Глава 6
Как только парень зашел в комнату, в нос ему ударил запах алкоголя, взгляд невольно упал на столик, а точнее, на место рядом с ним, где лежала разбитая бутылка в янтарной луже.
«Надеюсь, они не много выпили», — подумал он, но в слух ничего не сказал.
Джордж сидел в кресле, закинув ногу на ногу и сложив руки в замок. Взгляд его был очень уставшим. Гарри топтался у двери, не зная, куда ему лучше податься.
— Проходи, присаживайся, — голос зельевара был тихим и немного отстранённым, будто ничего такого и не произошло. Поттер несмело прошел вглубь комнаты и осторожно присел на диван, сложил руки лодочкой и зажал их между коленей, так появлялось некое чувство защиты, хотя он до конца и не понимал, чего он так боится, это же Джордж, с которым они провели вместе не одно лето.
На несколько минут на комнату опустилась неуютная тишина, прерываемая лишь треском дров в камине. Гарри немного поерзал на диване, устраиваясь поудобнее, после чего открыто посмотрел на зельевара, в ожидании, когда тот хоть что-либо скажет. Но Джордж не говорил ни слова, даже дышать, кажется, перестал, слишком сильно погрузившись в свои мысли.
— Я все слышал, — не выдержав, все же сказал Гарри. Уизли несколько раз моргнул, прежде чем смог сфокусировать свой взгляд на парне, будто он уже забыл, что сейчас сидит не один. — Я слышал, что Малфой не может находится со мной рядом, потому что начинает задыхаться и мое присутствие все только ухудшает, и что он... — На этом моменте Гарри запнулся, смущаясь произносить это вслух, — в общем, что он влюблен. — под конец своей речи Поттер окончательно стушевался и перевел взгляд на свои руки, что так же покоились между колен.
Джордж откинулся на спинку стула, ставя руку на подлокотник и кладя на нее голову, с особым вниманием разглядывая парня. После войны все изменились, но Гарри это коснулось больше всего, он стал более рассудительным, спокойным и уже не лез во все дырки, ища приключений на свое мягкое место. Зельевар снова углубился в свои мысли, со стороны казалось, что он задремал. Поттер хотел уже было дотронуться до него и предложить поговорить завтра, но взгляд Уизли уже успел приобрести осмысленный вид. Джордж повернул голову к камину и тихо заговорил:
— Знаешь, а ведь по сути у него никогда и не было шансов изменить свою судьбу. Сначала он был под полным покровительством отца, которым гордился, восхищался и обожествлял, слушался его во всем, ведь отец всегда знает и делает как лучше, потом появился ты со всеми своими тараканами в голове и отказал ему в дружбе, чего прежде с ним никогда не случалось. Думаю, что ты даже представить себе не можешь, какого это, когда твою дружбу отвергают, тебя же все Избранным считают и мечтают, если не в постель к тебе прыгнуть и увести под венец, то хотя бы подружиться с тобой. Он тоже жил в таком мире, но только он сам его себе придумал, вот и вышло так, что ты его дружбу отверг, а он не смог этого принять, и началась ваша долгая война. А потом он и не заметил, как влюбился, но перестать придираться к тебе не мог, еще и война эта, с Волан-де-мортом уже. А ведь по сути у него, кроме матери, никого и не осталось: друзья быстро сделали ноги, когда поняли, кто первым попадет к аврорам на растерзание, да и каждый старался уже свою задницу спасти, — Джордж это говорил размеренно, будто разговаривая сам с собой, объяснял еще что-то, но при этом совершенно не смотрел на Гарри. Поттер же сидел тихо и слушал зельевара, не совсем понимая, к чему тот всё это говорит, но при этом немного был счастлив, что Джордж разговаривает. После того, как Фред погиб, тот почти не разговаривал, да и не о чем ему было рассказать, а когда он пытался что-то сказать, то застывал на середине фразы, ожидая, что вторую часть продолжат за него. Но никто не продолжал, и это давило еще сильнее на и без того расшатанную психику, поэтому Джордж всё больше молчал, говорил односложно, чтобы снова не зависнуть на середине фразы и понять, что продолжить ее некому. Сейчас же он много говорил, будто стараясь восполнить этим свою утрату, что кровоточила уже не так сильно, но все еще довольно ощутимо. — Отца у него больше нет, как ты это знаешь уже и без меня, так что по сути у него остались только мать, ну и ты, — Джордж как-то неумело всё закончил и замолчал уже надолго, силясь понять, зачем он вообще говорит об этом, да и что вообще хочет донести до Гарри.
Они так и сидели в тишине, каждый размышлял о своем. Наконец, гриффиндорец не выдержал:
— Как думаешь, что у него за проклятье и можно ему как-то помочь, — Гарри говорил тихо, подбирая каждое слово, но от грустной ухмылки Джорджа у него по спине пробежали мурашки.
— Проклятье Ханахаки, вряд ли кто-то слышал о подобном, это уж очень древнее проклятье, к тому же, оно бывает только в чистокровных семьях. Попроси Грейнджер, она точно много всего сможет найти в запретной секции по этому названию. Пропуск туда я ей уже выдал, так что проблем не должно возникнуть, — больше Уизли не произнес ни слова и на все последующие вопросы не отвечал, он полностью ушел в себя, и Гарри оставил его. Сейчас ему нужно было многое обдумать, а утром уже обсудить все с Герми и Роном, чтобы понять, что им делать дальше.
***
Малфой с большим трудом добрался до собственной спальни. Он был старостой, и такие ночные вылазки никак не могли ему повредить, баллы уж точно бы не сняли, хотя сейчас ему было абсолютно плевать на всё, он слишком плохо себя чувствовал.
Открыв дверь комнаты, парень едва не рухнул на собственную кровать, сил переодеваться совершенно не осталось, будто из него выжали все соки. Кое-как скинув с ног ботинки, он завалился прямо на покрывало, напоследок бросив на кровать охранные чары. После войны стоило быть более осторожным, особенно теперь, когда у него не осталось друзей, зато врагов прибавилось в геометрической прогрессии. Драко даже не успел ни о чём подумать, как его вырубило, сон вцепился в него своими склизкими щупальцами и утащил в беспокойное царство Морфея.
Ночь Малфой провел просто ужасно, кошмары то и дело преследовали его, не давая отдохнуть изнуренному телу. Так что на утро он проснулся совершенно разбитым. Сил, да и желания идти на уроки совершенно не было, даже на завтрак вставать не хотелось. С трудом разлепив тяжелые веки, парень бросил взгляд на соседние кровати, которые уже были заправлены, самих же соседей в комнате не наблюдалось. Из последних сил Малфой наколдовал темпус, который уверенно заявлял, что через несколько минут должен был закончиться завтрак, а следом за ним уже начинались уроки. Драко перевернулся на спину и прикрыл веки, спать хотелось нещадно, но он знал, что уснуть уже не сможет. Пролежав так несколько долгих минут, слизеринец встал и поплелся в сторону ванной. Каждый шаг давался с огромным трудом, будто на каждую ногу привязали по гире, весившей не менее сотни тонн. Дойдя до желанной комнаты, Малфой не без страха взглянул на собственное отражение, конечно, зрелище ужасало, но все не так плохо, как могло бы быть; в отражении на него взирал мужчина, появившаяся щетина на молодом лице смотрелась нелепо, губы сжаты в тонкую линию, будто тот был чем-то недоволен, волосы утратили свой блеск и теперь тусклыми прядями спадали на лицо, в глазах пропал огонек, который бывает у тех, кто все еще стремится жить.
Драко скинул с себя одежду и прошел в душ, становясь по теплые струи. Пусть хотя бы вода поможет ему согреться. Взгляд невольно упал на тощее тело, где почти весь живот располосовали шрамы. «Сектумсемпра».
«Лучше бы я тогда умер», — единственная мысль, которая посещала его голову каждый раз, стоило ему лишь заметить свое тело. Словно в доказательство его мыслей Драко снова зашелся приступом кашля, не таким сильным, какой был вчера ночью, стоило ему лишь покинуть комнату зельевара, но тоже достаточно сильным, заставляющим сложиться пополам и опереться о стену, чтобы появилась хоть какая-то опора. Вода под ногами тут же окрасилась в розовый цвет, перемешалась с цветами и исчезла в водостоке.
Выйдя из душа, Драко магией высушил себе волосы, чего в обычное время никогда не позволял себе, это слишком вредило волосам, но какая сейчас разница, если ему осталось жить не больше месяца, как и предрекал Уизли. Хотя, возможно, совсем маленькую капельку у него есть шанс все же выжить... Драко тут же одернул себя, не давая этой мысль развиться. Шанса нет, пора смириться и принять сей факт.
Малфой привел себя в относительно сносный вид, после чего покинул ванную. Идти куда-либо совершенно не хотелось. С трудом вспомнив, что вчерашнюю домашку он так и не сделал, Драко с большим энтузиазмом принялся за работу: лучший способ отвлечься от ненужных мыслей — это сосредоточиться на чём-то еще. Для парня таким вот способом отвлечения всегда была учеба, в редких случаях он мог спуститься в подвал, где находилась лаборатория, и начать варить зелья. Это могло быть что угодно, лишь бы заняло на некоторое время мозг и избавило от навязчивых мыслей.
Парень сам не заметил, как увлекся, пока не почувствовал, а вернее услышал, как жалобно заурчал его желудок, требуя хотя бы немного пищи. Вызвав темпус, Драко с удивлением понял, что за домашней работой не заметил, как пришло время обеда. Большим удовольствием было потянуться, чтобы размять затекшие плечи и ноги. Встав, Драко еще раз сладко потянулся, поставил все учебники на их законные места и неспешным шагом отправился в Большой зал. Настроение, как ни странно, стало в разы лучше.