3.
Доминику было 11, когда на уровне мышления девять. Даже его неправильная сестра принимала его за одинадцатилетнего. Его день рождения был в октябре, а празднаволся в феврале. Просто потому, что февраль не звучал так нелепо, как любой другой месяц, и если бы в году появился ещё один новый месяц, то именины Доми оставались определенно в феврале. Он считал, что это правильно. Будучи беспомощным, сам строил свой мир.
На его дне рождения присутствовали родители и Диззи со своими подружками. Никаких друзей.
— Это будет дерьмово и скучно, потому что это мой брат, но после - родители обещали закатить безумную вечеринку, - только под таким предлогом подруги Диззи сидели за столом с веселыми лицами, пока лицо Доминика омрачало раздраженность.
Родители подарили макеты двух-трех планет, остальные были подарены подругами. Несмотря на полный состав галактики, Дом нашел еще один макет - крошечный Меркурий.
Все было хорошо, идеально, пока Доминик молчал. Он не мог молчать долго, потому что ему нравилось разговаривать.
Его речь была странной, ломанной и путанной, как и все, что его окружало в голове. Он выпускал слова изо рта, которые несли за собой вовсе другой смысл, подобно Венере, которая была Меркурием. Он боялся себя, но все равно разговаривал. Забавно, как слова вылетают из уст, будто п о б у к в а м.
— Я должен, - он задумался, вспоминая, что хотел сказать. — Я пойду в свою комнату.
Когда подружки Диззи вновь засмеялись над ним (таким, каким он являлся), она тоже засмеялась, потому что репутация, держится на плаву, пока ты поверхностно колеблешься. Мразь. Весьма. Она, вроде, казалась той еще сукой, но выпроводила своих подружек из дома, без потенциальной недовечеринки, которой бы все равно не было, Диззи заплатила им за подарки вдвое больше и выгнала, сказав, что ее родителям плохо, когда думала, что плохо Доминику, когда ему было все равно.
Он сидел, окруженный планетами, будто жил своей жизнью. Смотреть на человека, который не видел внешнего мира, — прискорбная картина. Она просто ушла с гирей на сердце.