4. Бремя греха
В этой главе содержатся спойлеры к цепочке квестов Сумеру "Золотая страна грез".
Минуло несколько дней с тех пор, как Сяо и Люмин покинули гору Аоцзан и отправились в Сумеру. Те немногие обрывки информации, что смог предоставить им Чжун Ли, говорили о том, что поиски Лабиринта стоит начинать в пустыне, во дворце Алого Короля.
«Действуйте скрытно, — вспомнила его слова Люмин, — не дайте никому узнать о истинной цели вашего путешествия. Слишком многие захотят воспользоваться этой информацией». Именно поэтому Сяо и Люмин избегали людных мест и дорог, предпочитая использовать менее хоженые тропы.
Пока они пересекали ярко-зеленые земли Дендро Архонта, Люмин то и дело улыбалась и махала кому-то, кого Сяо не мог видеть. «Те самые фамильяры Малой властительницы Кусанали», — догадался он. Люмин обернулась к Сяо, услышав его протяжный вздох.
— Что такое? — удивилась она.
Сяо смущенно покачал головой, но все же ответил:
— Я поражаюсь тому влиянию, что ты оказываешь на этот мир и живущих в нем существ. Где бы ты не была, всюду ты как дома, всюду у тебя друзья. Это поразительно, насколько простым для тебя это выглядит со стороны.
— Но я не дома, — ответила Люмин и Сяо уловил особое сияние в ее глазах, которое, как он успел узнать, означало, что мысли ее унеслись в далекое прошлое.
Он помолчал минуту, давая ей время. Впереди уже виднелась Стена Самиэль — осязаемая граница между тропическим лесом и пустыней. По мере их приближения, окружение неуловимо менялось, насыщенный зеленый цвет, что заполнял собой все обозримое пространство ранее, постепенно тускнел, воздух становился суше и горячее.
Сяо чувствовал себя странно, это началось как только они пересекли границу между Разломом и Сумеру. Будто пепел со дна его души всколыхнулся и теперь, замерев в невесомости, не собирается опадать вновь. Адепту хотелось развернуться и бежать отсюда со всех ног, но он знал — это не его желание. Это тьма, что впилась в него своими когтями и корнями, бьется в ужасе, не желая разлучаться с ним.
Он не сказал Люмин, сам не знал почему, но молчал. Желание защитить ее от мерзости, что жила в нем, было сильнее любого другого. Он говорил себе, что лишь по этой причине ищет Лабиринт, но на самом деле...на самом деле, робко, полушепотом даже в своих мыслях, он и сам отчаянно желал стать свободным. Признать это — означало принять невыносимые страдания в случае неудачи, ведь даже прожив на свете больше двух тысяч лет, не становишься невосприимчивым к боли поражения. К безнадежности, которую оно несет.
— Мы на месте! — объявила Люмин, широким жестом обводя раскинувшуюся перед ними пустыню, будто представляя артиста, только что вышедшего на сцену.
Сяо и Люмин замерли на краю обрыва, их окружали обломки стены Самиэль, похожие на клыки гигантского чудовища, море красного песка впереди тонуло в лучах закатного солнца. Вдали, возвышалась огромная пирамида, чуть правее, земля закручивалась в воронку: «Совсем как в Разломе, — мрачно подумал Сяо, возвращаясь мыслями к этому месту великой скорби, — Что же здесь случилось?».
— Нам туда, — Люмин указала на величественные руины древнего дворца, тонущие в песке неподалеку от них. — Чжун Ли сказал, что стоит начать оттуда, тем более скоро стемнеет, пустыня слишком коварна ночью, а там мы можем укрыться.
Сяо одной рукой притянул ее к себе за талию, не отрывая взгляда от песчаного пейзажа у них под ногами, и поцеловал в золотистую макушку. Затем, оценив расстояние, на которое им надо было спуститься, беспечно, как-то очень ребячливо пожал плечами, как бы говоря: «Пустяки», и прижав Люмин покрепче, прыгнул.
Люмин не успела даже испугаться, а они уже мягко приземлились: «Ох уж эти сверх выносливые тела Адептов», — подумала она, тут же смутившись, вспомнив на что еще способно тело Сяо. Выпустив ее из объятия, Сяо упал на колени и зарылся пальцами в горячий песок. Он поднял на нее счастливый взгляд:
— Смотри, Люмин, сколько песка!
Она рухнула на колени рядом с ним, повторив его действия, погрузила свои пальцы рядом с его и рассмеялась. Она все чаще видела живую, любопытствующую сторону Сяо и каждый раз влюблялась в него все сильнее. Вот и сейчас, для нее было немыслимо не разделить его восторг:
— Потрясающе! — воскликнула она, — Зарыться вот так в горячий песок очень приятно! Как жаль, что мне всегда не до этого.
Они переглянулись, улыбаясь. Сяо, будто опомнившись, поднялся на ноги, натягивая на себя маску серьезности. Ему не было неловко перед Люмин, но он и сам пока дичился собственной, все чаще возникающей беззаботности.
Он помог ей подняться, бережно отряхнул ее платье, с нежностью заправил локон за ушко и, подарив ей благодарную улыбку, первым направился к руинам Хадж-нисут.
Тени становились длиннее, по мере их приближения к старинному дворцу. Идти было тяжело, ноги увязали в песчаном покрывале пустыни, как будто местные земли противились их приближению к древней тайне. Громадина Хадж-нисут становилась все ближе, вселяя в сердца путешественников тревогу и неясную скорбь. Иногда их донимали скорпионы, облюбовавшие эти дикие места, с ними не возникало особых проблем, и все же, они были досадным отвлечением на пути к их цели.
Приблизившись к ущелью, в котором парил дворец, Сяо и Люмин затаились, осматривая окружение: несколько лагерей Пустынников было разбито неподалеку. «Очевидно, некоторые из них все еще пытаются постичь тайны Царя Дешрета, — подумала Люмин, — Хорошо, что вход остается запечатанным».
— Что будем делать? — тихо спросил Сяо, внимательно следя за людьми внизу.
— Сражаться нет необходимости, — в тон ему ответила Люмин, — ты можешь перенести нас ко входу?
— Да, но...ты знаешь, как его открыть? Двери кажутся надежно запертыми.
Люмин кивнула и выудила из своей сумки каменную табличку со светящимися символами:
— Так и знала, что еще пригодится, — сказала она, довольная собой.
Они с Сяо обнялись и, мгновение спустя, оказались прямо перед огромными воротами дворца. Пока их никто не заметил, Люмин приложила табличку к постаменту и, как только ворота приоткрылись, они юркнули внутрь, тут же запечатывая проход изнутри.
Затхлый воздух наполнил их легкие, Сяо закашлялся, осматриваясь. Все было таким же, как в последний раз, когда Люмин была здесь с Джехт: магические светильники слабо освещали огромный зал, гигантские каменные статуи взирали на прибывших свысока, опутанные иссохшими лианами и паутиной колонны окружали светящуюся стелу. «Вот и все, что осталось от великого царства», — с грустью подумала Люмин, вспоминая историю пустынного народа. Сейчас здесь стояла какая-то неприятно густая тишина, буквально кричащая: «Прочь отсюда, нечестивцы!».
— Ты уверена, что это хорошее место для ночлега? — слова Сяо прозвучали подобно раскату грома, хотя говорил он очень тихо.
Люмин посмотрела на него искоса, качая головой. Затем, так же безмолвно, она взяв его за руку, сделала шаг вперед. И еще один. И еще. Они стали медленно продвигаться вглубь дворца, к тому единственному месту, где, как казалось Путешественнице, Царь Дешрет мог оставить подсказки, ключ, к спасению своего народа.
Люмин провела Сяо секретной тропой по невидимым плитам к потайной кнопке вызова лифта. Древний механизм поднял их на самый верх, туда, где Люмин в последний раз видела Джебраила. Она, стараясь не смотреть на огромный трон, что возвышался над всем помещением, стала осматривать стены и колонны, богато исписанные и разрисованные фресками самых разных сюжетов. Краем глаза она заметила Сяо, с Нефритовым коршуном в руке, он напряженно озирался.
— Делай, что хочешь, но не приближайся к трону, — очень серьезно предупредила его Люмин.
Что-то в ее голосе подсказало ему, что не стоит сейчас спрашивать и лучше просто послушаться. Сяо молча следовал за ней, по прошлому опыту уже зная, что тут могут быть какие угодно ловушки, а раз так — он сделает все возможное, чтобы их двоих ничто не смогло разделить.
Глаза Люмин скользили по росписям, рассказывающим историю некогда великого королевства. Среди множества взлетов и падений один сюжет выделялся особенно ярко: множество людей корчились в муках, под властью черного солнца с оком в центре. Она обошла колонну с другой стороны и увидела продолжение, на котором черное солнце одним их своих лучей тянулось к обелиску, а люди шли вслед за его повелением.
Торопливо Люмин побежала к следующей колонне, где ее уже ждало то самое черное солнце. Оно, как и его подданные, наполовину окрасилось в белый, но, посмотрев на обратную сторону колонны, Люмин ахнула, прижимая ладонь ко рту. Черное солнце все так же сияло в небе, но люди, что пошли за его лучом, были мертвы. Гора трупов обнимала собой расколотый обелиск.
Люмин посмотрела на Сяо, он даже не глядя на колонну, притянул ее к себе одной рукой, второй все еще сжимая копье. Он не услышал, скорее почувствовал ее шепот:
— Почему небеса так жестоки?..
Сяо стиснул зубы. Боль пронзила его насквозь, но он не подал виду, лишь прошептал ей в ответ:
— Таков этот мир.
Люмин подняла на него горящий взгляд:
— Он не должен быть таким!
Сяо снова прижал ее к себе:
— Не надо, Люмин, не пытайся воевать с небом.
Она неопределенно хмыкнула, непонятно было, соглашается она или противится. Отстранившись, Люмин сказала:
— Я точно знаю, куда идти.
— Как? — брови Сяо удивленно взлетели вверх, — ведь Властелин Камня сказал, что это огромная тайна. Не может же все быть так просто?
— Половину работы за нас сделал аль-Ахмар, найдя и отметив нужное место, нам нужно лишь туда прийти и использовать особый ключ. — Люмин поморщилась, как будто даже мысль об этом, была для нее болезненной. — Во многом, сложность найти эту подсказку заключается в том, что с тех пор прошло так много времени, что никто уже не помнит о Лабиринте. А если кто-то и вспомнит, ему сначала нужно попасть сюда, но это место было запечатано много веков, пока я и мои друзья не смогли разгадать его тайну. И даже оказавшись здесь, нужно знать, что искать...
— А еще, нужно было видеть отметку этого царя ранее, чтобы понять, что это она? — Сяо указал на фреску.
Люмин кивнула, она наконец набралась смелости посмотреть на последнее пристанище Джебраила и теперь не могла оторвать глаз от трона. Сяо встал между ней и троном, полностью заслонив собой картину, которую она не хотела видеть, но не могла перестать смотреть.
— Пойдем вниз, — мягко сказал Сяо, — заночуем там и двинемся в путь ранним утром. Далеко нам?
— А...нет, не очень, — опомнившись, ответила Люмин, идя вслед за возлюбленным к лифту.
***
Они разбили импровизированный лагерь прямо на каменных плитах одного из боковых помещений на первом этаже. Расстелив спальники сбоку от единственного выхода, Сяо и Люмин уселись вдвоем на один из них, соприкасаясь плечами и бедрами друг с другом, и принялись за еду.
Люмин, откусывая очередной кусочек питы, качая головой смотрела на Сяо и целебные травы в его руках:
— Ты уверен, что не нуждаешься в настоящей еде? — не выдержала Люмин.
— Уверен, — кивнул Сяо, — уже много веков так питаюсь, было время удостовериться.
— Но все таки...
— В человеческой еде есть своя прелесть, но сейчас лучше сэкономим припасы, — прервал ее Сяо, мягко целуя в щеку. — Я подежурю, ложись, когда доешь.
Люмин отрицательно замотала головой:
— Нет уж, я буду дежурить первой!
— Почему? — удивился Сяо.
— Ты можешь пообещать, что разбудишь меня для дежурства?
— Не собираюсь такого обещать, — еще сильнее удивился Сяо, — я достаточно выносливый, чтобы бдеть всю ночь.
Люмин закатила глаза:
— Вот поэтому я и собираюсь сейчас дежурить, а ты ложись. Тебе понадобятся все силы, когда мы найдем Лабиринт.
Сяо пожал плечами, развернулся и улегся головой ей на колени:
— Значит будем не спать вместе.
Она рассматривала его лицо, он явно был доволен собой, как будто обыграл ее. «Хорошо, Сяо, поиграем», — усмехнулась Люмин. Она запустила пальцы ему в волосы, подушечками слегка массируя кожу головы. Второй рукой стала обводить черты его лица, невесомо касаясь подбородка, скул, бровей и так по кругу. Сяо прикрыл глаза, расслабленно улыбаясь. Люмин отлично знала, как он любит подобную ласку и сейчас беззастенчиво пользовалась этим знанием. Не открывая глаз, Сяо спросил:
— Кем он был? Человек, что умер там, наверху?
В его голосе не было ревности, лишь сочувствие. Руки Люмин замерли на одну долгую секунду, прежде чем она ответила:
— Молчуном. Воином. Другом. Отцом.
Она стала тихо напевать старинную колыбельную Ли Юэ, которую выучила специально для него. «На случай, когда ты снова попадешь во власть кошмаров», — подумала она, любуясь его дрожащими ресницами. Безграничная нежность к нему заставляла сердце трепетать.
Прошло совсем немного времени, прежде чем дыхание Сяо замедлилось. Его рот слегка приоткрылся, а глаза под веками задвигались, как будто он видел сон. Тело его оставалось расслабленным, поводов думать, что ему снится кошмар не было и Люмин улыбнулась своей маленькой победе.
— Тебе предстоит тяжелое испытание, — прошептала она так тихо, что только Анемо Архонт смог бы услышать слова в ее дыхании, — я так хочу уберечь тебя, закрыть собой от всего зла этого мира. Но я не могу, я недостаточно сильна для этого. Пока что. Поэтому все, что я могу это любить тебя, охранять твой сон и идти с тобой за руку в самое пекло.
Люмин почувствовала слезу, самовольно покинувшую озеро боли и страданий, что она носила в себе. Нервно улыбнувшись, она не переставая мягко поглаживать голову Сяо, откинулась на стену и погрузилась в размышления.
Несколько часов спустя, она с сожалением разбудила Сяо, понимая, что и ей нужны все доступные силы, для испытания, что им предстоит. Засыпая у него под боком, не смотря ни на что, Люмин чувствовала себя по-настоящему счастливой и наслаждалась каждым мигом, понимая, что это может не продлиться долго.
***
Они покинули Хадж-нисут, как и собирались, ранним утром, не забыв запереть за собой проход. Воспользовались силой Адепта, чтобы так же незаметно проскользнуть мимо лагерей Пустынников и отправились в путь, в сторону оазиса Варукаша.
Следующие два дня они провели в дороге, днем увязая в песке под палящим солнцем, ночью находя укрытие под стенами того, что осталось от древних каменных построек пустынного народа. Сяо видел, как мрачнела Люмин по мере приближения к месту назначения, но ни о чем не спрашивал — скажет, когда будет готова. Вместе с тем, в его голову закрадывались мысли, что она передумала и просто боится сказать ему об этом. «Это несправедливо, я знаю ее, дело в чем-то другом», — одернул себя Сяо.
Они шли сквозь гору, похожий на извивающуюся пещеру проход хорошо освещался полуденным солнечным светом, проникающим из естественных отверстий в породе. Здесь было прохладнее чем снаружи, но Сяо этого даже не заметил. Изнуренный путешествием по пустыне, он вел внутреннюю борьбу, на это уходило так много сил, что даже зрение его стало туманиться.
Тьма бушевала в его душе все яростнее, иногда казалось, что она вот-вот перехватит контроль, но он не мог позволить этому случиться. И все таки...все-таки с каждым шагом ему становилось хуже — стало больно дышать, тело слушалось неохотно. Проклиная себя за то, что не сказал ей раньше: «Беспечный глупец!», — Сяо набрал воздух сквозь сцепленные зубы, чтобы предупредить Люмин, когда услышал ее голос:
— Мы на месте!
В ста метрах от них скальный проход расширялся и уходил вниз, образуя идеально круглое пространство, в центре которого торчал обломок обелиска. Люмин перевела взгляд на Сяо, чтобы сказать что-то, но заглянув ему в глаза, мгновенно все поняла:
— Сяо...
Он согнулся пополам, как от сильной боли, вслепую пытаясь нащупать ее руку. Она схватила его за плечи, помогая устоять на ногах. Ужас сотрясал душу Люмин — не успеть совсем чуть-чуть! «Времени для теорий не осталось!», — решительно подумала она, сжимая плечи Сяо сильнее.
— Я...не могу...сдержать... — он с трудом говорил, отчаянно цепляясь по последние остатки человечности.
— И не нужно! — горячо воскликнула Люмин.
Сяо показалось, что он сходит с ума: «Как это? Не нужно? А зачем мы...». Он утробно зарычал, падая коленями в песок. Он не успел даже ощутить удар о землю, когда Люмин под локоть бесцеремонно дернула его вверх и потащила за собой, повторяя:
— Мы должны дойти! Совсем немного осталось! Сяо, ты сможешь!
«Она знает, она всегда знает...», — лишь обрывки мыслей, вот и все, что сейчас осталось от Великого Мудреца, Укрощающего Демонов. И он последовал за этими несвязными мыслями, за верой в нее.
— Идем! — прохрипел Сяо, с трудом переставляя ноги.
Каждый шаг, каждое движение давалось невыносимо трудно, груз грехов и скорбей тянул его вниз, чтобы засосать под землю и оставить там, обреченным на века страданий. Он не был к этому готов, не сейчас. Больше нет.
Глаза заволокла дымка, он уже не видел, куда они идут, лишь ощущал тепло и сияние по правую руку, за которую Люмин тащила его вперед.
Когда до обелиска оставалось всего несколько шагов, на лице Сяо появилась маска, а в руке копье. Он с силой оттолкнул от себя Люмин, она ударилась спиной об остатки обелиска и увидела, как прямо ей в сердце несется Нефритовый коршун.