Глава 6
Шон Видаль, наверное, одна из величайших загадок и тайн моего столетия. Это как сундук с сокровищами: ты долго мучаешься, чтобы открыть этот старый дубовый ящик, заранее даже не зная, что там внутри - сокровища или старые вещи всеми забытого моряка. Ты бьешься в истерике, бьешь этот сундук, не знаешь, стоит ли открывать его, стоит ли доставать то, чоо спрятано в нем. Ты идешь на риск и проваливаешься. Но случается так, что, открыв сундук и найдя старье, находишь дневники, письма, камушки, предметы украшения - маленькие незаметные детали, которые в итоге намного ценнее и уникальнее.
Шон включает маленький плеер, и экран загорается, показывая длинный список песен. Я удивлена, но не упускаю возможности съязвить. Шон действует на меня как-то странно. Срабатывает защитная реакция, что ли.
- Плеер? С магнитолой ты уже не ходишь?
- До подкола не дотянула,- качает головой Шон и указывает на экран плеера,- Названия песен тебе ни о чем не скажут, но может, хоть подсознательно запомнишь, что такое топ. Настоящая музыка.
Шон ошибался. Названия мне очень о многом сказали. Я испуганно посмотрела на Шона, не веря, что это действительно его плейлист. Нет, конечно, когда он ходил по школе с маленькой магнитолой, везде и всюду включал музыку, я понимала, что многие песни мне нравятся, а некоторые - давно знакомы. Но я никогда не думала о Шоне Видале, как о ценителе настоящей музыки и, тем более, даже не допускала, что возможно именно он еще тогда привил мне любовь к некоторым исполнителям.
- Может, ты шутишь?
- Это не отстой, дорогая, это настоящее волшебство.
- Я знаю,- восхищенно выдыхаю я, все еще не веря,- Этого не может быть! Черт, Шон, ты портишь все теории!
Шон смотрит на меня, как на поехавшую (впрочем, ничего нового). Я же продолжаю:
- Я встречала только двоих людей с таким музыкальным вкусом: себя и Скай. Не думала, что ты будешь третьим. Элисон Патрисс, Сьюзен Фэеннинг, Ditriss, 7Nights... Если ты еще и скажешь, что слушаешь Нила Айланда...
- Слушаю,- с невозмутимым видом сказал Шон.
Я готова была убиться о стенку.
- Он же делает просто потрясающие обработки классической музыки. Эти ремиксы наверное лучшее, что создало человечество за последнее столетие.
- К слову, он еще и сам играет. Он там главный...
- Скрипач?- наконец понимаю я.
- Да.
- Ого. Я не знала.
- А последний альбом 7Nights? - с каким-то особенным удовольствием говорит Шон. Я вижу, что ему правда нравится.
- Ну, 7Nights это что-то среднее между роком и хаусом с элементами попсы.
- Ты уже слышала? На прошлой неделе они выпустили два новых трека. В один день! "Tell me to destroy" просто огонь!
- Не а. "Final crash" лучше,- утверждаю я с видом отличницы,- Но "Tell me to destroy" мне тоже понравилась.
"А вот Скай не очень" пронеслось у меня в голове.
- Вау,- наконец говорит Шон, смотрит на меня и улыбается (Шон Видаль умеет улыбаться?).
-Что?- спрашиваю я и тоже начинаю улыбаться как дура.
- Оказывается...
- Что?
Он как будто медлит. Как будто вынашивает свой злейший подкол. Да говори уже, давай!
- Оказывается, ты еще не настолько потеряна.
Шон начинает смеяться как припадочный. Я кидаюсь на него, шутливо пиная (но пинки у меня сильные), он ржет как конь, выкрикивая, что у меня еще есть шанс и что с музыкальным вкусом дела обстоят куда лучше, чем со всем остальным. Когда мы заканчиваем это дурачество, я говорю Шону, чтобы он доставал наушники, потому что эту музыку нужно слушать.
- С этим будут проблемы,- он смущенно потирает шею.
- Ты носишь плеер, но не носишь наушники?- удивляюсь я. Хотя, чему тут удивляться.
- Наушники носит Робби.
- Для тебя все носит Робби? И что это вообще за дружба у вас такая, что все делает Робби?
- Кто бы говорил,- напирает Шон,- Твоя подруга вообще какая-то странная.
- Какая разница, какие у нас со Скай отношения? Это не твое дело!- возмущаюсь я.
- Где твоя логика? Ты же сама первая спросила про Робби!
Я осеклась.
- Признаю, в этом есть смысл. Но я все равно не понимаю,- уже спокойнее выговариваю я,- Ваша дружба больше похожа на сомнительное сотрудничество.
- Да, я толкаю ему товар, а он находит мне постоянных покупателей,- закатывает глаза Шон, а я не могу сдержать смех.
- Сделаю вид, что не поверила.
- Уж постарайся,- Шон участливо кивает.
Я перевожу дыхание. Кажется, обстановка разряжается.
Следующие несколько часов проходят посредственно. Мы, можно сказать, ужинаем остатками моего ланча и крекерами Шона, запивая все это Pepci, разговариваем, иногда даже смеемся. Я не думаю ни о чем, я просто вовлечена в беседу, я просто сижу в этой лаборантской еще несколько часов. Нельзя сказать, что я резко удивилась, и что Шон оказался совсем не таким, каким всегда казался. Будто он скрывался за мрачной маской, а на самом деле был простым хорошим парнем. Нет, это не так. Шон любит смотреть ужастики, в списке его любимых сериалов - самые отвратительные и жестокие, из всех, что я когда-либо видела, он есть в основном фаст-фуд, не воспринимает молочные продукты, ложится спать примерно в три часа ночи каждый день и уже подрабатывает в сомнительных организациях. Шон не играет в компьютерные игры, а в социальные сети, если верить его словам, заходит только из-за музыки, его первый роман был в девять лет и длился два дня, а последние отношения, в прошлом году, как я помню, происходили с Миленой Винтер из параллельного класса, и это только потому, что она уж очень горячая. Шон не читает книги (да что ты!), а если и читает, то только особенные и только под особенное настроение. Он почти никогда не здоровается на улице, может напиться до беспамятства и действительно может в гневе ударить человека, в том числе и женского пола.
Я тоже не без греха, и я так же делилась с Шоном подробностями из своей жизни. О том, что скрипкой я занимаюсь серьезно, но только второй год. О том, что могу открыто высказать свое мнение о чем-то, если считаю это необходимым. О том, что еще хорошо помню времена, когда Шон был с кучеряшками, но уже дружил с ребятами из старшей школы, а я была в числе тех девчонок, которые писали дневники дружбы и рисовали единорогов. Скай, кстати, тогда еще не училась у нас. Временами Шону было скучно, и это хорошо, потому что любое мое слово потом может быть использовано против меня. Я старалась говорить открыто, потому что атмосфера была на удивление теплая, но говорила... общими фразами.
И вот мы говорили долго и обо всем, забывая о глупом положении, в котором находимся, все больше узнавая друг друга. И хотя Шон Видаль не идеален (он даже не "почти идеален"), мне все равно было интересно поговорить с таким человеком. И... и приятно, что он, кажется, был, ну... искренним?