#НенавистьЛюбовь

Стас так стиснул меня в своих объятиях, что, кажется, затрещали ребра. Причину его столь бурной радости я не понимала. А еще не понимала, почему рядом с ним так много людей – нарядных и с букетами. Но осознавала, что происходит нечто странное.

– Кто это? – тихо спросила я.

– Люциферов и ко, – жарко зашептал мне на ухо Стас. – Приехали на вашу свадьбу. Играй невесту, поняла?

Я лишь успела кивнуть и ошарашенно взглянула на Матвеева – он если и был удивлен, то сохранял на лице спокойствие. Даня поймал мой взгляд и едва заметно кивнул, давая понять, что все в порядке.

– Как вы понимаете, это мой братишка и его невеста – Максим и Дарья, – обратился Стас к толпе, которая заинтересованно взирала на нас. – Сегодня проходит их бракосочетание – событие, которое я так долго ждал!

Он улыбнулся – неискренне, но широко. Я тоже выдавила из себя улыбочку. Матвеев просто разглядывал присутствующих.

– А это семья моей великолепной Русланы… – начал было Стас, но его тотчас прервал грузный высокий мужчина с залысинами, волевым подбородком и властным взглядом.

– Вообще-то Руслана еще не твоя, дружок, – заявил он занудным голосом. – Я ее из отчего дома еще не отпускал и над согласием на вашу свадьбу еще думаю.

– Папа! – подала голос Руслана – она стояла прямо за спиной отца. Элегантное темно-синее платье необычайно ей шло – подчеркивало все достоинства фигуры.

– Что – папа? Я должен удостовериться, что этот тип – не мошенник! – возмутился мужчина. Стас закатил глаза, но ничего не сказал.

– Дорогой, мы вообще-то на свадьбу приехали, – одернула его хрупкая светловолосая и элегантная женщина, на которую была похожа Руслана – видимо, ее мать.

– Ах, да, – спохватился мужчина и уставился на нас с Даней. – Приехали вас поздравить. Заодно и познакомиться с семьей моего возможно будущего зятька.

– Это семья Русланы, – продолжил Стас, решив не спорить. – Руслану вы знаете. А это ее отец – Петр Иванович Лиферов.

Я пролепетала: «Здравствуйте», – а Даня пожал ему руку – руки пожимать ему пришлось всем мужчинам.

– …мама – Евгения Леонидовна. Аркадий и Владимир – старшие братья. Их супруги – Алена и Эдит, – продолжал Чернов.

Братья Русланы – симпатичные и стильно одетые молодые мужчины чуть за тридцать – приветливо улыбнулись нам. Их жены, каждая из которых могла бы сойти за какую-нибудь модель или актрису, вежливо поздоровались.

– …младшая сестренка Русланы – Яночка, – не останавливался Стас. – Гордость семьи!

Наверняка Стас сказал это специально, потому что лицо Люциферова слегка подобрело. Он явно гордился своими детьми.

– Салют! – помахала нам тоненькая, словно веточка, девочка с красивым лицом, при этом влюбленно уставившись на Матвеева. Наверное, это и есть та самая юная талантливая фигуристка. Яна была еще совсем мелкой, но вот то, как она смотрела на Даню, мне не нравилось. И то, как она схватила его за руку, дабы пожать, – тоже.

– И, конечно же, дедушка – уважаемый Леонид Тимофеевич, – закончил Стас и перевел дух.

– Здгаствуй, моводежь, – кивнул нам убелённый сединами, невысокий, но крепкий еще дедушка весьма бравого вида. – Давненько я на свадебках не гувяв. Отогвемся, как говогит моя мвадшая внучка!

И он залихватски мне подмигнул.

– Папа, – одернула его мать Русланы.

Честно говоря, я опешила. Лично я не собиралась гулять ни на каких свадьбах – я приехала на постановочную церемонию, только и всего! В отчаянии я глянула на Стаса и тот сразу же оживился:

– Конечно, погуляете, Леонид Тимофеевич! У нас будет чудесное торжество!

Я ушам своим не поверила – какое такое торжество? Пришлось легонько толкнуть в бок Матвеева. Тот едва заметно пожал плечами. Он, как и я, плохо понимал, что происходит.

– Мы как-то совершенно неожиданно появились, – взяла слово мама Русланы. – Но тем не менее хотим поздравить со столь значимым событием. И пожелать счастливой семейной жизни, благополучия и гармонии…

Я слушала ее в пол-уха и просто смотрела на Чернова. А тот, пользуясь моментом пока никто не видит, приподнял руку и стал делать какие-то странные движения пальцами. Я не сразу идентифицировала этот жест и лишь спустя полминуты поняла, что Стас хочет, чтобы я говорила, а не молчала.

– Спасибо большое! Очень приятно познакомиться с вами! – почти искренне сказала я, глядя на родственников Русланы. – А это кто? – перевела я взгляд на стоящих чуть поодаль худого мужчину интеллигентного вида и кудрявую женщину в изящном брючном костюме. В руках они оба держали шикарные букеты. Почему-то я подумала, что нам их забыли представить. Но лучше бы я этого не спрашивала.

Брови Петра Ивановича изумленно поползи вверх.

– Ох, Дашенька, не шути так, – захохотал Стас. – Это же твои родители.

– Ой, – только и сказала я, а женщина бросилась ко мне и цепко обняла меня одной рукой – в другой был букет.

– Моя маленькая девочка, моя дорогая малышка выходит замуж, – прямо мне в ухо громко сказала она. – Я даже и не думала, что этот день настанет.

– Я тоже, – отцепившись от нее, сказала я и добавила: – мама.

– Даша просто необычно шутит, – оправдывался в это время Чернов.

– Тупо шутит, – хихикнула Яна, явно положившая глаз на Матвеева. – После таких шуток нужно произносить слово: «Лопата», – чтобы люди знали, когда смеяться.

Дедушка все так же залихватски захохотал. И на лицах остальных появились улыбки. Теперь родственники Русланы будут думать, что я не в себе.

– Яна! – одернула девочку мать, но та только лишь глазками захлопала.

– А мне вот что интересно, – окинул нас с Даней заинтересованным взглядом Петр Иванович, потирая подбородок рукой. – Почему в загсе-то никого нет? Ни друзей, ни подруг, ни родни? Где, собственно, все? Странная у вас свадьба.

– На церемонии только самые близкие, – не растерялся Матвеев. – Мой брат с Русланой и родители Даши.

– Остальные приедут уже на банкет, – вмешался тотчас Стас, который все пытался держать на контроле. – Конечно, он тоже довольно скромный – только для самых близких. Но такова воля молодоженов. Кто я такой, чтобы вмешиваться? – добавил он, явно намекая на самого Петра Ивановича.

– Ах, вот оно что. Ты об этом не говорил, Станислав, – нахмурился мужчина. – Поставил нас в неловкое положение! Я-то думал, в загсе будет куча гостей, и как идиот потащил всю семью, чтобы поздравить твоего брата. А теперь мы тут, получается, лишние. Чужие, а не свои! Приперлись, понимаете ли, испортили всю малину.

– Ох, ну что вы, Петр Иванович, – махнул сразу двумя руками Стас. – Вы нам вовсе и не чужие. Мы же, – его взгляд стал подхалимским, – почти родственники.

– Мечтай, – громогласно фыркнул Петр Иванович.

– Мы как-то действительно не подумали о том, что вы, возможно, хотите камерную атмосферу, – вмешалась его жена. – Мы еще раз поздравляем вас, Дарья и Максим, – улыбнулась она нам с Матвеевым, – и уходим, чтобы не смущать вас.

– Нет-нет, – тотчас возразил Стас. – Вы не должны уходить! Это совершенно лишнее. Абсолютно.

– Вот именно! – неожиданно поддержал его мой «отец», до этого молчавший. Наверное, ему Чернов тоже пообещал денег, и тот решил, что должен отработать их, чтобы получить. – Нам очень приятно, что вы решили поздравить с бракосочетанием мою доченьку и ее избранника!

Он подскочил ко мне и по-отечески обнял за плечо. Я едва сдержала себя, чтобы не отпихнуть его.

– Даже не верится, что наша малышка выходит замуж, – снова завела старую песню «мама», наглаживая меня по предплечью. Интересно, Стас специально подобрал женщину с кудрями? И почему заранее не предупредил? – Такая красавица, такая умница. И жених – чудесный мальчик. Из такой замечательной семьи!

И она потрепала «чудесного мальчика» за щеку. Матвеев вымученно улыбнулся.

– Нет, мы все-таки должны уйти, – заупрямился Петр Иванович. – Неловко как-то, знаете ли. Я себя дураком до сих пор чувствую.

– Оно и немудгено, – вставил свои драгоценные пять копеек дедушка. – Ты, Петг, всегда все по-своему деваешь, никого не слушаешь. И дугаками потом себя чувствуют все. Не товько ты. Но мы пвивыкли.

Петр Иванович поморщился. Кажется, тестя он недолюбливал. А вот его сыновья и Руслана с трудом скрыли улыбки.

– Нет, серьезно, вы не должны уходить. Нам приятно видеть, что родственники той, которую выбрал мой брат, приехали поздравить нас, – заявил Даня. – Такое внимание – ценно. Спасибо, что нашли возможность приехать.

– Вот именно, – встрял Стас. – Мы безумно рады вашему участию.

– Говогю же – отогвемся! – обрадовался Леонид Тимофевич.

– К тому же, скоро церемония начнется! Может быть, сделаем совместное фото? – предложил Стас.

Словно по волшебству появилась регистратор и повела всех нас в гостевой зал: просторный, светлый, выдержанный в пудрово-небесных оттенках, с колоннами, камином и венецианскими зеркалами. Я заметила, что со Стасом она перекинулась парой слов, и подумала, что, должно быть, они знакомы. Не просто же так он потащил нас в центральный загс! Наверняка у Чернова тут есть свой человек. И он все сделает, как надо.

Фотограф быстро сделал несколько совместных снимков и заставил нас с Даней встать около огромного зеркала в витой золоченой раме.

– Жених, обнимите невесту, – попросил он.

Теплая рука Дани послушно очутилась на моем плече.

– Лучше за талию, – посоветовал фотограф, и Матвеев не смог его ослушаться. – Невеста, а вы встаньте к жениху поближе. Еще ближе. И еще. Вот так. Улыбайтесь!

Ему легко было говорить: «Улыбайтесь», – а у меня от волнения дрожали губы. На нас во все глаза смотрели и Стас с Русланой, и мои «родители», и незваные гости. И мы не должны были ошибиться. А еще я не должна была в который раз понимать, что от прикосновений Клоуна я словно с ума схожу.

– Все хорошо, – шепнул Даня, поняв, что я нервничаю. Его пальцы чуть крепче сжали талию.

– Не понимаю, что происходит, – отозвалась я тихо.

– Прорвемся, Пипетка. – На его лице появилась широкая улыбка.

– Клоун, – сквозь зубы прошипела я и попыталась изобразить на лице нежность. Кажется, вышло не очень, потому что фотограф дернулся.

– Теперь невеста кладет жениху одну руку на пояс, – заявил он, убирая камеру, – а вторую опускает чуть ниже его локтя. Еще ниже. Вот так! Жених и невеста, улыбаемся, глядя друг на друга. А теперь невеста как бы задумчиво смотрит вдаль, на дверь, а жених – на невесту. Вот так, отлично!

Он сделал несколько кадров с разных ракурсов, а я поняла, что не хочу отпускать Матвеева. Слишком родными и теплыми были его руки и плечи.

Ключевое слово – были.

Сейчас он не принадлежит мне.

– А теперь отходим к камину, да, вот сюда, – командовал фотограф. – Поворачиваемся друг к другу и встаем максимально близко. Жених держит невесту за предплечья. А пальцы невесты – на локте жениха… Так, очень хорошо, ребята! Жених, склони голову – так, чтобы коснуться лба невесты, – незаметно перешел фотограф на «ты». – Отлично! Застыли!

Наверное, снимки получатся нереально милыми. Но, скорее всего, я никогда не увижу их.

Когда нас наконец пригласили в какое-то менее помпезное помещение для того, чтобы проверить и оформить документы, я лишь облегченно выдохнула – находиться рядом с Матвеевым так близко было физически сложно. Нами занималась та самая регистратор, с которой разговаривал Стас. Она была в курсе всего происходящего, забрала наши кольца и попросила передать Чернову, что все в порядке.

– Как договаривались, так и будет, – прошептала она нам тихонько, чтобы не слышали коллеги. И вдруг сказала, с улыбкой глядя на нас: – Вы красивая пара. А ты, мальчик, и правда очень уж на Максима похож. Не один в один, но типаж ровно тот же. Надеюсь только, не такой дурак.

– Вы знакомы со Стасом? – удивилась я.

– А как же, – хмыкнула регистратор. – С детства, считай, знаю. А не знала бы, и не согласилась на подобное. – И она с любовью посмотрела на кольцо с россыпью искрящихся камней. Наверное, подарок Чернова.

Спустя несколько минут мы уже стояли у дубовых дверей, ведущих в зал, в котором должна была проходить торжественная церемония. Мое сердце билось так часто, будто это была моя настоящая свадьба, с настоящими родителями, настоящими гостями и настоящим женихом. И я вдруг подумала – кто бы мог стать человеком, которого бы я выбрала в мужья?

Сергей? Влад? Парень с моря, который до сих пор пишет мне? Незнакомец, о существовании которого я даже не догадываюсь? Кто?

Даня Матвеев. Я бы хотела выйти замуж за него.

Эта мысль была короткой и предательской. И я сердито покосилась на держащего меня за руку Клоуна, будто бы это он послал мне ее в голову.

– Что? – тотчас спросил он.

– Ничего.

– Боишься?

– Участи стать твоей рабыней? Немного, – отозвалась я раздраженно.

– Прости, что так вышло, Дашка, – сказал вдруг Матвеев севшим голосом. – Я хотел, чтобы тебе было больно. Но не думал, что мне будет больно вдвойне. Прости меня. Однажды я все исправлю, девочка. Хорошо?

– Что? – потрясенно прошептала я. – Ты о чем?

– Просто поверь мне, ладно? И ничего не бойся.

– Я не понимаю тебя. Матвеев, объясни нормально!

Ничего объяснить он не успел – перед нами распахнулись двери. И под торжественную живую музыку мы медленно вошли в зал – нам пришлось это сделать. А в моей голове все еще звучал голос Клоуна. «…мне будет больно вдвойне… я все исправлю, девочка».

Что он имел в виду? Зачем вообще это сказал? Хочет, чтобы я поверила ему? Господи, почему с ним так сложно?

Внутри было красиво: небольшой белоснежный зал, арки с лепниной на стенах, хрусталь и позолота, высокие, вытянутые, словно стрелы, окна, сквозь которые лился солнечный свет. Отличное место для того, чтобы романтическая история закончилась браком. Не знаю почему, но я чувствовала слабый аромат роз – воздух в зале буквально пропитался им.

Даня уверенно вел меня вперед, играла романтическая легкая мелодия, а гости, сидевшие на стульях в итальянском стиле, аплодировали нам. И мне на миг показалось, что эта свадьба – настоящая. Моя настоящая свадьба. И жених – тоже мой.

Однако у столика регистратора я пришла в себя. Романтическая дурь выветрилась из головы, и мне захотелось сделать ноги, прихватив с собой и Клоуна. Чтобы он все мне объяснил – раз и навсегда. Однако я увидела холодные серые глаза Стаса, который пристально смотрел на нас с Даней, и поняла, что я этого не сделаю. У нас договор.

– Дорогие жених и невеста – Максим и Дарья! Дорогие гости! Рады приветствовать вас на официальной церемонии бракосочетания! – торжественно объявила регистратор, глядя на нас так, как смотрит матушка на несмышлёных детишек. То, что Матвеева назвали чужим именем, резануло слух – и не мне одной. Я видела, как у Дани дернулся уголок губ. Интересно, ему смешно или это тоже нервное?

Несколько минут мы стойко выслушивали речь регистратора, которая рассказывала о том, как важны брак и семья, и я с трудом подавила улыбку, когда регистратор сравнила нас с двумя сосудами, связанными одной лентой.

– Перед официальным заключением брака прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами искренним, взаимным и свободным, – наконец перешла она к самому главному. Прошу ответить вас, жених.

– Да, – громко и четко сказал Даня и посмотрел на меня. Его лицо было серьезным, а взгляд – пронзающим насквозь.

– Прошу ответить вас, невеста, – взглянула на меня регистратор.

– Да, согласна, – ответила я тихо, не отводя от Матвеева взгляда – просто не могла этого сделать. Отчего-то вдруг захотелось плакать.

– В соответствии с Семейным кодексом ваше взаимное согласие дает мне право зарегистрировать ваш брак, – объявила регистратор, и, кажется, ее голос достиг пика торжественности. Словно не сотрудник загса говорила эти слова, а темный властелин, забравший власть над миром.

– Прошу скрепить подписями ваше желание стать супругами, – потребовала регистратор.

Снова заиграла живая музыка – нежная и пронзительная. И мы по очереди оставили подписи в книге записи актов о браке, а после обменялись обручальными кольцами. Мне почему-то казалось, что мы будем надевать их на пальцы друг друга долго и муторно, однако все прошло быстро.

Сначала я надела кольцо с дорожкой из черных камней на безымянный палец Дани, тая от тепла его рук. А потом он надел кольцо с дорожкой из прозрачных камней на мой безымянный палец, И его прикосновения длились дольше, чем должны были. Будто он не хотел убирать руки.

Регистратор снова стала что-то говорить – громко и возвышенно, а после произнесла самое главное:

– Объявляю вас мужем и женой. Жених, можете поцеловать невесту!

Даня повернулся ко мне, взял за руку – за ту, на которой было кольцо, крепко сжал ее и склонился ко мне, дотрагиваясь своими губами до моих губ.

Я думала, это тоже будет не по-настоящему, но ошибалась. Всего лишь одно касание – и в наших глазах загорелись звезды. Внутри меня все искрило от нетерпеливого желания снова почувствовать поцелуй любимого человека. Я перестала понимать, что делаю. И Даня, наверное, тоже.

Положив другую руку мне на талию, он поцеловал меня как раньше – неспешно, но чувственно и глубоко. И я не могла ему не отвечать. Жар его губ сводил с ума, дыхание грело душу. Я крепко обнимала его, не сразу сообразив, что мы целуемся неприлично долго, да еще на людях. При моих так называемых «родителях» и семейке Люциферовых.

Мы отстранились друг от друга, но мою руку Даня не отпустил – так и держал в своих пальцах. А я не была против.

Регистратор умиленно на нас взглянула, посоветовала сохранить нашу любовь до самого конца, а после вручила свидетельство о заключении брака – разумеется, поддельное. Еще несколько торжественных слов, и нас стали поздравлять гости, даря добрые слова, улыбки и цветы.

На глаза наворачивались слезы. Но я утешала себя мыслью о том, что во всем виновата музыка – все такая же пронзительная и упоительно нежная.

Вот так мы и стали мужем и женой. Пусть и ненастоящими.

Ненависть, что выжигала мое сердце изнутри, стала прекрасным светом, вырывающимся из груди навстречу солнцу.

Хотя может быть, это была не ненависть, а просто израненная любовь.

От любви до ненависти – один шаг. От ненависти до любви – одна Вселенная, которая все так же легко умещается в одном сердце.