Глава 14
Тина
Я выхожу из аэропорта и направляюсь к машине Лео, которая стояла рядом с входом. Лео был неотразим: его волосы были зачесаны на правую сторону, он возмужал, счастливая улыбка озаряла его лицо. Я была рада за него, ведь он обрел свое счастье.
— Привет, — улыбаясь, парень обнял меня.
— Ты подстригся? — спрашиваю я, вручая ему рюкзак. Он открыл переднюю дверцу машины, и я села туда.
— Да, сегодня утром, — отвечает Лео, садясь в машину.
— Тебе идет, — говорю я, оценивая его вид.
— Спасибо, Тина, — улыбается он и заводит машину.
*** *** ***
Через двадцать минут мы оказываемся в квартире Лео и Насти. Настя была на кухне и готовила ужин. Завидев меня, девушка положила ложку и обняла меня. Я была рада видеть Настю, я по ней очень сильно соскучилась.
— Тина, я так рада тебя видеть! — воскликнула девушка.
— Я тоже.
— Так, я готовлю ужин, а ты можешь пока переодеться. Я выделила тебе одну комнату, Лео покажет ее, — говорит она, смотря на парня, который держит мой рюкзак и чемодан. На самом деле я прилетела сюда на три дня.
Я хотела бы заехать к себе в квартиру и забрать пару вещей оттуда. Я оставила их на крайний случай, но думаю, что его не будет, и я благополучно перевезу в Лондон все вещи.
— Хорошо.
Комната была достаточно маленького размера, около пяти квадратных метров. В ней была односпальная белая кровать, застеленная нежно-розовым, шерстяным, вязаным пледом, шкаф белого цвета, в котором лежало постельное белье и пару футболок с шортами, белый компьютерный стол, на полочке которого стоял один одинокий кактус, а на самом столе стояла баночка с ручками, карандашами и линейкой, и книжный шкаф, в котором лежала лишь пара-тройка книг
Я подошла к компьютерному столу провела рукой по мягким иголочкам кактуса.
— Ты такой же тут одинокий, — тихо сказала я, добавив: — Как и я.
Я открываю чемодан и достаю оттуда вещи, которые буду носить в течение трех дней, и раскладываю их в шкафу. Сегодня вечером я пойду забирать платье, которое заказала вчера, позвонив из Лондона в Москву. Из рюкзака достаю ноутбук и кладу его на стол, включив его. Я обещала написать Аманде, коллеге по работе, с которой мы сдружились окончательно. Правда я ни все ей секреты рассказываю, а только те, которые она может знать.
Переодеваюсь в свитер цвета слоновой кости, который мне до середины бедра, джинсовые шорты и теплые рождественские носки, которые я купила в Лондоне. Мама Аманды работает в небольшом магазинчике, и она подогнала мне носочки по скидке. Уж больно милые носки оказались: мятного цвета с пингвином, у которого была серая шапочка на голове и серенький вязаный шарфик.
В дверь постучали, и вошла Настя. Она подошла ко мне, когда я сидела за столом и переписывалась с Амандой.
— Пойдем? — спрашивает Настя, заглядывая в мой ноутбук. В английском Настя не сильна, поэтому она половину переписки явно не понимала. — С кем общаешься?
— С Амандой, — поясняю я.
— Кто это?
— Мы с ней вместе работаем в Лондоне, я обещала ей написать, как долечу. Кстати, она мне подогнала носочки, — я поднимаю ногу и демонстрирую ей носок.
— О, подгон носков, — усмехается она, — а мне не могут подогнать пару носочков?
Секундная тишина, а потом комнату заполняет дикий смех. Наши шутки — это отдельный вид искусства. Каждый раз, когда я с Алисой или Настей, нас пробирает до жути дикий смех, словно тысяча лошадей решили поржать.
— Обязательно, — сквозь смех говорю я. Давно я так не смеялась. Последний был раз в декабре, когда я и Алиса были в столовой, в школе, и я попала стаканчиком в стаканчик в мусорке.
Вот вы никогда не играли в такую игру, когда ты, допив воду, стараешься попасть в стаканчик, который в мусорном ведре? Я и Алиса часто играли в нее и, когда попадали, кричали «Страйк!»
*** *** ***
На следующее утро мы встали все очень рано, так как свадьба начиналась в двенадцать часов дня. Были приглашены родственники Лео, по которым я очень соскучилась, родственники Насти, наши одноклассники и еще парочка друзей Лео.
Я встала и заправила кровать. Достав платье в чехле, я положила его на кровать и вышла из комнаты. На кухне сидела Настя, нервно дергая ногой, и пила кофе. Под ее глазами были огромные мешки, свидетельствующие о том, что ночью она плохо спала.
— Доброе утро, — говорю я, доставая кружку и наливая кофе.
— Привет, — говорит она, вставая. — Я вся на нервах, — Настя начинает мерить кухню шагами, кусая костяшки пальцев.
— Успокойся, все должно пройти на высшем уровне, ты же так долго готовилась к ней, — уверяю я ее.
— Я очень на это надеюсь, — она ставит кружку в раковину. — Так, я пойду одеваться, а потом к загородному дому, в котором находится мое платье, там же будет визажист. Ты тоже давай подтягивайся.
— Да, конечно. Я выпью чашечку кофе, соберусь и приеду, — сделав глоток, говорю я.
— Все, пока, я жду тебя, — она целует меня в макушку и выходит с кухни.
Я выпиваю кофе и иду в душ. Принимаю его, делаю макияж, одеваюсь в платье. Платье было до колена мятного цвета, моего любимого, с золотым кожаным поясом, подчеркивающем талию. Пока у меня не очень большой живот, я могу носить пояса. К нему я подобрала черную кожаную куртку, так как на улице все еще холодно, а еще подобрала сапоги черного цвета на высоком каблуке. Волосы я решила оставить распущенными, чтобы не тратить лишнее время на укладку и завивку.
*** *** ***
Добралась я до места быстро. Это был огромный загородный дом, в котором сейчас все было готово к свадьбе. Я вышла из машины и направилась по усыпанной гравием дорожке.
От ворот до дома висела веревка, на которой висели корзинки с белыми и розовыми розами. Я шла медленно, вдыхая аромат роз, который чувствовался даже за километр. Внутри все было украшено розами, лентами постельных цветов и сиреневыми облаками из ваты.
Я нахожу Настю на втором этаже, которой делали маникюр, покрывая ногти нежно-розовым лаком. На ее голове были бигуди, а была она одета в халат.
— Я смотрю, ты розовый полюбила, — усмехаюсь я. Раньше Настя терпеть не могла розовый цвет любого оттенка, только черный или синий, но сейчас, видимо, что-то поменялось.
— Нет, просто я читала, что первая свадьба должна быть выполнена в белых или в нежных цветах, но я подумала, что голубой — это уже слишком, поэтому выбрала розовый, нежно-розовый, — уточняет она. — А он не так уж и плох, — говорит она, смотря на то, как мастер делает ей маникюр.
— Ясно, — говорю я и сажусь на диванчик.
— Ты прекрасно выглядишь, — говорит Настя, повернув голову в мою сторону.
— Спасибо, но по сравнению с невестой я буду серой мышью, — мы смеемся. В комнату заходит парень лет двадцати шести.
— Ну что, Настасья, готова делать прическу? — ох, это визажист. Парень кладет чемодан на стул рядом с собой и принимается снимать бигуди. Локоны начинают поочередно падать на плечи Насти, словно пружинки.
— Твои волосы — это счастье для визажиста, — улыбается парень.
— Тимур, ты мне льстишь, — они смеются, а я сижу и смотрю в окно. Огромные панорамные окна дают возможность лицезреть на пейзаж за окном. Небольшой слой снега покрывает землю, а где-то есть небольшие лужи, которые, надеюсь, не доставят неудобств. Эти окна выходили на задний двор, что давало посмотреть на всю подготовку к свадьбе. Арка была украшена красными розами, перевязанными белыми лентами, стулья стояли в два ряда по шесть мест, а между стульями была постелена красная дорожка, по которой будет идти невеста, и ее будет вести к алтарю отец.
— Так красиво получилось все, — вслух произношу я, не замечая, как так получилось. На самом деле я завидую белой завистью. Настя выходит замуж за любимого ей человека, который тоже ее любит и никогда не предаст.
Да, со мной вышло именно так. Лео изменил мне, так как не любил, впрочем, как и я его. Может это и не оправдывает его, но я не злюсь на него, и Настя тоже. И правильно, между прочим, делает. Я желаю им счастья, какого свет не видел, честное слово.
У меня свадьбы явно никогда не будет. Я больше не полюблю никогда, так как мое сердце принадлежит лишь одному человеку, который предал меня, обидел и наврал. Я посвящу себя лишь ребенку, в которого вложу всю свою душу, всю свою любовь и всю свою заботу. Он будет жить и расти в любви, и неважно с отцом или без. Главное — чтобы ребенок не был одинок.
— Да, мне тоже нравится, — соглашается Настя, поворачивая голову в сторону окна. Тимур делает ей небрежный пучок, а пару локон будут спадать на лицо.
*** *** ***
Настя идет под руку со своим отцом к алтарю. Лео стоит и нервно кусает нижнюю губу. Я улыбаюсь этой картине, и все-таки слезы покатились по моему лицу. Я достаю из кармана салфетку и принимаюсь аккуратно вытирать соленую влагу с лица, чтобы не испортить макияж, иначе тушь может потечь.
Отведя девушку к алтарю, отец Насти садится на свое место с правой стороны от себя в первом ряду. Я сижу во втором, как раз недалеко от семьи Насти. Священник произносит речь, а Лео и Настя держатся за руки и улыбаются друг другу. Настя и Лео захотели сделать свадьбу как в Америке, то есть со священником, а не с служащей ЗАГСа.
После речи священника, молодожены произносят клятвы, надевают кольцо друг другу и расписываются. После того как Лео положил ручку, они были провозглашены мужем и женой. Их поцелуй вроде был невинным, но в нем было столько любви и страсти, что позавидовал бы любой, в том числе и я. Я рефлекторно приложила руку к животу, нежно поглаживая.
После церемонии все прошли в дом, в котором было очень тепло, так как горел камин, и сели за столики, на которых уже лежала вся нужная посуда. Но садится никто не торопился, все начали танцевать под медленную музыку, которую включил DJ.
Я стояла возле закусок с бокалом вина, который мне разрешено принять, и не знала, куда себя деть. Повернувшись, я увидела его. Он стоял рядом со мной, на его глазах был шок, смешанный с теплотой, которую я не ожидала увидеть.
— Тина, — тихо выдыхает он, обдавая меня мятным дыханием. Ах, эта мята. Мята — моя слабость.
— Андрей, — так же произношу я, делая шаг назад. Если буду на безопасном расстоянии, все будет в порядке, я смогу сдержать себя.
— Куда ты пропала? Я всюду искал тебя.
— Я переехала.
— Куда?
— Какое это имеет значение? Андрей, наши отношения давно закончились, — на последнем слове мой голос дрогнул, выдавая меня с потрохами.
— Тина, — предостерегающе произнес Андрей. Сейчас он был похож на того, каким был в первый день нашего знакомства — холодным и злым. Я побаивалась его, а сейчас нет. Вспоминая наши прошлые дни, проведенные вместе, я улыбнулась, а потом заплакала, плюнув на макияж.
— Тина, ты чего плачешь? — он слегка сжимает мои плечи на расстоянии вытянутой руки, смотря мне в глаза.
— Прости, просто я стала через чур сентиментальной, — я не стану говорить ему о своей беременности, не сейчас, а возможно и никогда.
— Пойдем поговорим, прошу, — взмолился он. Я не могла отказать, потому что я дура, которая пытается всегда помочь или согласится, когда меня просят. Я уже говорила, что сначала делаю, а потом думаю.
Мы зашли в какую-то комнату, и я села на стул, вытирая слезы. Андрей сел рядом со мной и принялся меня успокаивать. Мне тут же стало лучше, но чувство ревности и обиды не покидало меня.
— Тебя твоя девушка не потеряет? — с сарказмом произношу я, пряча лицо на его широкой груди. Всегда любила его мускулистое спортивное тело.
— Какая девушка?
— Что, неужели невеста? — кольца на его пальце я не видела, поэтому начала предполагать.
— У меня нет никакой девушки и тем более невесты, — мягко говорит он, беря мое лицо в свои руки. Что? Как нет девушки? Неужели та кинула его?
— А как же та?
— Слушай, ты можешь говорить прямо, а не загадками? — он начинает закипать, что меня немного пугает.
— Месяц назад Настя видела тебя с девушкой, это было тогда, когда я выпроводила тебя из своей квартиры.
— Это была моя сестра! — воскликнул Андрей, резко вставая. — Я покупал кольцо, чтобы сделать предложение тебе! Она помогала мне выбрать тебе кольцо, так как я ничего не понимал в этих украшениях!
Меня наконец-то осенило! Настя дала ложные выводы о том, что Андрей мне изменяет. Она не предоставила мне фотографий, улик, показывающие его измену. Он, видимо, целовал свою сестру в щеку или лоб и явно приобнимал за талию! Я самая настоящая идиотка на свете! Я дура, которая просто не выслушала Андрея, испортив жизнь ему и себе, а еще чуть ли не ребенку.
— Ты меня с ней познакомишь? — спрашиваю я. Я просто хочу наконец-то познакомиться с его семьей.
— Конечно! Да хоть сейчас, правда ей нужно будет перерыть весь шкаф, чтобы найти платье. Она больше любит джинсы, — добавляет он с нежностью.
Я начинаю снова плакать и просить прощения за свою тупость, за свою халатность, за то, что причинила ему неимоверную боль. Андрей слушал меня и, кажется, начинает понимать и собирать пазл в своей голове. Когда последний кусочек лег рядом с остальными, создавая целую картину, он поднял мое лицо за подбородок и поцеловал, поцеловал так, что мурашки покрыли все мое тело, сердце забилось в два раза быстрее, а пульс стучал так, что было слышно на другом конце города.
— Я беременна, — тихо произношу я после длительного поцелуя. Андрей смотрит на меня, потом переводит взгляд на мой живот, а потом снова на меня. Резко поднимает меня на руки и начинает кружить, смеясь.
— Я люблю тебя, — тихо произносит Андрей, целуя в лоб.
— Я тебя тоже люблю.