Невозможная любовь от начала и до конца
В мире, где море встречается с лесом, а волны шепчутся с ветром, жили двое, чья любовь была невозможна.
Марена — прекрасная русалка с серебристым хвостом и голосом, от которого замирали чайки. Она любила всплывать на поверхность, чтобы смотреть на звёзды, но больше всего её манил берег, где шумели деревья и пахло сосновой смолой.
Таррос — кентавр, сильный и благородный, с тёмной гривой и глазами, полными тоски. Он часто приходил к морю, слушая шум прибоя, будто надеясь услышать в нём что-то большее.
Однажды их взгляды встретились. Она показалась ему из воды, ослепительная, как лунный свет на волнах. Он замер, боясь спугнуть видение.
— "Ты... настоящая?" — прошептал Таррос.
— "А ты?" — улыбнулась Марена.
Они говорили до рассвета. Она рассказывала ему о коралловых городах, он — о бескрайних лугах, по которым мчался в юности. Оба чувствовали, что нашли то, чего не хватало. Каждую ночь Таррос приходил к берегу, а Марена подплывала так близко, что могла коснуться его руки. Он приносил ей лесные ягоды, она дарила ему ракушки, в которых, если приложить к уху, слышался шум её сердца.
Но мир не прощал таких союзов.
Боги моря разгневались: русалка не должна любить существо суши. Боги лесов насмехались: "Кентавр, влюблённый в рыбу?!"
Однажды ночью шторм обрушился на берег. Волны вздымались, как разъярённые звери, а ветер выл, словно предупреждая: "Беги!"
Но Таррос не убежал. Он рвался к воде, даже когда волны били его с такой силой, что кровь смешивалась с пеной.
— "Марена!" — кричал он.
Но море молчало...
На рассвете шторм стих. На песке лежал Таррос, едва живой. И тогда он услышал её голос — слабый, как эхо:
— "Я здесь..."
Она была рядом, но её хвост был искалечен, а тело слабело с каждой секундой. Боги отняли у неё силу, но не смогли отнять любовь!
— "Мы не сможем быть вместе," — прошептала Марена. — "Но я хочу, чтобы ты жил."
И прежде чем Таррос успел что-то сказать, она коснулась его лба, отдав последнюю магию, сделав последний выдох.
С тех пор на берегу стоит одинокий кентавр, смотрящий в море. Говорят, в полнолуние к нему подплывает тень с серебристым хвостом, и тогда волны поют ту самую песню, которую когда-то пела Марена.
А ещё говорят, что однажды, через сотни лет, они снова встретятся — уже в другом мире, где нет запретов.