Часть 3
Металлический привкус на языке. Острый, как вина, тонкий, как игла. Мир пульсировал в глухом ритме машин — гудели насосы, мигали лампы. Запахи стерильности, крови и горелой пластмассы душили.
Я стояла у стеклянной перегородки. За ней — тело, дёргающееся в судорогах, вплетённое в провода и трубки. Кто-то родной. Кто-то, чьё дыхание я знала лучше собственного. Кто-то, чьи пальцы однажды держали меня, когда весь остальной мир рушился.
— Нам нужно зафиксировать отклик, — говорил кто-то за спиной. — Если откажешься — заменим на твоего брата.
Я не дышала. Только смотрела, сжав кулаки так, что ногти вонзались в кожу.
— Ты... обещала... — прохрипел голос за стеклом. — Обещала не быть одной из них...
И вдруг — вспышка. Как дрожащая лампа в темноте. Прикосновение. Рука, тихо сжавшая твою.
Но этого не могло быть. Никто не касался меня.
— Ты не одна.
— Мне плевать, что они думают.
— Я доверяю тебе.
Слова будто прошили череп. Голос — как эхо, как отголосок чего-то важного, давно потерянного. Слишком знакомого. Слишком тёплого. Слишком живого для этого мёртвого места.
— Ты сильнее, чем ты думаешь.
— Что бы ни случилось... я рядом.
— Даже если тебе страшно — я не уйду.
Я зажмурилась. Рядом снова — только тени. Холод. Мёртвый свет. Лаборатория. П.О.Р.О.К.
— Мы всё исправим, слышишь?
Ты вскинула голову — никого.
Панель перед тобой мигнула красным.
———
Я резко приподнялась в гамаке, тяжело дыша. Грудь вздымалась от беспорядочного дыхания, по вискам стекал пот. Спина заныла, напоминая о себе глухой, ноющей болью. Руки дрожали, будто я только что проснулась не от сна — от воспоминания. Всё тело дрожало, будто я снова стояла там — в белом коридоре, под холодным светом ламп, с чужой жизнью в своих руках. Сон... или всё-таки воспоминание?
Я сжала пальцы. Кожа на ладонях липла, как будто до сих пор держала тот шприц.
Всё тело ныло.
Но отчётливо — слишком отчётливо — в голове звучало:
«Ты не одна».
Эта фраза всё ещё эхом пульсировала внутри.
Те же слова. Те же чувства. Он был там.
И, может быть, всё ещё здесь.
— Ария?
Я вздрогнула. Голос — тихий, обеспокоенный. Повернулась — Ньют. Он стоял возле гамака, будто почувствовал.
— Ты в порядке?
Я молча кивнула. Слишком быстро.
Он подошёл ближе, взглянув внимательнее. В его глазах — тревога. Не та, поверхностная, когда кто-то ударился или ушибся. Глубже. Как будто он что-то знал. Как будто чувствовал.
— Ты вся мокрая... Тебе приснилось что-то?
Я отвела взгляд.
— Не знаю... — выдохнула я, прикусив губу. — Может, и не сон.
Он опустился рядом, немного склонив голову.
— Ты дрожишь.
Я хотела сказать, что всё хорошо. Что это пройдёт. Что мне просто... холодно. Но вместо этого вдруг раздалось:
— Я... — голос дрогнул, и я резко выдохнула. — Я делала то, чего не хотела. Мне говорили, что это ради цели. Что иначе никак. Но... я видела, как страдают те, кого я... — я оборвала себя, сжала пальцы в кулаки. — Я не хотела. Я правда... я не хотела, чтобы они страдали.
Слова сорвались сами. Шёпотом. Почти неслышно.
Ньют посмотрел на меня. Медленно. Без вопросов. Без удивления.
Он вытянул руку и положил ладонь поверх моей.
— Ты не виновата, — сказал он. Просто. Чётко. Уверенно. — Ты здесь. С нами. Всё остальное, в прошлом. Ты не одна, Ария, — произнёс он тихо. — Слышишь? Что бы это ни было... теперь ты не одна.
И в этот момент я поняла.
Это был он.
Там, тогда, в темноте.
Это всегда был он.
Я сжалась, как будто снова была той девочкой, которая просто хотела спасти своих друзей — но вместо этого стала частью кошмара.
Но в этот раз... я больше не была одна.
Я почувствовала, как он сжал мою руку чуть крепче, потом — медленно, осторожно — провёл пальцами по моим волосам, убирая пряди с лба.
— Ложись, — сказал он почти шёпотом. — Ты вся дрожишь.
Я подчинилась — как-то бездумно, будто его голос был единственным, что сейчас имело смысл. Он помог улечься обратно, поправил ткань под спиной, стараясь не задеть больное место. Я прикрыла глаза, но веки всё равно дрожали.
— Всё хорошо, — продолжал он, едва касаясь пальцами моей руки, как будто боялся задеть слишком сильно. — Я с тобой.
Он не ушёл.
Он сел рядом, положив ладонь на мой локоть, чуть сжимая — просто чтобы я знала: он здесь.
Я чувствовала его дыхание. Его тепло. И от этого становилось чуть легче дышать.
— Я никуда не уйду, Лучик, — прошептал он. — Засыпай. Я рядом.
Он гладил меня по волосам — медленно, ритмично, почти укачивая. И этот ритм оказался сильнее тревоги.
Я позволила себе провалиться в темноту — но в этот раз уже без боли.
Потому что он был рядом.
И в этот раз я действительно не была одна.
⸻
Ньют
Она, наконец, уснула. Осторожно, словно этот сон был хрупким, как стекло, и мог разбиться от любого шороха.
Я всё ещё сидел рядом, не отрывая взгляда от её лица. Не знал, почему не мог уйти. Почему было так... важно остаться.
Мы едва знакомы. Всего несколько часов с того момента, как она вышла из лифта.
Но было что-то.
Что-то в её взгляде, в том, как она держалась. Как будто она уже знала боль. Знала страх. И научилась прятать это за колючками.
А я... я узнал в ней что-то своё. Родное.
Словно мы уже прожили вместе нечто большее, чем просто этот день.
Невозможно. Глупо. Но...
Она казалась мне частью чего-то забытого, чего-то, что я когда-то потерял.
И теперь — нашёл.
Я провёл рукой по волосам, отвёл взгляд. Сердце стучало неправильно, будто сбилось с ритма. Не из-за того, что случилось — а из-за неё.
Я чувствовал — если она уйдёт, если исчезнет — будет пусто.
Хотя она здесь всего один день.
— Что ты с нами делаешь, Ария... — прошептал я еле слышно.
Она вздохнула во сне, и я чуть подался вперёд, будто хотел убедиться — всё ли в порядке.
Было.
Но внутри что-то дрожало.
Тревога.
Страх.
Или... надежда?
Я остался рядом. Просто чтобы быть.
Не герой. Не лидер.
Просто кто-то, кто почувствовал, что не может уйти.