10 глава
От лица Алексея
**14:20.** Я пришёл пораньше. На набережной было ветрено и прохладно. Вода в реке тёмная, почти серая, и тяжело катила свои волны куда-то вдаль. Я нервно похаживал у фонтана, который уже не работал в этот поздний час, и считал пролетающие машины.
**Вот и она.** По пешеходнику шла Васька. Выглядела хрупкой в своём лёгком плаще, ветер трепал её уложенные с таким трудом волосы. Красотка, даже если грустная.
Ой, чё это за мысли, — одёрнул я себя сам.
Но чем ближе она подходила, тем тревожнее становилось у меня на душе. Её лицо было напряжённым, глаза подведены, но пусты, будто она смотрит сквозь меня. Мне стало прям плохо от этого вида.
Она подошла, слабо улыбнулась.
— Привет. Прости, что заставила ждать.
— Да без проблем, — отмахнулся я. — Я только пришёл.
Мы неловко помолчали, глядя на воду.
---
От лица Василисы
**Мысли о предательстве** заполонили всю мою голову, не давая сосредоточиться. Они стучали в висках, смешивались с шумом ветра и машин. Что ему нужно? Что ИМ нужно? Зачем впутывать меня?
**Ох, ладно...** Вижу, Леша уже тут. Постаралась улыбнуться, поздороваться. Он ответил, но по его напряжённой позе было видно, что он чувствует моё состояние.
Больше тянуть было нельзя. Я глубоко вздохнула, собралась с мыслями и начала свой монолог, гладя руками холодные перилы набережной:
— Такая ситуация, Лех... Мне кажется, с Никитой что-то не так. Он какой-то... мутный. Слишком уж резко он изменился. Вот я и решила спросить у Лерки, не слышала ли она чего.
Я замолчала, вспоминая тот разговор под лестницей. Голос у меня дрогнул.
— После истории со сплетнями она сказала встретиться под лестницей. И... рассказала. Что сестра Агаты и ещё пара её знакомых сказали... будто Никита поспорил на Киру. И ему что-то нужно от меня и хочет мстить тебе . Есть шанс, что через пару недель будет такой треш, и я и ты будем в нём замешаны. Лерка посоветовала мне да и тебе не общаться с Кирой, так как она, возможно, тоже в доле, и не отвечать на просьбы Никиты.
Я подняла на него глаза, в которых стояли слёзы.
— Вот у меня вопрос... Ты знаешь что-нибудь? Хоть что-то?
По Леше было видно — он мягко говоря, в шоке. Его лицо побелело, глаза стали круглыми. Он отвернулся, сжал кулаки.
— Пойдём присядем, — предложила я тихо. — На мою любимую лавочку. Там спокойнее.
Он лишь молча кивнул.
---
#### От лица Алексея
Я был в полном ахуе. Слова Васьки ударили по голове, как обухом. И в голове начал складываться пазл. Вспомнил, как Никита в последнее время часто спрашивал про неё — не как друг, а с каким-то странным, деловым интересом. Вспомнил, как он стал меньше со мной общаться, как постоянно шушукался с кем-то на стороне, прятая телефон. И всегда рядом была Кира.
Мы молча сидели на старой деревянной скамейке, каждый в своих мыслях. Васька сжалась в комочек, я беспомощно смотрел на реку.
Тут я решился заговорить, ломая тягостное молчание:
— Ох, Вась... Это, конечно, тяжёлая инфа. Очень. — Я провёл рукой по лицу. — Я предлагаю поступить, как сказала Лерка. Не общаться с ними. Мне тоже в последнее время Никитос не нравился. Он постоянно с кем-то шептался, строил какие-то планы. И с Кирой тоже.
Я помолчал, подбирая слова.
— Мне кажется, она причастна. Как-то раз Никита пытался у меня выведать про тебя — где ты бываешь, с кем общаешься. А Кира стояла за углом. Она, наверное, думала, что её не видно, но я заметил. Стояла и слушала.
Я посмотрел на Васю. В её глазах я увидел сначала недоверие, потом растерянность, а потом... боль. Настоящую, глубокую боль от предательства самой близкой подруги.
И тут она не выдержала. Тихо, почти беззвучно, по её щекам покатились слёзы. Она не рыдала, она просто плакала, бессильно опустив голову.
Моё сердце сжалось. Я подвинулся ближе, неловко обнял её за плечи. Она не оттолкнула, а, наоборот, прижалась ко мне, ища защиту. Вот так мы и сидели минут двадцать, молча, глядя на унылую осеннюю реку. Я чувствовал, как она дрожит.
---
От лица Василисы
**После слов Леши во мне что-то надломилось.** Всё, что копилось неделями — напряжение, подозрения, страх — вылилось наружу. Как бы странно это ни звучало, я дала себе слабину. Позволила себе быть слабой, испуганной, раненой.
Я сидела с Лехой в обнимку. Это было так странно — ещё недавно мы готовы были порвать друг друга, а теперь он единственный, кому я могу довериться. Его плечо было твёрдым и надёжным.
В голове проносились обрывки воспоминаний: смех Киры, наши ночные разговоры, её доверчивые глаза... Всё это было ложью?
Вдруг я почувствовала знакомую вибрацию в кармане. Сердце упало. Лерка. Мне стало страшно представить, что ещё она могла узнать. Рука дрожала, когда я доставала телефон.
Взяла трубку, голос прозвучал хрипло:
— Привет...
И я услышала в трубке не привычный бойкий говорок Леры, а что-то совсем другое...
(Продолжение следует...)