О ком молчала Кит

Спустя три часа, когда весь народ настроился на вечер у костра с маршмеллоу, байками про призраков и веселой музыкой, у неба был для нас большой и неожиданный сюрприз. Пошёл дождь. Это замечательно, не так ли?! Конечно, осень является сезоном ливней и ураганов во Флориде, потому никто даже не удивился такому повороту событий, лишь капельку огорчились. Джеймс и Киллиан мгновенно, словно предвидя такой исход вечера, принялись спасать хворост от коварных дождевых капель, которые образовали туман над землёй. Ха, и собственного носа не видать, а особенно тем, у кого зрение, как у крота. Везёт же. Я быстро забежала под навес, на крыльцо, наблюдая за подростками, пытавшимся не намокнуть, начала протирать очки пальцами. Сначала лагерь был освещён фонарями, но спустя секунду свет погас, наступила кромешная тьма. Слышу где-то рядом с собой душераздирающий визг. По телу пробежали мурашки.
— Боже, вы прикалываетесь?! Это ведь шутка? Кто вырубил свет? - кричит какая-то девушка в нескольких метрах от меня. Это была София Роджерс - моя потенциальная соседка по домику. За то время пока я здесь, мне стало абсолютно ясно в ней одно качество - она огромная трусиха, которых свет не видывал, вдобавок, София жутко капризная, и любая вещь, которая ей не по душе, сразу превращает девушку в монстра. Прямо как щас.
В темноте, за завесой тумана, мелькает фигура Киллиана. Или это Джеймс... Не разобрать. Но кто-то из них бегает взад-вперед, все время хватаясь за что-то. Моё лицо внезапно атаковал поток света, отчего я зажмурила веки. Меня ослепили! Это тоже самое, что в час ночи включить экран телефона на полную яркость - безрассудство. Только позже, когда в глазах перестали плыть жёлтые фигуры, я заметила Аларика с фонарем в руках, которым он осматривал весь периметр лагеря. А рядом с ним его подручные - Киллиан и Джеймс, также с фонариками. Они насквозь промокшие, только лишь главный вожатый надел на себя зелёный дождевик. Смотря на них становится ещё хуже. Поток холодного ветра поменял направление ливня, теперь капли доходят и до веранды. Я отступилась.
— Ребята, прошу не беспокоиться! Где-то произошла авария, скорее всего оборвался провод или короткое замыкание, что-то из двух. Сейчас я посмотрю и попробую исправить, в другом же случаи, придётся подождать до утра, пока к нам не приедет наш электрик. А сейчас, все расходитесь по комнатам, ваши вожатые принесут вам свечи и фонари, - громко прокричал Аларик, перешагивая лужи. Первый день сулит мне много интересного. Особенно история со штанами...
Не мешкая, я сразу направилась в свою комнату, осматриваясь по сторонам. Моими глазами стали руки - они ощупывают стены, находят дверную ручку и дёргают за неё. Вообще, думая о том, что если бы я вдруг, не дай Бог, ослепла, я бы начала учиться смотреть конечностями. Ногами понимать где ямка, а где камень; руками где стул, а где стол. Так что этот случай для меня как тренировка. Даже забавно. Сразу всплывает в памяти игра «Горячо, холодно».
Спустя кое-какое время, я дохожу до своей кровати и с грохотом падаю на неё. Все моё тело принялось ныть и болеть, будто я рубила днями на пролёт дрова. За круглым окном лил дождь, изредка барабаня по стеклу, а ещё были слышны окрики и виднелся свет от фонариков. Нахожу по памяти свою сумочку и еле-как достаю из неё свой сотовый. Ура, свет! Комната теперь хотя бы в полумраке. И вновь разыгралось моё бурное и больное воображение. А если прямо сейчас из-под кровати выпрыгнет клоун-убийца?Или какая-то бледная рука схватит меня за ногу и потащит в дыру?! Господи, а вдруг прямо за моей спиной сейчас стоит мертвец... От этой мысли сердце дрогнуло. Я медленно, стараясь думать о хорошем, повернула голову назад и резко направила свет от телефона на стенку. Никого... Облегчение. Страхи - это жители нашего воображения. Они всегда готовы напугать нас. Но лучше, конечно же, не поддаваться.
И так, что же интересного в моем мобильнике. О! Три сообщения.
Первое сообщение: скидки в магазине, где мама покупает мне вещи. Второе сообщение от самой мамы:
«Кит, привет! Как дела? Как доехала? Все хорошо? Позвони мне».
Третье от Алекса:
«Прости меня. Это уже сотое сообщение, надеюсь, ты ответишь мне. Я скучаю».
Господи, он что, издевается?! Что из «я не хочу тебя знать» непонятного? Его извинения для меня - мусор. Предательство - это то единственное, от чего человек не оправится уже никогда. Это глубокая яма, наполненная ложью, в которой ты тонешь. Предатели как гнилое яблоко - с одной стороны непорочны, с другой насквозь испорчены.
Слышу чей-то голос за дверью, затем какой-то глухой шум. Поправив очки на носу, я уже была готова принять гостя в своей комнате, ибо мне точно известно кто это был. В дверь постучались, а затем она отворяется и на пороге стоял мокрый, тяжело дышавший вожатый с небольшой картонной коробкой в руках. Он осмотрелся, словно не заметив моего присутствия, а затем сделал шаг.
— Я принёс свечи и фонарики, - объяснился Киллиан, не двигаясь с места. И правильно! Сейчас весь пол испачкает своими грязными ботинками.
— Спасибо.
Брюнет аккуратно бросает на кровать одну свечу, спички и фонарик, немного задев мою ногу. Я вздрогнула.
— Что там со светом? - спрашиваю я, прислушиваясь к голосам за окном. Кажется, кто-то решил побегать под ливнем, представляя себя героями из кинофильмов о любви. Да, это абсурд. Ненавижу сырость...
— Аларик работает над этим. Что, боишься темноты? - усмехнулся Киллиан.
— Нисколько.
— Как поживают твои брюки?
Благо, в полумраке незаметны мои красные щеки, пылающие как новогодний фейерверк. Я, не вставая с кровати, зажигаю свечку и прикрепляю её на подставку, которую любезно подкинул мне брюнет. Проходит минута.
— Не так хорошо как твоя куртка. Я решила их выбросить.
— Зачем? - удивился тот.
— Думаешь, будет модно носить джинсы с дыркой на заднице? Лучше тогда в белье бродить.
— Можно просто пришить какую-нибудь ткань и переделать их в бриджи или в шорты. Или распороть и сшить юбку, что угодно.
Немного подумав, я одобрительно киваю.
— Да, может, ты и прав.

* * *
Ночь была бессонная. Хоть и шум дождя убаюкивал и расслаблял, я никак не могла сомкнуть веки, будто кто-то все время жужжал под ухом или громко говорил. Но на самом деле было тихо.
Всему виной мысли. О эти неприятели, которые, подобно змею-искусителю нашёптывают разные вещи, убивающие нас. Я вспомнила о первом дне, когда встретила Алекса. Встреча с Рокси. Все вновь перемешалось.
На экране мобильного телефона показывало 03:47 a.m, а сном и не пахло. Дождь давно прекратился.
Все расплывчато. Я надеваю очки и охотно поднимаюсь на ноги, удивляясь своей же бодрости. Будто во мне литр энергетика. Поправив пижаму с бабочками, которую мне подарила тетя на четырнадцатый день рождения, я тихонько, скорее по привычке, подбежала к окну и поглядела на небо. Оно было таким чёрным и девственно чистым, будто дождь смыл всю грязь. И появилось желание смотреть на небосвод вечно, не пожалев ни одну секунду жизни. А затем загорелось ещё одно желание: достать рукой до звезд и раствориться в темноте. Как же это красиво! Миллиарды маленьких огоньков и никаких людей. Мои ноги сами бросились к дверям, прыгнули в обувь и побежали-побежали вперёд... Не помню даже как прошла мимо двери в комнату Софии, как вышла на крыльцо и остановилась. Свежий воздух обнял меня, ласкал мои щеки, развевал волосы... Ночной воздух чище дневного - ночью люди дома спят, ночью они не могут доставлять боль. Большинство из них...
Темно. Бледная, полупрозрачная луна служит мне солнцем. Я словно в другом мире. Спокойном мире: где-то кузнечик стрекочет, разбиваются капли о землю, быстро падая с крыш. И это рай...
Вышло так, что мой домик объединён общим крыльцом с другим домиком. И на краю, на одной из ступенек, сидит какой-то человек. На его голове капюшон, а в руке сигарета. Сперва, я подумала, что это Грег, но подойдя на цыпочках поближе, стало понятно и одновременно странно... ведь на крыльце, почти в четыре утра, на сырых ступеньках сидел молодой парень, который помог мне, когда это было необходимо. Сглотнув комок в горле, переводя дыхание, я подошла к нему и села рядом. Киллиан резко повернул ко мне шею, будто боялся быть пойманным. Я рассмеялась.
— Что, боишься что кто-то увидит как ты куришь? - иронично заметила я, обхватывая колени руками.
Было холодно, даже очень. Но когда я думала о небе холода не ощущалось...
Теперь я точно знала, что у него голубые глаза, почти кристальные. Самое интересное то, что рядом с расширенным зрачком было два карих пятнá. И лишь в одном, левом, глазу. Его отросшие шоколадного оттенка волосы неаккуратно растрепаны, образовались петухи. Губы ярко красного цвета, немного сухие. Киллиан, выпучив глаза и приоткрыв рот, пялится на меня, как на покойную Алоизию Вебер. В солнечном сплетении стало дурно.
— Почему ты не спишь? - наконец, произнёс он, стряхнув пальцем пепел с сигареты.
Мои глаза устремились куда-то вперёд. Я старалась не думать о холоде, но тело заледенело. И как ему не зябко в одной лишь ветровке? На улице сейчас, наверное, градусов шесть или четыре... Хотя я-то сама в пижаме.
— Не хочется. А ты? Бессонница напала?
Минутная тишина. Киллиан затянул в свои легкие дым, и я заметила его острые скулы. Даже у некоторых топ-моделей нет таких скул. Аж позавидовать можно.
— Я всегда выхожу на улицу в три часа ночи, где бы не находился.
— Зачем?
Брюнет посмотрел прямо в мои глаза, бросив окурок на мокрую землю. Стало как-то неловко. Почему именно его взгляд заставлял меня смущаться и опускать глаза в пол, как маленького ребёнка, которого отругали за испорченные обои? Он гипнотизирует меня, и я не знаю нравится ли мне это.
— Я люблю смотреть на звезды.
— Почему?
— Потому что они то единственное, что человек ещё не успел изуродовать.
Киллиан не был похож на остальных парней, с которыми мне доводилось общаться ранее. Он говорит иначе, думает иначе, даже смотрит иначе. Парень будто живёт на земле тысячу лет и все знает, его хотелось слушать, потому что голос был шёлковым, мягким; его хотелось видеть, потому что он был приятной наружности. С ним хотелось общаться, потому что парень, как кажется, мог поддержать любую беседу. Это золотое качество.
— Знаешь, ты странный, - смеюсь я, опустив голову.
— Говорит девушка, у которой пижама с бабочками. Тебе что, тринадцать лет? - поддержал мой смех Киллиан, и я его боднула локтем.
— Не оскорбляй подарок тетушки, ты просто не разбираешься в моде! - на мгновение мы замолкли. — Ты на меня хорошо влияешь, Киллиан...
— С чего ты это взяла? - не поверил тот, нахмурив брови.
— Потому что ты смог меня рассмешить тогда, когда хотелось плакать. Ты помогаешь забыть мне одного человека.
— Оу, нет, сердечные раны... как банально, - и вновь я рассмеялась на его комментарий.
— Видишь? Опять тебе удалось заставить меня смеяться.
Тишина. Подул ветер. Кожа покрылась мурашками, и надеюсь, завтра я не буду лежать целый день с температурой и головной болью. Я поправляю волосы за ухо и прикусываю нижнюю губу.
— Я немного психотерапевт, хочешь выговориться?
— Отнюдь. Лучше ты. Расскажи о себе. Надоело все время говорить, хочется послушать.
— Ладно, - выдохнул брюнет и бодро хлопнул по своим коленям руками, — меня зовут Киллиан Джонсон, мне восемнадцать лет, заканчиваю старшую школу и поступаю на хирурга. А также по совместительству я писатель и музыкант.
Услышанное подвергло меня в восхищение. Этот чувак ещё выше поднялся в моих глазах. Моя челюсть отвисла, и не скрывая восторга, произношу:
— Ты серьёзно? О Боже!
Кажется, он покраснел.
— Да уж, - улыбнулся Киллиан, вздыхая, — что насчёт тебя?
— Не-а! Я хочу услышать твоё пение, на чем ты играешь? А книги? Сколько у тебя книг? Какой жанр? Мне очень интересно!
Да, со сто процентной уверенностью говорю, что моё поведение его напугало или даже оттолкнуло. Но поздно прикидываться нормальной. А вообще, быть сумасшедшей - хорошо, когда кругом кретины.
— Эм... Играю на клавишных, гитаре и на саксе. Жанр детектив, а иногда ужасы.
— Можешь напеть какую-нибудь свою песню?
— Ну не знаю... - видя мой жалостливый взгляд, парень напрягся.
Пришлось долго упрашивать, но в конце концов, я одержала победу.
Он набрал воздух в лёгкие, а затем глубоко выдохнул.
— «Твои глаза сверкают ярко,
И губы шепчут что-то кратко,
Волосы белые пески,
Рядом со мною только ты.
Я бы хотел тебя обнять,
Людей всегда так больно терять?
В фотоальбоме наши мечты,
Но в сердце дыра, той дырой была ты».
Удивительно. Какой приятный, мелодичный голос... Я пыталась уснуть любыми способами и любыми способами заглушить мысли, но ничего не получалось, все было тщетно. А одно его пение, его голос заставили забыть меня обо всем на белом свете. Я летела среди звёзд, летела! Моё сердце забилось чаще, но я ничуть не волновалась, наоборот, почувствовала умиротворение. Это так странно и необъяснимо. Был лишь один вопрос: кому посвящена эта песня? Кто та девушка, которая заставила его страдать? Черт, как же я ошибалась! Ведь, когда я впервые увидела Киллиана подумала, что он высокомерный пацан. Вот дура! Он не был злым. Он просто из тех людей, которые притворяются плохими, когда душа полна доброты и искренности. И этот человек ничего не сказал о моем имени, даже не отшутился!..
— Красивая песня. Кому ты её посвятил? - откашлялась я, поправив оправу на носу.
Парень стал совсем грустным. В его голубых глазах ясно выражена печаль и тоска, а также боль. Кажется, мой вопрос напомнил ему о чём-то колючем. Вот всегда я взболтну лишнего и не могу ничего уже исправить.
— Посвятил человеку из прошлого...
«Человек из прошлого» пульсирует в голове. Сразу перед собой вижу улыбку Алекса... Черт же возьми, как тяжело изгнать человека из сердца! Сердце не способно забыть человека, оно лишь на время молчит о нем. И это так нечестно. Пусть Алекс Харрис исчезнет из моей жизни! Пусть перестанет доставлять боль. Ведь это ужасно - жить и пытаться убежать от прошлого. В груди стало колко.
— Киллиан, ты когда-нибудь любил человека так сильно, что аж было больно? - почти шепотом спросила я.
— Любил. И знаешь, любовь прошла, но мне все ещё больно.
Мы одновременно тяжело выдохнули. Завыл ветер. Парень явно углубился в свои воспоминания, судя по всему, грустные. Может, кто-то поступил с ним плохо, как со мной в своё время Харрис? Или его девушка ушла к другу? Может, она ему изменила? Кто знает? Однако заставлять говорить Джонсона я не стала. Захочет - сам расскажет. Всегда надо говорить. Не стоит держать все мысли в себе - это может убить.
— Странно. За одно мгновение я так хорошо тебя узнала, - прерываю тишину я.
— Нет. Ты знаешь меня настолько, насколько я позволил тебе знать.
Грубовато... Неловко пожимаю плечами.
— Хорошо.
— Хорошо? - резко повернул ко мне голову брюнет и устремил холодный взгляд прямо в мои глаза, сквозь очки. Стало не по себе.
— Что-то не так?..
— Лучше некуда, - Киллиан резко вскакивает на ноги, от этого я ахнула, — думаю, пора на боковую.
— Я тебя обидела? - встаю я.
— Чтобы меня обидеть, тебе придётся сказать что-то шокирующее, но твой мозг на такое неспособен.
Его ответ сбил меня с толку. Это удар ниже пояса - я в нокауте. Просто смотрю на него и не могу ничего понять. Минуту назад все было нормально, а теперь... Не могу собраться с мыслями. Они душат меня, как петля на шее. Собираюсь с силами и говорю:
— Киллиан...
— Пока, - он разворачивается и уходит.
От злости, совсем позабыв о том, что на дворе ночь и человек двадцать сладко спят в своих кроватях, я кричу ему вслед:
— Раздвоение личности лечится! Обратись к психиатрам!
Ничего не понимаю...
А я-то подумала, что обзавелась хорошим приятелем. Видимо, я создана для того, чтобы об меня вытирали ноги. Фыркнув, быстро направляюсь к своему домику.
Киллиан Джонсон - очередная моя ошибка.