.

— Вечер добрый, я вижу вы уже без нас начали, — вид делает, будто ничего особенного не произошло совсем. Что Виолетту на самом деле все ждали и она совсем не настаивала на том, что Виолетте нет необходимости состоять в их компании.

Указывает рукой только шатенке, чтобы та садилась рядом с Николь и заодно познакомилась, пока она немного нервно метала на неё глазами, явно не совсем ощущая себя в полной мере хорошо, находясь при этом в инной для себя обстановке.

Только руку Николь подает и имя свое произносит, надо же как-то знакомство начинать. А та в ответ, совсем не скрывая, оглядывает с макушки до самых пят, словно перед ней не человек стоял, а какой-то невообразимый экспонат.

Виолетта вполне могла сказать, что девушка эта рыжая была уж какой-то слишком эмоциональной, а еще от неё так и веяло энергией и харизмой. При всем этом от Николь не отталкивало, как было обычно.

— Я так рада тебя видеть, меня Николь зовут, но ты можешь называть меня просто Никой, — в один момент Фадеева словно очухалась и крепко сжала в ответ руку, после притянула к себе в объятия, прерывая все эти формальности.

Сказать, что Ви была против — значит солгать самой себе. Любила она объятия, тактильной была до жути. Возможно именно по этой причине во многом ей так же очень помогали обычные прикосновения или же минимальная близость. Нравится, о чем на деле никому не говорит и говорить не любит.

Девушки напротив только молча переглядываются, в немом вопросе задаются. Ведь если Вера еще просто не знала, нормально ли Виолетте, то Кира даже не могла предположить, что та настолько легко примет подобный жест со стороны Ники. Возьмёт и просто в ответ руками своими талию обхватит, улыбку покажет яркую и приятную, которую Кире наоборот удавалось видеть крайне редко.

— Доставай, — обращается Николь, когда взгляд переводит на Киру, таким образом завершая их знакомство.

Без вопросов в сумку руку засовывает и достает от туда бутылку крепкого, как и было договорено. В прошлый раз Николь несла, а теперь она, все было честно.

Николь только алкоголь у неё из рук тут же выхватывает, дабы по стаканам разлить. Обычным совсем, которые всегда для сока используют. Медведева даже комментировать не стала, хотя для неё, как для бармена с большим стажем, такое было на уровне бухаловки за гаражами, когда уже совсем не важно откуда и что пить, лишь бы только почувствовать вновь приятное ощущение по телу, тепло от перелива градусов.

Знает только, что видимо Ника первое попавшееся подхватила с собой, чтобы просто хоть из чего-то выпить было, Николь то ко всему такому относилась совсем иначе. Она то не знала, какие там правила для того, чтобы выпить со всем изыском. Не опытна, за что осуждать никто и не станет.

— Виол, ты пьёшь? — не сразу Виолетта имя свое узнала.

Даже среагировать не успела, форму такую к себе ещё не слышала. Как будто взяли имя совсем иного человека, а на деле все на неё тут же смотрят, кроме той же Киры, которая в телефон залезла и даже не сильно то и слушала, о чем они говорили.

Блондинке, как всегда, не интересно все происходящее, ей лишь бы вечером отдохнуть и как можно безопаснее после до общежития добраться.

— Нет, я бы себе водички купила, если честно, — надо же хоть что-то с остальными пить.

Вот у Веры на столе уже сок какой-то в стакане налит был со льдом. Или же коктейль, Ви совсем в таком не разбиралась. Просто знала по словам Медведевы, что пить та не собиралась этим вечером, как и сама Виолетта.

— Тебе помочь сходить за водичкой? — звучало со стороны смешно даже, не в первом же классе находятся. Однако Малышенко отказываться не стала, ей бы совсем не помешала компания в подобном месте.

Из всего пути она не помнила практически ничего, хоть и пыталась как можно лучше запомнить само помещение клуба. С координацией у неё все же было туго, от чего и в этот раз путь до бара если бы и нашла сама, то только на ощупь и через какой-то длительный промежуток времени.

И вскоре Вера с Кирой одни остаются, что было даже лучше, чем если бы вчетвером сидели и в компании с новым человеком тему для общения искали. А вот Кире было что поведывать, об этом девушка уже давно хотела пообщаться, только момента подходящего не было.

Не любила о подобном при Николь говорить. За все это время сблизилась с Николь только Грубцова. Насколько знала, они вместе частенько у Веры задерживались и общение шло намного лучше. Вот Кире наоборот сложно было, пошутить одно дело, но начинать диалоги о чем-то более серьезном она совсем не представляла как. Для неё это уж слишком большая ступень во взаимоотношениях, черту которой до сих пор решила не переступать.

— Чего вдруг решила мнение свое поменять? — без неё уже Вера догадываться обо всем начала.

Лучше самой Киры обо всем знала, видела насквозь, словно третий глаз открывался и сканировал её душу от начала до самого конца. Она и молчать бы не стала, для неё повод наоборот появился, чтобы начать сложный диалог, который мог оборваться в любой момент с приходом остальных.

— Не знаю, заинтересовала просто, — как ни в чем не бывало отпивает шампанского немного из стакана, таким образом делая паузу и давая своей подруге время для того, чтобы слова её обдумать.

— Заинтересовала? Тебя? — будто и не верит совсем.

Чтобы такое случилось, должна была планета перевернуться вверх дном или же метеорит не в ту фазу упасть. Такое она слышала от Киры только однажды, причем уж слишком давно. Может года четыре назад, после чего с той девушкой встречаться начала и закончилась история для самой Киры не шибко то и приятно.

Поэтому только сомнения есть, знает уже просто, что партнеров себе девушка находила проблемных достаточно. Ей будто нравилось сначала всю себя в человека вложить, а потом понять, что не её сорта ягода. Не то, что она ожидала изначально.

— Прикинь, мне с ней общаться нравится и время проводить хочется, — таких слов она уж точно от себя не ожидала.

Как обычно только ухмылкой прикрывается, чтобы общение их серьезное скрасить слегка. Не любит о своих чувствах и эмоциях говорить, а тут послушать захотелось, что же ей на все это ответят потом. Что же кроется за её уж слишком резким рвением к тому, чтобы начать настолько близкое общение с кем-то. Не любила ведь к себе людей подпускать, только через долгое время позволить могла себе до такого дойти.

— Вы только два месяца знакомы, Кир. Я больше чем уверена, что все как с Ланой будет, если так продолжится, — специально ей прошлое припоминает.

Тем более знает, что Кире не нравилось поднимать тему Ланы. Бывшей её была, которая тоже изначально просто как человек интересной казалась, а после глотки каждому за неё рвать готова была. Вот только Лана совсем иной была, от Виолетты отличается. Девушка та только себя любить умела, да и Кира ей врядли интересна была как девушка.

А однажды просто написала, что изменила. Переспала с другом, пока пьяной была. Блядство.

— Ничего не будет, у Вилки девушка есть, если уж так далеко заходить, — она и не думала ничего такого, о чем Вера ей намекнуть пыталась.

Для неё Вилка просто как объект неопознанный. От того и интересно, потому что таких людей тоже знать хочет. Видеть и понимать, как же у тех устроено все, о чем такие люди вообще думать могут.

Для неё Вилка не больше, чем просто временный интерес, который уж точно не продлиться на полтора года. Если учитывать при этом то, что учиться ей все равно осталось всего год. Сейчас было совсем не время, чтобы начинать с кем-то близкие связи.

— Что думаешь? — тот вопрос, который Вера всегда задавала, когда хотела знать истинные мысли Киры, а не только шаблонное увиливание от всей ситуации.

Видела невооруженным взглядом, что всё совсем не с проста. А еще отлично замечает, как Медведева начинает взгляд отводить и на стакан только засматриваться. Думает долго, чтобы понять, что же на самом деле она может считать по этому поводу.

Вспоминается только, что после того, как узнала злость и появилась. Не знает на кого, не знает на что и почему. Просто злость, а еще желание уйти и одной побыть, чтобы перемену в её настроении не заметила Виолетта, когда ей о Севе рассказать решила.

Что это?

На вопрос никогда самой себе ответить не может, возможно просто банальная ревность к тому, что девушка Виолетту уже могла знать, а еще умела у неё вызвать хоть какую-то жизнь в глазах зеленых. Когда Кире только предстояло муторно пытаться вытянуть хоть малейшую информацию, дабы в голове своей запечатать на будущее.

— Ничего не думаю, мне похуй как-то, — обе знают, что она врет специально в самые глаза.

Однако решают не комментировать это, оставить личный разговор завершенным на самой середине. Возможно сама Кира просто признаться себе не хотела. Не хотела прийти к осознанию, что у неё с какого-то момента ебучее чувство приятное от Виолетты появилось.

Такое, что желудок весь наизнанку скручивает и покалывание по телу проходится, как разряд тока.

Такое, что хочется с лица земли стереть себя, дабы только думать больше не пришлось, что такая вероятность вообще быть может.

Ей хочется себе пощечину огреть, чтобы думать легче было, потому что в той каше, которая происходила теперь у неё в голове, она не понимала откровенно ничего. А получается только напиток из стакана залпом влить в себя и с места подняться, чтобы пройтись немного.

— Я на танцпол пойду, ты со мной?

Получив на это отрицательный ответ, задерживаться не стала, просто подхватила стакан и залила еще немного напитка себе, чтобы попусту на столе не стояло и не выветривалось. Отвлечься хотелось и еще две особи найти, которые успели уйти за водой и потеряться на долгий промежуток времени.

А они за барной стойкой сидели и с парнем каким-то беседовали. Точнее одна Ника только крутилась рядом и своё что-то говорила, пока Ви смеялась и головой мотала в знак того, что тоже слушает.

Даже подходить не стала, прерывать не хотела их идиллию появившуюся. Заметно, что вполне смогли общий язык найти, что-то похожее друг в друге отыскали. Виолетта с ней обычно коротко общалась, а тут даже жестикулировала много и улыбалась в открытую.

От такого зрелища только пальцы на стакане сжимаются сильнее, будто ей разница какая-то есть до того, что к ней Ви относилась совсем иначе. Верно, ей совсем не важно. Совсем не чувствует странного ощущения, словно лишняя для Вилки.

Посылает только всё к черту мысленно и вновь выпивает целый стакан, в самую толпу пробирается и под ритм музыки подстраиваться начинает. Мысли свои утихомирить старается, не думать ни о чем. Глаза закрыть как в прямом, так и в переносном смысле, чтобы не видеть всю ущербность сложившейся ситуации.

Время коротает, не следит уже вовсе. Только в моменте в который раз к столику вернуться решает и на сценку натыкается, после которой у неё уже чувство, будто она вовсе ослепла и с ней просто воображение играло в злую шутку.

— Что за нахуй? — про себя говорит, тихо совсем.

Там Николь стоит и что-то Виолетте шепчет, пока та, в свою очередь, парня того самого за одежду держит и в глаза не отрываясь смотрит. Еще секунда и она явно собирается кулаком по его лицу проехаться, в глазах огни пляшут. Совсем не доброжелательные огни, которых до этого и в помине не было.

И если Медведева сейчас же не остановит всё, лавочку эту не прикроет быстро, то Виолетту за шкирку из клуба выкинут, а ей приговор будет не малый.

Потому подлетает уже к моменту, когда Малышенко руку занести успевает, от парня этого оттаскивает подальше, дабы возможности не было и руки сзади заламывает. Ви и не сразу понимает все, просто выпутаться пытается, словно руки её веревками перевязать успели.

— Кис, ты что творишь? — спокойно и тихо интересуется у неё, чтобы та ситуацию объяснила всю.

Виолетта только после голоса привычного перестает из рук её выскользнуть пытаться. На месте замирает и голову к ней поворачивает, чтобы в глаза карие взглянуть поближе. Сказать то нечего совсем, вот и может только тонуть и молчать. Через взгляд этот всю свою ярость передать и поделиться, чтобы у неё резкая вспышка эмоций прошла.

— Он Николь в напиток что-то подсыпал, — оправдывается наконец.

Хотела ведь защитить, чтобы такие люди знали место свое и руками не подсыпали что-то такое, что могло бы привести к плохим последствиям. А Ника рядом с ними стоит и даже сказать не знает что. Только с Кирой взглядом перекидывается и та ей указывает, чтобы он к Вере за столик возвращалась, пока она с Виолеттой разберется.

Сама тем временем за локоть Вилки ухватывается и к выходу из клуба ведет, чтобы на свежий воздух выйти и спокойно пообщаться. Без шума и посторонних людей. Даже слушать не стала упреки того парня, который вслед говорил, что пожалуется на них. Знает уже на практике своей, что не решится просто. У таких людей нет стали внутри, чтобы пойти и такое сделать. Особенно когда сам виноват и прекрасно об этом знает.

Выходят за дверь, где коридор тянется и после лестница вниз ведет. На ступеньках недалеко присаживаются и Кира привычно Виолетте протягивает сигарету, чтобы та успокоиться могла и собраться наконец. К общению какому-то настроилась хоть немного.

— Спасибо, что за Николь заступилась, — Кире только одно интересно было.

Если бы она не прервала все, Виолетта и вправду бы драться стала? Не выглядела совсем на человека, который мог бы ударить кого-то, однако до сих пор в голове отпечатался момент тот и взгляд полон ярости невообразимой. Словно еще секунда и этот парень окажется далеко под землёй, примерно на два метра. Сил будто у той вдруг столько появилось, что готова была размазать как муравья на дороге и плюнуть вслед.

Ошибалась она все же, Виолетте можно было доверять, оказывается даже не столь близкий человек всего за пару часов стал тем, за кого готова была три шкуры спустить и не подумать о последствиях.

— Она хорошая, не заслужила такого мерзкого отношения к себе. Он пьян был, намекал просто отвратительно, и знаешь., — не может договорить даже, запуталась в словах своих, хоть и не пила совсем. Только вздохнула громко и вновь затяжку сделала, паузу между ними образовала.

— Сволочь короче, — за неё предложение заканчивает и усмехается про себя, поглядывая слегка на Виолетту боковым зрением.

У самой уже перед глазами плывет слегка, пила много и слишком быстро, чего делать совсем не стоило. Однако все равно при чистом разуме оставалась, её особенность такая. Насколько бы пьяна не была, а голову не теряла окончательно, могла ситуацию оценить даже при таком состоянии.

— Сама бы ему вмазала, но начальство меня за это по головке не погладит, без работы только останусь, — из рук её сигарету себе берет и затяжку делает, смешивает алкоголь с никотином, словно только добавить хочет ко всему.

— Так ты здесь работаешь? — за несколько месяцев они с Кирой ни разу тему работы не поднимали.

Будто запрещено было обсуждать, где же Кира пропадала обычно каждые выходные и только под утро вымученная возвращалась. А теперь все на места встало, будто бы желание у Ви было узнать наконец и это желание было удовлетворено.

— Почти четыре года, — подтверждает только, сказать то ей на это и нечего.

Узнать теперь хотелось, как там Ника была. Знает ведь, что та эмоциональная слишком, что близко к сердцу такие вещи принимает. Для неё столь подлые поступки от людей не понятны совсем, как кинжалы острые по сердцу хрупкому.

К Вере тут же отправила только потому что знает, что Вера её одну с терзаниями своими не оставит. Чертов психолог их небольшой компании, который позволял и в плечо порыдать, и переживания свои если что высказать, и душу излить до самой последней капли.

На телефоне время проверяет, а там до закрытия общаги час остался. Два часа оказывается уже были здесь. И за такой промежуток времени кажется уж слишком много всего произойти успело, даже не почувствовала то, что на отдых приехала. Несмотря на это, Кире понравился вечер. Скрасился даже при таких условиях.

— Со стажем уже оказывается, а мне ничего не говорила, — дымом помещение темное окутывают.

Голоса их слишком тихие при общем шуме. Даже отойдя от двери на какое-то расстояние было так же отчетливо слышно музыку и голоса чужие. Вскоре только дверь темная открывается, кто-то по лестнице спускаться начинает.

— Не было подходящего момента, чтобы рассказать, — на деле и говорить то не сильно хотела.

Она вообще редко кому рассказывает о том, где работает. Только особенным людям, кто значил для неё хоть что-то в этой жизни. Взгляд на подруг вдруг утыкается и понимает тогда, что сейчас уже по домам поедут. Их в темноте видно совсем плохо, Кира распознает подруг только по рыжим волосам Николь, которые даже в кромешной темноте как лучом солнца были.

— Девочки, я очень рада, что вам тут нравится вдвоем сидеть, но нам уже ехать пора. Ника напилась в стельку, — прерывает их неоднозначные диалоги Грубцова и за собой продолжает Николь тащить.

Вроде же еще недавно вполне нормально на ногах стояла, а тут не могла и шагу без помощи сделать. Кира её с другой стороны за руку подхватывает, чтобы Вере одной не пришлось тащить Нику и они уже все вместе к машине плетутся.

По дороге только слушают комментарии с содержанием, какие парни еще те козлы бывают. Что ни один вечер адекватно из-за этого провести не может. Виолетту во всем этом несуразном монологе приплетает, а та только позади троих идет и через уши все слова пропускает. Залетело и вылетело, как говорится.

Понимает ведь все, отчаяние девушки понимает, злость и слезы пьяные тоже понять вполне может. Хоть сама Виолетта не пила никогда, однако частенько бывала рядом с Севой когда та в не трезвом состоянии начинала вести такие диалоги, что аж внутри все скручивало. Не знала даже, стоит ли вообще все слова в счет брать.

***

Комнату их только лампа одна освещает. И пока Кира недовольная материться на то, что вода успела стать полностью холодной и тем временем волосы заодно полотенцем сушит, Виолетта в своею очередь посмеивается с неё тихо. Спать уже хочется, однако решила подождать, пока Медведева соберется ко сну, чтобы свет выключить окончательно.

У неё в моменте телефон вибрировать начинает, от чего с Кирой переглядываются и обе не понимают, кто бы мог Ви звонить в такое позднее время. А там Сева, позвонила и не предупредила.

И приятно, и не понятно, с чего бы вдруг той понадобилось ей звонить, когда ко сну уже готовиться и вот-вот спать идти собирается.

— Вилва, приветик, ты чего на мои сообщения не отвечаешь? Я уже думала случилось что, — слышит в трубке её и не сразу понимает, о чем вообще речь идет.

Какие сообщения? Ей писали?

И вправду, висело восемь непрочитанных от девушки, потому что за все время Виолетта ни разу в телефон не заглянула. Не успела совсем в суматохе этой, при которой изначально пришлось завезти Николь и помочь дойти до комнаты, а потом еще вернуться к себе и после всего спать собраться из последних сил. При чем задача с Николь была одной из сложнейших, ведь, оказывается, что успокоиться пьяную Фадееву намного сложнее, чем с медведем в лесу договориться.

— Извини, совушка, я просто в клубе вместе с Кирой и её компанией была. Совсем не заметила, — решила большинство деталей утаить, хоть и так понимает, что после её слов скорее всего последует очередное недовольство.

Если бы врать могла легко, то не стала бы вообще рассказывать. Сева была ревнивой до жути, при чем даже к самым незначительным вещам. А тут клуб, еще и с Кирой, которую та начала недолюбливать с момента, когда узнала, что у них взаимоотношения с каждым днем в гору идут. Что Виолетте нравится проводить время теперь не только с ней, но еще и с какой-то девушкой из общежития, о которой Сева знала практически ничего.

— Какой клуб, Ви? Это точно ты? Ты же не любишь клубы.

— Не любила, но решила сходить. Надо же пробовать хоть что-то новое, я и так устала только учиться, а тут возможность появилась отдохнуть наконец, — как обычно, только и делает, что оправдывается.

Для неё уже настолько это в привычку вошло, что она и не понимала сама, когда начинала это делать. Однако вполне мирилась с тем, почему Сева так относится к её новым видам развлечения. Думает, что может волнуется за неё, как девушка и должна волноваться за своего партнера.

Поэтому только продолжает объяснять всю ситуацию и не говорит, что самой ей не нравятся постоянные упрёки, которые с каждым разом были все чаще и чаще. Которые уже душили, как змея на шее, в жертву мертвой хваткой вцепиться успела.

— М, а мне кажется, что Кира тебя плохому учит только. Ты сама этого не замечаешь? — и вновь та же песня. Вновь вся проблема исключительно в том, что по мнению самой Севы Виолетта просто не в ту компанию ввязалась.

Хотела бы она прокомментировать, в какой компании тем временем находила сама Белякова и что творила в свои то семнадцать лет. Еще не совершеннолетняя, а бывала не только в клубах. Умудрялась и документы подделать, и выпить в любой выходной. Маме её ведь совсем плевать, что там с Севой происходит. Сама женщина тоже пила без остановок, ту увидеть трезвой было целым праздником, особенно для самой Севы, которая часто бывало, что ночевала у Ви, чтобы только маму свою не видеть в плохом состоянии.

— Давай ты не будешь вмешиваться в мое общение с другими людьми, ладно? Я тоже имею право хоть с кем-то общаться, — на неё уже Кира искоса поглядывала.

Поняла видимо, что ссора очередная намечается. В последнее время она по телефону такие диалоги вела чаще, чем просто обычное общение. Как будто стало уже чем-то обыденным. Поспать, поучиться и поссориться с Севой — отличный план на день.

— Ты сама мне жаловалась, что с людьми не общаешься из-за шизофрении. А теперь вдруг и подружку нашла, и в компании состоять начала. Что, вдруг болезнь твоя испариться успела? — тухнет в глазах Виолетты, в мыслях её тоже погас свет, будто в один момент из системы её просто убрали, как какую-то технику.

— Понятно, спокойной ночи, — попрощаться решает, потому что еще немного и наговорит столько, что после они еще долгое время помириться не смогут.

Пальцем только трубку отключает и обратно на тумбочку телефон закидывает. Вся сонливость как рукой ушла, теперь ей хотелось только вновь сесть и покурить в тишине. Чтобы ничего её не отвлекало, могла просто в голове своей слова уложить.

Пренебрежение в словах Севы помнит, а она просто терпеть не может, когда так относятся к её проблеме. Когда же уже та поймет, что Ви просто тоже жить хочет? Не существовать, а жить и радость хоть малейшую от момента чувствовать.

Свет в комнате резко выключается и она на Киру взгляд кидает, которая уже и без этого понимает, что следует после каких-то сложных моментов для Виолетты. Просто приглашает сесть на подоконник, что они вместе и делают, вновь подхватывая с собой при этом по пачке лучшего лекарства от любых происшествий.

У них словно традиция негласная появилась — всегда вместе сидеть и курить в тишине. Рассматривать луну со звездами, будто те могут им что-то сказать вообще.

Виолетта любит это правило, от компании Медведевой ей всегда почему-то легче становится. У неё будто просто от одного присутствия получалось и помочь, и ответы все огласить ментально. Передать ту сильную сторону, которой Ви сейчас так не хватало.

Молча поддерживала, а вот ей как раз поддержка на данный момент была важнее всего. Хочет и до Севы это донести, а та словно через водную гладь смотрит и картины всей четко разглядеть не может. Только в своем море проблем купаться готова.

— Тебе нормально так общаться с ней? — вопрос задает только через время, после того, как Виолетта успевает уже наконец никотин в себя втянуть и позабыть о том, насколько ей мерзко было от слов еще несколько минут назад.

— Нормально, — на деле просто не знает уже, от чего ей вообще хорошо, а от чего плохо.

Если бы не упоминание болезни, то ей как всегда было бы откровенно поебать на то, что вновь стычка произошла. Просто дала бы Севе время и после извинилась, чтобы она просто не обижалась. А теперь обидно стало ей, сильно, даже в животе будто болеть начало и рвать всё.

— Как знаешь.