3
Лиза.
Девочка всегда в кислотно-зеленой куртке, расстегнутой нараспашку, летних кедах в минусовую погоду и постоянно с разным цветом волос. Больше всего ей нравится зелёный, но вымывается он быстро. Её никогда не отпускает кашель и хрипота от больного горла. Она никогда не снимает наушники, музыка в которых всегда играет на полную громкость. От неё всегда пахнет табаком вперемешку с приторным запахом парфюма и фруктовой жвачкой, которыми она перебивает запах сигарет, чтобы дома сильно не ругались.
Лиза.
Её брат курит в открытое окно по ночам, никогда не протирает старый деревянный подоконник и иногда оставляет на нём пепел. Он носит вещи на три-четыре размера больше, пытаясь скрыть свою больную худобу, слушает украинскую музыку почти всегда без наушников, а ещё ненавидит в себе всё и отращивает волосы, чтобы прикрывать прыщи на лбу. Брат не родной и старше на два месяца, которые ощущаются ей как два года или целая жизнь. Он ей как главная опора, поддержка и защита от всех бед в жизни.
Лиза. И фраза которая всегда произносится одними и теми же людьми и всегда в одинаковой интонации "ну ты же девочка способная, просто ленишься".
Бесит.
Лиза. Четыре буквы, будто продолжения имени никто не знает. Да и она сама иногда забывает и ошибается на каких-то "важных" бумагах.
Невнимательная, всегда куда-то торопится и что-то обязательно забывает.
Любит всех подъездных кошек, книги, поезда и электрички, дом, в котором живёт, а ещё брата. Его она любит больше всех, потому что только он её понимает. Никто, ни мама, ни тётя, ни друзья... Только он.
Мама работает в четырёх часах езды на электричке, приезжает раз в три дня, и её Лиза не очень любит, хотя бы из-за того, что все разговоры сходятся всегда к одному - учёба, экзамены, поступление, и ни о чём другом с ней нельзя поговорить. Лиза ненавидит всё это лютой ненавистью, но внутренне понимает, что мама просто не хочет, чтобы её будущее было таким же - жизнь в лютой глуши, где негде работать, где местное телевидение вещает о пятиста тысячах жителей, не говоря о том количестве, сколько уже уехало; по копейке собирать на билет на электричку и ехать в другой город на самую нелюбимую работу, только бы свет в квартире не отключили и кредит поскорее закрыть; и желать дочери всего самого лучшего, хотя знать, что карманных денег ей не хватает, и что она злится на то, что почти не разговаривает с матерью.
А отца своего Лиза не знает, отшучивается, мол, за хлебом ушёл, когда ей было месяцев пять, да так и не вернулся. Кто знает, может быть всё так и было, но самой ей не интересно, кто он вообще такой и зачем помог появиться ей на свет. Хотя догадки на счёт его личностт у неё есть, но...
Лиза не любит обо всём этом думать. У неё в голове столько мыслей, свой собственный мир, но она никого туда не впускает, не любит делиться им с кем-то.
Часы на стене тикают назойливо, из форточки тянет холодным воздухом, лень встать и закрыть. Лиза не спит, закутавшись в два одеяла, от который ей всё равно теплее не становится, она смотрит на брата на соседней кровати, отвернувшегося к стене. Смотрит и думает, что же ему снится.
Может, видит меня, потому и проснулась? Ублюдок, ничего другого не мог себе приснить?
Лиза улыбается.
А глаза медленно закрываются вновь.
Она пока ничего не знает и ей пока спокойно жить.
Пока.
* * *
Что происходит?
Софа каждый раз просыпается уставшей и по утрам никак не может справиться с желанием лечь обратно в кровать и поспать ещё немного. Ей никто не запрещает, но она не делает этого из принципа.
И сейчас стоит на кухне, где от окна тянет холодом, и готовит себе чай, тихо напевая себе что-то под нос.
Она делает так, только чтобы ни с кем не разговаривать, когда всё раздражает. И вместо ответов на вопросы от неё будут следовать лишь тихие слова песен - помогает не срываться и не высказывать всё, что накопилось на душе. Особенно рано утром, когда что угодно может в секунду вывести из себя.
Иногда Софе хочется вовсе исчезнуть из жизни всех. Перестать общаться, оборвать связи, уехать так далеко, где никто не додумается её искать. Только вот, денег хватит только на электричку до соседнего города, и возраст подводит - паспорт получила лишь месяц назад. Да и она не хочет оставлять отца одного, потому что знает, как тот её любит и что кроме неё у него с недавних пор никого нет.
Убегать пока можно только в сон. Софе снятся чудесные сны, где она одна, абсолютно одна, и ничего её не тревожит, ничего не заставляет руки трястись от злости и зубы сжиматься, безмолвно кричать и убивать свои нервные клетки. Она полностью счастлива лишь во снах, потому что жизнь очень любит толкать её в разные пропасти и с усмешкой наблюдать, как она оттуда выбирается. Жизнь любит, когда она вспоминает прошлое, а наряду с этим и борется с его последствиями в настоящем.
Софа выныривает из мыслей и резко поворачивает голову влево, когда отец неожиданно подойдя со спины касается её локтя.
- Тихо-тихо... - он боковым зрением смотрит в сторону окна, и другую руку кладёт Софе на плечо. Она хочет посмотреть на то, что же он там увидел, но не успевает.
Отец пригибает её к полу, наклонившись вместе с ней, когда через окно и именно через то место, где стояла Софа, разбив кафель над умывальником, проходит пуля. С улицы доносится ещё несколько выстрелов, звуки разбивающегося стекла и чьи-то крики.
Софа не понимает, что происходит - она крепко держит отца за руку, всё ещё лёжа на холодном полу, и даже не обращает внимания на то, что небольшой кусок стекла врезался ей в ногу.
- Пап, что там случилось? - заикнувшись, тихо спрашивает она. Отец приподнимается и присматривается к тому, что находится за разбитым, теперь, окном.
- Голову его увидел. Сидел там за ограждением, ублюдок!
Софа перекладывается на спину, чувствует, как её сердце готово вырваться из груди, как пульсируют кончики пальцев, колени, как сбилось дыхание.
Зачем?
Кто это делает?
Что ему нужно?
Это, по любому, тот же человек, что и дал Лукьяну пистолет. По любому.
Или это он и есть...
Отец просит Софу уйти в свою комнату и закрыть там шторы, но она даже двинуться не может, не то, чтобы подняться и пройти несколько метров.
И лежит на этом же полу на кухне, приложив руки ко лбу и пытаясь понять, спит ли она до сих пор, или это сейчас всё закончится?
Или это только начало ужасного сна?
Это всё как в тупых боевиках, которые Софа смотрела в детстве вместе с двоюродный братом. Она боялась этих громких звуков выстрелов, а он прибавлял звук и смеялся от того, как она пугается и закрывает голову руками, как будто бы всё происходило по настоящему. Но иногда всё таки проматывал все эти страшные для неё моменты, потому что сам знал содержимое фильмов наизусть: где, что, когда, с каким исходом. Только иногда приходилось бы целый фильм промотать.
Но несколько мгновений назад все эти кадры на малое количество процентов стали реальностью. И так не хотелось, но приходилось думать о том, будет ли что-то дальше, как и в тех дурацких фильмах из детства, и представлять, что будет, если всё таки это произойдёт.
Софа поднимается на локти; стеклянная крошка впивается ей в кожу, заставляя чуть прошипеть, подняться ещё немного и стряхнуть всё обратно на пол.
Она смотрит на папу, тот всё смотрит в окно на то место на крыше соседнего дома, где он что-то увидел, где это "что-то" нажало на курок автомата и пустило пулю в их окно и окна других людей.
И именно в Софу, именно в его дочь, за которую он готов убить кого угодно голыми руками...
Софа знает, что он, как человек, уже не первый десяток работающий следящим за правопорядком, этого не оставит просто так.
Точно не оставит...