Пролог.
Девочка. Маленькая девочка лет восьми стоит в поле цветов, смотря на фиолетовые лепестки какого-то растения в своих руках. Темные волосы легко развевает ветерок, а выразительные зеленые глаза все смотрят... Как будто считывают и видят все, что находится внутри цветка.
– Сойка! Сойка, где ты?! – слышится издалека.
Девочка, наконец, моргает и отрывает взгляд от цветка, поворачивая голову на голос.
– Мама?..
Выстрел. Громкий. Но Сойка стоит, не дрогнув. В ней ничего нет... Она ничего не чувствует.
– Сойка, где ты? – слышится снова. Девочка оборачивается и видит высокого мужчину в возрасте. Она знает его и поэтому не боится подойти ближе, чтобы вложить в его протянутые руки сорванный цветок.
– Артур, меня мама звала. Ты слышал? – спрашивает она тихим голосом. Мужчина хмурится и недовольно чешет свою седую бороду.
– Это уже неважно, Сойка. Нам нужно вернуться в город. Пойдем, тебя все ждут.
Девочка доверчиво берет его за руку и идет рядом, не оглядываясь больше на залитую солнцем поляну, не прощаясь с ласковым ветром, которому так понравились ее длинные волосы..
Казалось, что природа расступается перед ней. Куда бы она ни пошла, ни один камень не преградит ей путь. Артур видел это, а вот сама девочка – нет. Они молча дошли до небольшого городка. Мужчина вел девочку по знакомым ей улицам, направляясь к большому и высокому зданию, расположенному в центре города.
– Артур, я хочу домой. Куда ты меня ведешь?
– Сначала мы заглянем в гости к одним людям, которые пообщаются с тобой, а потом я отведу тебя домой.
– Пускай мама заберет меня.
Мужчина вздрогнул, но кивнул, сглатывая ком в горле.
Перед ними распахнулись высокие белые двери, девочка все тем же отстраненным взглядом смотрела вперед себя. Артур же, приказав ей стоять на месте и ждать его, отошел куда-то в сторону, к молодой женщине, сидящей за столом недалеко от парадного входа.
Сойка осмотрела помещение. От расписанных потолка и стен, до дыр на каменном полу.
– Пойдем, Сойка, нас уже ждут, – улыбаясь, сказал Артур и снова взял ее за руку. Сойка молчала, просто смотря и запоминая...
Пройдя вглубь темного коридора с серыми стенами, они остановились у одной из черных дверей. Мужчина вздохнул, смахивая пот со лба, и открыл её, вводя внутрь девочку.
– Посиди пока здесь. К тебе скоро придет дядя-доктор. Он послушает твое сердце, сделает пару анализов, а потом я вернусь за тобой. Хорошо?
– Хорошо. Только давай скорее.
Кивнув, Артур закрыл за собой дверь, оставив Сойку наедине с собой. Она оказалась в пустой комнате. Хотя нет. Посередине стоял стул, а на стене перед ним был большой черный блестящий прямоугольник, назначение которого было Сойке непонятно, да и неинтересно. Серые стены, каменный пол, какое-то странное тепло.
Сойка прошла к стулу и села на него, уставившись прямо в прямоугольник. В голове не было ни одной мысли, и она так и сидела бы неподвижно, если бы дверь снова не открылась и в комнату не вошел врач.
– Здравствуй, Сойка, – улыбаясь, произнес доктор. Белый халат, небольшой чемоданчик, светлые волосы, голубые глаза. Сойка кивнула в знак приветствия. С незнакомыми она не разговаривала, только жестикулировала. – Я доктор. Артур должен был тебя предупредить. Сними свою сорочку и подними волосы наверх.
Девочка сделала так, как ей было велено. Она закрепила волосы резинкой, подняла сорочку и вообще не удивилась, когда в область ее грудной клетки этот врач налепил много разных присосок, соединенных с двумя приборами, что он держал в руках.
– Дыши глубоко и размеренно.
Сойка задышала. Брови врача поползли вверх.
– Задержи дыхание.
Сойка задержала. Улыбка растянулась на лице мужчины.
– Хорошо... Сойка, мы убили твою маму, – произнес он вдруг четко и ясно.
Внутри Сойки что-то дрогнуло так, что она еле устояла на ногах. Что-то скатилось по её щеке. А потом... Все замерло.
– Это поразительно! Просто невероятно! Откройте мне дверь! – кричал доктор. Он быстрыми движениями отклеивал от Сойки свои приборы. Та стояла, не в силах пошевелиться.
– Мама...
– Мама - мама, забудь о ней, девочка. Ты – избранная. Пойдем со мной!
Он хотел взять ее за руку, но Сойка отошла на шаг от него. Мужчина замер.
– Что такое? Я сказал - пошли.
– Артур сказал, что заберет меня. Я буду ждать Артура, – тихо объяснила девочка.
– Черт возьми эти печати... Приведите мужика!
В комнату вошел Артур. Доктор подошел к нему вплотную и, взяв за грудки, прошипел прямо в лицо:
– У тебя, пять минут.
Артур сбросил с себя эти руки и направился прямо к девочке. Он нежно улыбнулся ей и прикоснулся своей грубой ладонью к её бархатной щечке.
– Что такое, Сойка?
– Артур, что происходит? Доктор сказал, что маму убили. Почему я избранная? Расскажи мне, Артур. Я ничего не понимаю.
Мужчину трясло. В уголках его глаз скопились слезы.
– Сойка, – он взял ее за руку, – помнишь, как высохла трава в нашем городе? – спросил Артур, девочка кивнула. – А как пересохла река, погиб скот? – девочка снова кивнула. – Погибать стали и люди.
– Да, я знаю, Артур. Продолжай.
Мужчина судорожно вздохнул, давя в себе всхлип.
– Помнишь, как мама лежала в постели целый месяц? Помнишь. А теперь послушай меня, Сойка. Такое происходит не только с нами, но и во всем мире. Скоро ничего не останется. Погибнет все. А ты – избранная. Ты выживешь и спасешь нас всех.
– Как?
– Ты уснешь. Уснешь, а эти люди тебе помогут. Твое сердце... Это печати. В тебе семь печатей, семь этапов спасения мира. Пока ты будешь спать, каждая печать будет открываться и спасать нас. Таких, как ты, очень мало. Поэтому ты должна делать все, что тебе скажут эти люди.
– А когда я проснусь, ты будешь рядом? – спросила вдруг Сойка, глядя зелеными глазами в глаза Артура, из которых уже текли слезы. Он поспешил стереть их трясущимися руками.
– Нет, Сойка, меня не будет. Я погибну, как и другие.
– Но тогда зачем? Я хочу спасти тебя. Почему ты не можешь уснуть вместе со мной?
– У меня нет печатей, Сойка, а у тебя есть. Только ты и другие избранные могут уснуть, понимаешь?
– Я не хочу... – Сойка схватилась за забившееся сердце. Артур кинулся к ней. Крепко обнял, прижимая ребенка к себе. Он, не стесняясь, плакал.
– Я всегда буду в твоем сердце, Сойка, и буду помогать тебе, наблюдать за тобой. Только ты не волнуйся, хорошо? Тебе нельзя.
Сойка обхватила руками Артура, закрывая глаза. Она чувствовала... Боль.
– Чщ-щ, солнышко, не плачь. У тебя сердечко хрупкое. Разобьется, кто тогда спасет мир, а? – Артур стирал с её щек слезы. А глаза были такими же пустыми, пусть и выразительными.
– Время вышло, – вошел доктор, а за ним двое мужчин. Они подхватили под руки Артура, кричащего, рыдающего, тянущего руки к Сойке. Девочка тянула к нему свои... Но вдруг дверь закрылась, а в голове осталась гримасса боли на лице Артура.
– Вот болван... – тихо произнес доктор. Затем он снова улыбнулся и обратился к Сойке. – Ну, что? Пойдем?
Сойка посмотрела на мужчину.
– Артур сказал, что я должна вас слушать. Я обещала. Идем, – она кивнула. Доктор довольно усмехнулся и приказал открыть двери.
Они шли по коридору. На пути им попалось одно окно. Сойка посмотрела в него, увидев яркий, оранжевый закат... Как скоро она сможет увидеть его снова?
Они свернули в какой-то другой коридор. Доктор молчал. В конце этого тоннеля была железная дверь. Возле нее висела панель в кнопками. Введя код, доктор смог открыть дверь.
– Мы пришли, проходи.
Сойка вошла в темное помещение. Вокруг много-много приборов. Душевая кабина справа, какие-то аппараты слева. А в центре капсула...
Ей дали белую одежду, шампунь и мыло. Отправили в душ. Сойка ничего не слышала. Не видела. Перед глазами был Артур, в ушах звенел выстрел.
"Мы убили твою маму..."
– Сойка, как тебе уже, наверное, рассказал Артур, ты должна уснуть, – сказал доктор. Сойка кивнула. Она легла в капсулу.
– Закрывайте уже.
– Хорошо... – с каким-то безумным блеском в глазах произнес доктор. Он достал шприц и пару дренажей. – Сейчас подсоединим тебя к устройству капсулы и готово...
Сойка смотрела в потолок. Она видела там фиолетовый цветок, улыбку мамы, слышала смех Артура и... Гримассу боли и отчаяния на его лице. Видела оранжевый закат и чувствовала его тепло... Что-то горячее потекло через трубки по венам. Перед глазами все поплыло.
– Сладких снов, Сойка, – услышала девочка.
И темнота утянула ее в многолетний сон без сновидений.