6
О крупном городе Эрвин и не мечтал. Он находился на отдалённом блокпосту, отец проводил его в жилое крыло, где бывшему командору элдийской Разведки был выделен закрытый этаж. Все удобства, кроме кухни, были доступны. Но выходы на чердак и нижние этажи были перекрыты, на окнах снова решётки, но не тюремные — витые, декоративные. За окнами, на полках — цветы.
Но наконец-то он увидел небо. Когда вышел с отцом на открытый балкон. Местные военные не спускали с него глаз, пока он находился вне жилого крыла, но Эрвину не привыкать. И здесь есть своя Военная полиция. Главное — небо.
Огромное ясное небо в ослепительных облаках. Не через решётку, не в крошечное окошко. Запах сырости и мокрого камня растворился в свежести окрестных полей и лугов.
— Смотри, — отец подошёл к нему — давно догнавшему его в росте и даже перегнавшему в силу молодой осанки. И указал рукой вверх. Словно желая показать что-то ребёнку.
Эрвин проследил за жестом. Солнце слепило, он щурился. Но увидел, как от полотна облака отделилось другое, поменьше. И чересчур округлое. С минуту Эрвин следил за его движением, пока не ахнул вслух.
Это не облако. В небе по безупречной прямой двигалось нечто светлое, продолговатое и гладкое на краях. Какая-то машина? Неужели... Неужели это сталь?
— Дирижабль, — улыбнулся отец. — Это транспортное средство. Перевозит грузы и людей. Иногда — боеприпасы. Сейчас в Марлии неспокойно.
— Как... — Эрвин не отрываясь следил за рукотворным облаком. — Как такое возможно, ведь он, наверное, очень тяжёлый.
— Принесу-ка я тебе, пожалуй, ещё одну книгу. Историю транспорта, — пообещал мистер Смит. — Там описаны все машины нашего мира.
Переполняемый благодарностью, Эрвин повернулся к отцу. И вдруг увидел почти себя. Может, дело в ярком свете, а может, и в застрявшей в подсознании мысли... Но Эрвин вдруг заметил, что этот человек не так уж и стар.
Через миг всё прошло. Наверное, Эрвин просто моргнул. Но видел то, что видел. Словно волнения или помехи в пространстве, заставляющие его видеть двух людей в одном.
Во сне он рассказал об этом Леви. Идя в туман Шиганшины снова, Эрвин был в смятении. Он уже верил в то, что Леви жив. И продолжал верить в то, что рассказал ему отец. Хотя бы в часть этого.
Хотел верить.
— Эрвин, послушай меня сейчас, — теперь Леви постоянно держал его за колени и смотрел прямо в лицо просветлевшими глазницами. Вот он, почти как на фото. Но Эрвин все ещё не решается прикоснуться в ответ. — Вернее — себя через меня. Ты всю сознательную жизнь считал, что погубил отца. И на всё смотрел сквозь вину, на всё! На долг, на людей, на себя самого. И вдруг выясняется, что ты не виноват. И никогда не был виноват! Вот он — перед тобой, живой и здоровый, марлийский офицер. Но подумай: тебя вывели из игры как лидера Разведки, Титан Прародитель управляет сознанием людей! Эрвин, ты видел как я погиб?
— Нет.
Не видел. Поверил на слово, будучи в состоянии наименьшей критической оценки всего, что происходит. А встретив «отца» и вовсе бросил сомневаться. Увлёкся новым миром. Своим местом в нём, происхождением, историей мамы...
Враг сыграл так просто. И так красиво.
— Потому что я жив, — твёрдо сказал Леви, сжимая его колени. — Но у меня плохие новости: не жив твой отец. Увы. Он был простым элдийским учителем, и он действительно погиб за правду, но его убил не ты! Ты был ребёнком. И ему тоже стоило много раз подумать о том, нужно ли рассказывать тебе о своих догадках. А раз он рассказал... Значит это оказалось важнее его собственной жизни. Никого не напоминает?
— Ох, Леви...
Вздыхает. А Леви не отпускает его ни взглядом, ни голосом. Ни душой.
— Эрвин. Мы оба живы. И, кажется, мы сможем восстановить память. И мою, и твою. Посмотри на «отца» внимательно. Это не он. А я не умирал.
Это не он. Эрвин долго наблюдал за человеком, сумевшим взломать его подсознание и добраться до самого хрупкого и уязвимого. Очень похож по типажу как на самого Эрвина, так и на мистера Смита, простого элдийского учителя. Но ему едва ли больше сорока. Истинная личина «отца» стала появляться всё чаще, по утрам. Сразу после снов с Леви. По вечерам Эрвин видел своего пожилого родителя. Не будь этих снов — он бы никогда не догадался.
А потом Эрвин узнал о Леви то, что навряд ли знал он сам. «Отец» поведал ему об Аккерманах и особенностях их физиологии. Ни Микаса, ни Леви не были самородками. Чудовищная боевая мощь буквально текла в их крови. Аккерманы являлись побочным продуктом экспериментов над Титанами. Как если бы люди обладали силой Титана без превращения. Так они стали родом воинов, приближённых к королю, служили монархии со всей ответственностью за выживание человечества. Некоторые члены этого клана пережили Великую Войну Титанов. И позже оказались в пределах Стен, возведённых Карлом Фрицем, чтобы запереть там элдийцев. После того, как Первый Король стёр воспоминания людей с помощью Координаты, Аккерманы были одной из немногих семей, что сохранили память, так как не имели кровной связи с людьми Имир.
А ещё Аккерманы, в связи с исключительным происхождением, имеют особенность «привязки» к другому человеку — Избранному. Как объяснил «отец», это что-то вроде любви. Избранным не может стать любой, кто побудит Аккермана к решительным действиям или как-либо впечатлит. Это истинно особенный человек. И ясного механизма возникновения и пробуждения аккерсвязи доподлинно никто не знает до сих пор. Известно одно: выбрав человека, Аккерман раскрывает свою истинную силу и следует за ним, куда бы Избранный его ни повёл. Делает всё для его защиты. И стремится быть с ним, несмотря ни на что. Это, несомненно, больше, чем просто инстинкт.
— Так что... может, оно и к лучшему, что твой Аккерман погиб раньше тебя, — философски изрёк «отец», завершая свой монолог, который Эрвин выслушал невозмутимо и внимательно как самый примерный ученик. — Аккерманы теряют волю и смысл жизни после смерти Избранного и переживают его не намного. Он бы очень страдал без тебя.
Эрвин кивнул и горько улыбнулся.
Услышанное объяснило всё. Почему Леви упоминал во сне Микасу, почему он не поверил в смерть Эрвина. И почему они могут говорить друг с другом. Аккерсвязь. Возможно, она работает и так. Аккерман чувствует, что его Избранный жив. И стремится вернуть его себе.
Эрвин не стал пока говорить Леви о том, что узнал. Это ещё требуется выяснить. Пока всё логично, пока у него есть ответы, но сейчас важно не сделать ни одного поспешного шага! Леви, если он Аккерман и если он жив, сделает всё, чтобы найти Эрвина.
И если всё так, если Эрвин — элдиец, он обязан, как живой командор, вмешаться в то, что происходит сейчас в Стенах. Ну а если он просто переживает горе... то не теряет ничего. Как бы то ни было.
— Леви, пока у меня нет возможности свободно перемещаться. Дай мне год. Я смогу убедить «отца» в своей верности Марлии.
Леви закатывает глаза и цокает языком. Вот теперь уже Эрвин видит его как на фото. Недовольные морщинки на лбу, покривившийся в кислой гримасе рот... Ничего из этого никогда его не портило и не отвращало. Эрвином в нём принимаемо и любимо всё.
— Поверь, нам всем будет чем заняться этот год. У Эрена совершенно крыша на своей свободе поехала. Но с этим мы позже разберёмся.
— Ты и...
— Эрвин, не смей!.. — мужчина получил болезненный тычок в колено, — ...даже думать, что у меня что-то могло с ним завязаться. Иначе я за тобой не приду.
— Понял,— миролюбиво отозвался тот.
Эрвин вовсе не ревновал. И спросил это не потому. Просто... умри он взаправду, меньше всего он бы хотел, чтобы Леви оставался один. Его бандит никогда в этом не признается, но одиночество губительно для него. Если не супруг рядом, то хотя бы верный товарищ и соратник ему жизненно необходим. И слава всем силам и богам, что только есть, — все эти годы с ним была Ханджи.
День Х настал очень тихо. За чертой города и без того отсутствовали шум и суета, только изредка по округе скрежетал металлический вой открывающегося ангара с дирижаблем. Эрвин бы соврал, сказав, что парящие в небе гиганты его не завораживали — эти рукотворные стальные облака. Будет немного жаль покидать такой огромный, но совершенно недружелюбный мир. Если только командор Разведкорпуса не сошёл с ума ещё четыре года назад.
Один из дирижаблей должен будет забрать его домой. Леви не сказал, с кем он прибудет и как собирается вызволить Эрвина. В целях безопасности. И это вопросов у бессменного лидера не вызывало. Надо же, его бандит где-то раздобыл целый дирижабль. Уму непостижимо...
— Эрвин, от тебя требуется только не выбираться из здания самостоятельно. Просто поверь мне. Веришь?
— Да. Всё или ничего. Либо мы оба живы, либо я давно уже сошёл с ума.
— Как и я.