Тень любви. | Том Каулитц.

Том шел по дороге и с трудом сдерживал улыбку. Увидел эту девчонку и сразу захотел улыбаться, как идиот, несмотря на все то дерьмо, которое случилось с ним за последние месяцы. Рядом с этой странной Айви становилось светло. Да и сама она была какой-то светлой и кристально чистой, словно ангел. От нее даже пахло так — хрустальной чистотой.

Он вспомнил аромат девушки — деликатный, женственный и нежный, с легким землянично-медовым аккордом. И понял, что снова хочет поцеловать ее. Как там, в библиотеке, когда от ее запаха, прикосновений и мягких податливых губ у него едва не снесло крышу.

Авигель не знала, что это была не первая их встреча. Том уже видел ее дважды, только вот сама она не замечала его.

В первый раз Том встретил ее в холле главного корпуса за несколько дней до поцелуя в библиотеке. Девушка шла вместе с подружкой, и о чем-то весело с ней разговаривала. Она была невнимательна и не заметила стоящего у колонны Тома, который в раздражении смотрел на время в телефоне — ждал друга с последней пары. Айви врезалась в него плечо, из-за чего он едва не уронил мобильник.

— Аккуратнее, — с тихой злостью произнес Том.

Ее подруга сделала большие глаза и испуганно выдохнула. А вот девушка подняла на него лицо, равнодушно скользнула по нему взглядом и сказала:

— Извините.

Сказала так, будто его вообще не существовало. И пошла дальше в сторону гардероба, даже ни разу не оглянувшись. Только вот Том смотрел на нее внимательно, пока не потерял из виду.

Он привык к разного рода уловкам со стороны девушек, которые пытались добиться его внимания. И поначалу принял это нелепое столкновение за глупый флирт. Однако быстро понял, что неправ. Девчонка будто бы даже не заметила его. А вот заметил ее и оценил. И стройную фигуру, и длинные ножки, и копну распущенных светлых волос, которая доставала до талии. В ней что-то было, а что, Том и сам не понимал. Просто смотрел девчонке вслед и думал — какие на вкус ее губы?

Он даже представил, что прижимает ее к стене, сжимая бедра, обтянутые плотной джинсовой тканью, и накрывает ее очаровательный ротик поцелуем. Но фантазиям помешал друг. Билл подошел к нему сзади и хлопнул по плечу, заставив вздрогнуть от неожиданности.

— Напугал, придурок, — прошипел Том и первым направился к выходу.

— Не в настроении? — весело спросил Билл.

Он был единственным человеком, которого Том считал другом. Настоящим. Отец Билла работал на его отца, и они общались с детства, как братья, однако даже внешне казались полной противоположностью. Билл был высокого роста, худой, темноглазый, с копной черных волос, напоминающих мягкий рокез. Несмотря на то, что он обожал нестандартную одежду и яркий макияж в ночных оттенках, девушки липли к нему со всех сторон. Даже пирсинг на его широкой брови умилял Тома. Имел открытый и спокойный характер. Не грубил, не дрался. Зато пел и умел быть обходительным и чутким. Девчонки велись на его глубокий бархатный голос, харизму и мягкие черты лица. Они были готовы слушать его часами, и Том шутил, что друг сможет уломать любую. Однако Билл не был безобидным зайкой, каким его порой представляли посторонние. Он обладал выдержкой, хитростью и расчетливостью, которые позволяли ему добиваться своего, и это роднило его с Томом. Только ему удавалось успокоить друга, когда тот взрывался. Том шутил, что Билл его предохранитель, и тот соглашался.

Они сели в желтый «Порше» Тома, погнали в бар к парням, с которыми часто тусили. Потом поехали в клуб, и уже там Том поймал себя на мысли, что не может выбросить из головы ту блондиночку, которая врезалась в него в холле. Целуясь с какой-то длинноволосой барби, он зачем-то представил, что целует ее.

Во второй раз Том увидел эту девушку в тот день, когда они поцеловались в библиотеке. Вместе с парнями он стоял на парковке рядом с библиотекой, когда случайно обернулся и заметил ее — она шла по дороге метрах в пятнадцати от него. Смотрела прямо, никого и ничего не замечая, а ветер трепал копну ее волос, которые на солнце казались золотистыми. На не были зауженные синие джинсы и простая белая футболочка, и Том, разглядывая ее, прикинул, что грудь у нее второго размера. Его снова переклинило — теперь захотелось не просто почувствовать вкус ее губ, но и ощутить упругость ее груди в своих ладонях.

На его лице появилась ухмылка, когда он представлял это.

— Смех без причины — признак Тома, да? — спросил Билл, заметив, что друг выпал из беседы и улыбается, глядя вдаль.

— Пошел ты, — беззлобно отозвался Том и кинул ему ключи от тачки. — Езжайте без меня.

— А ты чего? — Билл поймал ключи и покрутил их на пальце. Он был вписан в доверенность, поэтому часто гонял на «Порше».

— Дело одно решить надо, — загадочно ответил Том, наблюдая за блондиночкой — она поднималась по лестнице, ведущей в библиотеку.

— Телочку нашел? — прозорливо спросил один из пацанов, видя, что Каулитц наблюдает за девушкой. Билл тоже заметил ее, но не стал ничего говорить — знал, что если Том захочет, расскажет сам.

Том ничего не ответил. Небрежно бросил парням: «Пока», — похлопал Билла по плечу и направился к библиотеке, в которой за год обучения в университете не был ни разу. До этого Том учился в Лондоне, но с друзьями пару раз по мелочи нарушил закон. Начались проблемы, и разозленный отец был вынужден забрать его в родной город. Не то, чтобы Том был рад этому, но и не особо расстроился.

Библиотека была неприлично огромной, и он заблудился в бесконечных коридорах и залах, однако блондиночку все же нашел. Она бродила между стеллажами с зарубежными книгами, и Том, наблюдающий за ней, отметил, как девчонка хороша собой, только не краситься и одевается демократично. Как будто не хочет привлекать к себе внимание.

Он наблюдал за тем, как блондиночка касается пальцами корешков, открывает книги, пробегает глазами по аннотации. Она явно что-то искала и не могла выбрать. А Том не мог отвести от нее взгляда, не понимая, что с ним не так. Его магнитом тянуло к ней, и в голову лезли неприличные мысли.

Справившись с собой, он все-таки подошел к девчонке, завязал непринужденный разговор, стараясь смотреть ей в глаза, а не на грудь — знал, что девушкам не нравятся такие откровенные взгляды.

Том не знал, зачем спросил Айви, можно ли ее поцеловать. Он вообще никогда никого об этом не спрашивал. Все получалось само собой, да и девушки сами готовы были умолять его об этом, а тогда не мог не спросить — побоялся обидеть. Такие, как она — хорошие девочки — не целуются с незнакомцами. А в том, что Айви — хорошая девочка, Том не сомневался. Он был уверен, что она пошлет его. Но нет. Она сама потянулась к нему за поцелуем. И если сначала отвечала неумело, даже неловко, словно давно не практиковалась, то потом так распалила его, что Том забыл, где находится.

Он полностью растворился в объятиях Авигель. Гладил по мягким волосам, сжимал бедра, целовал грудь сквозь ткань футболки. И наслаждался ее реакцией — его простые прикосновения явно заводили ее не меньше, чем его. Пару раз Тому даже пришлось зажать ей рот ладонью. Он не хотел, чтобы их кто-то услышал и помешал. Этот момент должен был принадлежать только им двоим.

А губы у нее оказались умопомрачительные, с привкусом пломбира. Том углубил поцелуй настолько, насколько мог, и ему было плевать, что их зубы порою сталкиваются, а дыхание не хватает. Он целовал ее крепко и глубоко, гладя по лицу и шее, запускал пальцы в волосы, прижимал к себе, наслаждаясь тем, как ее грудь трется об его корпус. И даже сквозь ткань футболки и лифчик чувствовал, как затвердели ее соски. Это заводило Тома еще сильнее — понимание, что девочке хорошо от его прикосновений.

Он настолько возбудился от простого поцелуя, что в какой-то момент в джинсах стало тесно и ему захотелось взять девчонку прямо там, в королевстве книжных полок и пыльных страниц. Не то, чтобы у него давно не было девушки, но в тот момент ему казалось, что ее не было целую вечность. И реагировал на каждое прикосновение Айви как малолетний пацан, который впервые получил возможность дотронуться до женского тела.

Но весь кайф обломали. Когда зажегся свет, девушка оттолкнула его. Взглянула на него сумасшедшими глазами и убежала. Да так шустро, что он не смог догнать ее. А потом искал — не потому, что хотел продолжить, а потому, что Ави действительно понравилась ему. С первого взгляда в холле.

Разозлившись, что не нашел ее, Том отправился к Биллу и парням. А те погнали в стрип-клуб — решили расслабиться. Обычно Том умел веселиться в таких местах, и бабками сорил так, словно это были простые бумажки. Но в этот вечер он загнался из-за Ави настолько, что даже когда стриптизерша начала виться вокруг него, явно зазывая в «приват», ничего не почувствовал. Впервые за долгое время ему хотелось не одноразового секса, а теплых объятий. Чтобы девушка не стонала, пытаясь всеми силами показать, как ей хорошо. А чтобы просто погладила по плечу и сказала: «Все будет хорошо».

И чтобы эта была та девчонка.

Это было странное желание. Иррациональное. Тупое. Но Том ничего не мог с собой поделать. Дома было слишком много проблем. Несколько месяцев назад отец объявил матери о разводе после пары лет измен. Все знали, что отец развлекается с моделями. Том сам видел его однажды в компании девушки, которая явно была его ровесницей. Но никто не думал, что отец захочет развода. Он уехал из их квартиры, оставив Тома с матерью. А та словно с ума сошла от горя — первые недели плакала, заставляя сына сбивать костяшки о стену, ибо он понимал, что матери помочь не в силах. Потом начала общаться с подружками и пить. Много пить. А еще — устраивать истерики.

У нее и раньше были проблемы с самоконтролем, а теперь ее и вовсе накрыло. Она кричала, кидала в стену мебель, звонила отцу, угрожала ему — то тем, что расскажет всему миру о его махинациях, то тем, что покончит с собой. Мать то проклинала его, то умоляла вернуться. И все — на глазах Тома, который просто не узнавал ее. Мать он любил и ее боль чувствовал, как свою. И винил отца — за то, что тот бросил их обоих: и его, и мать. А все ради какой-то шалавы, с которой сначала изменял, а потом решил жениться на ней.

Том не понимал, почему отец поступает так с ними. Злился, срывался на отца и часами мог тренить до ломоты в забитых мышцах, чтобы хоть как-то справится с эмоциями. Обида и злость охватывали его сердце каждый раз, когда мать плакала. Он пытался успокоить ее, отбирал бутылки с алкоголем, но ничего не получалось. Том чувствовал себя одиноким, и, наверное, поэтому ему так хотелось тепла и нежности, которые раньше он презирал.

А рядом с блондиночкой было тепло. Может быть, потому что она была чистой, как ангел? Или ему все-таки показалось.

Поняв, что Тому на нее плевать, стриптизерша ушла к одному из пацанов, которые тусовались с ним. И уже через пару минут они ушли в одну из комнат для «приватных развлечений». Рядом на диване Билл самозабвенно целовался то с одной девушкой, то с другой, то наблюдал за тем, как целуются они — его это заводило.