Глава 2
Я нервно потрепала застежку на толстовке. Мама продолжала давать наставления, но у меня не было больше сил её слушать.
— ... понимаешь, Эмили? — Слова мамы фрагментами доходили до моего сознания.
— Да, — отстранённо ответила я и продолжила трепать застежку.
— И я попрошу бабушку, чтобы она проследила, что ты не проводишь все своё время в телефоне.
— Хорошо.
— И помогай во всем! Ты уже взрослая девочка. Так что давай, пора.
Папа посмотрел в зеркало заднего вида. Я поймала его сочувственный взгляд.
Машина погрузилась в тишину. Пейзаж за окном быстро менялся, но я за ним не следила. Я лишь видела себя через три месяца, которая полностью отстала от жизни. Меня передернуло от самой мысли, что это лето превратит меня в дикарку. Как много я сделала - все это в пустую.
Здание вокзала приближалось со скоростью семьдесят пять километров в час. Мне не хотелось выходить из машины, куда-то ехать, с кем-то видеться. Внутри меня кричал интроверт. Папа припарковался.
Я старалась откинуть окутавшее меня волнение и медленно плелась за мамой. Мы подошли к нужной платформе.
— Вот и все. Тебе ехать три с половиной часа. Это третья станция от «Сейлем». Тебя предупредят. Как доедешь — позвони, ладно?
— Да, вот только я не уверена, что мой телефон поймает сеть.
— Там есть телефонная будка, в самом городке. Попросишь, чтобы тебя завезли.
— Боже мой! Куда я еду? На Дикий Запад?— Папа еле подавил смешок.
— Не драматизируй, у бабушки хорошо работает стационарный телефон, просто там сейчас какие-то неполадки. — Мама недовольно покачала головой. — Давай, пока.
Меня поцеловали в щеку и обняли, папа натянул мою бейсболку на глаза и слегка потрепал за плечо. Я заняла место рядом с окном.
Спустя энное количество времени колёса застучали, толкая машину вперёд. Поезд так быстро пошёл, что можно было услышать, как работают поршни двигателя. Мимо меня стали проноситься люди, вокзал, деревья. Колеса отбивали всем знакомый ритм. Вагон немного закачало, колеса ускорились и ещё плавнее поехали по рельсам.
Я включила музыку и постаралась избавить свою голову от ненужных мыслей. Пейзаж сменялся другим, и мне ничего другого не оставалось, как смотреть на пролетающую картинку в окне.
От постоянно размытого пейзажа меня стало клонить в сон. И я, не желая сопротивляться, медленно закрыла глаза.
Меня слегка качнуло. Сняв наушники и протерев глаза, я внимательно посмотрела в окно: наш поезд уныло стоял, не двигаясь, в ожидании новых пассажиров.
Я посмотрела на время. Скоро моя станция.
Отпив чуть меньше половины бутылки с водой, переделала хвост повыше, чтобы не мешались волосы. За окном чувствовалась жара. Я была благодарна, что еще есть время насладиться прохладой вагона.
* * *
Я посмотрела на часы. До прибытия осталось ровно пять минут, чувствовалось как поезд начал сбавлять ход. Крепче сжав ручку чемодана, глубоко вздохнула. Поезд остановился, и я уверенно направилась к выходу. Похоже, больше никто не вышел на эту станцию. От этой ситуации мне стало смешно.
Платформа была безлюдной. Я вытерла рукой лоб, смахнула выбившуюся прядь волос и направилась к указателям. И сколько бы не вглядывалась в таблички, никак не могла выудить нужную мне информацию.
— Нам надо в другую сторону, — сказал мужской голос, и я резко повернулась.
— Что, простите?
— Нам надо в другую сторону. Я немного припозднился, извини. — Я посмотрела на парня, который казался достаточно беззаботным.
— Ничего страшного, спасибо.
— Тогда пошли?
Я кивнула и устало потащила чемодан.
Парень перехватил мои вещи и бодро направился к стоящей поблизости машине. Я запрыгнула на переднее сиденье, пока сосед закидывал мой чемодан в багажник.
Я смотрела на места, которые смутно помнила. Затем посмотрела на парня, который меня вёз и являлся соседом моей бабушки. Первое, что привлекало внимание — это его серо-голубые глаза. Такие дружелюбные, открытые и... И знакомые? Я стала внимательнее рассматривать черты лица парня. И тут меня перекосило. «Майк». Это был один из моих друзей детства. Не простой друг из компании. Нас связывала особая невидимая нить — мы понимали друг друга без слов. Это было следствием того, что мы были соседями и все свое свободное и несвободное время проводили вместе.
Я мысленно ударила себя по лбу. «Как можно было только не узнать?» Я попыталась себя оправдать мыслями о том, что он давно уехал, а мама ничего не сказала про него.
— Я, конечно, не против, что мной любуются, но... — Майк растянулся в широченной улыбке, а я растерянно заморгала. Так глубоко ушла в свои мысли, что не сразу нашла, что ответить.
— И вовсе не любуюсь я, — хмыкнула себе под нос и отвернулась вся красная.
— А, ну да. Просто смотришь в боковое окно с моей стороны, — весело проговорил парень.
— Вот именно! — уже смеясь, согласилась я.
— Тебя здесь давно не было. Что привело?
— Мама.
— Тебя заставили?
— Что-то вроде того.
— О! Понятно.
Наступило неловкое молчание.
— Здесь много что изменилось. Я и вправду была здесь давно.
— Шесть, — тихо пробубнил Майк.
— Что?
— Вроде как шесть лет ты не приезжала.
— Да уж, действительно не мало.
— Не мало. Хотя, кто считал... — Последние слова были сказаны как-то странно, как будто с легкой издевкой. Я не поняла, поэтому решила продолжить беседу:
— И все-таки я рада тебя видеть!
— Почему же? — Майка словно подменили: он больше не улыбался, а сосредоточенно смотрел на дорогу.
— Ну как же... — Я немного растерялась. — Столько лет прошло! Всегда приятно встретить давнего знакомого.
— Да, действительно приятно. — Майк чуть помолчал и продолжил: — А почему ты не приезжала?
Я опешила. Его вопросы смущали меня и ставили в тупик.
— Ну, я даже не знаю. Никогда не думала об этом. Наверно, так сложилось.
— Так сложилось, — эхом повторил сосед.— Как-то странно...
— Почему? — Мне не нравилось, куда заходил наш разговор.
— Ты до этого постоянно приезжала, а потом резко прекратила.
— И спустя шесть лет снова неожиданно вернулась? — Я хотела все перевести в шутку, но, видимо, Майку было не до шуток или я плохо старалась.
— Почему ты не хочешь серьезно поговорить? — В голосе чувствовалась обида.
— Так о чем говорить?— Я начинала злиться. — Не все же время мне ездить сюда? Захотела — не приехала.
— Не захотела и приехала.
Машина погрузилась в оглушающую тишину. Я чувствовала, как мои щеки горят. Мне нечего было ответить. Я пыталась еще раз прокрутить наш диалог, но голова шла кругом. Не знаю, сколько мы ехали так, замкнувшись на своих обидах, но спустя какое-то время Майк еле слышно прошептал: «Прости».
Мы подъехали к главной площади. Здесь была буквально парочка зданий. Неподалеку стояли навесы. Там торговали каким-то инвентарем. Из машины было плохо видно, но я разглядела кувалду, молотки, веревки, канистры и многое другое. Взгляд остановился на телефонной будке, которая находилась рядом с магазином.
— Мне надо купить кое-что из продуктов, подождешь?— Майк не решался посмотреть на меня.
— Да, мне надо позвонить маме.
Я первая открыла дверь машины. Горячий воздух практически обжигал кожу, а на асфальте можно было пожарить яйца с беконом. Подойдя к будке, я почувствовала, как из магазина тянет прохладой, но она буквально сразу же растворялась под прямыми лучами солнца. Майк прошел мимо меня. Увидев, как он с кем-то поздоровался и направился к прилавку, я повернула голову к телефонной будке. Синяя краска кое-где облазила, но никто бы не стал ее перекрашивать, так как она вся была увешана объявлениями, бюллетенями и какими-то программками. Я потянула проржавевшую ручку на себя и открыла скрипучую дверь. Внутри было душно, как в бане. Я убрала волосы со лба и достала монеты. Набрав номер, я начала слушать гудки. Трубку взяли не сразу, но я была безумно рада услышать голос мамы. Как будто я видела ее месяц назад.
— Алло...
— Мам, привет! Я доехала.
— Замечательно! Как тебе сюрприз?
— Какой?— Я нахмурилась. — О чем ты?
— Как-то не очень вежливо! Этот сюрприз, вообще-то, везет тебя домой!
— Майк? — Я сказала это так громко, что сама себе зажала рот. — Ты знала!
— Он был так рад узнать, что ты приедешь, что отменил все свои планы и согласился подвезти!— Я нервно сглотнула и рефлекторно посмотрела в окно магазина. Майк расплачивался на кассе, но словно почувствовав мой взгляд, поднял голову и посмотрел на меня. Я отвернулась и сильнее сжала трубку. — Вы, наверное, наговориться не можете? Столько лет прошло! — Я потерла переносицу; в голове была каша.
— Да... Безумно мило с его стороны. Знаешь, мам, мне пора.
— Хорошо, милая. Бабушке и дедушке «привет».
— Да, хорошо.
— Целую!
— И я.
— Майку тоже привет!
Послышались гудки. Я видела, как Майк вышел из магазина и чуть замешкался у входа. Я сильнее прижала трубку к уху и что-то усиленно рассматривала на полу. Мне пришлось слушать гудки до тех пор, пока сосед не подошел к машине. Мне было так неловко и стыдно, что меньше всего сейчас хотелось — ехать вместе с ним.
Мы сидели в абсолютной тишине, перебирая в голове тысячи подходящих фраз. Наконец Майк вздохнул и завел машину. Под шум двигателя и кондиционера он, выждав еще секунду, сиплым голосом попробовал снова начать диалог:
— Мне жаль, я не хотел так говорить, я...
— Спасибо, что согласился подвезти. — Мне не хотелось продолжать диалог. Возможно, потому что виноват не только он один. Разбираться с этим мне однозначно не хотелось.
Машина снова погрузилась в тишину. Я чувствовала такую дикую усталость — все шло кругом.
— Ты не хочешь говорить, я понимаю.
— Спасибо. — Я отвернулась к окну.
— Но мы должны рано или поздно это обсудить!
— Майк... — Я тяжело выдохнула и посмотрела на него. — Что? Что обсудить? — Теперь пришла пора краснеть другу моего детсва. Я видела, как он о чем-то думал.
— Неужели только я чувствую эту недосказанность? — Он окинул меня взглядом.
— Да, я тоже, но не совсем понятно, что с этим делать... Не легче закрыть на это глаза?
— Нет, не легче. Возможно, не стоит поднимать такие темы при встрече, но тогда бы я не смог разговаривать с тобой.
— Что ты хочешь этим сказать?— Я не совсем понимала, к чему он клонит.
— Я тоже рад тебя видеть. — Майк тяжело выдохнул.
— Почему же?
— Потому что прошло шесть лет, Эмили. Я скучал. Вообще, думал, что у тебя есть какая-то более веская причина, раз ты не приезжаешь. Но как я понимаю, все намного проще?
Слова снова никак не могли подобраться нужным образом. Наверно, каждый наш диалог был обречен обрываться оглушающей тишиной.
— Я тебя ждал. Это было так странно. Странно проводить лето без тебя. Ты даже ничего не написала, не передала никакого банального «привет, как дела». А сейчас ты отказываешься рассказывать причину. Я в замешательстве.
— Ты прав. И самое ужасное, что я не знаю, как это произошло. Я не знаю, как ответить на твои вопросы. Это просто произошло и все.
Майк еле кивнул. Я видела, как расслабились его руки. Всю оставшуюся дорогу до дома мы ехали молча. На этот раз тишина не была неловкой. Мы ехали так, пока машина не притормозила перед большим домом.
Перед крыльцом красовались большие кусты белых пионов. Бутоны только начинали наливаться соком и влагой, но уже источали сладкий аромат. Майк достал мой чемодан и понес на крыльцо. Деревянные ступеньки слегка поскрипывали и прогибались под его весом.
— В доме никого нет. Давай посмотрим на заднем дворе.
— Почему там? — Я медленно поплелась за Майком.
— Кажется, тетя Мэй что-то говорила про кроликов. Думаю, она там.
Мы завернули за угол. Я посмотрела налево и замерла. Зеленое море раскинулось до самого горизонта. Ветер пробегал по каждой травинке, заставляя ее колыхаться. Вдалеке виднелись деревья, а за ними вырастала возвышенность. Наверно, оттуда открывался невероятный вид на плоскогорье. Чуть ближе, по левой стороне, виднелись холмы. Можно было разглядеть, как кто-то там пасется. Я не могла насладиться всей этой красотой. Неужели я буду каждый день любоваться этими видами?
— Неплохо, да? — Майк тоже остановился и кивнул в сторону.
— Это что-то невероятное! Я почему-то не помню, чтобы этот пейзаж меня хоть как-то восхищал в детстве...
— Так всегда, я сам по-новому взглянул лишь два года назад. — Майк улыбнулся мне. — Пошли?
Я кивнула в ответ. От его улыбки все затрепетало внутри, как будто и не было этих злополучных шесть лет. Все переживания ушли на задний план, остались только теплые детские воспоминания.
Обойдя дом, нас встретил оглушающий лай. Цепь была натянута до предела, но псы продолжали ее тянуть. Я рефлекторно вцепилась в руку Майка.
— Не бойся, они хорошие.
— Ты еще скажи, что они меня не укусят! — Я хотела еще что-то добавить, но увидела, как из калитки вышла бабушка. В фартуке она несла траву, но как только меня увидела, высыпала все в ближайшую корзинку и с улыбкой направилась ко мне. Я бросилась ее обнимать. Лай мгновенно прекратился, и стало слышно пение птиц и стрекот кузнечиков.
Бабушка поцеловала меня в щеку и еще раз обняла.
— Как вы здесь?
— Потихоньку. У нас ничего интересного. Лучше ты, кнопочка, расскажи про себя. Думаю, Майку тоже будет интересно послушать. — Майк весело посмотрел на меня.
— Да тоже, ничего интересного... Школа, внеклассные занятия да друзья. — Я проследила за тем, как друг поднял корзинку.
— Майк, положи, пожалуйста, это в амбар. — Сосед послушно кивнул на слова бабушки и направился к красному деревянному сооружению. — Он так изменился, — чуть позже и тише добавила бабушка.
Теплый ветер обдувал мое лицо. Больше не было так жарко. Я закатила чемодан в дом. Окна были завешаны шторами, поэтому сохранилась приятная прохлада. Бабушка оттянула занавески, и кухня наполнилась светом. Я выложила вещи из чемодана, оставив только свои. В дом зашел Майк. Он понаблюдал, как я застегиваю чемодан, а после того, как я закончила, взял за ручку и понес на второй этаж. Я мысленно его поблагодарила, потому что сама уже была не в состоянии нести тяжесть. Поднявшись на второй этаж, мы пошли вдоль коридора. В самом конце находилась моя комната. Еще очень давно я сама выбрала ее из-за стратегически выгодного вида. У нее было два окна. Под одним стояла тумбочка, а рядом кровать. Шкаф располагался напротив, с левой стороны. Рядом со вторым окном стоял письменный стол и мягкий стул. А с правой стороны крепились настенные полки, полностью забитые книгами и всяким хламом.
Майк поставил чемодан рядом с кроватью, а я первым делом направилась к столу. На нем все так же лежали ручки, листы бумаги, как будто никто ничего не трогал. Я оглядела комнату: вся комната оказалась нетронутой. Получилась такая необычная временная капсула. Из окна виднелся все тот же невероятный пейзаж. Холмы раскинулись намного дальше, чем мне показалось в первый раз. А из второго окна был виден дом Майка. Он находился не так далеко, но бежать пришлось бы все равно не менее двух минут. Я повернулась к Майку, но сосед мне ничего не сказал, а лишь продолжал молча стоять в сторонке и наблюдать за мной.
— Спасибо за помощь. — Я улыбнулась и подошла к шкафу. На дверце висело зеркало, и я внимательно посмотрела на себя: только сейчас заметила, как сильно вспотела. — Вещи, пожалуй, разберу позже... Идем вниз? — Повернулась к соседу и спросила, но он только, пожав плечами, сказал: «Идем».
Я неоднократно ловила заинтересованный взгляд парня, как будто он меня изучал, а его односложные ответы наводили на мысль, что он что-то прокручивает у себя в голове. Я не знала, как подступиться и уже только у лестницы решилась напрямую задать вопрос:
— О чем думаешь?
— Какой же сегодня все-таки странный день.
* * *
— Майк, ты точно не хочешь остаться? — Бабушка в третий или четвертый раз спрашивала или, скорее, упрашивала соседа.
— Да, точно. Мне надо ещё кое-что доделать. — Бабушка недовольно покачала головой и скрылась на кухне.
Майк кивнул мне и открыл дверь.
— Слушай, — я дождалась, когда на меня посмотрят, — спасибо! Правда спасибо. Ты только и делаешь, что весь день мне помогаешь.
— Эм, тебе не надо благодарить меня за такие глупости.
— И вовсе не глупости! — Я хотела добавить еще что-то, но слова благодарности перемешались в кашу.
— Ладно, пока.— он еще раз кивнул и закрыл дверь.
Я зашла на кухню: готовка шла уже полным ходом.
— Он стесняется, — сказала бабушка. — Вообще, я не думала, что он приедет этим летом сюда.
— Я тоже думала, что он давно уехал.
— Да. Он уехал, сдал экзамены и снова вернулся. — Бабушка перемешала овощное рагу. — Сейчас у него нелегкое время.
— Не знаешь, куда он поступает?
— Это ты у него сама спросишь.
— Ну спасибо, бабуль! — Я засмеялась.
Странное ощущение разлилось по всему телу. Как будто обида за то, что наши жизни больше не пересекаются. Глупость какая.
— Вы снова станете не разлей вода. — Бабушка как будто прочла мои мысли.
— Да, куда без этого. — Я постаралась поверить своим словам, но это странное чувство обиды продолжало расти.
Мне положили в тарелку ароматное рагу, и я с удовольствием принялась за него. Вдруг, с заднего двора открылась дверь, и послышались тяжелые шаги.
— Так, что тут у нас?— На кухню зашел дедушка.
— Здравствуй, дедушка! — Я вытерла губы салфеткой и вскочила из стола.
— Точнее, кто! — Меня сгребли в охапку и прижали к щеке. — Что ж ты такая худенькая? Щупленькая? Нужно же есть!
— Вот, ем. — Я показала на тарелку.
— То-то же. Мы тебя быстро откормим!
За обедом я рассказала все, что скопилось за последнее время: про учебу, друзей, хобби и отсутсвие парней, — а после помогла убрать со стола и помыть посуду.
День только близился к вечеру, а я уже была выжата как лимон. Но больше всего выматывали разговоры с Майком. По непонятной мне причине казалось, что между нами все еще остался нерешенный конфликт, но головой я понимала, что это не так. «Не так, верно же?» Я встряхнула головой, чтобы выбросить ненужные мысли из головы. Я уже не требовала от себя концентрации, вполне достаточно было хотя бы чуть-чуть разобрать вещи и навести порядок в шкафу. Мне с головой хотелось уйти в этот процесс, но вещи закончились слишком быстро, а шкаф оказался уже забит до отказа. Я плюхнулась на кровать, закинув чемодан под кровать, и посмотрела на скошенный потолок, пока мое тело впадало в безмятежность. По всему телу разливалась тяжесть, и в конце концов дошло до век. Я с большим удовольствием провалилась бы в сон, но до ночи было еще не меньше пяти часов. Встряхнув накатившее чувство безмятежности, я спустила ноги с кровати. Наверное, сегодня буду спать как убитая. Чтобы окончательно развеять усталость, я решила выйти на улицу. Может, кому-то могла пригодиться моя помощь.
* * *
Как назло, никому не нужна была помощь и я ходила без дела по двору. Меня манил соседский дом, но я каждый раз себя одергивала. Было бы жутко эгоистично просить Майка развлекать себя. Поэтому я продолжала маяться. Конечно, были идеи предложить свою помощь соседу, но рациональная часть меня понимала, что я добавлю ему еще больше мороки. Осмотрев весь двор, я решила зайти в амбар. Там я надеялась найти хоть что-то интересное.
В амбаре было светлее, чем я предполагала. С левой стороны стояли какие-то груды металлолома: старый трактор, газонокосилки и много еще другого, предназначение которого я не знала. Среди рядов тележек и тачек я нашла велосипеды: два взрослых и мой детский. С него уже слазила краска, а сиденье, рама и руль выцвели. Можно было только предположить, что когда-то этот велосипед был красным. Резина вся облысела, а кое-где покрылась трещинами. Обода и цепь проржавели лишь местами. Перед мной стоял самый настоящий призрачный гонщик. Я вспомнила, как гоняла по окрестностям: колеса были широкие и мощные, что добавляло устойчивости, а тормоза могли предотвратить даже самое страшное падение. Сейчас педали не могли даже провернуться, а тормоза превратились в черную субстанцию. Солнце и время сыграли злую шутку. Но скорее, только солнце: солнечные лучи здесь разрушительны. Другие велосипеды сохранились значительно лучше, что подтверждало мою правоту.
Я вышла из амбара еще более расстроенной, чем туда зашла, и к тому же, так и не нашла ничего интересного. Разве что еще одну порцию воспоминаний. Появилось дикое желание лежать на мягкой траве в тени дерева и разлагаться, чтобы меня никто не трогал, а мозг в это время автономно переваривал все мысли.
За углом дома, рядом с большими будками, стояла бабушка и с кем-то разговаривала. Мысль, что придется снова говорить, высосала из меня последние силы.
— Эмма! Эм, иди сюда! — Бабушка махала в свою сторону, и я, собрав весь остаток сил, направилась к ней.
Подойдя к бабушке, я заметила, что она разговаривает с Майком. Удивляться было нечему. Куда страннее мне представлялась ситуация, если на его месте был кто-то другой. Но лукавить не было смысла, я действительно обрадовалась, когда увидела, что пришел именно Майк.
— Эмили, ты все равно ничем не занята, — бабушка взяла меня за руку, — сходи вместе с Майком.
— Хорошо, но...
— Вот и славно! А я пошла. Майк тебе все расскажет и покажет. — Я стояла в полной растерянности.
Все, что мне оставалось — это ждать объяснений от Майка.
— Ну. — Парень потер шею и неуверенно посмотрел на меня. — Я пойму, если ты откажешься.
— Да в чем дело? — Я начинала злиться.
— Ты помнишь, как ездить на лошади? — прямо спросил Майк.
— Нет, — так же прямо ответила я.
— Будем учиться. Пойдем.
* * *
Мы пришли к нашей конюшне. В загонах стояли пять гнедых красавцев. Они смотрели на нас своими невероятно большими карими глазами и пофыркивали время от времени.
— Возьмешь этого, он самый податливый. — Майк показал на четвертый загон.
— Почему он отличается окраской? — Я внимательнее присмотрелась к лошади.
Каштановая шерсть слегка переливалась от редких лучей света. Одно копытце было в белом носочке, а маленький ромбик того же цвета вырисовывался на морде.
— Он тоже гнедой, просто каштановая масть. — Парень доставал уздечку и седло и заодно отвечал на мой бесконечный поток вопросов.
— Надо ли мне спрашивать, откуда ты знаешь, где что лежит? — Меня удивляло, что Майк орудовал у нас, как у себя дома.
— Я часто помогаю. Не знаю... Провожу здесь чуть ли не больше времени, чем у себя.
— Разве ты не должен помогать и своей семье?— Я недоуменно приподняла бровь.
— Я всегда выполняю свои обязанности, остальное прерогатива моего брата.
В голове всплыли некоторые воспоминания, которые смутно еще припоминались. И хоть его старшего брата я практически уже забыла, их сложные отношения хорошо отложились в памяти.
— Все стало еще хуже. — Майк накинул седло на мерина. — Мы редко разговариваем. Даже если бы я хотел, нам не о чем было.
— Вы и раньше были разными...
— Все проще, Эмма, все намного проще. — Майк вывел скакуна за поводья. — Его, кстати, зовут Ботис.
Я хотела приблизиться, но жеребец замотал головой и начал отходить. Майк поглаживал его по морде до тех пор, пока тот не успокоился. Я медленно протянула руку, чтобы Ботис ее понюхал, но в ответ он опалил всю кожу на моей ладони своим горячим дыханием.
— Он не подпустит. — Я внимательно следила за реакцией коня.
— Подпустит. Он самый терпеливый. Лучшего кандидата для тебя не найти. — Майк растянулся в улыбке.
— Очень смешно, Майк. Ты ему не уступаешь.
Я прошлась пальцами по щеке, погладила за ухом и двинулась к шее. Конь терпеливо стоял. Было невероятно приятно прикасаться к этой шелковой шерсти. Ботис повернул еще раз ко мне свою морду и понюхал мои волосы. Я замерла.
— Вот и все. Давай. — Майк подошел ближе ко мне. — Твоя задача взяться за рога у верхней луки. — Я посмотрела на указанную деталь. — Я тебя приподниму, а ты в этот момент должна будешь вставить свою левую ногу в стремя.
Я кивнула, все еще не понимая до конца, куда вставлять и за что хвататься. Сильные руки обхватили мою талию, поднимая над землей. В первую секунду я жутко растерялась, вспоминая слова Майка. «Лука! Надо засунуть в стремя ногу и...» И тут мое тело включилось, как будто я занималась этим всю жизнь. Нога уверенна вошла в железную петлю, а пальцы крепко обхватили рога. Подтянув свое тело, я перекинула вторую ногу.
— Я в седле! — рассмеявшись, воскликнула я. — Не может быть!
— Ну вот, а ты боялась.
— А как ты поедешь? — Я посмотрела на закрытую конюшню.
— Мой ждет меня перед домом.
Майк взял за поводья Ботиса, а я продолжала держаться за луку. Мы дошли до угла, где парень отвязал своего коня и ловко запрыгнул в седло.
— Нам надо съездить к тем загонам. — Майк показал на холмы. — Может быть, на этой неделе сменим локацию.
— А это...— Я указала на другие близлежащие поля.
— Это ваше. Наши находятся левее, они ближе к дому. Брат не любит сильно париться.
Я случайно потянула поводья, из-за чего Ботис издал недовольный звук и тряхнул гривой.
— Хей, полегче! Видишь? Другой бы уже ринулся.
— Да... — Я постаралась сконцентрироваться. — Да, конечно, — продолжила, убрав одной рукой волосы с лица.
— Для новичка ты хорошо держишься. — Майк пытался меня приободрить.
— Возможно, парочка выездов в детстве не были лишними. — Я последовала за Майком. — Так ты не договорил.
— О чем ты? — Майк вопросительно посмотрел на меня.
— Ты сказал, что все проще. Что проще? — Мы ехали не спеша, но я все равно вздрагивала каждый раз, когда Ботис фыркал.
— Ты все про брата... Я далек от его типа мышления... Если оно присутствует, конечно.
— Ты не хочешь говорить об этом? — Я чувствовала, как вытягиваю клещами из Майка слова, а мне совсем не хотелось давить, не смотря на растущий интерес.
— Я просто не думаю, что нам стоит это обсуждать. — Парень посмотрел на меня и добавил: — Проблема в брате, он не тот человек, про которого стоит говорить.
— Ты так говоришь...
— Эмма...
— ...просто должна же быть какая-то причина!
— Эмма, я его не уважаю. Я не могу его уважать. Этот человек покрылся толстым непробиваемым стереотипным панцирем. Ему давно за двадцать и дело сделано. Все! Личность сформирована полностью. — Майк тяжело вздохнул. — А я не хочу иметь ничего общего с ним.
Мы погрузились в молчание. Я думала над всеми словами Майка и пыталась создать портрет его брата. В детстве другу часто доставалось от старшего Миллера, но у меня личного опыта в общении с ним не имелось. Мы практически все время проводили рядом с моим домом и не без основания.
— Можешь покататься, а я пока осмотрю загон.
— Я не буду тебя отвлекать, если мы продолжим разговаривать?
— Нет, конечно.
— Почему ты согласился меня встретить? — Я не хотела задавать этот вопрос, но он сам как-то вылетел, обойдя все пропускные пункты.
— Думаешь, мне не стоило этого делать? — Майк улыбнулся и посмотрел на меня. Наверное, все-таки надо было послать Криса.
— Криса? Он тоже здесь? — Я вспомнила всю нашу компанию и то, как мы все вшестером проводили лето в детстве.
— Да, он заезжал на этих днях в город. Не знаю, где он сейчас.
— Вот это да...
— Он недавно подал документы в местный юридический колледж, я ему сказал, что он может еще подумать, время есть. Можно выбрать что-то получше, но, кажется, его отец уже все решил.
— А что выбрал ты? — Я с нескрываемым любопытством посмотрела на парня
— Прозвучит иронично, но еще ничего.
Мы поехали к другим загонам, с левой стороны открывался вид на нашу ферму, а дальше виднелся дом Майка.
— А какое направление?
— Ты будешь смеяться.
— Что? Нет, конечно! Какой ужас...
— Ну как минимум не воспримешь меня всерьез.
— Говори и не делай никогда поспешных решений.
— Английская литература. — Парень неуверенно улыбнулся.
— Ого! Это так, так... — Я запнулась.
— Не похоже на меня?
— Я бы не подумала, хотя я и так ничего не думала... Даже не представляла, что ты мог выбрать.
— В семье — это тема номер один для обсуждения.
— Тебя никто не поддерживает в твоем решении?
— Почему же? Тетя Мэй.
— Я имела в виду из домочадцев...
— В семье? Никто. — Майк покачал головой. — Только не надо.
— Что не надо?
— Не надо жалеть меня. Я и не рассчитывал на их помощь.
— Майк, ты так говоришь... Неужели ты не хотел, чтобы тебя поддержали?
— Тогда бы им пришлось стать другими людьми.
Мы остановились у второго загона. Я часто дышала. Что-то внутри билось о ребра, как будто там была клетка, в которой заперта птица, желающая вырваться на волю. Я хотела собрать все свои эмоции и выразить их словами, но все было тщетно. Майк осматривал забор и растущую рядом траву. Я закрыла глаза, а затем еще раз посмотрела на него. Бабушка была права... Он сильно изменился.
— На этом все. Поехали. — Слова Майка прошли сквозь меня, а я все продолжала думать обо всей этой ситуации. — Эмма?
— А? Прости... — Я встряхнула головой и последовала за Майком.
— Слушай, я рассказал это тебе не для того, чтобы ты загонялась. У лошадей и овец есть свои загоны, но у тебя их не должно быть. — Я посмотрела на Майка и внутренне поразилась его выдержке.
— У тебя есть работы? — Язык еле ворочался; я буквально заставляла себя говорить. — Хотелось бы прочесть.
— Я отправил уже некоторые работы, но дома еще лежит парочка.
— Я бы с удовольствием прочитала.
— Не делай поспешных выводов.
— А ты способный студент: схватываешь все налету.
* * *
Майк помог мне слезть с лошади, за что я в который раз была невероятно благодарна. Поясницу ломило от непривычки сидеть в седле. Но хоть я и была вся измученная, у меня остались хорошие впечатления от первого дня лета.
— У тебя сегодня был нелегкий день. — Майк шел к своей лошади, а я за компанию.
— А у тебя странный.
— Да уж, а это только первый день.
— Не говори...
— До завтра, Эм. — Майк взлетел на седло и улыбнулся: — Мы так и не обсудили твое поступление.
— У меня есть еще год. — Я хотела побыстрее закончить этот разговор, но щеки все равно успели покраснеть.
— Это и обсудим завтра. Так что до завтра.
— До завтра.
Я медленно поплелась к дому. Бабушка предложила ужин, но я отказалась. Меня буквально валило с ног. Быстрый, холодный душ не освежил, а лишь еще сильнее сморил. Плюхнувшись на кровать, я натянула одеяло до подбородка. Ноги гудели, спина ныла, а в голове все смешалось в водовороте мыслей. Потихоньку переживания стали отходить на задний план, и я погрузилась в самый крепкий сон за свою жизнь.