ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ «Те, кто был до звука»
Ночь после Имянаречения прошла без снов.
Но это была не тишина.
Это было ожидание.
Ларэйн лежала, не сомкнув глаз. Рядом, не касаясь её, сидел Вэйр — уже не просто голос, не просто ощущение, а фигура. Высокий, с телом, будто сотканным из угля и света, с глазами, в которых отражалась сама Академия.
— «Ты не спишь,» — сказал он тихо.
— «Я боюсь, что если усну — проснусь в другой реальности.»
— «Ты уже проснулась в той, что скрывалась под первой. Теперь назад нельзя. А значит — вперёд.»
— «Что теперь?»
Он посмотрел на неё долгим взглядом, в котором было не понимание — знание.
— «Теперь ты слышишь зов не только свой. Ты стала точкой сбора. И те, кто были до тебя — захотят сказать тебе то, что не успели сказать себе.»
⸻
Утро в Академии было странным.
Все коридоры, по которым она раньше ходила, изменились. Углы стали более острыми. Линии — более прямыми. Как будто сама архитектура стала структурой заклинания, в котором Ларэйн теперь была словом.
Люди — те, кто раньше избегал взгляда, теперь смотрели. Не со страхом, а с интересом. С трепетом.
А Ренса... исчезла.
Сама по себе.
Её имя не произносилось в классе. На её кровати — белая простыня, гладкая, как нетронутая память. А в комнате Ларэйн, на подоконнике, лежала записка.
«Я иду туда, где ты была. Чтобы понять, как ты вышла обратно. Не ищи меня — я вернусь, если смогу сказать себе правду.»
Подписи не было. Но запах — лаванда и дым — был её.
⸻
Вэйр теперь всегда был рядом. Видимым — не для всех, но для тех, кто слышал, он был как ветер между строк. Он никогда не прикасался. Но каждый раз, когда Ларэйн колебалась, он говорил:
— «Назови. И это станет.»
Так она научилась новой форме магии — именной. Колдовство, где слова не произносятся, а вдыхаются.
Первым, что она сделала, было назвать безымянную кошку, что жила в восточной галерее. После этого кошка начала говорить. Медленно, глухо, но с уважением:
— «Ты вернула мне рот. Будь осторожна. Рот — это ворота.»
⸻
На четвёртый день после ритуала Ларэйн увидела женщину в белом.
Высокую. Лицо скрыто тенью. Руки — покрыты пепельной кожей.
Она стояла у края внутреннего сада. Там, где росли деревья, у которых листья шептали имена умерших.
Ларэйн подошла.
Женщина не обернулась.
— «Ты не первая. Но ты — ближайшая к возвращению.»
— «Кто ты?» — спросила Ларэйн.
— «Та, чьё имя нельзя называть, пока ты не готова потерять себя снова.»
— «Зачем ты пришла?»
— «Чтобы сказать тебе: каждый, кто слышит, однажды услышит то, что нельзя вынести. И если ты не научишься отпускать, ты станешь сосудом. А сосуд, не умеющий опустошаться, рано или поздно треснет.»
Женщина исчезла. Но на камне, где она стояла, остался отпечаток босых ног. И надпись:
"Когда ты произнесёшь своё второе имя, я вернусь. И заберу его."
⸻
В ту же ночь Ларэйн решила спуститься в Зал Забытых Рун.
Это место, куда не ходили даже преподаватели. Где руны не просто светились — они пытались заговорить.
Вэйр не остановил её. Только произнёс:
— «Если ты туда войдёшь, ты должна оставить что-то своё. И взять что-то чужое. Баланс, Ларэйн. Даже в тьме.»
Она взяла с собой только зеркало. Маленькое, карманное. С трещиной по центру.
В Зале было темно. Тишина там была не пустотой — она была полна голосов, которые не успели стать звуками.
И одна из рун — треугольная, с линией, будто шрам — заговорила.
Не словами. Мыслью.
«Ты звала. Я пришла. Покажи мне, кто ты — и я скажу, кем ты была.»
Ларэйн положила зеркало на алтарь. И в отражении — впервые — увидела лицо матери.
Не той, что в зеркале подвала. Настоящей. С глазами её цвета. С шрамом над губой. С усталостью во лбу.
И рядом — Вэйр. Уже не тень. Уже с чертами.
«Это то, что ты носишь в крови. Но не в памяти. Теперь ты можешь выбрать: забыть — или помнить.»
Она выбрала помнить.
И зеркало треснуло до конца.
Но в её ладони остался кусочек. Тёплый. Словно сердце.
⸻
Вернувшись в комнату, она почувствовала: что-то изменилось.
Хранитель больше не шёл позади.
Он был внутри неё.
Теперь он не говорил — он думал вместе с ней.
Она стала не только ведьмой.
Она стала Проводником.
⸻
Письмо от Ренсы пришло на пятый день. Кровью. На внутренней стороне листа кожи.
«Я нашла след. Ты была здесь не в этой жизни. Ты оставила символ. Он в Коридоре Неимённых. Я иду туда. Если не вернусь — знай: ты сильнее, чем Академия. Но только если не назовёшь своё второе имя слишком рано.»
—
И теперь Ларэйн знала: впереди — не просто магия.
А то, что идёт до звука.
До слов.
До самого первого имени.