3.
Она была похожа на застывшего в ужасе лисенка. Зрачки расширились так, что еле удалось разглядеть цвет ее глаз. Они были желтыми с зеленоватым ободком. Нос с небольшой горбинкой и щеки покрывали веснушки, что теперь казались еще ярче из-за того, как девчонка побледнела. Он даже не думал, что производит такое впечатление на слабый пол.
- Девушкам не стоит гулять по таким местам в одиночку, - Особенно конкретно в этом месте. И особенно таким. Каким именно, он не решил даже в своей голове.
Она вышла из оцепенения, только когда между ними остался всего лишь метр. Сузила глаза, произнесла хриплым от страха голосом:
- Только девушкам?
Аркадий хмыкнул и криво улыбнулся.
- В теории - всем. На практике...
Он неопределенно пожал плечами.
Чуть оживившись, она спросила, глядя прямо в глаза:
- А с чего вы взяли, что я одна? - вопрос вызвал смех.
- Твоя возня была слишком тихой. Будь тут еще кто-то, было бы намного громче. Я серьезно, шла бы ты отсюда.
Сангин придал голосу строгости, мысленно тронул девчонку за плечо. Та, будто почувствовав, отпрянула, еще раз заглянула в глаза, настороженно, недоверчиво, и ушла, осторожно прикрыв дверь. Ее шаги эхом отдавались в пустых комнатах. Мужчина следил через окно, как она уходит, спускается по каменным ступеням к мосту.
- И не возвращайся. Тут таким не место.
Он рыскал по лесу ищейкой. Нужное место нашел довольно быстро, присел, принюхался, провел рукой. Следы старой смерти чувствовались отчетливо. Аркадий видел синеватую кожу со следами разложения, разорванное платье, символ, вырезанный на груди, слышал визг женщины, что нашла труп, хотя лес давно уже был пуст. Выцепив в кромешной темноте призрачную нить, он тихонечко потянул. Она была туго натянута. Оставалось только идти. На самом деле, нитью это можно было назвать с трудом. Только едва уловимым следом, какой чуют только звери, и такие как он.
След вывел к усадьбе, зацепился за приоткрытую дверь, повел мимо винтовой лестницы в правое крыло. Потянуло скверной. Аркадий напрягся, пошел на запах. Комната с огромным камином была сосредоточием особенно гадкой энергии. Пол посередине был выпачкан старым воском. Кто-то выставил свечи по кругу. Большому, невысокий человек поместится в полный рост, даже раскинув ноги и руки в стороны. Аркадий скрипнул зубами, сел перед заполненным темной дымкой пятном, погрузился в марево.
В доме был кто-то еще. Не тот, кого Сангин искал, живой. Человек осторожно двигался по этажам, тихо открывал и закрывал двери, с трепетом касался стен, остатков мебели, каменных перил. Аркадий слышал это даже из своего трансового состояния, которое не давало ответов. Тьма скрывала информацию и в лесу, но особенно сильно в этой комнате. Мужчина мог слышать только передвижение нежданного гостя, но звуки прошлого... Нет. Каким-то чудом он увидел то, что увидел, а все остальное от него кто-то умело прятал.
Выругавшись сквозь зубы, Арк выпрямился. Шаги были совсем близко. Он обернулся.
А девочка-лисичка не обернулась ни разу, ушла спокойным шагом, будто не боялась его пару минут назад. Интересно, что она умудрилась увидеть или почувствовать?
Сангин взял свой рюкзак, забросил на плечо и вышел из дома, закрыл за собой дверь, посмотрел на фасад. Имение ему нравилось. Оно было светлым по своей природе, но кто-то отравил каменные стены, запустил в комнаты темное нечто, что жило в тенях, питалось всем живым. Казалось, что здание стало паразитом. Ведь только оно еще было целым.
Посмотрев еще немного, мужчина пошел к ступеням, убедился, что девчонки уже не видно, и стал спускаться.
1890 год.
Шафрин сделал Инне предложение через месяц. Хотел в тот же день, но решил соблюсти приличия. Сначала наведывался на чай. Пешком, полюбил он пешие прогулки. С корзиной пирожков, которые на радостях пекла Марфа, на чьей еде вырос Петр Васильевич. После водил девушку на прогулки, ярмарку. Они говорили обо всем. Инна Павловна оказалась очень умной, начитанной девушкой. Петр влюбился окончательно и бесповоротно.
Она приняла предложение не думая, наверное, увидела в глазах графа непомерную нежность. Заметил и Березовский, благословил, вздохнул облегченно.
Свадьбу сыграли в начале сентября. Товарищи, поначалу корившие Петра за такой выбор невесты, растаяли, только увидев ее. Инна вообще имела сверхспособность всем нравиться. Она была ласкова, иногда иронична, но справедлива и никогда никого не обижала. Первыми пали многочисленные друзья, затем прислуга, сначала думавшая, что бывшая соседка зазнается. Лишь одна крепость осталась нерушима. Марфа, которая сначала так радовалась за своего воспитанника, после того, как Инна появилась в доме, стала вдруг смурна и тиха. Петр сначала удивился, но лезть не стал. Не до этого было.
Крайний зал в правом крыле обустроили как мастерскую новой графини. Выбивался только камин, огромный, с кованной причудливой решеткой, но Инне он нравился. Теперь девушка пропадала или там, или на террасе, ведущей к спуску с холма. Тут реже мелькали люди. Некоторые ее зверушки любили рождаться в тишине.
Петр был счастлив. Его существование стало спокойнее, наполнилась теплом семейной жизни.
🍁
Лера напоследок решила держать лицо. Она шла намеренно медленнее, чем хотелось, спокойно прикрыла дверь и дошла до ступеней. Хотела было сбежать по ним, но одернула себя.
" Еще чего. За мной никто не гонится. Подумаешь, идиот какой-то. "
Увещевания внутренней части себя, что тряслась от страха, не помогли. Перед глазами стояла кривая улыбка, белые крупные зубы, чернеющие глаза и хищные черты.
" Обычный неформал. Мало ли таких. Так почему же настолько не по себе? До покалывания в пальцах, холодного сгустка в животе. Так, хватит. Обычный мужик. Просто внешность не очень приятная. "
Окончательно стряхнув с себя страх, девушка пошагала в сторону Вишневой улицы.
- Ты вовремя, Лерочка, - Екатерина Львовна поставила на стол глиняную тарелку с гречневой кашей и курицей. Начало темнеть.
" Надо же. Я думала, что часа три всего. А уже почти семь. "
Нервное напряжение привело к тому, что девушка опустошила тарелку за пару минут, проглотила чай за три глотка. Вторая кружка опустела не так быстро. Старушка завела разговор. Пока говорили, Лера вымыла посуду, еле отобрав у хозяйки губку. Потом составили список покупок, за которыми девушка собралась ехать завтра.
Окончательно стемнело. Лисанская вытащила из сумки пижаму и теплый халат с полотенцем, сунула ноги в резиновые тапки и отправилась в душ.
Горячие струи позволили расслабиться, смыть с себя этот тяжелый день, а холодные взбодрили. Сделав чалму из полотенца на голове, укутавшись в халат поверх пижамы, Лера вернулась в дом, заперла входную дверь. Екатерина Львовна уже готовилась ко сну. Пожелав ей добрых снов, девушка вошла в свою комнату, закрыла дверь и легла в кровать, повесив полотенце на спинку стула.
Сон пришел почти сразу. Сначала был дом, скрип половиц на мансардном этаже, опустевший сад, террасы, винтовая лестница. Запах пыли, прелой листвы и, почему-то, свечей. А затем появилось лицо. Острое, хищное, с белозубой улыбкой и черными провалами глаз. Лера бежала от них сначала по коридору, потом по саду, но спастись было невозможно. Человек преследовал ее даже под сенью леса. Она мчалась не останавливаясь, обернулась, увидела черное пальто и татуированную руку, а потом ухнула куда-то вниз.
Пробуждение от ощущения падения было неприятным. Сердце колотилось о грудную клетку, руки дрожали. Лера села, пригладила волосы и прикрыла глаза. Досчитав до десяти, она встала, заправила кровать и переоделась. Приведя себя в порядок, она разогрела оставшуюся с вечера кашу. Екатерина Львовна вошла в кухню с газетой.
- Доброе утро. Я сейчас чай ромашковый заварю, с печеньями свежими попьем. Доставай из духовки.
Лера открыла духовку, вытащила противень и вдохнула запах овсяных печений.
- Какая красота. Вы просто потрясающе готовите, - уютная обстановка вернула Лисанской позитивный настрой. Она сложила печенье в тарелку.
- Да у нас в семье все готовили. С малых лет учили. Я в школе работала, потом на пенсию вышла. Тяжело было огромные кастрюли таскать. А тебя мне в удовольствие кормить, - старушка улыбнулась, и ее лицо изрезали глубокие морщины. Лере вдруг стало ее жаль. Кристина, продавщица из продуктового, говорила, что Екатерина Львовна одна осталась, - Раньше Андрею, сыну, готовила, но он в Чечне погиб.
Девушка погладила старческую руку, ободряюще улыбнулась.
- Я тоже кое-что умею. Будем удивлять друг друга.
Ответом ей стали слезы благодарности в глазах Екатерины Львовны.
Когда чай был выпит, а печенья съедены, Лера завела машину и поехала по магазинам. Можно было бы и дойти пешком, но на небе собирались темные тучи, а мокнуть не хотелось. Сначала заехала в хозяйственный. Затарилась моющими, стиральным порошком для старенькой машинки, купила черенок для лопаты, перчатки. Хозяйке было далеко идти, а в восемьдесят лет и подавно тяжело. А ей несложно.
Из продуктового вышла только через сорок минут. Кристина заболтала ее настолько, что Лера чуть не забыла половину продуктов из списка.
- Иди, иди, - махнула на прощание тетка, улыбаясь свойски, - А то дождь начнется. Заболталась я с тобой. Мне еще товар раскладывать.
Большие пакеты разобрали быстро. Екатерина Львовна пожурила за магазинную сметану, сказала, что на соседней улице дяденька продает домашнюю от рыжей коровы Зорьки, похвалила муку и говяжью вырезку. За два часа они приготовили еды на три дня вперед. В обед пожилая женщина легла отдохнуть, а девушка отправилась в библиотеку, о которой узнала еще утром у Кристины.
Библиотека располагалась в дореволюционном здании из красного кирпича. Была она двухэтажной, на окнах висели занавески. В холле Лера сдала гардеробщице бомбер, проследовала в указанном направлении во взрослый зал.
- Добрый день, - удивленно поздоровалась молоденькая девушка, чуть старше ее самой, - Вы у нас недавно?
Лера приветливо улыбнулась.
- Добрый. Да. Можно записаться? Я не навсегда приехала, но пробуду больше двух недель.
Библиотекарша на секунду задумалась.
- Да, заведем для вас временный формуляр. Вот, заполните бланк.
Добрых десять минут Лисанская читала свод правил и вписывала свои данные вплоть до номера паспорта. Когда она поставила последнюю подпись, девушка кивнула и спросила:
- Так что вас интересует?
- Все о графской усадьбе, - чуть помедлив, твердо сказала Лера.