Охотник за сновидениями

Больше разногласий между ними не возникало. Как бы странно это ни звучало, пани Саша стала Янушу и отцом, и матерью. Она окружила его женской теплотой и заботой и пеклась о нём не хуже родной матери. Но вместе с тем, всю жизнь проработав в силовых структурах и в силу этого обладая поистине мужским характером, она прививала Янушу такие качества, которым мог научить только отец. Именно она посадила его за руль своего автомобиля и обучила вождению, сначала обычному, а затем экстремальному. Она же познакомила его с первыми навыками рукопашного боя. Все еще сохраняя отличную форму, пани Саша сама тренировала Януша и, несмотря на зрелый возраст, до сих пор без труда укладывала его на обе лопатки.

Януш был благодарным учеником. И на это были свои причины. Он никогда не забывал, что именно физическая слабость не позволила ему спасти отца. В памяти навсегда остались безнадежно цепляющиеся за него руки, острое осознание собственного бессилия и разрывающее на части душу отчаяние. Поэтому сейчас он практически истязал себя физической нагрузкой, будто бы одержимый идеей, что, если окрепнет физически, у него появится возможность все исправить.

Его старания давали свои плоды. Януш, действительно, стал необыкновенно силен. Несмотря на внешнюю худощавость, в нем была скрыта внутренняя мощь, которая позволяла без труда расколоть фарфоровую чашку, лишь сжав ее в тонких аристократических пальцах. Случись та страшная ночь в его жизни сейчас, он без труда защитил бы и свой дом, и Матеуша. Но, к сожалению, в настоящий момент это не имело никакого значения, потому что ни изменить, ни исправить ничего уже было нельзя.

Так проходили годы. Из щуплого, изможденного подростка, когда-то подобранного на дороге, Януш превратился в высокого, статного юношу. По ночам он по-прежнему ловил сны, в кромешной темноте тихонько ускользая из дома, и неизменно возвращался к утру с небольшой банкой со светящимся содержимым. Митрич все так же водил к нему покупателей, и Януш недоумевал, пытаясь понять, где он их берет и как находит. Не имея никакого интереса к материальным вещам, все деньги он, как и раньше, отдавал пани Саше, которая поначалу очень возмущалась, а потом тихо смирилась.

Время шло. Янушу исполнился двадцать один. Как-то в один из дней к нему подошла Кузьминична и молча протянула маленькую синюю книжечку. Януш взглянул на нее и замер. В руках он держал каким-то чудом выправленный на его имя паспорт. Януш оторопело смотрел на собственную фотографию, имя и фамилию и не мог произнести ни слова. Наконец, придя в себя, он поднял на Кузьминичну полные недоумения глаза и задал единственный вопрос:

— Как?

Пани Саша неопределенно пожала плечами.

— Пришлось поднять старые связи, - беззаботно, будто это было само собой разумеющимся, ответила она.

— Но здесь моя фамилия. - Януш не сводил с нее пытливых глаз. — А я тебе никогда ее не называл.

Женщина улыбнулась.

— Ты все время забываешь, что у меня очень хорошие связи. - Она подошла к столу, взяла какие-то бумаги и положила их перед Янушем. — Это тоже твое.

Януш открыл документы. Это был банковский договор об открытии счета на его имя. От лежащей на нем суммы у Януша зарябило в глазах.

— Что это? - только и смог вымолвить он.

Кузьминична снова улыбнулась.

— Это деньги, которые ты мне отдавал все эти годы.

Януш оторвался от бумаг и поднял на пани Сашу растерянные глаза. Все происходящее никак не укладывалось у него в голове.

— Но я же их отдавал, чтобы не быть тебе обузой. Чтобы ты могла себе что-нибудь купить.

Женщина рассмеялась.

— И что, по-твоему, я должна купить?! Платье от Гуччи? Чтобы в нем курей очаровывать?

— Пани Саша..... - Януш замолчал. Наконец, собравшись с духом, он задал вопрос, ответ на который так боялся услышать. — Ты меня выгоняешь?

— Да Бог с тобой! - Кузьминична всплеснула руками. — Как я могу тебя выгнать?! Мой дом всегда будет твоим домом. Просто.... - Она задумалась на пару секунд. — Не дело тебе со стариками сидеть. Ты молод. Тебе жить надо. Нельзя тебе запереться в глухой деревне и проторчать здесь до конца своих дней. Просто оглянись! Перед тобой лежит весь мир.

Януш горько вздохнул.

— Только этот мир не спешит меня принимать.

Женщина покачала головой.

— Тебя не спешат принимать люди. К миру это не имеет никакого отношения. - Она замолчала ненадолго. — В любом случае, если уж у тебя совсем ничего не получится, ты всегда можешь вернуться. Но попробовать стоит.

Януш не стал спорить. Где-то в глубине души он понимал, что она права. Поэтому в один прекрасный день, покидав в дорожную сумку самое необходимое, он тепло простился с пани Сашей и Митричем и отправился в свободное плавание.

Большой город ошеломил его. Выросший сначала в обособленной общине, а затем в отдаленной деревне, он был поражен столичными огнями, запахами и звуками. Он чувствовал себя пришельцем, вдруг оказавшимся на далекой, неизвестной планете, населенной внешне похожими на него, но совершенно иными существами.

Он с удовольствием влился в этот шумный водоворот. Ему нравилась каждодневная суета столичного мегаполиса с ее снующими машинами и куда-то вечно бегущими людьми. Он ощущал себя частью этого постоянно движущегося потока, затихающего только по ночам и ненадолго засыпающего в разноцветье неоновых огней. Город казался ему огромным театром, на подмостках которого ежедневно разыгрывался новый, неповторимый спектакль, в котором каждому отведена его собственная, только ему предназначенная роль.

Януш с головой окунулся в пучину удовольствий и соблазнов, которые город мог предложить на любой вкус и кошелек. Никогда не интересовавшийся миром моды, он вдруг стал завсегдатаем брендовых магазинов, скупая рубашки, костюмы, галстуки и запонки. Повинуясь вкусам, заложенным аристократическими корнями, он намеренно отказывался от молодежных стилей и отдавал предпочтение неизменной классике, чувствуя, как стремление к строгой элегантности, сдерживаемое долгие годы, вдруг наконец вырвалось на свободу.

Ему нравилось внимание молоденьких продавщиц, сновавших вокруг него легкими мотыльками и бросавших украдкой заинтересованные взгляды. А посмотреть было на что. Высокий, уверенный в себе и стильный, с открытой мальчишеской улыбкой он выглядел так, будто сошел с обложки модного журнала. Без тени заносчивости, всегда доброжелательный и безупречно вежливый, он казался сказочным принцем, каким-то невероятным образом материализовавшимся из их девичьих грез. Единственным их разочарованием была невозможность заглянуть ему в глаза. Чтобы не приводить никого в замешательство и хорошо зная реакцию людей на свой взгляд, Януш на людях всегда носил темные очки, которых накупил не меньше дюжины.

С переездом в город судьба сделала крутой поворот, изменив его жизнь до неузнаваемости. Неизменным осталось только одно. Люди все так же не хотели принимать его. Сколько бы ни пытался Януш попасть в их круг, он неизменно отторгал его, словно чуждое, инородное тело.

Раз из раза повторялся один и тот же сценарий. Где бы он ни появился, он неизменно привлекал внимание. Оказавшись в любом обществе, он словно магнит притягивал к себе взгляды, в один миг становясь центром, который мощной гравитационной силой привлекал на свою орбиту новых сателлитов. Вокруг него вращались, к нему тянулись, с ним пытались завязать знакомство. Ровно до тех пор, пока он не снимал очки. Стоило освободиться от модного аксессуара, как люди моментально менялись в лице. Отведя глаза в сторону и придумав пустые отговорки, они спешили прочь, украдкой оглядываясь и перешептываясь. Иногда Янушу казалось, что темные стекла очков скрывают живущих внутри него кошмаров, и стоит лишь их снять, как они вырываются наружу и начинают показывать людям свои жуткие картины.

Януш не хотел сдаваться без боя. Он пытался менять место жительство, переезжал из города в город, а потом и вовсе перебрался в соседнюю страну. Но не изменилось ровным счетом ничего. Везде, куда бы он ни переезжал, неизменно повторялось одно и то же. Люди его сторонились. После череды неудачных попыток он, в конце концов, понял, что все усилия стать своим для этих таких близких, но одновременно таких далеких существ, обязательно закончатся крахом. С щемящей болью он осознал, что среди миллионов снующих вокруг людей он навсегда останется абсолютно одинок. Он почти физически ощущал, как городской поток при встрече с ним делится на два русла, обтекая с обеих сторон, чтобы, сомкнувшись за его спиной, вновь продолжить свой путь. Жизнь, не утихая, текла своим чередом. Город продолжал ежедневно отыгрывать свой непрекращающийся спектакль. Только, к сожалению, для него роли в этой пьесе так и не нашлось.

Януш смирился. Он жил своей обычной жизнью и делал то, что умел: ловил сны. Чтобы никого не пугать и не беспокоить, он выбрал неприметное здание в самом глухом месте и отстроил свой магазин, который одновременно стал и его домом. Он стал практически отшельником. Пожалуй, сейчас ему было даже хуже, чем если бы он остался у пани Саши. Там у него были она и Митрич. Здесь же не было ни одной живой души, которой он мог бы излить свою печаль или просто поговорить.

Чтобы не умереть от тоски, иногда вечерами он выбирался из дома и, следуя за светом неоновых огней, растворялся в тишине улиц. В его одиночестве город стал ему союзником. Это только маленький городок постоянно вмешивается в твою жизнь, пользуясь тем, что ты у него всегда на виду. Большой мегаполис не обращает на тебя ни малейшего внимания. Здесь каждый занят собой и до тебя никому нет никакого дела.

Временами он наведывался в ночные клубы. Не снимая темных очков, которые стали его постоянным, необходимым атрибутом, и устроившись где-нибудь в углу, он любил наблюдать за людьми, в круг которых он так стремился попасть и который так отчаянно его не пускал. К высокому, красивому блондину, одиноко скучающему в стороне, постоянно подсаживались девушки, в надежде познакомиться и приятно провести время. Не желая вводить их в заблуждение и заставлять питать напрасные надежды, Януш медленно снимал очки и поднимал на незнакомок свои черные глаза. Испуганно хлопнув ресницами и пролепетав что-то невразумительное, девушки сбивчиво извинялись и под любым предлогом спешили покинуть этого с виду такого соблазнительного, но такого пугающего молодого человека. Видя, как растворяется в темноте зала очередная представительница прекрасного пола, Януш горько усмехался. "До конца своих дней оставаться тебе бобылем", - в такие моменты невесело думал он.

Покинув клуб, он возвращался в ледяную пустоту своего дома и, чтобы не чувствовать грызущее душу одиночество, ложился спать. Но от этого становилось только хуже. Его по-прежнему мучили кошмары. Стоило ему закрыть глаза и забыться сном, как они вставали перед ним непробиваемой глухой стеной, наполняя сознание холодным липким страхом. Неотступно преследуя его, они среди ночи заставляли его резко садиться на кровати и подолгу смотреть невидящим взглядом в непроглядную темноту, подолгу пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.

Так он и жил. Успешный, красивый, обеспеченный и абсолютно одинокий. И одиночество непременно свело бы его с ума, если бы судьба не сжалилась над ним и не подарила Карека. Они были ровесниками, но Януш ощущал себя на десяток лет старше. Рожденный в другую эпоху, в современном мире Карек был по-детски наивен, а иногда даже беспомощен, поэтому Януш взял на себя роль старшего брата, чтобы за ним присматривать. А присматривать было за чем. С неиссякаемым чувством юмора, всегда острый на язык, Карек ежеминутно был готов влезть в любую авантюру или совершить какую-нибудь каверзу. В противовес спокойному и рассудительному Янушу, он казался бесшабашным подростком. Иногда Януш даже недоумевал, как этот неугомонный человек с душой шкодливого мальчишки мог быть военным генералом.

Карек был уверен, что Януш спас его. Но все было наоборот. Это Карек спас Януша. Бесконечно устав от своего одиночества и холодных, безмолвных стен, Януш наконец ощутил человеческое тепло. У него вдруг появилась потребность возвращаться домой. Теперь там его ждали, о нем заботились и интересовались, как прошел его день. Карек стал ему другом и братом, в котором Януш души не чаял и за которого готов был отдать все на свете.

Но даже Карек не мог избавить его от пугающих ночей и леденящих душу кошмаров. Еженощно мучимый ими, он был глубоко несчастен. Казалось бы, все было прекрасно. Его бизнес процветал. Покупатели тянулись рекой, увеличивая суммы на банковских счетах. Только деньги его абсолютно не интересовали. Он мог позволить себе все, что угодно. Только не понимал зачем. Красивые и удобные вещи придуманы для того, чтобы дать возможность их владельцу наслаждаться жизнью. Но именно этого он и не мог. Янушу хотелось простого человеческого счастья. И для счастья ему нужно было совсем немного: всего лишь спокойно, без страха, закрыть глаза и хотя бы один раз увидеть самый обычный сон.