Глава 4
Под вечер ноги сами вынесли порядком подуставшего Снейпа к собору Парижской Богоматери. Служба давно кончилась, и внутрь заходить он не стал, тем более что город уже погрузился в сумерки, а значит, полюбоваться знаменитыми витражными окнами не удалось бы в любом случае. Обойдя вокруг здания, периодически задирая голову, чтобы получше рассмотреть барельефы горгулий, Снейп решил, что, пожалуй, Парижа с него на сегодня хватит, и свернул в боковую, плохо освещенную улочку, рассчитывая оттуда аппарировать домой. Внезапно его ушей коснулась знакомая мелодия. Северус оглянулся по сторонам. Песня, которая в последнее время часто скрашивала его одиночество, доносилась из маленького застекленного кафе. Ведомый каким-то необъяснимым желанием, он пересек улицу и подошел поближе.
Заведение было скромным и неброским. Сквозь неплотно задернутые кисейные занавески лился мягкий свет, исходивший от свечей, расставленных на каждом столике. Немногочисленные посетители, в основном пары, расположились вполоборота к Северусу и слушали шансон, который исполняла с крохотной сцены миловидная, обладавшая глубоким красивым голосом певичка под аккомпанемент аккордеониста.
За самым дальним столиком, полускрытый от Снейпа занавеской, сидел мужчина и что-то сосредоточенно писал. Когда песня закончилась, он поднял голову и отложил в сторону ручку, чтобы поаплодировать вместе со всеми. Глядя на последнего человека, которого он видел перед «смертью», Северус почувствовал, как сердце почему-то тяжело бухнуло в груди и как будто пропустило удар. Одетый совершенно по-маггловски Поттер казался гораздо старше своих девятнадцати с небольшим лет. Может, виной тому были отросшие и завязанные в низкий хвост волосы или модные очки в пластиковой оправе, сменившие привычную металлическую дешевку. Только вот глаза за ними оставались теми же пронзительными, ярко-зелеными и очень печальными.
«Словно у брошенного ребенка», — подумалось вдруг Северусу. Неизвестно отчего, но при виде бывшего ученика ему стало не по себе. Захотелось подойти и сказать или сделать для него что-нибудь приятное. Вызвать румянец на бледных, осунувшихся и явно пару дней небритых щеках. Смотреть, как лицо озаряется улыбкой...
«Мерлин, да что это со мной?!» — ужаснувшийся своим диким желаниям Северус потер лоб рукой и, не веря собственным глазам, уставился на правое запястье. В свете уличного фонаря на коже распускался цветок белого шиповника.
* * *
Северус не помнил, как очутился дома. Едва выйдя из душных объятий аппарации, он метнулся к столу и что есть силы грохнул по нему кулаком, вымещая на ни в чем не повинной мебели злость и обиду на судьбу. Во все стороны полетели брызги крови, а руку опалило болью. Снейп несколько минут оторопело пялился на лишившиеся трех ногтей пальцы — его еще никогда не расщепляло при аппарации! — а потом быстро прошагал к аптечке и достал пузырек с бадьяном. Кое-как справившись с процедурой залечивания ран (все-таки левой рукой он владел значительно хуже, чем правой), небрежным взмахом палочки он машинально навел чистоту в кухне и без сил упал в стоявшее рядом старинное кресло-качалку.
Поттер! Его Соулмейтом, родственной душой, второй половинкой, партнером, мог запросто оказаться сын человека, издевавшегося над Снейпом все семь лет учебы в Хогвартсе. Отбившего у него девушку, которая с детства была его другом. Единственным другом. В памяти всплыла сцена, когда он болтался вверх ногами на глазах у всей школы, демонстрируя нижнее белье и сгорая от унижения, бешенства и бессилия. И непоправимое «грязнокровка», выплюнутое в сторону Лили и навсегда разлучившее их...
А он сам! Ведь и он отнюдь не являлся образчиком добродетели по отношению к осиротевшему Гарри, малодушно и порой недостойно взрослого человека вымещая на нем обиды, совершенно не касавшиеся мальчика.
Снейп вскочил и принялся метаться по кухне, как зверь в клетке. Внезапно он остановился, как будто наткнулся на невидимую преграду.
— Стоп, — произнес он вслух, — какой же я болван! Ведь в том кафе сидели еще несколько одиноких мужчин. Почему же я решил, что мой Соулмейт — именно Поттер?
За пару месяцев вынужденного безделья Северус прочитал в библиотеке Малфоев все имеющиеся книги на эту интересующую его тему и был поражен общими свойствами рисунка, свидетельствующего о наличии у волшебника второй половинки, и... Темной метки. Так, например, после явного пробуждения Соулмейта у человека появлялась способность аппарировать в место пребывания родственной души.
— Вот в следующее воскресенье мы и проверим — Поттер это или нет, — сказал Снейп, попутно отмечая, что до этого момента не имел привычки разговаривать сам с собой. — А пока мне лучше успокоиться и заняться зельем для Жанны.
* * *
Зелье, специально подкорректированное и рассчитанное на магглов, было готово через два дня, и Северус отвез его в больницу Экс-ан-Прованса заодно с новым букетом цветов. Теперь, когда жизни и здоровью его экономки больше ничего не угрожало, он мог подумать и о себе.
Являться в Париж под собственной личиной казалось ему не слишком удачной затеей, ведь Поттер до сих пор считал его мертвым.
Вечером в субботу он доставил очередной заказ на успокоительный настой, целебную микстуру от кашля и пару кремов семейству Сен-Поль и тогда же магией незаметно срезал клок волос у мужа Франсин, немного простоватого на вид немолодого мужчины, с брюшком и солидными залысинами.
С утра в воскресенье он не находил себе места. Пробовал читать взятый с собой журнал «Практика зельеварения», но буквы прыгали перед глазами, и Северус в раздражении отбросил его в сторону. Положив в карман плаща палочку и хрустальный флакончик с прядью седовато-пегих волос, он представил себе тихую улочку позади Сорбонны и аппарировал. Отметив, что процедура перемещения в этот раз, как ни странно, прошла куда легче, чем за весь последний год, Снейп набросил на себя чары отвлечения внимания и, пройдя прямо сквозь стену, оказался в магическом квартале Парижа. В этот раз он без особого труда нашел лавку с ингредиентами для зелий, где еще в прошлый свой визит приметил бочонок с густым варевом, в котором тут же признал Оборотное зелье.
— О! Месье! Рад видеть вас снова, — радушно приветствовал его продавец, выйдя из-за стойки и церемонно кланяясь. — Чем могу служить?
— Полпинты Оборотного, S'il vous plaît (1), — сдержанно попросил Снейп.
Лавочник выставил на прилавок несколько емкостей на выбор, и Северус указал на небольшую бутылочку с плотно завинчивающейся крышкой.
Оплатив покупку, он собрался было выпить чашку ароматного эспрессо, но внезапно подумал о причине своего визита в столицу и почувствовал дурноту. Ладно. Ему надо было только убедиться, что Гарри Поттер все-таки не является его судьбой. А кофе он себе и дома сварит!
Еще час или два бесцельно побродив по магическому кварталу, он взглянул на часы. Всего одиннадцать! Мерлин, как тянется время! Северус ненавидел ждать. Немного поразмыслив, он решил хоть чуть-чуть отвлечься и посетить Лувр (2) (Дамблдор как-то упоминал при нем волшебную картину, нарисованную талантливым магглом, способную загадочно улыбаться и хранящую в себе еще массу секретов (3)).
Отстояв почти два часа в очереди — можно было, разумеется, применить к смотрителю Конфундус, но Северус не спешил — он вошел под своды музея и, пользуясь указателями, вскоре оказался перед довольно маленькой, упрятанной за бронированное стекло, мешающее любоваться оттенками и полутонами, картиной. Возможно, он слишком нервничал, но Джоконда не произвела на него должного впечатления. Он, конечно, разглядел за скромно улыбающейся молодой женщиной портрет старика-художника, но эффекта чуда не ощутил, пообещав себе, что придет сюда еще раз, когда его чувства не будут пребывать в таком раздрае.
В любом случае часы уже показывали пять вечера, на город опускались ранние октябрьские сумерки, и Снейп решил, что пора действовать. Он зашел в туалет, достал бутылочку с Оборотным зельем и бросил в него волосы месье Сен-Поля. Жидкость вспенилась и приняла неаппетитный грязновато-серый цвет. Северус похвалил себя за отказ от обеда — на вкус варево было просто отвратительным. Подогнав по фигуре с помощью волшебной палочки вмиг ставшие тесноватыми одежду и обувь, Снейп дотронулся до распустившегося цветка шиповника и аппарировал.
Он вновь очутился на той же маленькой улочке перед застекленным кафе. Голоса певички он не услышал — вероятно, она еще не пришла, да и посетитель в заведении был всего один. Поттер.
* * *
Гарри жил в Париже уже скоро два месяца. Он сразу же решил, что не поселится в магической части, где его могли опознать журналисты, а снял себе небольшую, но баснословно дорогую квартиру в районе Нотр-Дам и каждый вечер посещал одно и то же облюбованное им кафе. Ему нравилась простая, но вкусная еда, а кроме того он любил слушать Мишель. Ее глубокий, с легкой хрипотцой голос заставлял его на время забыть о тоске, до боли сжимающей сердце, о грызущем его чувстве вины и непреходящем одиночестве.
Свой отдающий безумием проект — переписать жуткий сон с сожжением Северуса на костре в виде повести и непременно сделать конец счастливым — он начал осуществлять примерно через неделю после переезда, для чего оформил по всем маггловским правилам абонемент в Национальную библиотеку Франции (4) и просиживал в ней с утра и до пяти вечера, часами перелистывая исторические хроники времен инквизиции. Он довольно быстро понял, что казни в Париже никогда не проводились на площади перед собором, но жилье, естественно, не сменил и продолжал ежедневно наведываться в маленькое кафе.
В то ничем не примечательное воскресенье Гарри с утра чувствовал прилив вдохновения. Он подробно описал историю своего героя — молодого монаха-бенедиктинца (5) Анри. Внешне и по характеру Анри напоминал ему самого себя, тогда как осужденный судом инквизиции алхимик де Сенье определенно походил на Северуса.
Вечером Гарри, как обычно, сидел за столиком в облюбованном им заведении и слушал, как поет Мишель. Однако сегодня ее голос не приносил ему успокоения. Напротив, он ощущал необъяснимую тревогу и, чтобы хоть немного отвлечься, принялся перечитывать и дополнять сделанные утром записи. Внезапно ему стало тяжело дышать. Он оторвался от своей тетради, так как певица закончила очередную балладу и ждала аплодисментов, и мельком взглянул в окно, заметив на улице мужской силуэт. В это время ветер колыхнул штору, и фигура под фонарем словно растаяла, растворившись в густых осенних сумерках.
Готовясь ко сну, Гарри обнаружил, что один из бутонов на его левом запястье начал раскрываться, превращаясь в прекрасный белый цветок.
В эту ночь ему снова приснился Снейп, только не привязанный к столбу, обложенный вязанками хвороста и молящий о помощи, и не истекающий кровью в Визжащей хижине, а совершенно иной: он неотрывно глядел прямо в глаза Гарри и по одной ме-е-едленно расстегивал бесчисленные пуговицы на своей мантии. Больше он ничего не делал — лишь пристально смотрел и не торопясь раздевался, доводя незримо присутствующего при этом Гарри до мучительного возбуждения...
______________________________
1. S'il vous plaît — пожалуйста (фр.)
2. Музей Лувра (фр. Musée du Louvre, часто используется просто название Лувр) — один из крупнейших и самый популярный художественный музей мира (9 260 000 посетителей в 2014 году, третий в мире по занимаемой площади: 160 106 квадратных метров, из которых на 58 470 располагаются экспозиции). Музей расположен в центре Парижа, на правом берегу Сены, на улице Риволи, в 1-м округе столицы.
Здание музея — старинный королевский дворец (Palais du Louvre). Конная статуя Людовика XIV обозначает точку начала так называемой исторической оси Парижа.
3. Имеется в виду, конечно же, знаменитая «Мона Лиза» Леонардо да Винчи
«Мо́на Ли́за», она же «Джоко́нда»; (итал. Mona Lisa, La Gioconda, фр. La Joconde), полное название — Портре́т госпожи́ Ли́зы дель Джоко́ндо, итал. Ritratto di Monna Lisa del Giocondo) — картина Леонардо да Винчи, находящаяся в Лувре (Париж, Франция), одно из самых известных произведений живописи в мире, которое, как считается, является портретом Лизы Герардини, супруги торговца шёлком из Флоренции Франческо дель Джокондо, написанным около 1503—1505 года.
4. Национальная библиотека Франции (фр. Bibliothèque nationale de France, сокращённо BNF) — библиотека в Париже, самое богатое собрание франкоязычной литературы в мире. Одна из старейших библиотек Европы, самая крупная библиотека Франции и одна из крупнейших библиотек мира. В библиотеке работают 2700 сотрудников, из них 2500 человек — полный день.
Основное библиотечное хранилище находится на левом берегу Сены, в 13-м округе Парижа и носит имя Франсуа Миттерана. Наиболее ценная часть собрания, Кабинет медалей и манускрипты, хранятся в историческом здании на улице Ришелье, в ансамбле зданий XVII—XIX веков.
5. Бенедикти́нцы (лат. Benedictini, Орден св. Бенеди́кта, лат. Ordo Sancti Benedicti, OSB) — старейший католический монашеский орден, основанный в Субиако и Монтекассино святым Бенедиктом Нурсийским в VI веке. Термин «бенедиктинцы» иногда употребляют по отношению к другим монашеским орденам, использующим «Устав святого Бенедикта», например, камальдулам или цистерцианцам, что не вполне корректно.