За гранью иллюзии

Amethyst Styler.

Копаться в чужом прошлом – самая невыносимая пытка для меня. Я не хочу этого делать, однако с каждым разом убеждаюсь, что я намного гнилее изнутри, чем выгляжу снаружи.

Иногда мне хватает пару фраз, чтобы полностью залезть в голову к человеку. Когда тот с кем у нас беседа не может вовремя замолчать, говорит-говорит-говорит... Я же в это время молчу. И, конечно, тот и впрямь думает, что я просто молчу. Ведь он не догадывается, что я уже у него в голове.

Именно это еще один ключ к неизвестной двери, которая отделяет меня от Киллиана. Я не могу его прочитать, потому что он молчит, а когда говорит, выбирает слова с особой осторожностью.

Слишком скрыт.
Слишком недоступен.

Когда мы с Киллианом подошли к дому, свет в окнах уже был погашен. Кроме верхнего, на чердаке и, скорее всего, где сейчас Роуз. Должно быть, отдыхает на гамаке с бутылкой мартини либо же делает плавные волны руками по воздуху - она часто так делала, когда ей было скучно. Либо еще один вариант, что маловероятно - спит.

— Самое время предупредить подруг, что ты пришла к ним на девичник, — проговаривает парень рядом со мной, разглядывая уютный дом впереди.
— Это успеется, — разворачиваюсь всем торсом на темноволосого, а он отражает мое действие. Тягостное молчание и пение птиц, вперемешку с наступающим дождем, бьющимся об ветви деревьев и землю. — Хотела тебя поблагодарить. За то, что остался рядом, а не сбежал.
— А если бы я сбежал, ты бы посчитала меня полным подонком?
— Да нет, навряд ли, — пожимаю плечами. — Это просто твое желание жить. То что ты предпочел свою жизнь вместо чужой, в этом нет ничего плохого.
— Но если бы я ушел, с тобой могло что-нибудь произойти.
— Не нужно бросаться в воду за тонущим, когда сам не умеешь плавать. Вы погибните оба. Так кому будет от этого легче?

Может быть, в этой протяжной паузе парень обдумывает мои слова, бесшумно прокручивая их на своем языке и пробуя на вкус.
Может быть, думает о том, как бы опровергнуть мою точку зрения.
А может быть, представляет, через что мне пришлось пройти, чтобы выдать такие слова.

Парень делает мелкий шаг вперед, сокращая дистанцию между нами, и все также глядя в мои глаза. Я стою на месте, но чувствую, как мое тело застыло подобно камню.

Чего он хочет от меня?
Почему так смотрит на лицо и почему чаще всего заостряет внимание на губах?
Для чего прямо сейчас, большим пальцем сбрасывает с моей щеки остатки недавних засохших слез и продолжает пронзать недоступным взглядом?

— Тебе было больно, — осторожно подмечает тот, чуть нахмурившись и наклоняя голову на бок.
— Было, — слабо поднимаю губы, имитируя улыбку. — Больше нет.

Уже было хочу уходить, как что-то тормозит меня и заставляет снова взглянуть на темноволосого парня. Эти глаза в лунном свете... Стало не по себе. И вовсе не от мысли напряжения или того, что мое лицо залилось краской, а сердце забилось с бешеной скоростью. Это что-то другое. Чувство, которое за секунду закрутило колючую проволоку вокруг моих легких. Чувство, из-за которого я перестала дышать.

Но это была не симпатия или что-то в романтическом ключе...
Это был страх. Мой страх в его глазах.

— Пообещай, что ты дойдешь в целости и сохранности, — сменяю обстановку, чтобы сбить собственные мысли.

Парень усмехается, на секунду отведя взгляд.

— Я серьезно.
— А если я не дойду в целости и сохранности?

Мое долгое молчание и напряженный взгляд заставляет парня быстро одуматься:

— Обещаю.
— Славно.

Свет на первом этаже резко включается. Грохот внутри дома.

— Вот же.. Это нельзя пить! А ну живо отдай сюда, мелкотня! — послышался крик Роуз из открытого окна.
— Ну ты же пьешь! — возражает крик Хоуп.
— Мне можно, я уже взрослая!
— Я тоже взрослая!
— Вот отковыряй все свои козявки со стены, для начала, и тогда поговорим!

Вслед за мной Киллиан тихо рассмеялся. Казалось, что еле слышимо смеясь, мы так и пытались оставаться незамеченными. Будто именно в этот момент каждая секунда превращалась в звезду на небесах и вместе с собой приносила чудо.

— Красивое небо. Люблю ночь, — срываю тишину я, осматривая миллионы серебристых точек вокруг хрустальной луны. Киллиан также поднял взгляд, но так ничего не ответил. Могу только догадываться и представлять его приглушенное спокойное «Да...» по тому, как он сейчас вместе со мной смотрит на звезды. — Нам пора расходиться.
— Что? — темноволосый непонимающе сбросил взгляд на меня. — А, да.. Расходиться.

Прошло немного времени, прежде чем мы оба вышли из транса, дружелюбно попрощались и пошли по своим сторонам: он в сторону леса, я к дому.

Конечно, я обернулась.
Конечно, втайне посмотрела на его темную спину в худи под бледным свечением луны.
Конечно, испугалась, что он прямо сейчас посмотрит назад, и отвела от него взгляд.

Когда я потянулась к дверной ручке, мой локоть издал сильную боль и больше я руку не поднимала. Вернее, не поднимала не от боли. От мыслей.

Почему он так спокоен?
Разве ему не страшно идти вот так по лесу одному?
Что в его голове прямо сейчас?

Когда я снова посмотрела назад, вслед за парнем, там его уже не оказалось. Но я ведь не могла так долго думать, чтобы он дошел до конца единственной тропинки, которая ведет точно прямо?
Или могла?

— Эмир! — вопит чей-то голос из приоткрытого окна, затем низкая тень спрыгивает с подоконника, распахивает дверь и набрасывается на меня с объятиями. Я чуть не упала, но удержалась.

Хоуп заходит за мою спину, продолжая держать меня за кофту. Ее взгляд направлен точно на Роуз с бутылкой мартини.

— Ты гадкая!
— Хоуп! — ужасаюсь я, уже мысленно представляя, как буду их разнимать.
— У меня хотя бы голос не писклявый!
— Роуз! Она же ребенок!
— Этот ребенок чуть не выбил в моей спальне окно! Это настоящий дьявол!

Девчонка за моей спиной показывает язык, а Роуз демонстративно скрещивает руки и отворачивается. Тьма за моей спиной слишком давит на виски. Закусываю нижнюю губу.

— Так, ладно, давай в дом.
— Что? Опять к ней? Я думала мы идем обратно!

Очутившись дома и, закрыв за собой дверь, я опускаюсь к Хоуп и беру ее хрупкие ладошки в свои. Только сейчас я поняла, насколько красивы ее глаза. Цвет, словно небесный хрусталь, разбившийся от стука судьбы. Однако даже сейчас ее глаза продолжали светиться верой и надеждой на то, что этот мир все еще можно спасти.

— Я хочу назад. К тебе домой, — сдерживая плаксивый голос на дрожи произносит Хоуп. Она по-прежнему держится за мою кофту.
— Почему ты говоришь, что это мой дом?
— А чей же еще?
— Твой тоже. — показалось, что черные детские зрачки расширились в интриге еще больше. Пускаю ладонь в ее пшеничные волосы и устраиваю на голове малышки бунт. Хоуп тихо смеется. — Со мной тебе ничего не угрожает.

Слишком многообещающе. Я сказала это так, будто Шерил больше никогда не вернется. Будто бы ее дом - теперь наш дом. Будто бы моей подруги, Шерил Девинсон, больше не существует.

— Пожалуйста, скажи, что ты ее забираешь, — проныла Роуз, потерев лицо. — У меня от нее скоро седина вылезет, я больше..!

В этот момент малышка отцепляется от моей кофты и медленно шагает к светловолосой. Девушка резко оцепенела, а затем, наверное было осознала, что ей ничего не угрожает и замерла. Хоуп протягивает ей мизинчик.

— Твоя взяла, малявка, — спустя недолгую паузу девушка обхватывает ее хрупкий палец своим. — Но мартини даже не проси.
— Все в порядке. Мне Эмир даст.
— Розалина дома? — глубоко вздохнув и не найдя что ответить, я прихожу к плану «Б»
— Да, она на втором этаже. Смотрит свои мелодрамы в гамаке, — отвечает Хоуп, качаясь на носках и болтая руками.
— Нам с Роуз нужно кое-что обсудить. Ты не составишь ей компанию на несколько минут?

Девчонка даже не сопротивлялась. Быстро кивнула и умчалась по лестнице, оставив после себя звенящий топот ее слабых ножек.

— Одна шайка чуть не разгромила дом Шерил, — начинаю я, после услышанных топотов на втором этаже и крика «А я к тебе! Ты рада?».
— Ты звонила копам?
— Не звонила.
— И что ты будешь делать?

Вопросы Роуз сильно выбивают из колеи и заставляют напряжение сдавить мои виски. Я скрещиваю руки, словно тем самым пытаясь защититься от новой порции проблем внешнего мира.

— Пока точно не уверена, но думаю, что заберу Хоуп и снимем квартирку на Травел Крэм. Я давно заприметила ее. Как раз недалеко до университета.
— Зачем? — девушка непонимающе смыкает свои тонкие темные брови, чем выбивает меня из колеи еще больше.
— Что зачем?
— Живи у нас.

Для Киллиана это так и значило, когда я говорила, что поживу у своих подруг. Мне же нужно было только забрать Хоуп. И уехать. Уехать подальше от этого места хотя бы на время. Да и жить у близняшек мне неловко.

— Я так себе сосед.
— И ты говоришь это после того, что я пережила с этой «малышкой ядерной бомбой»? Брось! — та слабо толкает меня в плечо и уходит к своему потайному шкафу за очередной бутылкой мартини. — Живите здесь сколько хотите! Думаю, Роза не будет против.

Я кратко посмеялась. Я слишком ослаблена и устала, чтобы сопротивляться.

— Хорошо.

***

Мысли разрушительны. Безусловно, чаще всего они вытаскивают нас из самого дна, но порой заставляют потонуть еще больше.

Мои мысли слишком громкие. Слишком навязчивые, слишком терзающие. Я всегда относилась к себе строго, сколько себя помню. Чем и поплатилась.

— Что ты делаешь?

От неожиданности распахиваю веки и встречаюсь с большими голубыми глазами Хоуп. Ее голова заинтересованно наклонена вбок.

— Ты спишь.. сидя?
— Я ловлю тишину.
— Ловишь тишину? В смысле, как в невидимый сочок для бабочек, только для тишины?
— Успокаиваю мысли.

Девчонка кивает головой, а затем усаживается рядом со мной в позу недолотоса, изредка посматривая на меня. Только спустя несколько секунд я осознаю, что на моем лице слабая ухмылка. Только после этого ухмылка сменилась грустью и тоской, что, кажется, Хоуп не заметила, поскольку ее глаза по-прежнему закрыты, а дыхание тише ветра из открытого окна.

Мне и вправду не хватает сестринского внимания. Не хватает близких разговоров по душам с частью себя. Не хватает прогулок по осенним теплым улицам и слияния нашего смеха.

Когда Хоуп рядом, я ощущаю себя ее старшей сестрой, за которой несу огромную ответственность. Одна ее улыбка и я снова начинаю верить в чудеса этого мира и сказки, а детский смех – обезболивающее от всех проблем.

Не уверена, что она мне доверяет на все сто процентов. Но ее глаза все еще закрыты. Она еще здесь, рядом, не убежала и, скорее всего, даже не пытается.

— А зачем ты перевязала локоть?

Открываю глаза, пытаясь сфокусироваться на словах малышки, а не на своих туманных мыслях. Кажется, получается.

— Упала.
— А почему мы не можем вернуться домой?

Снова ее неожиданные вопросы... Будто она всегда знает, в чем дело, однако не ходит вокруг да около, а спрашивает напрямую.

— Плохие люди выбили там окна и свет. Возможно, они хотели нас ограбить, — говорю честно я, без капли лжи.

Она все равно узнает правду. Если не от меня, то от кого-то другого.

Девчонка понимающе поджимает губы и кивает один раз. В комнате воцарилась тишина. Затем Хоуп поднимается с пола и внезапно для меня обнимает мою шею, прижавшись мягкой щекой к моему уху.

— Спасибо, что сказала правду.

Спустя две секунды растерянности я соображаю где я и кто я, наконец, обняв хрупкую спину девчонки.

— Да... — еле слышимо произношу я, и Хоуп отступает.
— Тебе не пора на учебу?
— Что? Какую учебу?
— Ты же каждое утро уходишь учиться. Ты говорила. В университет.
— Работа, черт! — соскочив с места подбегаю к кровати, хватаю телефон и смотрю на время.

У меня есть пятнадцать минут, чтобы добраться от сюда на другой конец города.

— Эмир? Что случилось?
— Осеннее обострение? — в комнату входят близняшки.
— Она опаздывает, — отвечает за меня Хоуп и пододвигает свою куклу поближе к себе, наверное, отгорождая ее от меня, чтобы я ее не сбила.
— Я успею! — громко говорю я, попутно натягивая черные джинсы и такую же темную футболку.
— Чикатило в деле. Что дальше? — Роуз оперирается об косяк. Останавливаюсь возле девушек, тяжело дыша и, набирая новую порцию воздуха. Умолительно и намекающе смотрю на Роуз.
— Не-а, даже не проси! Хоть убей, не буду!
— Роза?
— Хоуп, хочешь научу печь турновер?
— Да! Иду-иду! Пойдем!

Пара секунд и Хоуп сбегает на первый этаж, захватив за собой куклу.

— Спасибо, — на выдохе отвечаю я, и девушка кивает с легкой улыбкой.
— Как никак, я будущий воспитатель. Пора бы поднакопить опыт.

Под обреченное лицо Роуз и умиротворенное Розалины, я выбегаю из дома, напоследок подмигнув Хоуп, сидячей на подоконнике.

Как же ненавижу опаздывать...

Я бегу меж деревьями, по той же самой тропинке, по невидимым следам Киллиана и собственным. Запах влажной земли после дождя затуманивает разум и будто приказывает замедлиться и насладиться моментом.

Я замедляюсь, по-прежнему пересекая солнечные острые лучи, сочившиеся через деревья. Вслушиваюсь в пение птиц по сторонам. Полной грудью вдыхаю свежий воздух, как внезапно тот смешивается со знакомым запахом одеколона.

Теперь я замерла. Либо я схожу с ума, либо Киллиан прямо за мной.

Оборачиваюсь. Никого.

Да, я определенно схожу с ума.

Встряхиваю головой, срываюсь с места и несусь по прямому пути. У меня еще десять минут.

— Осторожно, Сэм, черт тебя побери! Не повреди покрытие! — кричит мужской голос неподалеку от меня, и останавливаюсь.

Этот проклятый дом...

Работа шла полным ходом, учитывая то, сколько людей сейчас трудится над тем, дабы исправить чужие грешки в виде раздолбаных окон.

— Вам чем-то помочь? — мужичок в рабочем комбинезоне и кепкой на голове замечает меня, оперев руку на свой крепкий бок. На его безымянном пальце обручальное толстое золотое кольцо. На момент я подумала о существовании тех людей, которые уже давно развелись со своей второй половинкой, но до сих пор носят кольцо и не снимают его. Не могут отпустить человека и каждый раз вынуждены напоминать себе о нем болью - воспоминаниями.
— Да нет, все в порядке, спасибо, — я мило улыбаюсь, чуть растерявшись. — Просто было интересно. Я пойду.

Мне хватило ровно две минуты, чтобы добежать до остановки и заскочить в только остановившийся автобус. Уже спустя несколько минут я была в университете.

Мистер Фрэнк опаздывает. В этом случае, у меня появилось еще немного времени, чтобы забросить все свои ненужные вещи в шкафчик. Хорошо же все-таки, когда тебе выделяют личный шкафчик, как студенту. Только вот, я не студент. В прочем, меня это и не жалует.

Подхожу к нужному месту, как что-то резко заставляет меня остановиться. А именно - голубая грязноватая тряпка, выглядывающая из дверцы.

Медленно подкрадываюсь ближе и хмурюсь, когда замечаю темно-красные пятна на ткани. В нос ударяет противный едкий запах чего-то тухлого.

— Что за..

Достав ключ из рюкзака, вставляю тот в скважину. Прокручиваю первый раз. Второй.

Дверца быстро открывается. Что-то темное и тяжелое резко наваливается на меня и с силой придавливает к полу.
Моргаю и пытаюсь прийти в себя.

Окончательно настраиваю фокус.
Крик...