Беспричудная

Глава ведётся от лица Тодороки Юки

Как сейчас помню, мне было пять. Тем летом меня, сестру и всех братьев отправили к бабушке, маме мамы. Я с ней была ещё не знакома, в отличие от остальных. Когда мы впервые встретились взглядами, я поняла — она мне не нравится. В её глазах я прочитала то же самое. Между нами выросла огромная каменная стена, через которую мы друг дружке кидали бомбы и разные другие снаряды.

По утрам я отказывалась есть, как и в другое время дня. Я сразу же уходила из дома и отправлялась исследовать территорию. Там было не так много, но и не мало народу. Все доброжелательные. Мне показали, где есть детская площадка, но там никого не оказалось, ведь в деревне не было детей, кроме нас, — детей из семьи Тодороки. Мне пришлось уходить недалеко от деревни, к пруду, который я нашла уже на третий день пребывания в этом ужасном месте. Мысль о том, что здесь пройдёт моё лето, меня убивала.

Несколько дней я ничего не ела, уходила рано, возвращалась поздно. Мой желудок который день исполнял мне оперы, и ни одну на дню. Под глазами мешки от недосыпа, спать мне мешало урчание живота по ночам, кожа побледнела из-за нехватка питательных веществ. В общем, потихоньку я вела себя к голодной смерти. Если бы не Шото. Спустя неделю нашего пребывания там, он смог вычислить моё секретное место, где я убивала своё время.

Это был четверг. Я сидела у небольшого деревца, единственного около пруда, и смотрела на стоячую воду. В пруду никто тогда не жил. Он был заброшенным. Весь зарос. Из воды торчали какие-то старые балки и деревяшки. Но я утешала себя всем этим видом. Именно эта природная картина помогала мне забыть, где я нахожусь, с кем и сколько мне осталось быть там. В тот момент я думала о доме в Токио, о маме, которая стоит у плиты и готовит нам всем блинчики на завтрак, как отец постоянно тренирует моего старшего брата, позабыв об остальных своих детей. В тот момент, когда мои мысли были заняты Куро, до моего плеча кто-то дотронулся. От неожиданности я вздрогнула, медленно повернула голову и увидела перед собой гетерохромию глаз.

— Шо-то? — тогда это было единственное, что я смогла сказать, ещё и по слогам.

— Я удивляюсь, как ты неделю живёшь без еды и воды, — сказал он и сел рядышком со мной, достав из пакетика коробочку с бенто. — Я взял тебе с обеда покушать, бабушка была против, поэтому пришлось втихомолку...

Я поблагодарила его и принялась за трапезу. Тогда это был единственный за все мои шестнадцать лет момент, когда я поняла, что значит жить. Я получила такой кайф от маленькой порции риса с небольшими тефтельками и подливой, что поняла — я не проживу остальную часть времени здесь так — без еды и воды. И с того момента я перестала избегать свою старушенцию. Я питалась три раза, иногда даже перекусывала, но отношения с бабушкой у меня так и не наладились. Как не разговаривали изначально, так и не разговаривали до определённого момента. Я стала больше проводить времени с сестрой и братьями. Мы вместе веселились, играли, развлекались, иногда они меня спасали из разных ситуаций, в которые я попадала. «Любительница поискать приключений на свою маленькую попу!», — один раз сказала Фуюми, улыбаясь до ушей.

Прошло полтора месяца. Каждый день был одинаковым. Мне надоела это однотипная жизнь, и я вновь вернулась в своё тайное место, к прудику, где меня никто, кроме Шото, не найдёт. Но его компании я была не против, наоборот, всегда ждала, когда он придёт. Однако он не приходил. Мне было скучно. Очень скучно. Именно поэтому я начала тренироваться. Дома я тренировалась с сестрой. Фуюми всегда мне говорила, без неё не использовать причуду, но я ослушалась её нравоучений и использовала её. Сначала всё получалось. Я замораживала по травинке, затем перешла на небольшие участки травы. Я хотела заморозить дерево, но, подумав, что оно мне может ещё пригодиться, отложила эту затею. Вслед за этой затеей возникла новая — заморозить пруд. Сначала я не решалась лишь из-за одного — боялась, что не получится.

Так в раздумьях я ходила около трёх дней и всё же решилась. Всё произошло молниеносно в тот момент... Было страшно, темно, холодно... Я не чувствовала своего тела, мой разум покидал меня. Дыхание пропадало, сердце билось всё медленнее и медленнее... Сквозь огромные слои льда я разбирала знакомые голоса — старшая сестрёнка, братишки, мой любимый братик Шото и... бабушка... Слова были плохо слышны, я их почти не разбирала, кроме одного — своего имени. Я помню, как бабушка громко и чётко выкрикнула моё имя, после чего лёд стал таять, а я потихоньку освобождаться.

Спустя какое-то время я смогла разлепить глаза и увидеть перед собой всех, кто был на тот момент в деревне, мы все были на той самой полянке, вот только пруд... был полностью покрыт льдом, даже больше, огромная глыба возвышалась вверх. И это... сделала я?..

— Внученька, ты как? — это была бабушка, в тот момент я сильно удивилась её перемене.

— ...нормально... — было тяжело говорить, ведь совсем недавно лёд сжимал мои лёгкие, и воздуха категорически не хватало.

— Ну и зачем ты это сделала? — начала Фуюми, сейчас будет отчёт...

— Фуюми, не смей ругать её! — крикнул Шото. — Смотри, в каком она состоянии!

— Вы, оба, видите себя потише! — прошипела бабушка, беря меня на руки; так, всей толпой и со мной на руках у бабушки, мы отправились в её домик залечивать мои раны...

Спустя неделю я смогла встать на ноги. После этого случаю всё кардинально изменилось. Я стала лучше общаться с бабушкой. Скажу даже больше — я проводила с ней оставшийся месяц вместе, сутки на пролёт.

Когда наступило тридцать первое августа, за нами приехал наш отец. Бабушка рассказала ему моё приключение, о том, как я пострадала, как у нас наладилось общение, в общем, рассказала она всё, на что папа лишь хмыкнул и погладил меня по макушке. Уже дома я узнала, что он специально меня отправил в деревню, а всех остальных — для прикрытия. Тогда я была букой и самовлюблённой, но после общения с любимой бабушкой всё изменилось... и изменилась я...

ххх

— Ого~! — пропел Киришима. — Неплохо! А что с прудом стало?

— Теперь там ледяная выставка, — сказала Кемури, вновь сделав умный вид. — Юки заморозила его в виде ледяного дракона, очень красивого, кстати.

— Что-о?! Даже ты там была! — обиженно пропищала Аизава. — А меня туда не возила!

— А-ха-ха, не волнуйся, на летних каникулах обязательно свезу, так уж и быть! — девушка подмигнула своей подруги.

— Кто следующий?! — крикнул Каминари, из-за чего получил по макушки от Джиро.

— НЕ ОРИ! — приказала она.

— Следующая я! — громко сказала Куро, усаживаясь поудобнее и приготавливалась к рассказу. — Это было в начальной школе...