С любовью, Пейдж

Сегодня было поистине удивительное утро. Проснувшись, незаметно для самого себя, в восемь часов утра(для молодого мужчины вставать в такую рань было чем-то на грани фантастики), Рэндел несколько минут сидел на кровати. Парень старался собрать все свои мысли в единое целое, но по какой-то причине ему не удавалось это сделать. В душе поселилось беспокойство и тревога, такие давно известные Харпери чувства.

Разблокировал телефон, чтобы удостовериться, нет ли каких-нибудь важных оповещений. Первой, на что наткнулся Рэндел, была дата, которая маячила перед глазами у парня. Всё вокруг стало немного размытым, а голова закружилась от нахлынувших воспоминаний.

31 декабря 2018 года.

31 декабря 2011 года.

Сейчас бы ему было 17 лет...

Сердце сжалось от невыносимой тоски, так хотелось увидеть родного человека вновь, обнять и сказать, что всё обязательно будет хорошо. Что это "хорошо" навсегда. Однако наш мир любит разрушать теории о вечном, бесконечном счастье, принося людям страдания и боль. 

Потери никогда не оставляют нас полностью, они не излечиваются до конца. Боль не исчезает, а лишь со временем напоминает нам об утрате. Каждый находит свой путь исцеления: кому-то заживляют раны постоянный труд и занятия спортом, кто-то находит свою отдушину в искусстве и заглушает боль фееричными красками и ощущениями от испытуемого успеха, а другие могут излить душу родным и близким, с помощью их преодолеть довольно сложный период восстановления душевных и физических сил.

Ни один из этих путей не был выбран Рэнделом.

Харпери действовал просто: парень хотел забыть то, что было вчера. Позавчера, позапозавчера, на прошлой неделе, в прошлом месяце, в прошлом году. Создавалось впечатление того, что он отчаянно стремился забыть всю свою жизнь, которую успел прожить за свои 27 лет. Мужчина не питал особого желания продолжать жить, как раньше. Душа давно забилась в угол, окутанная тьмой и болью, от которых невозможно было найти подходящее лекарство. Было несколько попыток, но легче было забить на всё это и зажить как настоящий подлец, таща в собственную бездну не только себя, но и окружающих.

Парень пытался отрицать то, что что-то в нём неумолимо начало меняться. Больше не было пробуждения в незнакомых домах, рядом не находил незнакомок, проклинающих его за наглое и тупое использование тел для удовлетворения похоти. Выпивка алкоголя, удивительно для него, сократилась, и, честно говоря, Харпери ещё никогда не чувствовал себя одновременно трезвым и приносящим пользу. 

Как бы трудно не было, молодой мужчина решился на слишком рискованный для него поступок. Впервые, за долгое время заставил себя переступить через собственный ад и страхи, в которых проводила всё это время его душа. Так нелепо сдался в плен мучениям и страданиям, а теперь еле-еле поборол все пылающие гневом чувства и настроился встретиться лицом к лицу с главным кошмаром.

Сегодня слишком важный день. Если меня не будет там, то можно считать меня трусом, продавшим себя, свои мысли и душу, самому дьяволу. 

Я клялся никогда не оставлять его. И намерен сдержать обещанное!

Этим, прекрасным для всех, зимним днём проезжая часть была забита машинами с самого утра. Все спешили купить подарки родным и друзьям, заядлые офисные планктоны не имели свободного времени даже на выходных. Вот теперь, в канун приближающихся новогодних праздников, приходилось торчать в пробке, нервничать и проклинать, казалось бы, в такой чудесный день, всех жителей Нью-Йорка. Слава Богу, Рэндел позаботился о собственном комфорте, заранее заказав всё необходимое для визита. Парень узнал у службы охраны и личного водителя семьи Харпери, как добраться до назначенного места быстро, незаметно и без нежеланных никем пробок. В этот день, словно сама погода помогала ему: метели практически не было, на дорогах было не так скользко, как обычно бывает в декабре в этом сумасшедшем мегаполисе. Небо, правда, покрылось облаками и создавалось ощущение того, будто скоро должен пойти мокрй снег вместе с дождем.

Но, и вправду, какой, к чёрту, дождь в самом разгаре зимней стихии?!

Проехав ещё пару километров, мужчина решил остановиться недалеко от того места, куда он направлялся сейчас. Трасса здесь была узкой, не хотелось впечатлить кого-то дорогим внедорожником.

Не хотелось показывать миру, что даже богатые умеют плакать и терпеть боль.

Парень поставил машину на сигнализацию, достал букет белых роз, осторожно взяв цветы в руки. Пару раз умудрился уколоться пальцами о шипы, чертыхаясь под нос. Но ради любимого человека мужчина готов был терпеть и не такую мизерную боль.

Под ногами громко хрустел свежевыпавший снег, и это не могло не действовать Рэнделу на нервы. Харпери, приближаясь всё ближе и ближе к металлическим воротам, настойчиво поправлял темно-серое пальто, запускал пальцы в густую шевелюру. Однако сердцебиение отказывалось замедляться, дыхание учащалось с кажды шагом, и, казалось, что вот-вот один из самых крутых богачей Нью-Йорка потеряет сознание.

Возле входа его встретил работник этого мрачного места, с которого так хотелось побыстрее унести ноги. Ноги Рэндела слегка дрожали при ходьбе, будто парень что-то повредил себе и теперь хромал.

- Харпери,- парень кратко представился, заранее зная вопрос. Человек, стоящий перед ним, учтиво кивнул ему в ответ, давая знать, что всё понял. Мужчина развернулся и Рэндел, не желая терять ни минуты, сразу же ускорил шаг и отправился вслед за ним. Сейчас наоборот почувствовался прилив сил и полная готовность к неизбежному.

Дойдя до цели, молодой мужчина на несколько секунд замер на месте, не зная, что делать дальше. Странное чувство дежавю и прошлые воспоминания затмили здравый разум, и парень не мог не поддаться влиянию своих эмоций. Злость, гнев, отчаяние, боль, страдания, ярость - как вспышки, одна за другой, всё пролетело перед глазами. Потупив немного взгляд вперёд, Рэндел полез в карман, чтобы достать единственную вещь, которая может заткнуть даже самого назойливого в мире человека - деньги.

Работник кладбища все-таки решил всунуть своё жало, куда не стоило. Немой вопрос отразился на лице, но младший Харпери уже знал, что скажет в ответ.

- Здесь достаточная сумма для того, чтобы сегодня именно на эту территорию никто не заходил. В том числе и желтая пресса.

Поднял суровый взгляд на собеседника, Рэндел решил уточнить в конце: - Иначе и для Вас здесь тоже подберут неплохое пристанище. Уверен, мест хватит на всех.

- Хорошо, мистер Харпери,- охранник кладбища ретировался и поспешно направился обратно ко входу в это угрюмое место, не оглядываясь назад.

Рэндел Харпери стоял неподвижно перед огромной мраморной глыбой, которая навеки отобрала у него дорогого человека. Лучшего на свете брата. Лучшего товарища и собеседника. Томас Эдвард Харпери был поистине светлым ребенком. И никто в этом гребанном мире не мог его заменить.

От могилы брата исходил пронизывающий до костей холод, и наступившая месяц назад зима была здесь совершенно не причем. Так странно было находиться здесь спустя столько лет. После похорон Томаса Харпери едва ли не погиб в автокатастрофе, но трагедии удалось чудом избежать. Хотя именно в тот момент единственное, о чем мечтал Рэндел - это смерть. Таким образом братья бы объединились там, на небесах, и не разлучались никогда.

- Здравствуй... Томми,- голос молодого мужчины охрип, горло сковала боль и слёзы, которые теперь катились по замерзшим щекам.- С Рождеством, Томас.

Парень наклонился вперед, чтобы аккуратно положить розы возле могилы, но не смог этого сделать. Его ноги подкосились и тело рухнуло вниз, падая на колени и опираясь голыми руками в лёд, которым покрылась земля. Рэндел содрогался в беззвучных рыданиях, иногда были слышны всхлипы и стоны, от чего можно было подумать, что этот человек смертельно ранен и в любую минуту может умереть. Но он уже убит. Собственным горем. Ничто не может быть хуже, чем всё происходящее.

Прошел час или два. А может быть, больше. Парень не знал, сколько уже сидел возле памятника и всматривался в фото родственника, пытаясь воссоздать образ младшего братика из своей памяти. Харпери провёл пальцем по холодному камню, затем перевел взгляд вниз, на цветы, который принёс.

- Прости, что.. Что так долго не приходил. Я... Господи, Томми, твой старший брат - хренов кусок дерьма. Чертов мудак и ублюдок. На похоронной церемонии я даже не смог выстоять всю службу. Убежал, как какой-то эгоист - волновали только свои переживания и чувства. Боль поедала меня каждый день, Томми. Каждый идиотский день. Я вел себя, как гребанная девушка в период ПМС.. Скрывался ото всех, срывался, хамил и использовал только в своё удовольствие,- Рэндел замер на несколько секунд, чтоьы проглотить слёзы и перевести дыхание.- Никогда бы не хотел знать, что ты видишь это всё и берешь пример с меня. Я - чудовище, Томми. Ты не представляешь, какой трудной является эта жизнь без тебя. Я не хотел.. Не хочу жить без тебя. И, знаешь, это...- парень стукнул кулаком себе в грудь, в области сердца.- Эта агония не прекращалась ни на одну секунду. Всё пылало во мне, как бесконечное разгоревшееся пламя. Никто не мог потушить мой гнев.

Эта фраза заставила младшего Харпери вспомнить о недавно полученном письме от смертельно больной девушки. Лицо слегка расслабилось, брови распрямились и губы перестали быть сжатыми.

- Томми, я не понимаю, что со мной происходит. Я ни разу не чувствовал, чтобы моя боль на какое-то время покидала мои мысли. Мой мозг забит только одной фигней: почему это дурацкое письмо пришло сегодня, а не вчера? Что-то с ней стряслось? Какого хрена она так похожа на ангела? Какого черта я хочу её увидеть?

Рэндел порылся в кармане, доставая листок бумаги, немного разгладил его.

- Я хочу поделиться этим с тобой, брат. Это просто необходимо.

Тихо, шепотом начал читать вслух:

"Здравствуй, Джош.

В прошлом письме я встретила слишком много раз слово "дерьмо". Ты рассказал о том, что в твоём видение обозначает это слово. Сейчас я хочу представить тебе моё мнение об этом.

Хочу согласиться только в одно: наш мир полон плохих вещей, он полон дерьма.

Однако, кто-то из нас решает не принимать удар судьбы и продолжает жевать сопли, ноет о том, как ему не повезло иметь такую жизнь. Этот человек даже захочет покончить свою жизнь самым нелепым способом, дабы привлечь внимание окружающих.

Знай: я ненавижу таких людей.

Насколько глубоко твоё горе, что ты способен лишить себя жизни в два счета? Насколько сильно ты страдаешь и готов отказаться от многого, чего ещё не испытывал в жизни?

Джош, я больна. Мне уже поставили приговор, я не подписывала соглашение с самими Богом и Дьяволом, чтобы они забрали мою душу. За меня уже всё решили. Не оставили каких-либо шансов.

Моя ситуация может показаться безвыходной, а я, как ты ранее выражался, как инфатильная дура, продолжаю верить в чудеса. Знаешь, а я бы могла совершить суицид, потому что, вот оно, моё дерьмо. Но не стану этого делать, так как я выше всего этого.

Я хочу провести сумасшедшее, замечательное, незабываемо яркое время. До того, как болезнь полностью овладеет моим телом и не останется сил бороться. Я хочу жить по-настоящему. Любить, смеяться, плакать, страдать. Жить. И плевать на смерть, боль и прочее дерьмо. Оно не стоит нашего внимания и времени.

Жизнь - самый удивительный и драгоценный подарок, который только может быть у человека.

Я хочу, чтобы ты ценил её. Хочу, чтобы наслаждался, был счастлив. Хоть и не со мной.

Если счастлив ты, то счастлива и я.

Позволь процитировать фразу из фильма, какой бы сентиментальной ты меня не считал.

"Неважно с кем ты, где ты, я всё равно буду бесконечно, безумно любить тебя".

С безграничной любовью,
Пейдж".

- Томми, она не может быть ещё прекраснее, чем я её себе представил.

С этого момента, мой личный двигатель счастья.

У Харпери зазвонил телефон, оповещая о том, что уединение с братом уже подошло к концу. Работа в офисе не хотела ждать. Ответив, что через час он будет на рабочем месте, Рэндел тут же сбросил вызов и повернулся лицом к фотографии брата.

- Дашь знак, что я прав и мне стоит бороться за неё?